§ 3.2. Распространение мусульманского уголовного права в мире
Последователи религии ислама в современном мире проживают во всех государствах (за исключением разве что Ватикана). Тем не менее будучи рассеяны в культурах, основанных на неисламских цивилизациях, мусульмане подчиняются иным системам права, следуя своей религии только в ее сугубо религиозных предписаниях.
Более сложен вопрос о действии мусульманского права в целом и мусульманского уголовногоправа в частности в тех странах, где мусульмане проживают компактно, составляя либо подавляющее большинство населения государства, либо его весомую часть. С сердцем в пустынях Аравии такой собственно мусульманский мир ныне простирается от Индонезии на востоке и до Сенегала на Западе и от России на севере до Мозамбика на юге. Применительно к уголовному праву в зависимости от действенности мусульманского уголовного права в этих государствах их можно подразделить на три группы: первую будут составлять страны с мусульманским уголовным правом в качестве действующего права; вторую — страны с «гибридным» правопорядком; и третью — страны, где мусульманское уголовное право не воздействует на действующее право (либо воздействует совершенно незначительно).
Итак, к первой группе стран могут быть отнесены те, где мусульманское уголовное право является действующим правом, при этом либо вовсе не испытав западного влияния, либо подвергшись столь незначительному влиянию, что его можно не брать в расчет.
К таким странам, прежде всего, относятся государства Аравийского полуострова, где мусульманское уголовное право сохранилось, пожалуй, в своем первозданном виде.
Согласно конституционному акту Саудовской Аравии, Низам Аль-Ассаси, принятому королевским декретом 1 марта 1992 г., конституцию Королевства Саудовская Аравия составляют Священный Коран и Сунна Пророка (ст. 1). Из всех исламских государств, применяющих ныне мусульманское уголовное право, только в Саудовской Аравии последнее действует в классическом обличии, практически не изменившись в своих основных постулатах со времен зарождения.
Здесь уголовное право остается полностью некодифицированным, тогда как во многих иных государствах Аравийского региона приняты уголовные кодексы, полностью или же частично фиксирующие уголовные нормы шариата в статутной форме.Такая приверженность классическим исламским правовым канонам объясняется тем, что правовая традиция Саудовской Аравии принадлежит наиболее консервативной из четырех суннитских школ — ханбалитской, которая предписывает строгое следование Корану и Сунне как полным источникам шариата. Соответственно сама по себе идея принятого государственной властью уголовного кодекса противоречит исходным принципам ханбалитской школы (и, говоря в целом, исходным принципам мусульманского права самого по себе).
В отличие от Саудовской Аравии иные государства Аравийского региона полностью или же частично кодифицировали свое уголовное законодательство на основе мусульманского уголовного права и учения того или иного мазхаба.
В качестве примера можно взять Федеральный Уголовный кодекс Объединенных Арабских Эмиратов, разработанный Высоким комитетом исламизации и принятый в 1987 г. Кодекс подготавливался на основе программы исламизации права ОАЭ и в условиях своеобразного «возврата» экономически высокоразвитого общества к традиционным исламским правовым ценностям. Так, в 1978 г. правитель эмирата Абу-Даби предписал рассматривать дела о краже, убийстве, прелюбодеянии и блуде в шариатских судах эмирата по нормам мусульманского права. В 1983 г. правитель другого эмирата, Шарджа, постановил, что дела об употреблении алкоголя мусульманами должны рассматриваться в шариатском суде эмирата.
Уголовный кодекс лишь частично зафиксировал уголовное законодательство Эмиратов. Согласно ст. 1 УК его действие распространяется только на преступления та’азир и налагаемые за их совершение наказания; для определения преступности и наказуемости деяний худуд и кисас кодекс отсылает к нормам шариата и господствующему в Эмиратах учению маликитской школы. При этом следует отметить, что и применительно к преступлениям та’азир кодекс содержит ряд весьма серьезных пробелов, что также требует обращения к иным источникам мусульманского права.
Вне Аравийского полуострова в первой группе стран следует отметить уголовное законодательство Ирана. Согласно ст. 2 Конституции Исламской Республики Иран 1979 г. государство основывается, в частности, на вере в фундаментальную роль Божественного откровения в установлении законов, в Божественную справедливость законодательства и в идею иджтихада. В ст. 4 Конституции подчеркивается, что любая отрасль законодательства (в том числе уголовное) должна основываться на постулатах ислама. По мнению лидера исламской революции в Иране, аятоллы Хомейни, нормы мусульманского права применимы всегда (т. е. носят вневременной характер) в силу их божественного происхождения. В соответствии с этими воззрениями в 1980 г. было принято специальное законодательство, которое зафиксировало в качестве действующих (или, точнее, «вернуло к жизни») нормы мусульманского уголовного права, которые ранее были заменены созданным по французскому образцу уголовным законодательством 1906 г. Впоследствии в 1991 г. и 1996 г. в стране был принят Ислам -
5 - 9866
ский Уголовный кодекс (вначале часть первая, впоследствии — вторая).
