VI 6, 12 "(Разбор возражений против ипостасийности единого и числа).
1. Могу сказать, что единое и монада не имеют
ипостасийного бытия потому, что нет никакого
единого, кроме индивидуально-данного (т( sv),
представляющего собою определенную аффекцию
(лаипцй ті) души в отношении каждого сущего, а)
Но тогда ничто не мешает, во-первых, и сущее считать всякий раз, когда заходит о нем речь, аффекцией души и [на деле, значит,] ничем.
Если полагают бытие сущего на том основании, что оно раздражает и действует, вызывает в отношении сущего образное представление [в душе], то и в отношении единого мы видим душу и раздражающейся и получающей представление. [И таким образом, и сущее и единое с точки зрения аффицирования души есть одно и то же.] b) [Но если это так, то], во-вторых, следует задать вопрос: что же, сама-то аффекция и мысль души есть нечто единое или многое? 1. Всякий раз, как мы говорим, что это не есть единое, - единство это [или, вернее, мысль о нем] мы получаем не из самой вещи, потому что мы [тут как раз] говорим, что в [вещах и, стало быть, в] ней нет этого единства, [что оно - всецело результат аффекции].2. Но [это и значит, что мы уже] обладаем единством и что в душе оно налично без индивидуально-данного единства. [Об отдельном, индивидуальном предмете говорит только аффекция; но если мы станем сравнивать аффекции между собой, то увидим, что и каждая из них едина и все они объяты одним единством, которое тем самым уже выше индивидуально-данной единичности аффекции, не говоря уже об аффинирующей вещи.]
2. [Скажут]: мы обладаем единством при помощи обладания неким мышлением и неким отображением внешних [вещей], подобно тому как [и вообще мы обладаем] мыслительным представлением (svvonpa) вещи на основании ее восприятия (єк). а) Однако те, которые полагают эйдос чисел и единого в качестве одного из так называемых у этих [философов] "представлений в мысли" (svvo'qpaTa), [должны] утвердить и
соответствующие ипостасийные аналогоны (влоатааєїд), если, конечно, вообще что-нибудь из них существует в ипостасийном бытии, о чем будет с ними разговор в свое время [Ибо не может быть только субъективно-психического акта - без осмысляющего умного эйдоса.] b) Но [как раз этого они и] не [могут сделать], если они утверждают, что понятие [числа и единого] таково, что аффекция, или мысль, [впервые] появляется в нас как результат [аффицирования нас] со стороны вещей, наподобие понятий "этого", [или непосредственной данности], или "нечто", [индивидуальной данности], и также
"толпы", "праздника", "войска", [вообще] "множества" [и прочих совокупностей]. 1.
[Они утверждают, что] как множество вещей есть ничто, если отделить [самые] вещи, называемые [в данном случае] многими, и как ничто естьпраздник, если отделить [из этого понятия] собранных определенным образом и ликующих пред священными действиями людей, - так ничто есть и единое, если мы, называя его единым, мыслим его как только некое [неопределенное] единое, удаленное [от соприкосновения] со [всем] прочим. 2. [В качестве иллюстрации
не-ипостасийности] они приводят много и других подобных [понятий], каковы, напр., понятия "направо", "сверху" и противоположные им. [Они спрашивают]: что можно найти ипостасийного в "правом" или в том, что одна вещь здесь, другая там, стоит или сидит. И также относительно понятия "наверху" дело обстоит, конечно, не иначе: оно есть скорее соответствующее положение и находится в определенном месте вселенной, что мы и называем "верхом", другое [по той же причине] называется "низом".
3. На все эти аргументы нужно, прежде всего, возразить, очевидно, то, что некая
ипостасийность находится [также и] в каждом из высказанных понятий, [несмотря на их
чувственную случайность и вещную очевидность]; только она не одинакова везде, ни в сравнении одного из них с другим, ни в сравнении всех их с единым. Однако следует войти в анализ каждого из очерченных аргументов в отдельности".