Особенности институционального выбора
«В экономической системе идет непрерывный и массовый децентрализованный процесс выбора экономическими агентами различных форм обменных и иных институтов. Этот выбор представляет собой конкуренцию институтов, что предполагает существование институционального рынка, на котором осуществляются явные (действия индивидов, непосредственно направленные на изменение существующего институционального устройства) и неявные (совместные действия на основании того или иного правила) институциональные сделки.
<.. .> Центральной характеристикой институционального рынка, как, впрочем, и любого другого рынка, является механизм осуществления институционального выбора, сопоставления выгод и прямых и косвенных издержек, связанных с таким выбором» (Тамбовцев, 2001) . По нашему мнению, рациональный характер индивидуального институционального выбора, который подразумевается данным подходом, имеет мало общего с реальным процессом принятия решений. Проведенное выше рассмотрение общих психологических предпосылок отклонения от рациональности агентского выбора позволяет утверждать, что иррациональный выбор является значительно более распространенным явлением, чем рациональный. В самой существенной степени это относится к институциональному выбору.Институциональный выбор имеет целый ряд отличий от функционального. Первое заключается в неопределенности альтернатив. Как правило, в качестве институциональной альтернативы выступает не само решение, а его образ, формирующийся у агента на основании весьма приблизительных данных. В качестве примера вспомним, каким образом происходил в стране институциональный выбор между централизованным и рыночным способом организации общества и экономики. Состав альтернатив («иного не дано») и их образы по самым разным причинам (от злонамеренности до наивности) были сформированы с упором не на рациональный анализ, а на эмоциональное восприятие.
В результате реальное множество альтернатив до сих пор остается неизвестным и служит предметом дискуссий.В условиях неопределенности образа будущего института основной компонентой анализа становится не сам институт, а будущая позиция агента по отношению к институту. Выражаясь словами К.С. Станиславского, анализ «искусства в себе» подменяется анализом «себя в искусстве». Такой подход неизбежно связан с аберрацией восприятия.
Еще одной особенностью институционального выбора по сравнению с функциональным является сильное влияние групповых (общественных) установок. Институциональный выбор редко осуществляется в одиночку, редко бывает индивидуальным. Вопросы формирования обобщенной модели выбора, учитывающей влияние групповых установок, рассмотрены в работах Ю.Н. Гаврильца (см., напр., Гаврилец, 2002).
Обычно считается, что индивидуальный институциональный выбор для каждого агента заключается в принятии или отторжении данного института и имеет, таким образом, бинарный характер: «агент предъявляет положительный или отрицательный спрос на институт в зависимости от того, считает ли он этот институт "полезным" или "вредным"» (Полтерович, 2001) . Такой же точки зрения на институциональный выбор придерживается и В.Л. Макаров (Макаров, 2003) . Вместе с тем в упомянутой работе В.М. Пол- терович говорит также и о других вариантах институционального выыбора, в частности, о создании «групп давления». Для более детального моделирования институционального выбора в (Полтерович, 2001) говорится даже о возможности использовать непрерывную шкалу институционального выбора: «возможно, сторонник института готов уплатить некоторую сумму денег за его внедрение и поддержку, а противник — за отмену и сохранение действовавшей ранее нормы». В этом случае институциональ - ный выбор — это точка в положительной или отрицательной части действительной оси.
Таким образом, в первом случае шкала представляет собой множество значений булевой переменной, во втором — множество действительных чисел.
Представляется, однако, что наиболее адекватный выбор шкалы лежит «посередине» между булевой и количественной шкалами.Для классификации ролевого поведения агентов по отношению к институциональной динамике предлагается выделить
следующие виды участия агентов в институциональной динамике: осознание потребности в институте; формулирование его сущности; продвижение (включая агитацию, лоббирование и т.п.); исполнение обязанностей, налагаемых на агента членством в данном институте; поддержание функционирования института.
Каждый социально-экономический агент может на этих стадиях исполнять одну из следующих ролей:
адаптер — субъект, способный воспринимать общественные ощущения, связанные с институциональной потребностью в данном институте или с ее отсутствием;
инициатор — субъект, активно участвующий в создании (формировании) данного института;
прозелит — горячий сторонник введения и распространения нового института;
пропагандист — приверженец данного института, лоббист, активно распространяющий позитивную информацию об этом институте;
дистрибьютор — лицо, уполномоченное помогать субъектам в адаптации к данному институту, предоставлять необходимые документы, разъяснять особенности функционирования применения института;
контролер — лицо, осуществляющее мониторинг процесса функционирования и распространения института и контролирующее нарушения данной нормы;
реципиент — агент, принимающий решение следовать данной норме (примкнуть к данному институту) .
