<<
>>

Роль примера в трактатахАристотеля

Учебными целями трактатов Аристотеля объясня­ются повторные (в пределах одной и той же главы) разъяснения с помощью примеров. Этот прием исполь­зуется философом достаточно часто.

Еще один важный прием, не играющий значительной роли в «Аналити­ках», но эффективно работающий в «Метафизике» - обоснование ссылкой на принятое словоупотребление. B полной мере значение подобных приемов проявляет­ся при изложении хрестоматийного Аристотелева уче­ния о четырех причинах во второй главе пятой книги «Метафизики». Аргументационная карта первой поло­вины данной главы представлена Схемой 8.

Схема 8

Пр-Тір Причины изваяния - и ваятельное

искусство, и медь

Пр-Т1,:

Занятие тру­дом- причина

хорошего само­чувствия, а оно

- причина за­нятия трудом

IIp-T13:

Причина круше­ния судна - отсутствие корм­чего , присутствие которого было причиной его сохранности

}

}

}

У одного и того же бывает несколько причин

друг K другу, HO не B одном и том же смысле

3

T1

Одно И TO же бывает иногда причиной же про­тивоположного

t t t

^V,2,3) i/TV. Причиной называется [1] то содержи­мое вещи, из чего она возникает; (например Пр2- 01(!52,3),i* медь - причина чаши), а также их роды суть причины; [2] форма, или первообраз, а это есть опреде­ление сути бытия вещи, а также роды формы или пер­вообраза (например, Пр2- O1a 2 3J1: для октавы - отно­шение двух к одному и число вообще); [3] то, откуда берет первое свое начало изменение или переход в сос­тояние покоя (например, Пр3- O1a 2 3J1: отец - причи­на ребенка); [4] цель, т.е. то, ради чего (например, Пр4- O1Z1 2 з) і: Цель гулянья - здоровье).

t

O21: Когда нас спрашивают, почему человек гуляет, мы говорим: «Чтобы быть здоровым» - и, сказав так, считаем, что указали причину

Линейное расположение в тексте указанных тези­сов, примеров и оснований таково.

Сначала утвержда­ется O1a 2 3J !/T21 со всеми его примерами, за ним - O21. Затем последовательно идут тезисы T11, T12 и T13, после каждого из которых приводится соответствующий пример. Примечательно, что за примером Пр-Тх3 сле­дует целая серия примеров, вновь относящихся к OV,2,3),i/TV Здесь утверждается: «Звуки речи у слогов, материал изделий, огонь, земля и все такого рода эле­менты тел, части целого, предпосылки для вывода - все они причины этих вещей в значении того, из чего эти вещи состоят; причем одни из них суть причины как субстрат (например, части), другие - как суть бытия ве­щи (таковы целое, связь и форма). C другой стороны, се­мя, врачеватель, советчик и вообще то, что действует, - все эти причины в смысле того, откуда начало измене­ния и покоя. A остальные суть причины в смысле цели и блага для другого, ибо «то, ради чего» должно быть наилучшим и целью для другого, причем нет никакой разницы, идет ли речь о подлинном благе или о кажу­щемся благе» (10, 1043b 20).

ПочемуАристотель, экономно расходующий «иллю­стративный материал» в своих логических текстах, приводит в текстах метафизических такое количество примеров, которое на первый взгляд может показаться избыточным?

Прежде всего, можно предположить, что ученики Аристотеля плохо усваивали его идеи, если последние не были проиллюстрированы обильным количеством примеров. Однако, согласно дошедшим до нас сведени­ям, он преподавал метафизику достаточно подготовлен­ным людям. Если принять во внимание, что примеры в определенном смысле компенсируют сухость языка фи­лософа и широкое использование абстракций, создавая «образную» составляющую его текстов, правомерно было бы ожидать чрезвычайной насыщенности приме­рами в первую очередь от «Аналитик». Трудно не при­знать права «отдохнуть на примерах» за читателем или слушателем, воспринимающим типичное для «Первой Аналитики» рассуждение: «Если же одна из посылок - о присущем, а другая - о возможно присущем, то за­ключение будет о возможно присущем, а не о прису­щем...

