СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ АГРЕССИИПРОТИВ СССР

Со второй половины 1940 г. гитлеровское командование приступило к конкретному политическому и стратегическому планированию войны против Советского Союза — главного и решающего этапа борьбы германского империализма за установление полного господства в Европе.

Военная кампания на Западе в мае — июне 1940 г. принесла фашистской Германии не только лавры быстрой победы. Она ознаменовалась, если иметь в виду общую стратегическую концепцию войны германского милитаризма, и первой серьезной неудачей вермахта, имевшей далеко идущие политические и стратегические последствия: гитлеровские стратеги оказались не в состоянии вывести Англию из войны и добиться всех предпосылок для решения центральной проблемы германской стратегии — устранения опасности ведения войны иа два фронта, которая десятилетиями, как кошмар, владела умами германских милитаристов.

Поэтому после разгрома Франции перед гитлеровским военным руководством во весь рост встала дилемма: сосредоточить ли еще до нападения на СССР очередные усилия на выводе из войны Англии, чтобы до конца избавиться от всякой опасности с тыла в предстоявшем походе на Восток, или, оставив пока в стороне Британию, обрушить новый удар на Советский Союз.

Для решения этой проблемы руководству фашистской Германии пришлось взвесить целый ряд политических, экономических и военно-стратегических факторов. В первую очередь надо было установить:

в состоянии ли вермахт осуществить быстрый военный разгром Англии, и если нет, то каковы возможности для сокрушения Советского Союза в стиле «блицкрига»?

какую позицию займут в этом случае Соединенные Штаты и как скоро они смогут развернуть свой военный потенциал и активно вмешаться в войну на европейском континенте?

каковы возможности и условия использования «японского фактора» для совместной борьбы против Советского Союза и отвлечения сил Англии и США от европейского континента?

иа каких военных союзников в Европе можно рассчитывать для войны против СССР?

Поиски выхода из создавшегося стратегического положения породили, как указывалось выше, определенные колебания в военном руководстве вермахта.

В итоге весьма длительных взвешиваний «за» и «против» в германских верхах возобладало мнение о необходимости прежде покончить с Советским Союзом, а потом с Англией. «Если Россия будет разгромлена,— говорил Гитлер на совещании в ставке 31 июля 1940 г.,— Англия нотеряет последнюю надежду. Тогда тосподствоаать в ?в- роле и на Балканах будет Германия. Вывод: в соответствии с этим рассуждением Россия должна быть ликвидирована» Неудачный для фашистской Германии исход воздушного наступления на Англию вынудил гитлеровское руководство временно отказаться в середине сентября 1940 г. от планов вывода Англии из войны и целиком и полностью сосредоточиться на подготовке войны против Советского Союза. Нападение иа СССР, по расчетам нацистских стратегов, сулило успех только в том случае, если бы удалось молниеносно разгромить Красную Армию еще до того, как Англия, а также, как можно было предполагать, США развернут широкие действия против Германии. Поэтому оценка возможной линии стратегического поведения англосаксонских держав приобретала для руководства вермахта особый смысл. Нацистская верхушка ие могла не заметить, как на протяжении второй половины 1940 г. и первой половины 1941 г. Соединенные Штаты в ускоряющемся темпе совершали эволюцию от дружественного по отношению к Англии нейтралитета к позиции ее «невоюющего союзника». В августе 1940 г. в Лондоне состоялись «предварительные» англо-американские штабные переговоры, в сентябре — была достигнута договоренность о передаче Англии 50 американских эсминцев.

Важным шагом на пути формирования англо-американского союза явилось принятие 11 марта 1941 г. конгрессом США закона о «ленд-лизе». Он давал президенту неограниченные полномочия в предоставлении военной и прочей помощи странам, защита которых считалась «жизненно важной» для безопасности США. Выступление Рузвельта 17 марта по случаю вступления в силу этого закона было расценено командованием вермахта как по существу объявление войны Германии . Из 7 млрд. долл., первоначально предоставленных конгрессом на «леид-лиз», большую часть администрация Рузвельта использовала на расширение базы американской военной промышленности , что должно было принести свои плоды лишь в будущем. Хотя четыре пятых помощи, полученной Англией в 1941 г., приходилось еще на поставки по системе «кэш энд кер- ри» («плати и увози»), а не по «ленд-лизу», тем ие менее в случае затяжной войны фактор военной мощи США мог проявиться в значительно более крупных масштабах и активных формах.

Другим важным мероприятием, направленным на углубление англо-американского военного сотрудничества в целях противодействия державам тройственного пакта, стали секретные англо-америкаиские штабные переговоры, проходившие с 21 января по 29 марта 1941 г. В принятом 27 марта совместном докладе были заложены основы совместной глобальной стратегии США и Англии в войне против Германии и Японии . Главным противником была признана Германия и соответственно решающим театром войны — Европа и Атлантика. После разгрома Германии основные усилия предполагалось направить против Японии. Общие стратегические установки, зафиксированные в докладе, предусматривали оборону Британских островов как главной базы для развертывания в будущем военных действий против Германии, усиление блокады и воздушных налетов на Германию, захват плацдармов в бассейне Средиземного моря для осуществления десантных операций иа юге Европы, обеспечение американским флотом морских коммуникаций в Атлантике, перенесение главных усилий английского флота на Средиземное море и пр.

