СОПЕРНИКИ

1. Дионисий — грамматист,в школе которого обучался Платон, по свидетельству Диогена Лаэрция (III 4, хотя этот последний сам ссылается на диалог «Соперники»), а также Олимпиодора, биографа Платона (см.: Диоген Лаэрций, с. 446). — 404.
2. Анаксагор — древнегреческий философ V в. (см.: Апология Сократа, прим. 28). Энопид Хиосский — древнегреческий астроном, современник Анаксагора. Астрономии и геометрии обучался во время своего пребывания в Египте. Энопид установил в Олимпии медную доску, на которой обозначал движение небесных светил в течение 59 лет (Элиан. Пестрые рассказы X 7). Идеи натурфилософов были весьма популярны среди молодежи; этому способствовало и широкое распространение их сочинений, в частности Анаксагора (см., напр.: Апология Сократа 26 de). — 404.
3. Т. е. беседа ведется об астрономии.— 404.
4. Музыка и гимнастика здесь противопоставляются как связанные соответственно с воспитанием души или тела, из которых первое предпочтительнее.
   Однако идеальный человек, обладающий калокагатией, должен быть развит всесторонне. Сам Платон, как сообщает его биограф Олимпиодор, обучался не только словесности, музыке, грамматике, живописи, но и гимнастике у известного преподавателя (Диоген Лаэрций, с. 446). В диалоге «Протагор» (326 а — с) музыка приучает душу мальчиков к гармонии и чуткости, а гимнастика содействует правильному мышлению. О связи гимнастики и мусического воспитания см.: Критон, прим. 13; о гимнастике — Пир, прим. 50. Идеи Платона о благотворном влиянии доброй души на тело созвучны следующему замечанию Демокрита; «Людям следует больше заботиться о душе, чем о теле, ибо совершенство души исправляет недостатки тела, телесная же сила без рассудка нисколько не улучшает душу» (68 В 187 Diels= 384 Маковельский).— 404.

Fr. 22 Diehl, пер. С. Я. Шейнман-Топштейн. Эта строка из элегии Солона встречается также в диалоге Платона «Лахет».— 405.

6. Многознание(polymathia), т. е. знание множества фактов или разнородных сведений, не считалось в античной философии неоспоримым благом. Так, Анаксарх (72 В 1 Diels) полагал, что многознание приносит то пользу, то вред. Гераклит вообще считал, что «многознание не научает уму» (В 40 Diels), и ему приписывается сопоставление многознания и обмана (cacotechnia). Вот почему Демокрит требовал (В 35 Diels) воспитывать, или упражнять, в себе не многознание, но многомыслие (polynoien), т. е. умение мыслить.— 405.
7. В разговоре устанавливается своего рода пропорция — любовь к мудрости(philosophia): многознание(polymathia), любовь к гимна- стике(philogymnastia): многоделанье(polyponia), причем это соотношение основано не только на смысле терминов, но и на словесной игре и даже на обыгрывании звуковых форм.
   В дальнейшем Сократ докажет вред многоделанья для тела, сделав вывод о вреде многознания для философии, т. е. придет к выводу, характерному для классической античности с ее внутренне-сущностным, а не внешне-формальным подходом к предмету. — 406.
8. См. прим. 51 к с. 110. - 407.
9. Мина= ок. 25—36 руб. О драхме см. прим. 6 к с. 416.— 408.
10. См. прим. 6 к с. 113. - 409.
11. Сравнение философа с многоборцем встречаем и у Диогена Лаэрция: Демокрит, пишет он, «и в самом деле был пятиборцем в философии, так как занимался и физикой, и этикой, и математикой, и всем кругом знаний, и даже в искусствах был всесторонне опытен» (IX 37). Здесь же Диоген пишет: «Бели диалог «Соперники» принадлежит Платону, как говорит Фрасилл, то именно Демокрит есть тот безымянный собеседник, который наряду с Энопидом и Анаксагором участвует в беседе с Сократом о философии и которому Сократ говорит, что философ подобен пятиборцу» (IX 37). См. также прим. 6 к с. ИЗ. - 409.
12. В «Гиппии большем», рассуждая о прекрасном, Платон приходит к выводу, что «прекрасное есть и пригодное, и способное сделать нечто для блага», тем самым оно равнозначно полезному. Таким образом, продолжает он, прекрасные тела, и прекрасные установления, и мудрость — все это прекрасно потому, что полезно (296 de). Итак, прекрасное есть полезное, а полезное — это то, что творит благо (296 de). См. также о терминах «полезное» (chresimon) и «пригодное» (ophelimon): Гиппий больший, прим. 31.— 410.
13. См. прим. 31 к с. 317 и 37 к с. 325, а также наст, изд., Хармид, 164 de.- 412.
14. См. прим. 46 к с. 203.— 412.
15. С этого места начинается заключительная часть диалога, где Сократ доказывает, что философу нужно не многознайство, а справедливость (dicaiosyne) и рассудительность (sophrosyne).— 412.
16. См. прим. 16 к с. 71, а также прим. 5 к с. 348. — 412.