Пизистрат (560-510 гг. до Р. X.)

Но во время путешествия Солона в Афинах произошли события, показавшие, что законы его не могут удержаться сами собою, а для своего упрочения нуждаются в поддержке сильного правителя.

желание, чтобы он сделался верховным правителем Афин или тираном (в греческом смысле этого слова). Приводимые Плутархом отдельные отрывки из Солоновых стихотворений показывают, что он считал не­обходимым защищаться против упрека тех, кто в желании его доста­вить господство не себе, а своим законам, усматривал не скромность, а лишь слабость и малодушие. Находили также подобную скромность неблагоразумной. Не считая убеждения и законы достаточно сильны­ми сами по себе для изменения государственного устройства, они охотно бы подчинились управлению столь справедливого и благора­зумного человека, как Солон.

То, что отверг Солон, удалось получить одному из его родственни­ков, Пизистрату. Он отличался духом властолюбия и воспользовался расположением умов к тирании не только ради своих личных интере­сов, но и к выгоде государства.

Лишь только с политической арены удалился Солон, как тотчас же выступили друг против друга три упомянутые выше партии, которые жаждали из перемены правления извлечь каждая для себя гораздо бо­льше пользы, чем предоставлялось им уравнительным Солоновым за­конодательством. Во главе педиев стал Ликург, паралиев — Алкмеонид Мегакл, а диакриев — Пизистрат. Таким образом к партии Пизистрата принадлежала беднейшая часть народа, всецело покоренная его высо­ким умом и увлекательным красноречием. Она ожидала от своего предводителя расширения своих политических прав и распределения земельной собственности.

Пизистрату легко удалась хитрость, при помощи которой он ста­рался создать для себя независимую власть.

Между тем Солон вернулся и был свидетелем всех этих происшест­вий. Но так как волнения партий пересилили его общественное влия­ние, а преклонные лета требовали покоя, то он устранил себя от обще­ственной жизни и только старался переговорами с предводителями партий внести мир и согласие в их отношения, но старания его не име­ли успеха. Также тщетно старался он убедить народ не давать себя в об­ман и не предоставлять в распоряжение Пизистрата охранной стражи. Наконец, увидев, что одна часть граждан была введена Пизистратом в ослепление, а другая из страха не решилась сопротивляться ему, Солон удалился с городской площади и при этом сказал: «Пизистрат умнее первых и мужественнее вторых».

Достигнув власти, Пизистрат выказал себя благоразумным, про­должая уважать и пользоваться советами престарелого Солона, кото­рый не переставал в речах и стихотворениях своих упрекать граждан в их безумии и малодушии. Когда Солон умер, Пизистрат почтил его со­блюдением его законов и введенных им государственных учреждений и, как рассказывают, будучи уже тираном, сам явился на суд Ареопага, когда был обвинен в убийстве. Архонты и члены совета выбирались по-прежнему, при этом заботились только о том, чтобы большинство их состояло из приверженцев Пизистрата.

Однако власть Пизистрата не была еще настолько упрочена, чтобы могла противостоять каждому случавшемуся сопротивлению.

Они выбрали женщину, отличавшуюся высоким ростом и необык­новенной красотой, поставили ее во всем блеске на колесницу и въеха­ли вместе с ней в город в предшествии нескольких глашатаев, громко восклицавших: «Примите Пизистрата с любовью: сама богиня Афина уважает его более всех смертных и вводит в свой город!» Слух о том, что женщина — эта сама богиня, быстро распространился по городу, и афиняне, убежденные в справедливости этого слуха, хорошо приняли Пизистрата (в 550 г. до Р. X.).

Но теперь Пизистрат, имея уже других взрослых детей и ввиду тяго­тевшего над семьями Мегакла или Алкмеонидах упомянутого выше преступления, разошелся со своей второю женой, вследствие чего отец ее разгневался и снова соединился со своими и Пизистратовыми про­тивниками. Узнав об этом, Пизистрат покинул Аттику, удалился в Эретрию и старался там добыть себе людей и денег из соседних госу­дарств, которые были с ним прежде в союзе.

Собравшись с силами, Пизистрат одиннадцать лет спустя снова вернулся в Аттику (в 538 г.), занял Марафон и получил здесь еще зна­чительную поддержку из Афин и из самой Аттики. Во главе собранного войска он напал на Афины и в битве при Паллене обратил своих про­тивников, не принявших никаких мер предосторожности, в бегство. Со свойственным ему благоразумием он тотчас послал своих сыновей за бежавшими и приказал ободрить их и уговорить вернуться домой обещанием, что им ничего дурного не сделают. Когда беглецы верну-

лись, Пизистрат прекратил дальнейшую борьбу. Многочисленные враги его или пали в сражении, или, спасая свою жизнь, тотчас бежали.

Таким образом утверждение захваченной им в третий раз власти встретило лишь небольшое число противников, чему много способст­вовало как его богатство, состоявшее из поместий на Стримоне, так и распоряжение, по которому он захватывал и отсылал в качестве залож­ников на покинутый остров Наксос детей знатных граждан, казавших­ся ему подозрительными. Спасшиеся бегством Алкмеониды уже не были в состоянии поколебать власть Пизистрата, и он правил Афина­ми справедливо и умеренно до самой смерти своей (в 527 г.) и постоян­но старался насаждать в них научное образование.

8.