Характерно, что в совместных военных планах США и Англии первой половины 1941 г. Советскому Союзу не отводилось никакой роли, хотя государственный департамент еще в январе 1941 г. получил первые данные о готовившемся походе вермахта на Восток, а в последующем эти даииые были значительно умножены . Такая позиция США и Англии объяснялась не только инерцией их антисоветской политики, но и очень низкой оценкой с их стороны военной мощи Советского Союза, 14 июня Объединенный разведывательный комитет сделал вывод, что Германии потребуется самое большее шесть недель, чтобы взять Москву . В докладе военного министра США Стимсона, представленном 23 июня Рузвельту, говорилось, что Германия сокрушит Советский Союз «по меньшей мере за один месяц, а вероятнее всего за три месяца» и поэтому в войне англосаксонских держав против Германии и Японии Россия будет лишь временным союзником, как Польша в 1939 г. или Франция в 1940 г.

По некоторым открытым акциям администрации Рузвельта нацистское воеиио-по- литическое руководство могло судить о медленном, но неуклонном вползании США в войну:

24 марта 1941 г. американское правительство предоставило Англии возможность ремонтировать свои военные суда на верфях США;

30 марта все немецкие и итальянские суда, находившиеся в американских портах, были конфискованы, объявлены собственностью США и через некоторое время переданы Англии;

10 апреля американское правительство объявило Красное море «невоенной зоной», чтобы беспрепятственно снабжать британские войска в Египте;

24 апреля «зоиа безопасности» США в Атлантике была расширена до 30° западной долготы, т. е. Исландии;

— 27 мая Рузвельт объявил «неограниченное чрезвычайное положение» в США;

14 июня было объявлено о «замораживании» немецкой и итальянской собственности на американской территории;

16 июня были закрыты немецкие консульства и бюро различных немецких агентств, действовавших в США.

Но наряду с этим развертывание вооруженных сил США проводилось медленными темпами и к осени 1941 г., имея 40 дивизий низкой боеспособности, они еще были не в состоянии активно участвовать в военных действиях иа европейском континенте .

Как же оценивало «фактор США» в преддверии нападения на Советский Союз гитлеровское руководство? Оно бесспорно учитывало очевидную возможность СТОЛК-' иовения с Соединенными Штатами, однако полагало, что это произойдет не ранее 1942 г., а по всей вероятности, гораздо позже. Немецкий военный атташе в Вашингтоне генерал Беттихер доносил 11 марта 1941 г., что США лишь в 1942 г. достигнут полной готовности к войне . В сообщении поверенного Германии в США от 16 мая говорилось: «Для Америки важно выиграть время, по возможности до 1945 г. Здесь имеется стремление оттянуть решение по крайней мере до 1942 г., когда военная промышленность будет полностью поставлена иа военные рельсы» . Этого мнения придерживался и Гитлер. 30 марта 1941 г. на совещании в ставке он заявил, что максимального уровня производства США достигнут только через четыре года и. Такой срок нацистские стратеги считали вполне достаточным, чтобы не только сокрушить Советский Союз, но и подготовиться к глобальной схватке с англосаксами .

Что касается Англии, то она, по оценке гитлеровского командования, не могла быть на ближайшее время после нападения иа СССР сколько-нибудь существенной помехой для Германии. К середине 1941 г. на территории английской метрополии находилось около 37 дивизий . Этих сил было недостаточно для развертывания крупных военных операций на европейском континенте летом 1941 г. Тем более, что Британия была связана своими имперскими интересами на Средиземном море, Ближнем Востоке и в других регионах. Однако в перспективе, и весьма недалекой, Англии была способна стать большой угрозой дли стратегических позиций Германии в Западной и Южной Европе. Уже в 1940 и 1941 гг. оиа превзошла Германию или не уступала ей по производству самолетов, автомобилей, танков, самоходных орудий и некоторых других видов военной техники . В 1941 г.

В таких условиях чрезвычайно важное значение для фашистской Германии приобретала координация стратегических действий с ее союзниками — Японией и Италией. Это было главной целью заключенного 27 сентябри 1940 г. Тройственного пакта Германская дипломатия предпринимала энергичные усилия, чтобы втянуть Японию в активные действия в Юго-Восточной Азии и создать в ее лице противовес Англии и США. Кроме того, нацистское руководство рассчитывало получить от нее поддержку в войне против Советского Союза, в том числе в форме вооруженного выступления иа Дальнем Востоке.

17 декабря 1941 г. Гитлер приказал разработать директиву ОКВ относительно военного сотрудничества с Японией. В качестве «цели, к которой стремится Германия», он требовал предусмотреть в ней «по возможности скорейшее вовлечение Японии в активные действия на Дальнем Востоке». «Чем скорее Япония выступит,— говорил он,— тем более благоприятная военная обстановка возникнет для нее. Она должна овладеть Сингапуром и всеми источниками сырья, в которых нуждается для продолжения войны, особенно если в нее вступит Америка» . Эти соображении легли в основу директивы ОКВ № 24 от 5 марта 1941 г. В ней особо подчеркивалось, что операция «Барбаросса» создаст благоприятные политические и военные условия для экспансии Японии в Юго-Восточной Азии.

На переговорах с министром иностранных дел Японии Мацуокой в Берлине в марте 1941 г. Гитлер уговаривал японцев ударить по позициям Англии. «Редко в истории,— говорил он,— можно было бы подвергаться меньшему риску, чем сейчас, когда в Европе свирепствует война, Англия связана там, Америка только начинает вооружаться, Япония является сильнейшей державой в восточноазиатском пространстве, а Россия не может действовать, так как перед ее западными границами стоят 150 немецких дивизий. Такая возможность больше не повторится, она уникальна в истории» .

