ОЦЕНКА ТЕОРИИ ДАРВИНА В ИСТОРИЧЕСКОЙ РЕТРОСПЕКТИВЕ
Наконец, остается остановиться на оценках, которые давались воззрениям Дарвина по проблеме эволюции адаптаций в исторической связи со взглядами его предшественников.
Что касается оценок современников, эту задачу блестяще выполнил сам создатель теории естественного отбора в ответах своим оппонентам.
Внимание каждого, кто открывал «Происхождение видов», не могли не привлечь главы VI и VII, в которых анализи-руются затруднения теории адаптивной эволюции и выдвинутые против нее возражения. Здесь же собраны и основные аргументы Дарвина в защиту принципа утилитарности эволюции на основе естественного отбора, о чем упоминалось выше.Оценить воззрения Дарвина по проблеме эволюции адаптаций в исторической ретроспективе, т. е. в связи с предшествующими концепциями, мы можем в контексте либо с принципом изначаль-ной целесообразности, либо с гипотезой прямого приспособления, поскольку предтечей теории естественного отбора по существу не было. Например, Дж. Джуд (1912, с. 116—117) отмечал, что произведения У. Пейли оставляли глубокий след в мышлении Дарвина. В частности, аргументы этого теолога долгое время мешали Дарвину окончательно признать за отбором принцип, объясняющий одновременно и возникновение приспособлений, и видовое разнообразие организмов.
Действительно, в «Автобиографии» Дарвин (1957, с. 75) упо-минает о том, что в студенческие годы (университет в Кембридже) сочинения Пейли «Основания христианства» и «Натуральная теология» доставили ему «такое же удовольствие, как Эвклид», которым он увлекался еще в школе. Дарвин сам описывает, каким долгим и постепенным был его путь от человека, настроенного религиозно, к человеку неверующему. Этот путь во многом лежал и через преодоление аргументов, аналогичных тем, что приводились Пейли и другими теологами в пользу принципа изначальной целесообразности. «Старинное доказательство существования бога на основании наличия в Природе преднамеренного плана, как оно изложено у Пейли, доказательство, которое казалось мне столь убедительным в прежнее время, ныне, после того как был открыт закон есте-ственного отбора, оказалось несостоятельным» (там же, с.
100). Из слов самого Дарвина видно, в какой форме воспринимались им телеологические комментарии к действительным фактам адапта-ции в молодости. Как только был сформулирован «закон естественного отбора», для него аргументы Пейли и других авторов богословия оказались несостоятельными. А как стало известно после обнаружения «Очерков» 1842 и 1844 гг., идея естественного отбора ясно представлялась Дарвину уже спустя всего несколько лет после того, как он вернулся из путешествия на «Бигле». Поэтому нельзя согласиться с мнением Джуда, что «память аргументов Палея (Пейли. — А. Г.) по поводу „целесообразности природы" преследовала Дарвина долгие годы». Это, конечно, несущественный нюанс в исторической оценке Дарвина, и о нем можно было бы не упоминать.Гораздо серьезнее в смысле извращения сущности дарвинизма были попытки усмотреть в нем якобы прямую или скрытую связь с принципом изначальной целесообразности. Совершенно произ-вольно заключал, например, Л. С. Берг, что дарвинизм «представ-ляет собой сплошную телеологию, только вывернутую наизнанку» (1976, с. 71), что он построен на постулатах: изменчивость, наследственность, борьба за существование, принимаемых как изначально целесообразные свойства жизни.
По поводу подобных оценок мы еще будем иметь возможность высказаться ниже в связи с классификацией эволюционных кон-цепций. Что же касается отношения Дарвина к гипотезе прямого приспособления Ламарка, об этом уже говорилось.