По первоначальному смыслу наименования этих «ролей» соответствуют положительному отношению к институту. Симметричным образом их можно рассматривать как роли агентов, отрицательно относящихся к данному институту и препятствующих его формированию и внедрению. По нашему мнению, нет нужды во введении для «отрицательных» ролей новых терми-нов — в случае необходимости можно использовать надстрочные знаки «+» или «-». Так, «реципиент+» — это агент, принявший решение следовать данному институту; «реципиент—» — агент, принявший решение не следовать данному институту; «инициа-тор—» — лицо, активно препятствующее созданию института; «прозелит—» — горячий противник внедрения данного института
и т.
д. Для обозначения нейтральной роли и индифферентного отношения агента на том или ином этапе образования данного института можно использовать термин «статист».Таким образом, институциональный выбор в данном подходе отражается с помощью 15-элементной, частично упорядоченной (по степени вовлеченности в процесс формирования ин-ститута) шкалы.
Отметим, что обычно считается, что формирование у агента отрицательного или положительного отношения к данному институту — это результат рационального выбора, в то время как выбор позиции в рамках шкалы «адаптера» до «контролера» является результатом сочетания личных качеств со складываю-щимися обстоятельствами (аналогия — процесс распределения ролей в труппе театра) . По нашему мнению, для условий нашей страны ситуация не такова. Сначала агент осуществляет выбор желаемой ролевой позиции (грубо говоря, должности) и лишь после этого определяет, по какую сторону от «нуля» она будет расположена. Смена субъектом знака с «+» на «-» по отношению к тому или иному институту в обществе homo institutius происходит быстро и безболезненно (достаточно вспомнить современных «большевиков со свечками») .
Как влияют на институциональный выбор отклонения от рационального поведения? Для обобщенного анализа этого вопроса рассмотрим влияние органической иррациональности на выбор в соответствии с четырьмя группами ошибок рационального выбора. Речь идет об ошибках в процессах:
идентификации целевых установок и допустимого множества;
формирования отношения предпочтения на множестве альтернатив;
отделения реально значимой и допускающей интерпретацию информации от сопутствующей;
выбора наилучшей альтернативы.
Для институционального выбора осознание и формулирование цели представляет особую трудность. Ввиду того, что принадлежность к институту относится к числу так называемых стратегических решений (Стратегии бизнеса, 1998), речь должна идти об идентификации долгосрочных целей. Это про-
цесс, требующий особых условий и серьезных мыслительных и иных затрат.
Поэтому на практике цель во многих случаях институционального выбора не является существенным параметром при позиционировании агента по отношению к институту. Склонность агента к мнимому целеполаганию, конечно, может существенным образом исказить его «истинную» позицию; при этом в качестве мнимой цели может выступать само занятие позиции. Это имеет место, в частности, если индивидуальный выбор индуцируется групповыми предпочтениями, что весьма часто имеет место по отношению к институциональному выбору.Трудности разграничения реальных и нереальных вариантов действий обычно не возникают, поскольку выбор вариантов существенно ограничен.
Формирование агентом индивидуальных «позиционных» альтернатив по отношению к институту (в частности, выделение позиций, аналогичное представленному выше) вызывает обычно серьезные трудности и часто выходит за рамки ограниченного во времени процесса. Это создает дополнительные препятствия для рационального исследования ситуации. Что же касается выбора наилучшей альтернативы, то наиболее влиятельными здесь оказываются факторы, связанные с субъективной или даже эмоциональной оценкой последствий от выбора той или иной альтернативной позиции. Как правило, имеющаяся в распоряжении агента информация недостаточна для объективного сравнения альтернатив, и роль играют либо привходящие или чисто эмоциональные ситуативные факторы, либо перенос предыдущего опыта (в позитивном ключе: «раньше так жили, и ничего», либо в негативном: «это мы уже проходили, и ничего хорошего не получилось»). Вообще в институциональном выборе рациональная компонента оценки обычно существенно ниже, чем в других ситуациях принятия экономических решений. Значительно большее значение имеет психологическая конституция личности, в том числе склон-ность к консерватизму/новациям.
В целом органическая иррациональность агентов в большей степени проявляется именно в институциональном выборе. В частности, большое значение имеет принадлежность к HE-
или HI-типу. Ниже описываются роли этих агентов на каждой из стадий появления нового института.