Гитлер заверял Мацуоку в том, что если Россия станет угрожать Японии в случае продвижения последней в Юго-Восточной Азии, он не станет ни секунды медлить и нападет на нее. Тут же он добавил, что не верит в подобные действия со стороны России . Аналогичные гарантии Гитлер давал Мацуоке против Соединенных Штатов . В конфиденциальных беседах с японскими представителями руководители третьей империи называли и желательный срок вступлении Японии в войну против Англии — май 1941 г., на который первоначально было назначено нападение на Советский Союз .

По мере приближения начала операции «Барбаросса» в планах гитлеровского руководства все большее место стали занимать расчеты на привлечение Японии к непосредственному участию в агрессии против Советского Союза, чтобы вынудить его вести борьбу иа два фронта. 5 июня японский посол в Берлине Оснма сообщил в Токио о своей беседе с главою фашистской Германии: «Гитлер сказал, что он давно вынашивал мечту ликвидировать коммунистический Советский Союз и до сегодняшнего дня еще не оставил ее... Какую позицию займет Япония в германо-советской войне,— продолжал он,— целиком зависит от наших собственных желаний. Следовательно, для Японии оставляется открытой возможность вступить в войну лишь позже, после объявления Германией войны Советскому Союзу, если Япония захочет выступить на стороне Германии. Из его рассуждений явствовало, что Японию нельзя освободить от обязательств, выте-кающих из союза. Он интересовался положением Владивостока, мощью советских подводных лодок и территориями, которые заняла Япония во времи сибирского кон-фликта. Отсюда я пришел к выводу, что для него желательно японское участие» . Некоторые круги Японии были увлечены заманчивой перспективой похода на Россию, разрисованной гитлеровцами. Весьма одобрительно относился к подобной идее Мацу- ока. Он призывал императора Хирохито отменить начавшуюся с 16 апреля подготовку японского наступления в южном направлении и сначала напасть на Советский Союз, чтобы добиться «генерального решения русской проблемы» . Однако это мнение не разделяли наиболее влиятельные круги японского империализма, заинтересованные прежде всего в южной экспансии и учитывавшие опыт Хасана и Халхин-гола. Они с пониманием относились к предложениям их немецких союзников захватить Сингапур.

У гитлеровского руководства существовали определенные надежды, что быстрый разгром Советского Союза наряду с активным выступлением Японии на стороне Германии настолько изменят расстановку сил на мировой арене в пользу Тройственного пакта, что это вынудит Соединенные Штаты остаться в стороне от войны . В отчете о беседе с Риббентропом 4 июня Осима писал- «Относительно американской позиции в случае возникновения германо-советской войны здесь придерживаются взгляда, что Америка по рукам будет связана помощью Англии и в настоящее время не может оказать эффективной поддержки Советскому Союзу. Существует далее уверенность, что сокрушительная победа Германии над Советским Союзом может иметь своим следствием то, что Америка откажется вступить в войну на стороне Англии» _

Стремления гитлеровской дипломатии втянуть Японию в войну против СССР не увенчались успехом. Японские правящие круги предпочитали не обострять отношений с Советским Союзом, чтобы иметь возможность развивать экспансию в сторону южных морей . С этой целью 13 апреля 1941 г. они пошли на заключение с СССР пакта о нейтралитете, рассчитывая отказаться от него, как только это станет выгодным для Японии . Руководители фашистской Германии особенно не возражали против подобного шага Японии, так как пребывали в твердой уверенности, что им удастся одним, без японского участия быстро покончить с Советским Союзом. Главное, чего они желали от Японии,— это нападение на Сингапур, чтобы отвлечь внимание Англии и США от Европы.

Гораздо большую заинтересованность гитлеровское руководство проявило к привлечению европейских стран к агрессии против Советского Союза. В первую очередь это касалось Румынии, Финляндии, Венгрии и Болгарии, расположенных близ советских границ. Нацистская дипломатия проявила большие усилия, чтобы втянуть эти страны в Тройственный пакт. И она добилась здесь крупных успехов. Кроме того, фашистская

Германия искала сближения с Турцией на антисоветской почве. 18 июня 1941 г. был подписан германо-турецкий пакт «о дружбе и ненападении». Гитлеровцы стремились придать войне против СССР характер «крестового похода» и полностью подчинить ресурсы и политику союзников достижению своих стратегических целей. «Операции,— говорил Гитлер Антонеску 12 июня,— которые будут вестись в пространстве от Северного Ледовитого океана до Черного моря, нуждаются в центральном едином руководстве. Естественно, оно будет в наших руках. Мы должны избежать ошибок прежних коалиционных войн» 30.

В Западной Европе нацистское руководство не видело на ближайшее время серьезной угрозы для себя. Франция — этот традиционный политический и военный про-тивовес Германии на европейской арене — была повержена, расчленена и бессильна что-либо предпринять, как отмечал Гитлер 9 января 1941 г.31 На случай возможных осложнений на Западе предусматривалось ввести в действие план «Аттила» — оккупацию вишистской части Франции. Скандинавия и Балканы находились под пятой «оси». Испания занимала позиции дружественного по отношению Германии нейтралитета.

В целом нацистское руководство оценивало глобальную и европейскую политическую ситуацию как исключительно выгодную для войны против СССР. «Ныне,— говорил Гитлер на совещании генералитета 30 марта 1941 г. — существует возможность разбить Россию, имея свободный тыл. Эта возможность так скоро не появится вновь. Я был бы преступником перед немецким народом, если бы не воспользовался этим» Подобные политико-стратегические калькуляции, зыбкие и авантюристичные в своей основе, исходили из главной порочной предпосылки — неверной оценки политической прочности и военно-экономического могущества Советского Союза. Высшие инстанции политического и военного аппарата фашистской Германии в превратном свете представляли себе боеспособность Красной Армии. Выступая на совещании руководителей вермахта 9 января 1941 г., Гитлер говорил, что «русские вооруженные силы — глиняный колосс без головы» 33. Близки к этому мнению были и другие руководители вермахта 34. Браухич, например, так рисовал перед генералами на совещании 30 апреля 1941 г. картину военных действий на Восточном фронте: «Предположительно крупные при-граничные сражения, продолжительностью до 4 недель. В дальнейшем следует ожидать лишь незначительного сопротивления» 35,

Предвзятость, обусловленная фашистским идеологическим дурмаиом, классовая и национальная ненависть к Советскому Союзу оказали роковое воздействие на гитлеровскую стратегию, лишив ее возможности трезво учитывать совокупность основных фак-торов и условий ведения войны, взятых такими, какими они были в действительности. В фашистской Германии, как правильно подметил один западногерманский историк, господствовали «...дурные приемы примитивной политической конъюнктурной борьбы — изображать противника слабым, ни на что не способным, достойным презрения, чтобы выставить самого себя в лучшем свете. Информация о Советском Союзе подвергалась цензуре и фильтровалась через предвзятое мнение, вместо того чтобы давать чисто деловую картину, как этого требовали самые насущные интересы. Особая опасность такого подхода заключалась в его слепоте перед реальностью...» 36.

Исходя из оценки общего стратегического положения и сил Советского государства, гитлеровское командование положило в основу планирования войны против Советского Союза требование максимально быстрого, молниеносного разгрома его Вооруженных Сил, до того как Англия и Соединенные Штаты сумеют прийти им на помощь. В одном из документов главного командования сухопутных войск вермахта указывалось, что военная цель «Восточного похода» должна состоять в «быстром выведении из строя

00 A. Hillgruber. Der Finbau der verbiindenten Arrneen in die deutsche Ostfront j94j —1944.— «Wehrwissenschaftliche Rundschau», 1960, № 12, S. 662.

KTB OKW, Bd. I, S. 225.

P. Goszony. Uber die Vorgeschichte des deutschen Angriffs auf die Sowjetunion im Juni 1941,—- «Allgemeine Schweizerische Militarzeitschrift», 1966, № 7, S. 400.

KTB OKW, Bd. I, S. 257.

A. Hillgruber. Hitlers Strategie. Politik und Kriegfiihrung. Frankfurt a/M., 1965, S. 211.

*5 IMT, vol. XXXVI, Doc. 873-PS, p. 400.

36 !l Uhlig. Das Einwirken Hitlers auf Planung und Fiihrung des Ostfeldzuges.—«Aus Kin 1: und Zeitgeschichte», 16 Marz, 19G0, S. 166.

С .1

одного противника в войне на два фронта, чтобы можно было с полной силой обрушиться иа другого противника [Англию]» . Характерно в этом отношении и высказывание фельдмаршала Кейтеля: «При разработке оперативно-стратегического плана войны на Востоке я исходил из следующих предпосылок:

а) исключительные размеры территории России делают абсолютно невозможным ее полное завоевание;

б) для достижения победы в войне против СССР достаточно достигнуть важнейшего оперативно-стратегического рубежа, а именно линии Ленинград — Москва — Сталинград — Кавказ, что исключит для России практическую возможность оказывать военное сопротивление, так как армия будет отрезана от своих важнейших баз, в первую очередь от нефти;

в) для разрешения этой задачи необходим быстрый разгром Красной Армии, который должен быть проведен в сроки, не допускающие возможности возникновения войны на два фронта» .

Нацистская стратегия придавала фактору времени столь большое значение, что Гитлер настаивал в июле 1940 г. напасть на Советский Союз осенью этого же года. Однако Кейтель и Иодль сочли этот срок совершенно не реальным, ввиду неподготовленности вооруженных сил, районов сосредоточения и развертывания войск, и не подходящим « точки зрения метеорологических условий.

22 июля Браухич после совещания у Гитлера дал указание генеральному штабу сухопутных войск начать разработку плана нападения на Советский Союз. По заданию Гальдера начальник отдела иностранных армий Востока полковник Кинцель занялся исследованием вопроса о наиболее целесообразном направлении главных ударов с точки зрения характера и численности группировки советских войск. Он пришел к выводу, что наступление следует вести в направлении Москвы с севера, примыкая к побережью Балтийского моря, чтобы затем, осуществив громадный стратегический охват на юг, заставить советские войска на Украине сражаться с перевернутым фронтом . Начальник оперативного отдела генерального штаба генерал Грейфенберг, напротив, считал, что главный удар следует наносить на юге советско-германского фронта.

1 августа начальники отделов генерального штаба, инспектора родов войск, командующий армией резерва, а также военный атташе в Москве получили указание представить, каждый в своей сфере деятельности, соображения о плане ведения замышляемой войны . Еще ранее, в конце июля начальнику штаба перебрасывавшейся на Восток 18-й армии генерал-майору Марксу было поручено разработать оперативно- стратегический план военной кампании против Советского Союза.

1 августа он сделал первый доклад генералу Гальдеру с изложением своих идей по плану операций. Они предусматривали развертывание боевых действий двумя крупными группировками войск на московском и киевском стратегических направлениях. Гальдер при этом указал на важность того, чтобы главное направление на Москву не ослаблялось из-за частных операций на соседних участках фронта. (Этот вопрос стал впоследствии предметом острых разногласий в командовании вермахта.)

