Homo economicus и homo institutius как типы личностей
В предыдущем пункте не рассматривалась содержательная интерпретация целей и ограничений, определяющих ситуацию выбора, хотя вряд ли кто-либо стал бы спорить с тем, что содержание рассматриваемых альтернатив и целевых ориентиров влияет на особенности принятия решений.
Концепция рацио-нального выбора даже в своем чистом варианте, варианте «железной клетки», по выражению Макса Вебера, не определяет полностью поведение агента, в том числе агента, формирующе-го свои взаимоотношения с той или иной общественной нормой, поскольку за пределами этой концепции, по существу, остаются «постановочная» и «постпостановочная» стадии процесса принятия решений.
Рассмотрим в этой связи более детально вопрос о характере целей, определяющих мотивацию индивидов в социально- экономической сфере. В контексте исследования институционального выбора и индивидуальных факторов институциональной динамики представляется целесообразным выделить две основные группы целей и, соответственно, специфицировать два типа личности агентов, для которых эти виды целей являются доминирующими.
В каждый момент времени агент занимает некоторое положение в определенной системе социально-экономических «коор-динат»: в мире конкурентных отношений, в пространстве финансовых измерителей, во властном пространстве и т. д. Суть принимаемых им решений связана с переходом из одного положения в этих пространствах в другое, более для агента желательное. В этих терминах цель определяет характеристики «желательной области», где хотел бы позиционировать себя агент. В зависимости от того, какие «координаты» являются для него предметом первоочередного внимания, мы получаем различные варианты типов целей.
В перечне этих «координат» можно выделить две большие группы. Первая группа целей связана с улучшением материального состояния индивида, вторая — с его положением в обществе3.
Первый тип индивидов ориентирован, соответственно, на максимизацию выгоды, понимаемой им как приращение лично контролируемых материально-финансовых ценностей. Второй тип стремится к занятию более высокой позиции в структуре социальных институтов, повышению своего социального статуса.В художественной и публицистической литературе с помощью крайних и отрицательно эмоционально окрашенных терминов эти типы характеризуются соответственно как «рвач» («стяжатель», «корыстолюбец») и «карьерист» («честолюбец»)4. Если «рвач» рассматривает карьерные достижения как средство получения материальной выгоды, то «карьерист», наоборот, рассматривает материальные ценности как средство достижения власт-
ных или авторитетных позиций. При этом такие позиции могут рассматриваться в системе как локальных (предприятие, учреждение, круг друзей) , так и глобальных (религия, нравственные ценности, политические организации и др.) институтов. Понятия «карьерист» и «рвач» не следует воспринимать буквально: так, объектом устремлений «карьериста» могут быть не только должность или звание, но и установление дружеских или иных тесных отношений и т. п. Если «рвач» ориентирован на приобретение экономических ресурсов — денег, товаров, средств производства, то второй — на завоевание так называемых символических ресурсов — уважения, власти, почета.
Первый тип близок к хорошо известному в классической теории homo economicus (HE) , второй тип можно было бы назвать homo institutius (HI)— «человек институциональный»5. При этом принадлежность к тому или иному типу является устойчивой чертой личности данного субъекта и может измениться только в результате помещения субъекта в необычные, экстремальные условия, например, в ситуацию, где речь идет о его выживании.
Если трактовать выбор агента как решение оптимизационной задачи на максимум при заданных ограничениях, то для HE материальная выгода относится к критериальной части задачи, а институциональные характеристики ситуации — к ограничительной, в то время как для HI, наоборот, доступные материально- финансовые ресурсы играют роль ограничений, а личностная оценка институциональной ситуации — роль критерия 6.
Соответственно, субъекты типа HE наиболее активно реагируют на материальное (денежное) стимулирование, в то время как субъекты типа HI наиболее успешно мотивируются с помощью институциональных изменений своего положения: присвоения званий, степеней, занятия более высоких должностных позиций, а также с помощью применения мер морального поощрения (последние привлекательны для HI в случае, если они носят кумулятивный, а не временный характер, повышают престиж субъекта) .
Поскольку HE ориентирован на решение тактических задач, представитель этого типа может эффективно работать в условиях неполных контрактов, HI — нет.
Стоит отметить, что распределение сотрудников организации по указанным двум типам следует иметь в виду и при расстановке кадров.
