Г. Г. Кларк, Т. Б. Карлсон СЛУШАЮЩИЕ И РЕЧЕВОЙ АКТ

Несмотря на то что слушающие играют в речевых актах весьма существенную роль, эта роль никогда подробно не исследовалась. Рассмотрим просьбы, подобные следующей просьбе из «Отелло».

(1) От ел л о (Дездемоне, в присутствии Яго и Родриго): Пой­дем, Дездемона.

(В. Шекспир, «Отелло», акт I)

В теориях Серля (Searle 1969) и его последователей — будем называть их стандартными теориями — просьба Отелло «считается попыткой побудить Я сделать А», то есть в данном случае имеет место попытка Отелло побудить (to get) «слушающего» Я пойти с ним. Это, разумеется, неверно, ведь под «слушающим» Серль, па сути дела, имеет в виду «адресата»¹. Аудитория Отелло состоит из трех «слушающих»: Дездемоны, Яго и Родриго, но он не пытается побудить пойти с ним всех троих. Его просьба относится только к Дездемоне. Она — адресат, а не просто слушающий. Стандартные теории — это теории об иллокутивных актах, направленных на адресатов.

Существуют ли иллокутивные акты, направленные на слушаю­щих, таких, как Яго и Родриго? Стандартные теории, обходя этот вопрос молчанием, предполагают тем самым отрицательный ответ². Это также представляется неверным. Хотя Отелло и не обраща­ется к Яго и Родриго, он подразумевает (intends), что они пони­мают то, что он говорит, причем понимают точно таким же путем, как и Дездемона, а именно: опознавая его намерения, как этого и требуют теории иллокутивных актов. Различие состоит только в том, что Яго и Родриго сознают, что не им следует идти с Отелло, а Отелло просит Дездемону пойти с ним. Итак, первое предполо­жение: Отелло осуществляет иллокутивные акты, направленные на всех троих слушающих. Однако акты, направленные на Яго и Род­риго, не совпадают с теми, что направлены на Дездемону.

Herbert Н. Clark, Thomas В. Carlson. Hearers and speech acts. — «Lan­guage», vol. 58, 1982, № 2, p, 332—371.

© «Language», 1982

В настоящей статье мы показываем, что это предположение справедливо.

(2) Гипотеза об участниках. Некоторые иллокутивные акты на­правлены на слушающиїх, выступающих в роли адресатов, другие — на слушающих, выступающих в роли участников. Первый тип — иллокутивные акты, направленные на адресатов, — включает все известные иллокутивные акты, такие, как утвержде­ния, просьбы, обещания и извинения. Новым является второй тип — иллокутивные акты, направленные на участников.

{3) Гипотеза об информативах. Основной разновидностью иллоку­тивных актов, направленных на участников, являются такие иллокутивные акты, с помощью которых говорящий полностью информирует всех участников вместе о том иллокутивном ак­те, который он одновременно осуществляет по отношению к адресату или адресатам.

Такие иллокутивные акты будут называться информативами. Это ведет к третьей гипотезе:

(4) Гипотеза о приоритете информатива. Все иллокутивные акты, направленные на адресатов, осуществляются посредством ин- формативов.

В соответствии с этой гипотезой Отелло обращается с просьбой к Дездемоне через посредство информатива, адресованного Яго, Родриго и Дездемоне³.

Предлагаемый подход имеет далеко идущие последствия для теорий речевых актов. Еще со времен Остина (Austin 1962) акт говорения трактуется как многоуровневый акт и подразделя­ется на другие акты, связанные причинной связью, в том числе: фонетические акты, локутивные акты, иллокутивные акты и пер- локутивные акты⁴. Мы предлагаем добавить к этой причинной це­почке новый уровень — новый отдельный акт. Проведем анало­гию (ср. Austin 1962)*: стреляя из ружья, человек напрягает определенные мышцы, с их помощью он сгибает указательный па­лец правой руки, с помощью которого он нажимает на спусковой крючок, с помощью которого он стреляет.

