1959 Книга о поэзии Лермонтова
Появление книги о творчестве Лермонтова2 представля-
ет интерес не только для профессионалов-литературове-
дов, но также для широкого круга читателей - любителей
русской поэзии.
Несмотря на очевидные успехи советскойнауки о Лермонтове, творчество поэта все еще остается
значительно менее исследованным, чем, например, насле-
дие Пушкина, Гоголя или Толстого. Все еще возможен спор
не по частным вопросам истолкования того или иного про-
изведения Лермонтова, а по самым коренным проблемам его
мировоззрения, идейной эволюции, творческого метода.
Если к этому прибавить то бесспорное обстоятельство,
что даже на фоне неоскудевающего интереса современного
советского читателя к вечно живой традиции русской и
мировой классической литературы Лермонтов выделяется
особенной "мо-
________________________________________
1 Хотелось бы лишь, чтобы вопрос о традиции не толь-
ко русской, но и западноевропейской литературы был пос-
тавлен в статье более широко. Любопытно было бы сопос-
тавить "Душеньку" не только с "Любовью Амура и Психеи"
Лафонтена - сравнение напрашивается в силу сюжетной
близости поэм, - но и, например, с "Обероном" Виланда.
2 Максимов Д. Поэзия Лермонтова. Л., 1959.
________________________________________
лодостью" (факт, хорошо знакомый каждому, кто наблюдал
за читательскими интересами молодежи), станет понятно,
с каким вниманием встречается каждая новая книга о
творчестве писателя.
Книга Д. Максимова называется "Поэзия Лермонтова".
Однако фактически она значительно шире своего заглавия.
Строя свое исследование как серию научных очерков, час-
тично посвященных общим вопросам художественного разви-
тия поэта ("Поэзия Лермонтова"), частично освещающих
некоторые важные аспекты его творчества ("Тема простого
человека в лирике Лермонтова"), вопросы лермонтовской
традиции ("Лермонтов и Блок") или представляющих моног-
рафический анализ отдельного произведения ("Мцыри"),
автор не ставит перед собой задачи исчерпывающего изу-
чения всех сторон многогранного наследия Лермонтова-по-
эта.
Но круг рассматриваемых им вопросов настолько ши-рок и настолько связан с самыми существенными проблема-
ми творчества писателя, что у читателя остается в памя-
ти не ряд частных разысканий, объединенных лишь общ-
ностью имени изучаемого писателя, а единый, многогран-
ный и в значительной степени по-новому увиденный образ
великого поэта. Это единство книге придает стремление
автора раскрыть в творчестве Лермонтова самое основное
- его идейно-художественное своеобразие. Исключение
здесь, пожалуй, составляет лишь заключительный очерк
"Лермонтов и Блок", который стоит несколько особняком,
лишь намечая, но не исчерпывая собой темы о Лермонтове
и последующей традиции русской поэзии.
В результате отказа автора от монографического расс-
мотрения всего поэтического наследия Лермонтова книга
приобрела, на первый взгляд, известную неполноту. Одна-
ко та же особенность построения имеет бесспорные поло-
жительные стороны: она позволила автору не повторять
того, что сделано его предшественниками, а сосредото-
чить свое внимание на малоизученных, спорных, а часто и
совершенно новых, еще не поднимавшихся в исследователь-
ской литературе вопросах. Этим определяется и общее
впечатление новизны, свежести аналитической мысли, ко-
торое оставляет книга. Ощущение это поддерживается ши-
роким и свободным привлечением богатого историко-лите-
ратурного материала.
Центральное место в работе занимает обширный обзор
поэтического наследия Лермонтова. Анализируя стихотвор-
ные циклы, поэмы, широко привлекая материал драматургии
и прозы Лермонтова, Д. Максимов раскрывает природу осо-
бого "лермонтовского" взгляда на жизнь. В книге цент-
ральное место занимает "лермонтовский человек" - тот
гневный, протестующий, героический и трагический образ,
который возникает из лирики поэта. Исследователь вскры-
вает неразрывную связь и единство разрушительных и со-
зидательных тенденций в поэзии Лермонтова, ее лиризма и
обличения.
"Грозная сила стиха и затаенная в нем горя-чая и трепетная интонация неотделимы здесь друг от дру-
га. Сочетание этих двух лирических начал является одной
из самых примечательных особенностей Лермонтова, выде-
ляющей его на фоне русской поэзии" (с. 19).
Бесспорное сочувствие вызывает стремление автора ре-
абилитировать значение романтизма как прогрессивного
художественного метода, во многом определившего своеоб-
разие поэтического сознания Лермонтова. "Пора отказать-
ся, - пишет он, - от недооценки романтизма, от нежела-
ния видеть в нем - в первую очередь в творчестве левых
романтиков - великое прогрессивное явление литературы"
(с. 13). Эволюция Лермонтова в сторону реализма не дает
права рассматривать его романтическую поэзию как худо-
жественно неполноценную, своеобразный "грех юности",
избавление от которого составляет смысл творческого
развития поэта.
Как показывает Д. Максимов, сам переход Лермонтова к
реализму (в отличие, например, от Пушкина) не означал
отказа от коренных принципов романтизма. "Особенностью
этого процесса является то, что он не снимает романти-
ческого лиризма Лермонтова и вполне уживается с поэти-
зацией мятежного духа лермонтовских героев, а - в из-
вестной мере - объективирует эту романтическую стихию"
(с. 65).
Совершенно новую, не замеченную другими исследовате-
лями сторону творчества Лермонтова освещает глава "Тема
простого человека в лирике Лермонтова". Вопрос этот
имеет особо важное значение для понимания всего твор-
чества Лермонтова. Образ "простого человека", сопровож-
дающий Лермонтова на всех этапах его поэтической жизни,
имеет сложную судьбу, не учитывая которой нельзя понять
взаимоотношений романтического героя и народа в произ-
ведениях поэта. Глава раскрывает конкретно-историческое
содержание народности поэзии Лермонтова. Свежо и инте-
ресно написаны страницы, посвященные рассмотрению связи
мотивов "дружбы" и "товарищества" с организационными
формами развития русского освободительного движения
после восстания декабристов.
Хотелось бы лишь, чтобысамо понятие "простого человека" было определено более
четко, чтобы автор отграничил его содержание от возник-
ших позже в литературе 40-60-х гг. XIX в. понятий "ма-
ленький человек" и "человек из народа".
С большим интересом читается глава о "Мцыри", в ко-
торой исследователь свежо и убедительно раскрывает фи-
лософскую и художественную природу поэмы.
Вместе с тем не все в этой содержательной, богатой
мыслями книге представляется бесспорным.
Присоединяясь к часто высказываемому мнению, автор
делит зрелые поэмы Лермонтова на романтические и реа-
листические. Критерием является то, что поэмы первой
группы объединены "образами высоких героев", а в реа-
листических поэмах герои "снижены или психологизирова-
ны, смыкаются с бытом или даже растворяются в нем" (с.
71-72).
Подобное деление не лишено научных оснований и не
вызвало бы возражений, если бы одинаковое определение
поэм "Мцыри" и "Демон" как романтических не скрадывало
глубокого различия в художественном методе этих произ-
ведений. Выдающаяся личность, как она представлена в
"Демоне", - это фигура не только протестующая, но и
эгоистическая. Формула юношеского стихотворения Лермон-
това: "Собранье зол его стихия" - остается действитель-
ной для образа Демона на всех этапах создания поэмы.
Как справедливо отмечает Д. Максимов, "Демон переносит
свое презрение на весь человеческий род" (с. 79). Ему
чужда и природа, которую он окидывает "презрительным
оком". Иначе строится образ Мцыри: в основе его лежит
вера в прекрасную, гармоническую, рожденную для счастья
человеческую личность. Причем счастье ее состоит не в
индивидуалистическом погружении в сокровенные тайны
своего духа, не в забвении реального мира (к чему при-
зывает Демон Тамару), а в приобщении к этому миру, ко
всей полноте существования, которую он может дать чело-
веческой личности, - в счастье любви, борьбе и единстве
с природой.
Природа, этот антипод созданной людьми"тюрьмы" - общественному порядку, - предстает как царс-
тво безусловного добра.
Трудно согласиться с утверждением автора, что "силы
природы" выступают в Мцыри как "этически нейтральные"
(с. 249) только потому, что на воле Мцыри ждет и борь-
ба, и страдания. Природа в "Мцыри" - не буколический
пейзаж; давая свободному человеку счастье деятельности,
братства и любви, она дает ему и счастье борьбы, ра-
дость героизма. Без борьбы невозможна деятельность, а
Мцыри жаждет именно ее. В этом смысле барс, разрывающий
грудь юноши когтями, милосерднее к герою, чем монахи,
чьи заботы и уход Мцыри должен покупать ценой отказа от
борьбы и активности. Борьба с барсом - не столкновение
Арбенина со светской интригой: здесь сила честно борет-
ся против силы, и в этом смысле противники равны. Барс
- противник Мцыри в борьбе - принадлежит к миру, проти-
вопоставленному монастырской тюрьме - философскому
обобщению социального зла.
Трагический разрыв между Мцыри и природой, который
ощутим в конце странствования героя, связан не с нали-
чием зла в самом естественном порядке жизни, а с тем,
что именно в этот момент обнаруживается вторая сторона
характера Мцыри - "печать тюрьмы", связь с воспитавшей
его средой, внутренняя невозможность найти силы для
свободной жизни.
Вызывают также сомнения некоторые частные положения.
Вряд ли стоит, например, связывать, даже косвенно, с
темой простого человека образ Тараса Бульбы (с. 112).
Можно было бы назвать и другие мелкие упущения, но не
они определяют лицо исследования. "Поэзия Лермонтова" -
книга, ведущая читателя вперед, порой спорная, но всег-
да будящая мысль, наталкивающая на размышления.
1960