Если в результате стечения обстоятельств в руках HE сосредоточивается слабо контролируемая власть, то это, как правило, приводит к использованию ресурсов организации в личных целях данного индивида. Поэтому, по нашему мнению, следует говорить не столько о рентоориентированном поведении как сознательном выборе экономических агентов, сколько о рентоориентированном типе таких агентов.Исходное различие в мотивации homo economicus и homo institutius обусловливает и существенные различия в других чертах личности, в том числе — восприятии и интерпретации внеш-ней информации и поведении индивидов. Для описания этого различия рассмотрим эти особенности, опираясь на психологическую характеристику этих субъектов, в том числе — классификацию типов личности, предложенную Альфредом Адлером (Хьелл, Зиглер, 2000) . Если HE склонен к эгоистическому взгляду на мир и соответствующему поведению («берущий тип» по А. Адлеру) , то HI часто демонстрирует социальную вменяемость и является «социально полезным» типом в классификации А. Адлера. В то время как HE имеет более авантюристичные наклонности, склонен к экстремальным и порой неожиданным для окружающих и для себя решениям, HI чаще представляет консервативное начало, избегает экстремальных вариантов, старается находиться внутри поля, где чувствует себя уверенно. «Границы дозволенного», по сути, относящиеся к институциональным ха-рактеристикам ситуации, ощущаются HI, в отличие от HE, как весьма существенная на каждый данный момент преграда.
Окружающий мир для HI представляется более разнообразным, мозаичным из-за большого количества разнородных институ-циональных ограничений, причем мышление HI носит более формальный характер. Напротив, для HE характерно видение мира как системы более или менее «сводимых» друг к другу (ввиду возможности денежной оценки) благ. Таким образом, восприятие мира представителями homo institutius базируется скорее на концепции партикуляризма, согласно которой мир состоит из взаимосвязанных, но качественно различных сущностей, в то время как представителями homo economicus — в основном на концепции общего
редукционизма, согласно которой существует возможность аналитической и синтетической сводимости сущностей друг к другу.
«Презумпция сводимости», которой часто неосознанно придерживается HE, позволяет ему сосредоточиться на решении тактических, краткосрочных задач, в то время как HI, воспринимающий мир как относительно устойчивую институциональную структуру, уделяет внимание стратегическим задачам и демонстрирует стратегический тип мышления. Представитель HI значительно легче воспринимает социальный аспект окружающей среды, где каждый субъект обладает собственной идентичностью, в то время как для HE легче воспринимается экономический аспект мира, объектами которого являются редуцируемые экономические блага. Условно говоря, HI живет в мире институтов, а HE — в мире интересов.В этих условиях упорядочение альтернатив — достаточно сложная задача для HI, поскольку его предпочтения не носят скалярный характер и с трудом допускают сопоставимую оценку. Если ценности HI сильно зависят от институциональной структуры общества и в значительной степени воспринимаются субъектом как экзогенные, то ценности HE формируются в основном им самим. Агенты типа HI являются наиболее чувствительными как к осуществившимся, так и к предполагаемым институциональным изменениям и служат тем самым проводниками этих изменений.
Вместе с тем HI, как правило, легче ориентируется в слож-ной институциональной обстановке и не делает ошибок атрибуции при разграничении реальных и невозможных вариантов действий. Более детальное знание обстановки и некоторая осторожность часто удерживают HI от принятия экстремальных вариан-тов как в смысле конфигурации в пространстве решений, так и в смысле конфигурации в пространстве критериев, к чему, как правило, обнаруживает склонность HE. Партикулярность (разнообразие и детальность) восприятия окружающего мира определяет предпосылки «уважения» HI к экзогенным границам выбора, зачастую отсутствующего у HE, а также различие в степени влияния прошлого опыта на текущее поведение (ситуации, представляющиеся HE сходными, полны различий для HI) .
Поскольку ценностная система HI определяется внешней институциональной структурой, основные принципы его поведения существенно зависят от экзогенной информации, в то
время как основные черты поведения HE в большей степени носят эндогенный характер.
Для дальнейшей характеристики HI и HE целесообразно воспользоваться предложенной структуризацией психологических факторов нарушения рациональности в принятии решений (од.
тв&г. 2).Таблица 2
Homo economicus и homo institutius с точки зрения рациональности принимаемых решений № Особенности личности субъектов, Степень характерности данной особенности п/п от рациональности поведения для homo economicus для homo institutius 1 Антипатия к целеполаганию В слабой степени В сильной степени 2 Мнимое целеполагание В слабой степени В сильной степени 3 Трудности разграничения реальных и нереальныгх вариантов действий В сильной степени В слабой степени 4 Антипатия
к рейтинговой деятельности В слабой степени В сильной степени 5 Склонность к выбору пограничнытх (в пространстве решений) вариантов решений В сильной степени В слабой степени 6 Антипатия к выбору пограничных (в пространстве решений) вариантов решений В слабой степени или нейтрально В сильной степени 7 Трудности соблюдения Не является Не является одинаковых условий оценки дискриминирующим дискриминирующим альтернатив признаком признаком 8 Неосознанные ассоциации с предшествующим опытом В сильной степени В слабой степени 9 Склонность к выбору Не является дис- Не является дис- обратимых/необратимых (быстро ис криминирующим криминирующим полнимых/отложенных) решений признаком признаком 10 Предпочтение решений, Не является Не является обладающих/не обладающих дискриминирующим дискриминирующим признаками новизны признаком признаком 11 Предпочтение
обратимых/необратимых решений Предпочтение
необратимых
решений Предпочтение
обратимых
решений 12 Неосознанное нежелание оставаться
в заданных пределах
множества допустимых альтернатив В сильной степени В слабой степени 13 Антипатия
к выбору наилучшего варианта В слабой степени В сильной степени 14 Предпочтение традиционных процедур принятия решений В слабой степени В сильной степени
Данная таблица не означает, что можно определить психологические характеристики агента, вызывающие отклонения от рациональности, на основании его принадлежности к типу homo economicus или homo institutius.
Принадлежность к тому или другому типу определяет характер цели и ограничений, но не их непосредственное выражение. Соответственно, не могут быть выявлены на базе HE-HI-анализа и характеристики органической иррациональности субъекта. Поэтому таблицу 2 следует воспринимать скорее как выражение некой корреляции.Заметим: предложенная классификация «homo economicus — homo institutius» отличается от традиционного деления агентов на «предпринимателей» и «наемных работников». Для того, чтобы быть предпринимателем, вовсе не обязательно принадлежать к типу HE, поскольку предприниматель может преследовать раз-нообразные цели, в том числе — организацию, укрепление и расширение бизнеса как такового; часто в текущем аспекте такая цель может конкретизироваться в виде чисто институциональ - ных мероприятий (например, заключения престижного контракта) . С другой стороны, далеко не каждый индивид, ориентированный на накопление материально-финансовых ценностей, склонен к предпринимательской деятельности; он может успешно продвигаться к достижению своей цели и будучи наемным служащим. Каждый из читателей может найти таких людей среди своих коллег и знакомых.
Как можно выявить принадлежность агента к типу homo economicus или homo institutius? Ответы на прямые (в рамках интервьюирования агента или заполнения им анкет) вопросы по поводу предпочтения материальных или символических ценностей не могут стать достоверной базой для классификации. Лучше всего дифференциация достигается в ходе анализа результатов структурированных интервью, в которых беседа направлена на оценку прошедших этапов в жизни индивида. Каковы эти этапы; были ли они, по мнению субъекта, успешными или неуспешными; в чем состоит этот успех или неуспех; как испытуемый оценивает положение своих коллег, в чем видит их успехи или поражения; чем интервьюируемый может пожертвовать для достижения успеха. Такого рода вопросы дают возможность отнести индивида к одному из двух типов.
Перспективным представляется «HE-HI-анализ» вариантов решения проблемной ситуации «принципал — агент» на предприятиях. Если воспользоваться описанием четырех типов предприятий, приведенным в (Олейник, 2000) и выщеляющим отечественное предприятие периода командной экономики («предприятие К») и периода переходной экономики («П»), типовое американское предприятие («А») и японское предприятие («J») , то можно кратко охарактеризовать указанное соответствие HE-HI-типов работников и руководителей предприятий и типа предприятия в целом с помощью таблицы 3.
Таблица 3
Соответствие
между типами работников и руководителей и типами предприятий Типы предприятий «К» «А» «J» «П» Руководитель(директор) HI HE HE HE Работники HI HE и HI HI HE Разумеется, классификация «HE-HI», как и каждая типология, является результатом абстрагирования, и каждый конкретный субъект может сочетать черты HE с чертами HI. Вместе с тем хотелось бы выделить не просто смешанные HE-HI-вариан- ты агентов, а некий специфический тип, в котором черты HE и HI не только сочетаются, но и определенным образом взаимодействуют. Речь идет об агентах, осознающих или ощущающих недостаточность или ограниченность каждого из рассмотренных критериев (экономических или символических ценностей) и меняющих предпочтения экономических и символических ресурсов более или менее регулярно, чередующие, альтернирующие их. Такой тип можно было бы назвать homo alternatius. Можно представить себе, наконец, и четвертый тип, как бы замыкающий классификацию «HE-HI»: субъекта, беспорядочно или хаотично меняющего типы критериев принятия решений — homo oscillatius. Рассмотрение этих типов требует отдельного исследования и выходит за рамки настоящей работы.