Мы рассмотрим эти гипотезы примерно в том порядке, как они были упомянуты. В разделе 1 описываются ситуации, которые, как нам представляется, требуют иллокутивных актов, направленных на участников. В разделе 2 эти ситуации анализируются более подробно. В разделе 3 показывается, что информативы являются разновидностью иллокутивных актов. В разделе 4 приводятся до­казательства в защиту гипотезы о приоритете информативов. В разделе 5 демонстрируется, каким образом подобный анализ объясняет два типа косвенных речевых актов. В разделе 6 изу­чается один класс иллокутивных актов, направленных на участни­ков, — это так называемые частичные информативы. В разделе 7 анализируется использование информативов для введения в заб­луждение. В разделе 8 подводятся итоги.

1. Пять проблем. Являются ли слушающие вроде Яго и Родри­го истинными объектами иллокутивных актов? Мы укажем 5 проблем, возникающих в стандартных теориях, которые могут быть решены только в случае положительного ответа на данный вопрос. Для каждой проблемы мы рассмотрим примеры, в кото­рых говорящий осуществляет традиционный иллокутивный акт по отношению к одному слушающему и в то же время с помощью то­го же высказывания информирует об этом акте других слушаю­щих (именно так мы должны трактовать эти примеры). Такие слушающие будут называться сторонними участниками, а акты их информирования — инфор мотивами.

1.1. Разговоры. В повседневных разговорах (conversations) ин­формация, которую получают участвующие стороны, специфиче­ским образом накапливается (см. G а г d а г 1979, Stalnaker 1978).

момент каждый обязан быть в курсе того, что говорится, и обя­зан обеспечивать возможность всем остальным быть в курсе того, что говорится. Каждый участник разговора как бы ведет пополня­емый протокол, который становится частью общего фона каждого в том смысле, который придается данному термину в работах Karttunen — Peters 1975; Stalnaker 1978 и Clark — Carlson 1981. При каждой очередной реплике (contribution) соответствующий говорящий исходит из наличия общего фона, имеющегося на данный момент; и все участники разговора, вклю­чая говорящего, добавляют к своему общему фону то новое, что содержится в данной реплике.

Проблема, которая встает в этом случае перед стандартными теориями, заключается в том, что говорящие не могут выполнять указанную обязанность (вытекающую из принципа ответственно­сти), не используя информативы. Рассмотрим пример:

(5) Чарлз (Анне и Барбаре): Что вы вдвоем сегодня делали? Анна (Чарлзу, в присутствии Барбары): Мы были в музее. Барбара (Чарлзу, в присутствии Анны): Перед этим мы были в театре.

Здесь Анна и Барбара по очереди рассказывают Чарлзу, что они вдвоем делали. Когда Анна утверждает, что они были в музее, она обращается к Чарлзу. Она не может обращаться к Барбаре, ведь при этом она сообщала бы ей то, что им обеим и так хорошо известно (ср. Searle 1969, Stalnaker 1978). Если же разго­вор должен подчиняться принципу накапливания информации, Ан­на должна дать Барбаре возможность узнать, что она говорит Чарлзу. Иначе Барбара не сможет следить за тем, что говорится; может получиться так, что она будет повторять то, о чем Анна уже говорила.

Если Барбара понимает по-английски, то как может Анна умудриться скрыть от нее то, что она говорит Чарлзу? Для этого есть много способов. Анна могла бы сказать Чарлзу: “Мы были там, куда ты утром советовал мне пойти”, зная, что Барбаре ни­чего не известно о совете пойти в музей. В этом случае Анна име­ла бы серьезные основания полагать, что Барбара не может опре­делить, что она сказала Чарлзу, и поэтому не может основывать­ся на том, что только что было сказано: Барбара могла бы совер­шить ошибку и продолжить: “А потом мы пошли в музей”, про­дублировав реплику Анны. Таким образом, чтобы следовать прин­ципу ответственности, Анна должна не просто сообщить Чарлзу, что они были в музее, она должна сделать больше: сказать ему об этом таким образом, чтобы одновременно информировать Барба­ру о том, что она ему говорит.

Необходимость в информативах особенно очевидна в случае некоторых видов эллипсиса в разговоре, например:

(6) Чарлз (Анне, в присутствии Барбары): Тебе понравилось & музее?

Анна (Чарлзу, в присутствии Барбары): Да, понравилось. Чарлз (Барбаре, в присутствии Анны): А тебе?

Барбара (Чарлзу, в присутствии Анны): И мне тоже. Задавая вопрос Анне, Чарлз должен информировать Барбару, о чем он спрашивает Анну. Иначе он не может быть уверен, что

Барбара поймет его в высшей степени эллиптичный вопрос: “А те- -Ii =

ПРОСИТЬ (Ш, Х=тот, кому нужна программа, *Х поднять РУКУ’)-

Принцип равновозможности позволяет сделать те же выводы. Возьмем точку зрения студентки по имени Маргарет. Поскольку Шварц не может знать, является она адресатом его просьбы или нет, он должен отнестись к ней точно так же, как ко всем осталь­ным студентам. Единственное, что он может сделать — это инфор­мировать ее, что он обращается с просьбой к любому студенту, которому нужна программа, но этого оказывается совершенно до­статочно.

Можно было бы возразить, что обращения не следует рассмат­ривать как равноправную часть тех высказываний, в пределах ко­торых они находятся: их следовало бы рассматривать как отдель­ные высказывания, роль которых состоит в ограничении сферы действия соответствующих иллокутивных актов. Так, можно было бы считать, что Отелло произносит два высказывания: говоря

“Дездемона”, он «обращался» бы ко всем троим участникам, что­бы указать, кто будет адресатом его второго высказывания: гово­ря “пойдем”, он обращался бы с просьбой к указанному адресату. Мы могли бы, следовательно, разделить «адресатов» двух выска­зываний: высказывание “Дездемона” адресовано троим, а выска­зывание “пойдем” — только одному.

Но даже если считать обращения отдельными высказывания­ми, другие средства указания адресатов все равно функциониру­ют таким же образом. Рассмотрим следующие примеры:

(40) Отелло (Дездемона, в присутствии Яго и Родриго): Я хо­чу, чтобы Дездемона пошла со мной.

(41) Джордж (Алистеру и Фергусу): Не погасит ли свет тот, кто будет уходить последним?

(42) Шварц (студентам-историкам): Каждый, кому нужна про­грамма, должен поднять руку.

В этих примерах, параллельных соответственно примерам (1),

(36) и (38), адресаты определяются только через содержание просьбы. Выражения “Дездемона”, “тот, кто будет уходить послед­ним” и ’’каждый, кому нужна программа" нельзя изъять из кон­текста и обращаться с ними как с отдельными высказываниями.

Но даже «скрытые» обращения, как в примерах (40)—(42), не являются обязательными. Предположим, что Джордж находит­ся на крыше, где ему ничего не видно, и просит Алистера и Фер- гуса передать ему один за другим некоторые инструменты. Затем Джордж, не зная о том, что пила находится у Алистера, может сказать:

(43) Джордж (в направлении Алистера и Фергуса): Передайте мне пилу.

Имеется в виду, что и Алистер и Фергус оба поймут, что Джордж обращает свою просьбу к человеку с пилой. Кяким образом? Ис­ходя из того, что Джордж просит пилу и человек, который, как он считает, должен выполнить эту просьбу, это человек с пилой. Этот процесс можно было бы назвать «обращением через опи­сание», как если бы Джордж сказал: “Тот из вас, у которого пила, пусть передаст ее мне”. Он обращается с Алистером и Фер- гусом как с равновозможными адресатами, хотя и не выражает это эксплицитно с помощью обращения или какого-нибудь дру­гого языкового средства. Поэтому и в данном случае Джордж может осуществить свою просьбу лишь с помощью информати- вов.

Указание адресатов через описание, как в примере (43) — обычный прием рекламы. Когда актер, рекламирующий по теле­визору новые товары, советует зрителям: “Давайте вашему ребен­ку витамины «Раз-в-день»”, он обращается только к тем зрите­лям, у которых есть маленькие дети. Он подразумевает, что каж­дый зритель поймет, о чем идет речь, для того чтобы опознать, является он или она адресатом или нет. Итак, информатив должен идти первым.

4.3. Принцип индивидуального распознавания. Очень часто то, о чем просит говорящий, представляет собой согласованное или совместное действие со стороны двух или более адресатов:

(44) Ной (U1 ему и Хаму)*-. Ну, начинайте ваш номер! Предположим, что то, о чем Ной просит Шема и Хама, это очень сложный номер жонглирования ножами, который они могут вы­полнить только сообща. Это один из многих номеров такого рода, которые они могут исполнять, и если бы кто-то из них начал не тот номер, это могло бы оказаться опасным. Здесь Ной не просит Шема и Хама выполнить их части номера отдельно друг от друга, он просит их двоих совершить действие, которое они могут со­вершить только вдвоем, по крайней мере именно это он подразу­мевает. Он осуществляет коллективную просьбу. Если бы он ска­зал: “Закройте глаза”, он бы осуществил дистрибутивную прось­бу, поскольку он просил бы каждого из них закрыть глаза неза­висимо от другого.

