1.3.2. Индивидуальное психическое вырождение
Этиологическая концепция «degenerescences psychi- ques» — психического (семейного) вырождения была до последнего времени одной из самых запретных тем отечественной психологии и психиатрии.
Согласно этой антропологической концепции вырождение охватывает четыре поколения семьи, проявляясь все более тяжело, и ведет к искоренению семьи, поскольку в четвертом поколении рождаются нежизнеспособные дети, страдающие олигофренией (идиотией). Вырождение чаще носит наследственный харак-тер, но может быть также и приобретенным под воздействи-ем различных вредностей (индивидуальное психическое вы-рождение). Наличие процесса вырождения может быть об-наружено по так называемым стигматам (признакам) в телесной и психической сферах (каковыми служат любые выраженные анатомо-морфологические и функционально-физиологические отклонения). Психические расстройства (при сходной клинической картине) в соответствии с нали-чием или отсутствием стигматов делятся на психоневрозы (паразитические и случайно приобретенные болезни у ин-дивидуумов, до того времени бывших нормальными и бо-лезнь которых нельзя было предвидеть) и психическую де-генерацию (конституциональные болезни, подготовленные всей конституцией больного, с юных лет проявлявшего не-устойчивость равновесия нервной системы, дававшей осно-вания опасаться утраты этого неустойчивого равновесия) (Р. фонКраффт-Эбинг, 1897).Проявлением текущего вырождения семьи служат преступления, пьянство, проституция, половые извращения и подобные им социально негативные явления. Р. фон Краффт-Эбинг рассматривал явления психической дегенерации как психопатические состояния, в основе которых лежит невропатическая конституция. В свою очередь характеристикой такой конституции служит минимальная сила сопротивляемости ЦНС, которая выражается склонностью к скорому истощению, а церебральные (включая психические) функции проявляются при этом либо с болезненной интенсивностью, либо несовершенным или извращенным способом.
К тому же кругу было принято относить и «моральное по-мешательство» по Дж.
Причарду (определение подчеркивает «безрассудство» действий, конституциональную неспо-собность различать добро от зла).Р. фон Краффт-Эбинг отмечал: «Признаки морального помешательства таковы.
Родители психически больные, пьяницы, больные эпилепсией.
Наличие анатомических и физиологических знаков дегенерации, особенно в проявлениях сексуальной жизни, наиболее важной органической базы развития морального чувства.
Симптомы расстройства вазомоторных функций (непереносимость алкоголя и т. д.), волевых (моторных) функций (особенно столь частые в этих случаях эпилептические и эпилептиформные состояния)».
Таким образом, концепция психического (семейного) вырождения объединяла воедино индивидуальные психофизиологические (конституциональные) качества человека и его жизненный путь, наследственность и условия индивидуального развития.
Следует отметить, что концепция семейного вырождения не нашла подтверждения, но не была и опровергнута. Путь, избранный цивилизацией —технический прогресс, демократизация, примат права над произволом, провозглашение свободы и ответственности как высших ценностей бытия человека в мире — показал несостоятельность фатализма. Однако классик исторического материализма Ф. Энгельс допускал возможность семейного вырождения в первобытнообщинных племенах при неблагоприятных обстоятельствах.
Запрет же на тему семейного вырождения в отечественной науке исторически связан с работами школы криминальной антропологии, имя основателя которой Ч. Ломброзо дало на долгие десятилетия название жупелу репрессивной политики опричного имперского государства в области психологии, психиатрии и уголовного права («ломброзианство»). Ин-криминируемые «ломброзианству» заблуждения изначально были в значительной мере плодом недоразумения и низкой культуры профессионального (юридического) перевода. Так, название первой знаменитой работы Ч. Ломброзо «L’uomo delinquente» следовало перевести не «Преступный человек», но «Мужчина, осужденный к лишению свободы» (см.
назва-ние во французском переводе — «L’homme criminel»), что сразу же показало бы отсутствие предмета для схоластичес-кой дискуссии в науке уголовного права.По существу же система взглядов школы криминальной антропологии опиралась на два допущения:
возможность группирования (типологизации) уголовно-правовых явлений на основании иных (не только установленных в праве) признаков;
существование типологической связи между такими признаками деяния и характеристиками психофизиологической конституции деятеля.
Для установления такой связи школа криминальной ант-ропологии постулировала два различных типа преступле-ний — атавистические (прежде всего, убийство, воровство и изнасилование) и эволюционные. В последней по времени работе «La dona delinquente е prostituta» Ч. Ломброзо по-яснял: «Эволюционная форма преступности покоится на деятельности ума так же, как атавистическая на работе мус-кулов».
Далее Ч. Ломброзо указывал, что именно наличие массивных анатомо-физиологических стигматов семейного вырождения характеризует тип индивидуума, расположенного к совершению атавистических преступлений, поскольку сами они (эти деяния) — свидетельство дегенеративного атавизма.
С другой стороны, в массе случайно совершивших преступления Ч. Ломброзо выделял категорию привычных преступников, преступных людей («не случай обусловливает преступление привычных преступников, а они сами создают внешние условия, обусловливающие преступления»). Следует отметить, что описание этой категории в работах школы криминальной антропологии совпадает с клинической характеристикой «морального помешательства» в психи-атрической литературе того времени.
Наконец, Ч. Ломброзо заключал: «Между антропологией и психологией преступницы существует полная аналогия».
Таким образом, Ч. Ломброзо разграничивал два понятия: а) преступный (дегенеративный, атавистический) антропотип и б) нравственно порочный психотип привычного преступника.
Только совокупность этих антропологических и психо (пато) логических качеств составляет тип «прирожденного преступника», который (выражаясь современным языком) самореализуется, совершая привычные атавистические преступления.
Встречается этот тип редко, поскольку основную массу составляют так называемые криминалоиды — случайные преступники без существенных признаков дегенерации.Такова, в общих чертах, концепция Ч. Ломброзо и школы криминальной антропологии.
Фактически же Ч. Ломброзо применил метод типологического, а не классификационного (основанного на методиках вариационной статистики) анализа наблюдаемых явлений: его «тип прирожденного преступника» представляет собой идеальный образ, типологическую «модель» (подобно, например, современной психиатрической систематике) и реален столь же, сколько реальны «дядя Сэм», «английский джентльмен» или «русский медведь».
При этом Ч. Ломброзо первым, еще до появления в научной психиатрии современной парадигмы расстройств личности и поведения, конституциональной деформации личности с неспособностью различать «добро от зла» в социальном поведении — «психопат страдает сам и заставляет страдать других», дал четкое клиническое описание (разумеется, на уровне представлений своего времени) одной из наиболее ярких форм личностных расстройств —эпилепто- идной психопатии (это отмечали сначала его русские после-дователи В. Ф. Чиж, П. Тарновская, а затем и Е. К. Крас- нушкин).
Эпилептоидная (антисоциальная, возбудимая) психопатия — сравнительно редкая форма патологии (неуравновешенности) характера, проявления которой действительно несут на себе отпечаток конституциональности более выраженный, чем при других формах. С другой стороны, известно, что эпилептоидизация может иметь реактивный характер, как направление повторных декомпенсаций психопатий, патологического развития личности или формирования хронических психопатических расстройств в ситуациях хронического жестокого стресса (ХЖС) выживания (например, при длительных сроках лишения свободы). Клиническая картина эпилептоидности детально изложена в работах П. Б. Ганнушкина, в том числе в знаменитой статье «Об эпилептоидном типе реакции».
На современном языке наивная и архаичная концепция «прирожденного преступника» может звучать следующим образом: нарастание выраженности стигматов эпилептои- дии (возбудимости, безудержности) при неблагоприятных обстоятельствах (прежде всего, в ситуации хронического Эго-стресса выживания) резко увеличивает вероятность си-стематической самореализации личности способами, пред-ставляющими общественную опасность.
Если подобную вероятность не учитывать и ей не противодействовать, эти способы самореализации будут принимать форму противо-правных деяний, направленных непосредственно против интересов других лиц.К сожалению, «неблагоприятные обстоятельства» оказались характерными не только для первобытно-общинного племени. Теперь, спустя 120 лет после создания школы криминальной антропологии, мы столкнулись с этими неблагоприятными обстоятельствами в своей стране.
Индивидуальная психическая дегенерация (метаневроз морального помешательства) может выступать как альтернативный вариант психопатологической эволюции личности участников ЧС. Феномены психопатизации по эпилепто- идному (возбудимому, антисоциальному) типу могут проявляться и в раннем периоде, в очаге ЧС, и в последующие периоды криминальными действиями, корыстью, жестокостью, немотивированным насилием; к сожалению, примеров тому (в терминологии современной криминальной субкультуры — «отморозки») много. Характерной чертой дегенерации аффективной сферы является возрастание роли психомоторного компонента аффекта, преобладание в кли-нической картине явлений ригидного злобно-деструктивного возбуждения. Можно утверждать, что примитивизация (в ча-стности, криминализация и интерперсональная деструктив-ность) поведения в хронически неблагоприятных соци-альных условиях характерна для обстановки и мотивации «выживания любой ценой».
В чрезвычайной степени процесс психического семейного вырождения ускоряется и обостряется по мере развития хронического алкоголизма (если не алкогольные токсикомании характерны в нашей стране для новых поколений, то среднее и старшее поколение практически поражено хроническим алкоголизмом). Немалую роль в развитии стигматов индивидуального психического вырождения могут играть низкое качество алкогольной продукции и характерная для отечественной алкогольной традиции тенденция к потреблению сверхвысоких доз спиртного. В ряде случаев наблюдается типологическая картина национального эпилептоидного (дегенеративного) алкоголизма, включаю-щая, в частности, феномены утраты морального чувства («оскотинивание» — по В.
Далю), психотического по ин-тенсивности компульсивного патологического влечения к алкоголю, тенденции к игнорированию реальности и своеобразного (эпилептоидного) благодушного псевдосла-боумия.П. Тарновская писала, что для обнаружения «преступной склонности» гораздо показательнее наличие частых систематических мелких нарушений закона, нежели резких и грубых. Как пример такого рода нарушений может рассматриваться уклонение от лечения венерических заболеваний (в то время ст. 121 УК РСФСР). Идея написания работы возникла у врача- дерматовенеролога А. М. Тетерева в связи с появлением метода ОПСАТ (однократной пенициллиновой стационарно-амбулаторной терапии) венерического заболевания Lues’а; исследование выполнено совместно. С появлением метода ОПСАТ возникла возможность увеличить степень свободы больных, страдающих Lues’oM, но только при условии повышения их добровольной ответственности. Они должны были в амбула-торных условиях, в период лечения добросовестно нести тяготы и ограничения, налагаемые обществом и законом на людей, страдающих венерическими болезнями. Следует сразу же отметить, что в те годы методика ОПСАТ так и не нашла применения, а совместно подготовленная публикация не была принята в печать (впрочем, следует признать, что применение метода ОПСАТ в современных условиях может иметь еще более разрушительные последствия).
Было проведено клинико-психопатологическое и психо-диагностическое обследование трех групп больных LUCS’OM:
аккуратно лечившихся и соблюдавших врачебные рекомендации;
лиц, проходивших лечение в условиях закрытого стационара;
злостно уклонявшихся от лечения.
Гипотезой исследования являлось предположение, что данные обследования обнаружат закономерную связь с фактом принадлежности больных к различным в медико-правовом отношении контингентам и, следовательно, с установленным законом отношением больных сифилисом к условиям и правилам лечения.