5 августа Маркс представил Гальдеру законченную оперативно-стратегическую разработку, получившую наименование «План Фриц» . В ней намечались два основных стратегических направления — московское и киевское. «Главный удар сухопутных сил,— говорилось в разработке,— должен быть направлен из Северной Польши и Вос-точной Пруссии на Москву. Поскольку сосредоточение в Румынии невозможно, дру-гого направления главного удара не существует. Попытка обходного маневра с севера лишь удлинила бы путь войск и в конечном счете привела бы их в лесистую область северо-западнее Москвы.

Ведущая идея наступления на основном направлении: прямым ударом по Москве разбить и уничтожить главные силы русской северной группы западнее, внутри и восточнее лесистой области; затем, овладев Москвой и Северной Россией, повернуть фронт на юг, чтобы во взаимодействии с немецкой южной группой занять Украину и в итоге выйти на рубеж Ростов — Горький — Архангельск» .

По плану Маркса против Советского Союза предполагалось развернуть группировку войск, насчитывающую 147 дивизий, объединенных в пять армий, из которых три должны были действовать севернее Припятских болот.

Когда с идеями Маркса ознакомили немецкого военного атташе в Советском Союзе генерала Э. Кестринга, он выразил несогласие с тем, что взятие Москвы будет иметь решающее значение для победы над Красной Армией. По его мнению, наличие сильной промышленной базы на Урале позволило бы Советскому Союзу продолжать активное сопротивление, искусно используя имеющиеся и вновь созданные коммуни-кации. В последующих спорах с ОКХ о ведении операций на Востоке эти соображения Кестринга заняли определенное место в аргументации Гитлера и других руководите-лей ОКВ.

5 августа верховное главнокомандование отдало директиву «Ауфбау ост», положившую начало широким мероприятиям по оборудованию театра военных действий для нападения на СССР. Предусматривалось строительство сети коммуникаций, аэродромов, складов, казарм и прочих военных объектов на территории Польши и Восточной Германии .

В начале сентября на первого обер-квартирмейстера и постоянного заместителя начальника генерального штаба генерал-майора Паулюса была возложена задача, основываясь на плане Маркса, разработать соображения относительно группировки койск для войны против Советского Союза и порядка их стратегического сосредоточения и развертывания. К 17 сентября ои закончил эту работу, после чего ему поручили обобщить все результаты предварительного оперативно-стратегического планирования. Это вылилось в докладную записку Паулюса от 29 октября. На ее основе оперативный отдел генерального штаба составил проект директивы по стратегическому сосредоточению и развертыванию — «Ост».

Независимо от генерального штаба сухопутных войск, по указанию Иодля в штабе оперативного руководства вооруженных сил с начала сентября велась работа по составлению собственного плана войны против СССР. 19 сентября Варлимонт представил этот план йодлю. Он предусматривал использование трех групп армий — «Север», «Центр» и «Юг» соответственно на ленинградском, московском и киевском направлениях. Главный удар наносился на Москву по кратчайшему пути через Минск и Смоленск. После захвата последнего продолжение наступления на центральном направлении планировалось в зависимости от развития обстановки в полосе группы армии «Север». В случае ее неспособности решить поставленные задачи предполагалось приостановить наступление группы армий «Центр» и часть ее сил направить на помощь северному соседу Эти идеи существенно отличались от планов ОКХ.

65

3 В. И. Дашичев, т. 11

В ноябре — декабре генеральный штаб сухопутных войск продолжал уточнение и проигрывание на штабных учениях вопросов о главных стратегических направлениях, о распределении сил и средств для наступления, а также согласовывал результаты этой работы со штабом верховного главнокомандования и Гитлером. «Изучение всех этих вопросов,— писал генерал Филиппи,— подтвердило прежде всего мнение, что в ходе операций иа все более расширяющейся, подобно воронке, к востоку территории не хватит немецких сил, если не удастся решающим образом сломить силу русского сопротивления до линии Киев — Минск — Чудское озеро»

К середине ноября под руководством генерал-квартирмейстера генерального штаба были разработаны основы материально-технического обеспечения войск (из расчета: 3 млн. человек, 600 тыс. машин, 600 тыс. лошадей, горючее и запчасти на 700—800 км).

28 ноября начальники штабов групп армий, предусмотренных для ведения наступления, получили указания представить независимо друг от друга соображения по плану операций. В разработке начальника штаба группы армий «А» (позднее «Юг») генерала Зоденштерна от 7 декабря 1940 г. предлагалось провести наступление тремя ударными группировками. Ведущая идея этого плана заключалась в том, чтобы, ско-вав советские войска в центре фронта, основные наступательные операции предпри-нять на флангах и по достижении первой стратегической цели — рубежа Кременчуг — Киев — Могилев — Даугавпилс — нанести удар на Москву по сходящимся направлениям, осуществив тем самым гигантский охват всей западной части Советского Союза46. Зоденштерн считал, что временно следует отказаться от овладения окраинными областями на юго-востоке и северо-востоке Советского Союза, а прикрытие внешних флангов ударных группировок осуществлять заслонами, обращенными в сторону Ленинграда и Восточной Украины.

5 декабря генерал Гальдер изложил перед Гитлером основы планируемой военной кампании. Теперь уже окончательно вырисовывались три стратегических направле-ния — ленинградское, московское и киевское. Главный удар Гальдер предлагал на-нести севернее Припптской области из района Варшавы на Москву. Проведение опе-раций намечалось силами 105 пехотных, 32 танковых и моторизованных дивизий. Кроме того, предусматривалось использование вооруженных сил Румынии и Финляндии. Для сосредоточения и развертывания этих сил Гальдер считал необходимым восемь недель. Он указал, что с первых чисел апреля или самое позднее с середины этого месяца скрыть от Советского Союза подготовку Германии к войне станет уже невозможно.