B самом деле, пусть сперва посылки будут утвер­дительными и пусть A присуще всем В, а Б - возможно присуще всем В. Если BB подвергнуть обращению, то получится первая фигура и заключение будет о том, что A возможно присуще некоторым Б, ибо если одна из по­сылок в первой фигуре - о возможно присущем, TO и заключение будет о возможно присущем» (12, 39b 10-15). Тем не менее, как было отмечено выше, упот­ребление примеров в «Аналитиках» весьма ограничено по сравнению с использованием аналогичного приема в метафизических текстах.

Особая роль примера в «Метафизике» заключается, по-видимому, в том, что пример здесь - не только иллю­страция и своеобразная компенсация абстракций. Ме­тафизические (и, как будет показано ниже, этические) идеи Аристотеля служат, прежде всего, структурирова­нию опыта, создавая одновременно нормы и инструмен­тарий познавательной деятельности. Так, идея четырех причин ориентирует на упорядочение соответствую­щих разновидностей обусловливающих факторов, дает возможность увидеть общее в разнообразии (семя, вра­чеватель, советчик - действующие причины), открыва­ет читателю (слушателю) начало пути, которым он да­лее может продвигаться самостоятельно, изучая причи­ны все новых явлений. Серия примеров во фрагментах 1043b 20-25 может быть завершена многоточием. Аристотель-учитель не столько ведет ученика за собой, сколько снаряжает для самостоятельных странствий.

«Аристотель не только составил отчет о проделанной греческими философами логической работе, - утверж­дает Т.В.Васильева, - но и провел полную оценку и пе­реоценку унаследованного им философского словаря. Что есть природа? Что есть причина? - отвечая на по­добные вопросы, Аристотель учитывает бытовавшее и бытующее среди философов понимание и употребление этих слов и наделяет их, кроме того, своим значением» (30, с. 51-52).

А.Ф.Лосев (ссылаясь на В.Йегера) высказывал мысль, что форма произведений Аристотеля вообще не­существенна. «Что касается филологов, - пишет А.Ф.Лосев, - то они наивно сравнивали стиль аристоте­левских учебников со стилем платоновских диалогов, последними восхищались, а первые старались объяс­нить, выправить, дополнить конъектурами.

И только теперь начинают понимать, что если для Платона фор­ма его произведений является ключом к пониманию его философской мысли, то у Аристотеля мы вообще как бы не встречаем никакой формы: в них одно содержа­ние» (73, с. 14-15). Есть основания считать, что «эф­фект отсутствия формы» - одно из слагаемых истори­ческого успеха текстов Аристотеля, служивших созда­нию наук века спустя после смерти автора. Аристотель в своих трактатах, определенно, не художник, и на это так или иначе указывают почти все, кто пишут об этом мыслителе. Вместе с тем упускается из виду еще одно важное обстоятельство - а именно то, что Аристотель как автор - хороший психолог и педагог (кстати, совре­менные психологи считают его основателем функцио­нального подхода к психике (см.: 90, с. 47)). Трактаты Аристотеля не отражают истории его философских ис­каний, но содержат изложение результатов в форме, пригодной для усвоения читателем. Основные идеи Аристотеля не доказываются, а «обнаруживаются», но это «обнаружение» не обставлено внешними эффекта­ми. Ссылки на то, что «так говорят», служат, помимо прочего, установлению связи с традицией, приглушаю­щей до известной степени эффект новизны. B тексте Аристотеля нет «авторского Я» - ни явного, ни скрыва­ющегося в образе другого героя. Читатель находит здесь предмет, инструменты и перспективу. Оказывает­ся, что и то, и другое, и третье читателю как раз и нуж­но. Теперь он может ставить и решать задачи, о кото­рых раньше не смел и помыслить. Преклонение потом­ков перед «великим учителем сведущих», чья власть была признана «в Багдаде и в Кордове, в Египте и в Британии», с этой точки зрения может рассматривать­ся как вознаграждение авторской скромности Аристо­теля, а сама эта скромность - как прием, в известном смысле аналогичный Сократовой иронии.

1.3.4.

<< | >>
Источник: Алексеев А.П.. Философский текст: идеи, аргументация, образы.- М.,2006. — 328 с.. 2006

Еще по теме Роль примера в трактатахАристотеля: