§ 1 2. Соответствующе дефиниции' логики
Дефиниция логики как практического руководства издавна пользуется популярностью, но более конкре^ые определения ю обыкновенно оставляют желать лучшего. Неясны и, во всяком случае, слишком узкие такие определения, каЦпрактическое руководство в суждении, в умозаключении, в познании, в мышлении (I'art de penser).
Если, например, в последней, еще и сегодня расхожей дефиниции мы ограничим термин «мышление», имеющий is неопределенное значение, понятием правильного суждения, то определение гласит: практическое руководство в правильном суждении. Но из этого определения нельзя вывести целей научен ного познания; ясно, следовательно, что оно слишком узкое. Если
о науке, то это, несомненно, верно; но тем самым признается, что, по сути, не мышление или познание есть цель данного практического руководства, а то, для чего само мышление является лишь средством.
Подобные же сомнения возбуждают и прочие дефиниции. 25 К ним применимо также недавно вновь выдвинутое Бергманом возражение, что от практического руководства в какой-либо дея- с; тельности — например, живописи, пении, верховой езде — мы прежде всего должны ожидать, «что оно указывает, как поступать для правильного выполнения соответствующей деятельно- зо сти, например, как живописцу держать кисть и водить ею, как певцу действовать грудью, горлом и ртом, как всаднику натягивать и отпускать поводья и нажимать ногами». В таком случае в область gt;- логики вошли бы совершенно.чуждые ей учения3, се Несомненно, ближе к истине дефиниция логики Шлейермахе35 ра как практического руководства в научном познании. Ибо, $ само собой разумеется, в ограниченной таким образом дисциплине нам пришлось бы считаться лишь с особенностями научного познания и исследовать то, что может ему способствовать, тогда как более отдаленные предварительные условия, которые вообще
благоприятствуют осуществленищПОЗнания, предоставляются педагогике, гигиене и т. д. Но в определении Шлейермахера не совсем ясно выражено то обстоят^ьство, что этому практическому руководству надлежало бы Шкже устанавливать правила, сообразно которым строятся и отграничиваются науки, в то время как, напротив, amp;та цель включает ц себя цель научного познания. Превосходнее мысли по вопросу об отграничении нашей дисциплины имеются в Наукоунении Больцано, но больше в предварительных критических исследованиях, чем в дефиниции, которой он сам отдает предпочтение. Она звучит довольно странно: наукоучение (или логика) «есть та наука, которая указывает нам, как целесообразно излагать науки в учебниках»[15].