Типологической характеристикой индивидуального стиля эмоционально-потребностной и познавательной деятельности, в рамках которого разумно объясняется сам факт заражения Lues’oM, служит сочетание аффективной неустойчивости (с преобладанием повышенной активности), возбудимости, импульсивности и агрессивности. Отмечается также значительно сниженный уровень интеллектуальной работоспособности. Это совпадает с принятой точкой зрения на венерические заболевания как «болезни поведения» (в рамках концепции адаптационной психодинамики, приведенные характеристики свидетельствуют о функционировании патогенной Эго-защиты игнорированим (непризнанием, дезавуированием, отрицанием) реальности — неэффектив-ного механизма, свидетельствующего о слабости интегративной функции Эго. С другой стороны, перечисленные характеристики аффективной сферы рассматривались старыми авторами как стигматы индивидуального вырождения.
Другой типологической характеристикой индивидуального стиля можно считать характерологическую реакцию больных второй и третьей групп на применение к ним мер принуждения — реакция включала явления враждебного недоверия, причем выраженность реакции была выше в третьей группе.
Для больных первой группы были характерны умеренная выраженность возбудимости, импульсивности, агрессивнос-ти, заметная тенденция к невротическим формам реагирова-ния (прежде всего—тревожному опасению за состояние здо-ровья), удовлетворительный уровень восприятия конвенцио-нальных норм и, как итог, достаточный уровень социальной адаптации, что и выражалось в выполнении социальных тре-бований, обусловленных наличием венерической болезни.
Вторая группа больных (больные закрытого венерологического стационара) существенно отличались от первой. Известно, что среди пациентов закрытых стационаров преобладают лица с запущенной формой Lues’а. Эти больные преимущественно не обращаются за медицинской помощью, а чаще всего выявляются активно. Они не сообщают достоверных сведений о времени и источнике заражения, в чем проявляется их отношение не только к своему здоровью, но и к социальным нормативам (асоциальность). Отличие их от первой группы выражалось склонностью к аффективным, а не невротическим реакциям, значительно более высоким уровнем социальной дезадаптации и сниженной интеллектуальной работоспособностью.
Наконец, в третьей группе больных, осужденных к лишению свободы за злостное уклонение от лечения, постановку партнеров в опасность заражения венерической болезнью, обнаруживается максимальная выраженность импульсивности, агрессивности, протеста против конвенциональных норм — качеств, затрудняющих социальную адаптацию в степени, позволяющей говорить об их психопатической вы-раженности. У больных этой группы обнаруживается также и самый низкий уровень интеллектуальной работоспособно-сти (на нижней границе популяционной нормы).
Клинико-психопатолошческое исследование больных тре-тьей группы показало, что 60% из них страдают хроническим алкоголизмом с развернутой клинической картиной второй стадии, стигматами психопатизации, а в ряде случаев —личностной деградации (алкогольного слабоумия). 20% обследованных больных были расценены как страдающие психопатией (круга возбудимых) с выраженной алкоголизацией. Лишь пятая часть больных третьей группы обнаруживала «только» приверженность к алкогольному стилю жизни на фоне акцентуации черт безудержности, возбудимости. Приведенные данные совпадают с точкой зрения о большей, чем среди населения, распространенности психических расстройств среди больных Lues’oM, прежде всего, среди уклоняющихся от вы-полнения социальных обязательств, вызванных наличием у них венерического заболевания.
Следует отметить, что «моральное помешательство» (пси- хопатизация по эпилептоидному типу) в ситуациях хронического жестокого стресса выживания порождает иллюзию своей эффективности, однако из поколения в поколение на-капливающийся деструктивный эффект угрожает социаль-ному прогрессу в целом.
Таким образом, рассмотрение социально негативных клинических вариантов патологической эволюции личности участников ЧС дает основания говорить о следующих типах:
токсикоманическая эволюция (начинается как невроз самоцелительства) ведет к токсико-органической депер-сонализации, психозам, слабоумию, ранней смерти;
индивидуальное психическое вырождение (начинается как «экстернализация невротического цинизма» — по К. Хорни) ведет к психопатической криминальности, социальной деградации.
Очевидное присоединение деструктивно-биологических факторов к собственно невротическим закономерностям клинической динамики позволяет говорить о постепенном изменении характера процессуальное™ психопатологических последствий ЧС (переходе невротического процесса в метаневротический).