Гитлер, одобрив в принципе этот план, заметил, что последующая задача состоит в том, чтобы после раскола советского фронта в центре и выхода к Днепру на московском направлении осуществить поворот части сил главной центральной группировки на север и разгромить во взаимодействии с северной группировкой советские войска в ПрибалтикеНаряду с этим он предлагал в качестве первостепенной задачи разгром всей южной группировки советских войск на Украине. Только после выполнения этих стратегических задач на флангах фронта, в результате чего Советский Союз оказался бы изолированным от Балтийского и Черного морей и лишился бы важнейших экономических районов, он считал возможным приступить к взятию Москвы 48. По его мнению, для разгрома Советского Союза требовалось 130—140 дивизий.

Таким образом, еще в ходе планирования войны против СССР в германском командовании выявился разный подход к решению важнейших стратегических задач. Первую линию (концепция «концентрического наступления» на Москву) представлял генеральный штаб сухопутных войск, вторую (наступление по расходящимся направлениям), которой придерживался и Гитлер,— штаб ОКВ.

Генерал Филиппи писал, что разработанный в сентябре в ОКВ план содержал «опасную идею остановить войска в центре, повернуть подвижные силы на север, чтобы помочь дальнейшему продвижению застрявшего соседа еще до того, как будет предпринято наступление на Москву». «Можно полагать,— отмечал далее Филиппи,— что Гитлер прочно усвоил идею этого «поворота», подходившую как нельзя лучше к его стратегической концепции, хотя он ее совершенно иначе обосновывал» 4Э. Для него решающее значение имел захват сырьевых и продовольственных ресурсов Советского Союза. Вероятно, и Геринг сыграл немалую роль в том, чтобы разжечь в Гитлере стремление к достижению военно-экономических целей. В качестве председателя совета министров по обороне империи ои потребовал в ноябре 1940 г. от начальника военно-экономического управления штаба ОКВ генерала Томаса составить для него

« С Wegener. Heeresgruppe Siid. Der Kampf im Siiden der Ostfront 1941—1945. Bad

Nauheim, 1970, S. 20.' " KTB OKW, Bd. I, S. 982.

Ibid., S. 996.

См. также: A. Hillgruber. Op. cit., S. 230.

доклад, в котором выдвигалось требование быстрого овладения европейской частью России в связи с обострением продовольственного положения империи и ее трудностей с сырьем. Особенно в ием подчеркивалась необходимость «захватить неразрушенными ценные русские экономические районы на Украине и нефтяные источники Кавказа» .

Так или иначе, точка зрения штаба ОКВ возобладала и нашла свое отражение в окончательной директиве № 21 верховного главнокомандования, подписанной Гит-лером 18 декабря и получившей кодовое наименование «Барбаросса», которое как бы придавало войне символический смысл крестового похода.

В директиве говорилось, что после рассечения советского фронта в Белоруссии основной немецкой группировкой, наступающей из района Варшавы, создадутся «пред-посылки для поворота мощных частей подвижных войск на север с тем, чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в об-щем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в При-балтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен после-довать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности» .

На юге после уничтожения советских войск на южном фланге фронта планировалось «своевременно занять важный в военном и экономическом отношении Донецкий бассейн».

17 декабря Гитлер в беседе с Йодлем по плану «Барбаросса» особо подчеркнул, что в 1941 г. вермахт должен решить «все континентальные проблемы в Европе, так как после 1942 г. США будут в состоянии вступить в войну» .

Следовательно, основная цель плана «Барбаросса» состояла в том, чтобы разбить Советские Вооруженные Силы в одной скоротечной кампании. Директива № 21 требовала закончить подготовку к нападению иа Советский Союз к 15 мая 1941 г.

Многие бывшие генералы вермахта и военные историки ФРГ пытаются выдать ре-шение Гитлера наступать на Москву только после разгрома советских войск в При-балтике и на Украине за основной и единственный порок плана «Барбаросса». Онн называют это решение «несовместимым с оперативными требованиями».

Тот факт, что генеральный штаб сухопутных войск не отстоял еще при подготовке плана «Барбаросса» своей идеи нанесения главного удара на Москву, генералы вермахта объясняют тем, что, во-первых, Гитлеру, у которого отсутствовала необходимая «основа для доверия и понимания», трудно было что-либо доказать («Кому хотелось разъяснять диктатору, постоянно уклонявшемуся от деловых соображений, его ошибку?.. Гитлер был лишен фантазии, ограниченной специальными знаниями, он не мог трезво мыслить в оперативных делах, а в личном отношении был ие способен довериться советам военного руководства»), во-вторых, Гальдер и Браухич, исходя из мысли Мольтке, что «ни один оперативный план не может с определенностью предугадать события, которые последуют за первым столкновением с главными силами противника», полагали, что после достижения линии Днепра проводить последующие операции можно будет исходя из конкретно сложившейся обстановки .