Процесс исламизации уголовного права затронул также Пакистан, уголовное право которого долгое время находилось под влиянием английского общего права (это было связано с тем, что Пакистан до 1947 г. образовывал вместе с Индией единый доминион британской короны). После свержения светского правительства хунтой во главе с генералом Зия уль-Хаком исламизация всей жизни Пакистана стала главной целью нового правительства. Применительно к уголовному праву это нашло свое выражение в том, что в Уголовный кодекс Пакистана 1860 г. (пакистанский Уголовный кодекс представляет собой индийский кодекс 1860 г., поскольку последний был изначально общим для Индии и Пакистана как единого британского доминиона) четырьмя правительственными ордонансами, изданными 9—10 февраля 1979 г., были добавлены новые основанные на положения шариата и учении ханифитской школы права установления, посвященные преступности и наказуемости деяний худуд.
Первый ордонанс касался преступлений против собственности, второй — прелюбодеяния и изнасилования, третий — оскорбления чести женщины ее обвинением в неверности, четвертый — запрещенности употребления алкоголя. Согласно ст. 338F, помещенной в главу, содержащую эти нормы, «при толковании и применении положений настоящей главы и в отношении вопросов соподчиненных либо смежных им суд должен руководствоваться предписаниями ислама в том виде, в каком они закреплены в Священном Коране и Сунне». Соответственно, по обновленному уголовному законодательству преступления худуд наказуемы по классическим мусульманским канонам: посягающие на собственность — отсечением рук или ног, прелюбодеяние и блуд — забиванием камнями до смерти, изнасилование — повешением, употребление алкоголя — избиением плетьми. В 1991 г. правительством был принят пятый ордонанс, реформировавший наказуемость преступления против жизни и здоровья на основе классических мусульманско-правовых установлений (в частности, потерпевшим от преступлений было предоставлено право выбора согласно нормам шариата между кровной местью или получением дийи («кровавых денег»)). В 1982 г. в Уголовном кодексе появляется норма (ст. 295В), криминализирующая надругательство над Кораном (с санкцией в виде пожизненного лишения свободы), а в 1986 г. — ст. 295С, устанавливающая ответственность за еретическое богохульство в отношении пророка Мухаммада с санкцией в виде альтернативно предусмотренных смертной казни либо пожизненного лишения свободы; в 1992 г. Федеральный шариатский суд исключает пожизненное лишение свободы из санкции последней нормы. И хотя случаи официального применения смертной казни либо членовредительских наказаний (кроме порки) за все отмеченные преступления пока что не имели места (хотя зафиксированы случаи внесудебного забивания толпой камнями виновных в прелюбодеянии и богохульстве), само по себе появление отмеченных норм свидетельствует о явной исламизации уголовного законодательства Пакистана.Из стран, где мусульманское уголовное право является действующим правом, следует также отметить ряд государств Африки, хотя на этом континенте существует ощутимая разница между регионами, с одной стороны, к северу от Сахары и, с другой, к югу от пустыни (исключая Северную Нигерию и Занзибар): если в Северной Африке ислам и принесенное им право утвердились без значимых искажений, то «в странах Африки южнее Сахары ислам не получил столь широкого распространения» и «исламизация нередко означала лишь принятие внешней формы мусульманской религии, простейших ее обрядов при сохранении старых анимистских верований...
мусульманское право здесь... нередко... выступало лишь как разновидность местного обычного права»[61].В контексте исламского возрождения и исламизации права заслуживают упоминания Нигерия и, в частности, ее северные штаты, где проживает преимущественно мусульманское население.
В целом на территории Нигерии, являвшейся с 1886 по 1960 г. британской колонией, применяется Уголовный кодекс, принятый в 1904 г. для Северной Нигерии и распространенный в 1916 г. в своем действии на всю территорию Нигерии. Тем не менее в северных мусульманских районах страны до 1960 г. на практике применялось почти исключительно мусульманское уголовное право в его классическом варианте (что было подтверждено ст. 4 Уголовного кодекса для Северной Нигерии 1904 г.). Британские колониальные власти единственно ограничивали полномочия шариатских судов по применению жестоких форм наказания, вначале всего лишь просто предписывая использовать по возможности немучительные способы казни, а со временем вовсе запретив некоторые разновидности наказания (такие, как распятие на кресте, забивание камнями до смерти и отсечение рук).