Коллективные просьбы типа той, которая приведена в примере

(44) , вынуждают нас эксплицировать основное исходное положе­ние всех теорий иллокутивных актов. Когда говорящий осущест­вляет иллокутивный акт, он подразумевает, что его адресаты рас­познают некоторые его намерения. То есть распознавание пред­ставляет собой ментальный процесс, который каждый индивидуум осуществляет самостоятельно: два человека могут индивидуально опознать одного и того же человека, или одну и ту же картину, или одно и то же намерение говорящего; но обычно не предпола­гается, что двое людей как нечто единое опознают сообща эту картину, этого человека или это намерение говорящего. Ни одна ментальная система не могла бы выполнить такой единый акт распознавания; не существует такого места, где бы этот акт мог произойти. Говорящие, вероятно, принимают это допущение как само собой разумеющееся. Они придерживаются принципа, кото­рый мы назовем принципом индивидуального распознавания (Clark — Carlson 1982): говорящие могут иметь т-намерения по отношению к одному или нескольким отдельным слушающим одновременно, но не по отношению к совокупности слушающих.

В случае коллективных просьб этот принцип порождает особую проблему. Когда Ной с помощью дистрибутивной просьбы просит Шема и Хама закрыть глаза, он фактически осуществляет две от­дельных просьбы: одну, адресованную Шему, другую — Хаму. У него имеются m-намерения по отношению к каждому из них в отдельности и в одно и то же время. В самом деле, каждый из них может исполнить просьбу, не зная, просили ли о том же дру­гого. Если бы Ной сказал: “Сделайте сейчас то, что я раньше про­сил вас сделать”, и при этом ни один из них не знал бы, что было сказано другому, каждый из них мог бы опознать адресованную ему просьбу и выполнить ее. Все это невозможно в случае кол­лективной просьбы из примера (44).

Во-первых, Шем и Хам должны быть сообща информированы о просьбе Ноя. Рассмотрим точку зрения Шема. Сам он может опознать намерение Ноя побудить его и Хама начать свой номер. Но опознает ли это намерение Хам? На всякий случай Ной дол­жен информировать Шема, что Хам тоже знает об этой просьбе; иначе у Шема нет гарантии, что он и Хам могут успешно и без­опасно сообща исполнить номер. Но Шем понимает, что то же са­мое рассуждение применимо и к Хаму, и, следовательно, Ной дол­жен одинаково информировать их обоих о своей просьбе. Что, если бы, к примеру, Шем думал, что их попросили исполнить но­мер 4 с ножами, считая в тоже время, что Хам думает, что это но­мер 9? Таким образом, Ной не может попросить Шема и Хама о коллективном действии, как это делается в примере (44), не ин­формируя их обоих об этой просьбе. Для такой просьбы информа- тив является необходимым условием.

Для принципа индивидуального распознавания информатив представляет собой нечто большее, чем просто необходимое условие. В примере (44) объектом просьбы Ноя является в дей­ствительности пара Шем и Хам. Но поскольку Ной не может под­разумевать, что они как единое целое опознают его намерение, со­стоящее в том, чтобы они вместе начинали номер, он не может обратиться с этой просьбой впрямую. Единственный иллокутив­ный акт, который Ной может направить отдельно Шему или от­дельно Хаму, — это тот, который информирует каждого из них об этой коллективной просьбе. Чтобы осуществить саму просьбу, Ной должен подразумевать, что они воспримут факт совместного ин­формирования о просьбе как средство адресовать ее им обоим

вместе. Именно через совместный информатив, если можно так выразиться, Ной объединяет Шема и Хама — двух индивидуумов, в других случаях производящих распознавание по отдельности,— в коллектив, производящий распознавание сообща. Если назвать этот коллектив Шем-и-Хам, то иллокутивные акты Ноя можно бу­дет схематически изобразить следующим образом: