Тендер

В отличие от исследований женщин в 60-х и 70-х гг. XX века, в которых исходили из того, что женщины — жертва общества, органи­зованного мужчинами, и в которых речь шла о том, чтобы восстано­вить историю женщин, изучение пола, развивающееся с 1980-х годов, помещает в центр своих интересов «различия между женщинами точ­но так же, как и различия между мужчинами, а также взаимосвязь пола с другими иерархизированными категориями, как то раса, этнос, религия, класс, статус, сексуальная ориентация или неполноценность.

Тендер в перспективе Исторической антропологии понимается как исторически и культурно изменяемый. Также и с точки зрения Джу­дит Батлер, тендерная идентичность не дана от природы, а создается в перформативном акте54. При этом решающую роль играют повто­рение и цитатность, процессуальность и выполнение действий. Для вопросов о перформативности пола и половой идентичности особое значение имеют практики воплощения и отношения в рамках триады секс—гендер— желание, которые были исследованы на материалах раз­личных культурных контекстов и исторических эпох. С методической точки зрения важную роль при этом играют историзация концептов, связывание анализа фактов с теоретическими положениями и вопросы о субверсии половых норм.

В отличие от аналитики дискурса, которая была развита в свя­зи с социальным конструктивизмом Мишеля Фуко, рассматривавшим формирование тела как результат структур знания и власти —в по­нятии воплощение, основополагающем для Исторической антрополо­гии, акцентируют три момента.

ходе которой дело идет о воплощении половой идентичности, другой направлен на относительность, вместе с которой происходит подчер­кивание коллективной стороны этих процессов; последний нацелен на историчность и культурность конкретных практик воплощения. Про-цессуалъностъ указывает на то, что воплощение — это процесс с мно­гократными повторениями, сломами и новообразованиями, в ходе ко­торого формируется половой габитус. «Батлер рассматривает тело в трех плоскостях: тело, занятое своей материализацией, то есть зави­сящее от дискурсивного производства того, что может получить ста­тус тела; тело субъекта, которое как соматически меланхоличное тело в идентификации подражает отвергнутому гомосексуальному объек­ту любви детства и тем самым хранит его, и, наконец, действующее тело, представляющее в социальных взаимодействиях свою половую идентичность»55. Относительность этих процессов воплощения ука­зывает на коллективный характер социального порядка полов и кол­лективность формирования половой идентичности. Субъекты разви­вают свой пол не изолированно, а в сообществе. Историчность этих процессов воплощения предполагает их изменчивость, то есть образо­вание различных половых стилей.

Особенно важную роль в воплощении и тренировке половой иден­тичности играет подростковый период, в частности интересны груп­пы сдружившихся ровесников. Ценности и установки, почерпнутые из семьи, устраняются, разрушаются и замещаются новыми; при фор­мировании половой идентичности пробуются движения, жесты, позы и закрепляются при повторении. Подростки-ровестники инициируют других как более взрослые. Половая идентичность формируется и уси­ливается также в играх и спорте. В целом ряде видов спорта есть ярко выраженная «половая география» со специфической корректировкой в зависимости от пола, сепарацией и разграничением, которые имеют значение как выражение и удостоверение половой идентичности.

Вторая важная для развития половой идентичности взаимосвязь заключена в триаде секс—гендер—желание, которую можно понимать как «гетеросексуальную матрицу», обозначенную Джудит Батлер как дискурсивный диспозитив, «состоящий из следующих соотносящихся друг с другом измерений: анатомический пол (sex), социальный пол (gender) и желание (desire)»56.

162

Проблемное поле Исторической антропологии

можно проиллюстрировать на рассказах coming-out, в которых цен­тральным является «промежуточное положение», или cross-dressing (переодевание в одежду противоположного пола) и cross-casting (за­мещение женских ролей мальчиками-актерами) в театре раннего Но­вого времени. Места сломов в гетеросексуальной матрице обнаружи­ваются и в желании, которое при своем выражении не согласуется с этой матрицей, на что многократно обращалось внимание в Queer the­ory (деконструктивистская теория пола. — Прим. пер.)57. «У Лака-на "желание" означает специфический раскол по отношению к языку. Исток этого раскола в потере материнского объекта любви и во вступ­лении в культурный порядок, репрезентированный языком. Решаю­щее отличие от Фрейда в том, что либидо может быть удовлетворено различными объектами, в то время как желание по Лакану принципи­ально невозможно настигнуть, оно сдвигается метонимически с одного означающего на другое. Поэтому желание — это всегда неисполненное желание»58. Эти сломы в гетеросексуальной матрице исследуются на многочисленных примерах: в coming-out рассказах о современных го-мосексуалах, на примере желания в мужской дружбе в средневековых рассказах о Ланселоте и в инсценировании полов в раннее Новое вре­мя.

Изучение практик воплощения пола и сломов и метаморфоз три­ады секс—гендер—желание наглядно показывают центральную роль перформативности в тендерных исследованиях. Их трактовка в кон­тексте коллективных практик открывает новый взгляд на тело как активное начало, материал и носитель половых различий.