После обретения независимости в 1960 г. для районов северной Нигерии вместо кодекса 1916 г. вступил в действие разработанный годом ранее особый уголовный кодекс, основанный на суданском кодексе 1899 г. (для которого, в свою очередь, основой послужил проект индийского уголовного кодекса 1837 г.). Уголовный кодекс 1960 г., будучи английским по существу, содержал также ряд положений, отражавших мусульманскую уголовно-правовую доктрину. В частности, им наказывались прелюбодеяние и блуд (§§ 387—388), оскорбление чести женщины ее обвинением в неверности (§ 400), всякое употребление мусульманином алкоголя (§ 403). За эти и ряд иных собственно мусульманских по природе преступлений кодекс, кроме того, допускал применение наказания плетьми (§ 68(2)).
Иными словами, с принятием Уголовного кодекса 1960 г. можно было говорить о существовании в северных районах Нигерии «гибридной» уголовно-правовой системы.
Тем не менее с 2000 г. ситуация начала меняться кардинальным образом: в двенадцати северных штатах Нигерии уголовное законодательство было радикальным образом исламизировано либо посредством принятия новых шариатских уголовных кодексов, либо посредством (как в штате Нигер) дополнений к уголовному кодексу 1960 г. В новых шариатских уголовных кодексах северных штатов Нигерии возрождены традиционные для мусульманского уголовного права классификация преступлений и их дефиниции, виды наказаний и порядок их применения. Исламизированное уголовное законодательство в северных районах Нигерии не осталось на бумаге, и уже вскоре после его принятия состоялись первые публичные избиения плетьми, отсечения рук и смертные казни через забивание камнями. Все это позволяет говорить о возврате уголовного права северных штатов Нигерии в семью мусульманского уголовного права.В сравнительно недавнем прошлом к уголовно-правовым установлениям шариата произошел возврат в двух штатах Малайзии (Теренгану и Келантан) и в провинции Асех в Индонезии.
Ко второй из выделенных ранее групп стран относятся те, уголовно-правовые системы которых могут быть поименованы «гибридными», т. е. характеризующиеся смешением мусульманской уголовно-правовой традиции и традиции континентального (реже — общего) права.
К таким государствам относятся многие страны Ближнего Востока и Северной Африки.
В качестве примера можно назвать Иорданское Хашимитское Королевство. Действующий Уголовный кодекс 1960 г. был составлен под сильным влиянием наполеоновского уголовного законодательства и воспринял, в частности, трехзвенную классификацию уголовно-наказуемых деяний и в определенной степени французское учение о преступлении. Тем не менее, на уголовное право Иордании оказывает влияние и мусульманская уголовно-правовая теория (в этом государстве господствует ханифитская школа), что заметно применительно к преступлениям против личности и оправдывающим действия лица обстоятельствам. В частности, в судебной практике Иордании рассматриваются как ненаказуемые насильственные действия мужа в отношении жены в случае ее недостойного поведения (но не наоборот!). Такие действия должны быть направлены на воспитание жены и не влечь причинение тяжких телесных повреждений (иначе муж несет ответственность за телесные повреждения, ставшие следствием превышения права). Основанием к оправданию мужа за насильственные действия является кораническое установление: «Мужья над женами стоят... / А что касается тех женщин, / Непослушания которых вы боитесь, / (Сначала) увещайте их, / (И если это не поможет), / Вы отлучайте их от ложа, / (А коль и это не поможет), / Вы можете (слегка) ударить их...» (Коран, сура 4 «Женщины», ай- ат 34)'.
Кроме того, непосредственно к мусульманскому уголовному праву часто прибегают в восточных пустынных районах Иордании.
Иными словами, жизненность мусульманской уголовно-правовой традиции и действие европеизированного по содержанию уголовного кодекса создают в Иордании феномен «гибридного» правопорядка.
В равной мере к «гибридным» правопорядкам может быть отнесено уголовное право некоторых исламских стран Северной Африки, на которые в разное время оказало также влияние континентальное или общее право.
Третья группа стран охватывает все те государства, где независимо от численности последователей ислама нормы мусульманского уголовного права официально не признаются (Россия, государства Европы и Америки). Тем не менее они могут неформально воздействовать на поведение соответствующей группы населения, что позволяет в случае совершения незначительных преступлений избегать вмешательства государства в возникший спор либо, напротив, приводит к совершению преступлений на почве мотивов, обусловленных нормами шариата.