Ссылки на упрямство и недоверчивость Гитлера не могут служить сколько-нибудь веским алиби для германских милитаристов. Но дело даже не в этом. Нельзя сводить порочность плана «Барбаросса» только к вопросу о Москве (с тем же правом можно было бы сейчас сказать, что наступление на Москву представлялось невозможным без ликвидации угрозы со стороны фланговых стратегических группировок советских войск). Главное здесь заключается в том, что план «Барбаросса» был превыше сил вермахта, а потому оказался авантюристичным, порочным в своей основе. На совещании Гальдера с генералом Фроммом 28 января 1941 г. было установлено, что подготовленных людских резервов для восполнения потерь в войне против СССР хратит лишь до осени 1941 г., а снабжение горючим вызывает серьезные опасения. Войска совершенно не готовились к ведению действий в зимних условиях. Когда ОКХ пред- ставило в верховное главнокомандование свои соображения об обеспечении армии зимним обмундированием,• Гитлер отклонил их на том основании, что «Восточный поход» должен закончиться до наступления зимы. Эти зловещие факты не получили правильной оценки со стороны германского генералитета. На совещании командующих групп армий и армий у Гальдера 14 декабря 1940 г., где подводились итоги штабных игр по плану нападения на Советский Союз, был сделан единодушный вывод, что Красная Армия будет разбита в скоротечной кампании, которая займет не более 8— 10 недель 54.

31 января ОКХ отдало на основе плана «Барбаросса» директиву по стратегическому сосредоточению и развертыванию. Для ведения операций создавались три группы армий: «Север», «Центр» и «Юг». Перед ними была поставлена задача рассечь глубо-кими танковыми клиньями главные силы Красной Армии, находившиеся в западной части Советского Союза, и уничтожить их, воспрепятствовав отходу боеспособных войск в «глубину русского пространства». В качестве первой стратегической цели была намечена линия Днепра и Западной Двины. Основные прорывы планировалось осуществить вдоль магистральных шоссейных дорог: в полосе группы армий «Центр» — вдоль шоссе Брест — Минск, а на фронте группы армий «Юг» — вдоль шоссе Ровно — Киев.

Обращает на себя внимание существенная особенность: ОКХ приняло решение обойти Припятскую область с ее болотами и лесными массивами. Для этого внутренние фланги групп армий «Центр» и «Юг» должны были проскочить севернее и южнее этой области и действовать до выхода к Днепру изолированно друг от друга. В связи с этим генерал Филиппи отмечал: «...Нельзя было забывать, что оперативная разобщенность внутренних флангов обоих прорывов могла поставить под угрозу и без того рискованный план кампании, если бы между главными клиньями появился боеспособный в опе-ративном отношении противник» 55.

18 марта ОКВ приняло решение о некоторых изменениях плана «Барбаросса» в части, касающейся задач группы армий «Юг». Ранее последняя должна была наносить два удара на своих северном и южном флангах: из района Люблина на Киев и в нижнем течении р. Прут для глубокого охвата с двух сторон советских войск, действовавших в Молдавии и южной Украине. Трудности форсирования Днестра и низкая боеспособность румынских войск56 побудили гитлеровское командованиг сосредоточить главные усилия группы армий на одном северном фланге — на киевском направлении, где, по его мнению, открывались более заманчивые оперативно-стратегические возможности. Соответственно был изменен текст директивы № 21: «Группа армий, действующая южнее Припятских болот, сосредоточивает свои силы, предназначенные для главного удара в районе Люблина и южнее для наступления в общем направлении на Киев. Оттуда танковым войскам нанести глубокий удар в глубь вражеской территории, совершая охват русских войск вдоль нижнего течения Днепра. Смешанные немецко-румынские войска на юге имеют две задачи:

осуществлять оборону Румынии как базы и тем самым обеспечить непрерывность операций в южной части театра военных действий и

сковывать противостоящие силы противника во время наступления войск северного крыла группы армий.

В зависимости от развития обстановки смешанные войска, поддерживаемые частями военно-воздушных сил, должны вести преследование, чтобы воспрепятствовать организованному отходу советских войск через Днепр» 57.

Для выполнения плана «Барбаросса» гитлеровское командование развернуло громадные вооруженные силы. К июню 1941 г. они насчитывали в целом, по данным, опубликованным в I томе дневника ОКВ, 7234 тыс. человек 58. Из них в сухопутных войсках и армии резерва было 5 млн. человек, в ВВС — 1680 тыс., в ВМС— 404 тыс., в войсках СС — 150 тыс. человек.

" С. Blau. Op. cit., р. 20.

А. Филиппи. Указ. соч., стр. 52.

Н. Greiner. Die Oberste Wehrmachtfiihrung 1939—1943. Wiesbaden, 1949. S. 364

G. Blau. Op. cit., p. 34—35. M KTB OKW, Bd. I, S. 97E.

С 1 сентября 1939 г. по 6 апреля 1941 г. число дивизий в действующих сухопутных войсках возросло с 88 до 190. К моменту нападения на СССР их было уже 209. Из них для выполнения плана «Барбаросса» гитлеровское командование выделило 152 дивизии и две бригады.

Кроме того, страны — сателлиты фашистской Германии выставили против СССР 29 дивизий (16 финских, 13 румынских) и 16 бригад (три финские, девять румынских и четыре венгерских), в которых числилось в общей сложности 900 тыс. солдат и офицеров .

Следовательно, всего против СССР противник развернул 181 дивизию и 18 бригад.

Ударная сила «восточной армии» — танковые войска имели около 3500 танков и штурмовых орудий (к 10 мая 1940 г. их было в действующих войсках 2574 единицы, однако число таиков в штате танковой дивизии с тех пор снизилось с 258 до 196, что позволило увеличить общее число этих дивизий) . В сухопутных войсках было 7200 орудий С1.

Для проведения плана «Барбаросса» создавалась следующая группировка войск.

Группа армий «Север» (ленинградское направление) получала 26 дивизий, из них 20 пехотных, три танковые, трн моторизованные.

Группа армий «Центр» (московское направление) — 50 дивизий, из них 31 пехотная, девять танковых, шесть моторизованных, одна кавалерийская.

Группа армий «Юг» (киевское направление) — 41 дивизию, из них 30 пехотных и горно-стрелковых, пять танковых, три моторизованные.

В резерве ОКХ оставались 28 дивизий, из них две танковые и две моторизованные.

Основные силы были сосредоточены в группе армий «Центр», которая имела задачу расколоть советский фронт стратегической обороны. Главная ставка делалась на сокрушающую мощь внезапного удара массированными силами таиков, пехоты и авиации и на их молниеносный бросок к важнейшим центрам Советского Союза.

Для поддержки сухопутных войск, действовавших против Красной Лцмии, было выделено четыре воздушных флота, силы которых распределялись следующим образом в2: Воздуш ные флогы Поддерживаемые группы армий Всего самолетов Бомбарди-ровщики Истребители Разведчики 4-й «Юг>> 600 360 210 30 2-й «Центр» 910 490 390 30 1-й «Север» 430 270 110 50 5-й войска в Финляндии 60 40 10 10 Всего: 2000 1160 720 120

Для ПВО Германии и действий против Англии из состава ВВС оставлялось около 1500 самолетов. Кроме того, сателлиты фашистской Германии выставили против Красной Армии около 1000 самолетов .

Первый приказ ОКВ о дезинформации относительно войсковых перебросок с Запада на Восток был отдай 6 сентября 1940 г. Сосредоточение немецких войск к исходным районам с помощью железнодорожного транспорта началось в январе. Постепенно нарастая, оно проводилось вплоть до июня пятью эшелонами. Для этих целей потребо- валось 97 тыс. железнодорожных составов. К концу февраля в исходных районах находились 25 дивизий, в марте прибыло еще семь, в апреле — 13, в мае — 30 и до 22 июня — еще 51 дивизия 65. Сосредоточение военно-воздушных сил началось с 10 июня.

Для скрытия подготовки нападения на Советский Союз немецко-фашистское коман-дование усиливало мероприятия по дезинформации. С этой целью Кейтель издал 15 февраля 1941 г. специальную директиву по дезинформации противника 66. Проведение дезинформационных мероприятий разбивалось на два этапа. На первом, примерно до апреля 1941 г., предусматривалось создать ложное представление относительно намерений немецкого командования, акцентируя при этом внимание иа планах вторжения в Англию и на подготовке операции «Марита» (против Греции) и «Зонненблюме» (в Северной Африке).

На втором этапе, когда скрыть подготовку к нападению на Советский Союз, как отмечалось в директиве, станет уже невозможно, стратегическое развертывание сил для операции «Барбаросса» должно было быть представлено в свете величайшего в истории войн дезинформационного маневра с целью «отвлечения внимания от последних приготовлений к вторжению в Англию». Для этого гитлеровское командование распорядилось сделать все возможное, чтобы сохранить даже среди личного состава собственных вооруженных сил впечатление, что подготовка к вторжению ведется в «совершенно новой форме», а войска, которые должны были участвовать в осуществлении операции «Зеелёве», лишь временно, до определенного момента отводятся в тыл. В директиве подчеркивалась необходимость как можно дольше держать в заблуждении относительно действительных планов даже те войска, которые предназначались для действий непосредственно на Востоке. Чтобы создать иллюзию подготовки вторжения немецких войск в Англию, гитлеровское командование распространяло дезинформационные сведения о несуществующем «авиадесантном корпусе», прикомандировало к войскам переводчиков английского языка, отдало приказ напечатать в массовом количестве топографические материалы по Англии, подготовило «оцепление» определенных районов иа побережье Ла-Манша, Па-де-Кале и в Норвегии, рагостило на побережье ложные «ракетные батареи» и пр.

Кроме того, в конце второго этапа этой стратегической дезинформации были разработаны специальные операции «Хайфиш» и «Харпуне», чтобы усилить впечатление подготовки высадки десантов в Англию из Норвегии и Северной Франции.

30 апреля срок нападения на Советский Союз был перенесен с 15 мая на 22 июня в7.. К этому времени большая часть соединений вермахта, участвовавших в захвате Югославии и Греции, была переброшена в район действий «Барбаросса».

Развернутая против СССР группировка противника намного превосходила противо-стоявшие ей силы Красной Армии. На 21 июня в наших западных округах насчитывалось 2,9 млн. человек в составе всех видов вооруженных сил и родов войск 6S. Против них гитлеровское командование выставило в одних сухопутных войсках (с учетом армий сателлитов Германии) около 4,2 млн. человек. Группировка наших войск была в оперативном отношении крайне невыгодна для отражения удара превосходящих сил врага. Из 170 дивизий, входивших в состав Ленинградского округа, Прибалтийского, Западного, Киевского Особых округов и Одесского военного округа, в их первом эшелоне к утру 22 июня на фронте от Балтийского моря до Карпат имелось только 56 дивизий (32 процента)S9. Остальные дивизии, входившие в состав этих округов, находились на марше или в районах сосредоточения на общей глубине от 300 до 400 км от границ. Противник же имел в это время перед фронтом наших округов в первом эшелоне 63 процента всех соединений армии вторжения.

Таким образом, к моменту нападения на Советский Союз вермахт располагал громадными военными преимуществами перед нашими вооруженными силами. От советского народа потребовались большие жертвы и колоссальные усилия, чтобы лишить врага этих преимуществ и расстроить его планы «блицкрига».

A. Philippi, F. Heim. Op. cit., S. 52.

«Fall Barbarossa», S. 248—250.

87 IMT, vol. XXVI, Doc. 873-PS, p. 399.

А. Гречко. 25 лет тому назад.— «Военно-исторический журнал», 1966, № 6, стр. 10.

Там же.