ВИЛЬГЕЛЬМ ФОН ЛЕЕВ

Фельдмаршал Вильгельм фон Лееб родился в 1876 году, с 1895 года начал службу в армии; в 1940 году, после ряда повышений, был произведен в фельдмаршалы. Во время кампании против России был командующим группой армий «Север»; 16 января 1942 года подал прошение об отставке, главным образом ввиду того, что Гитлер вмешивался в технические вопросы.

До того как были введены группы армий, германская армия состояла из сухопутных сил, делившихся на армии и менее крупные соединения. На армии возлагались задачи как административного, так и чисто военного характера. Когда были созданы группы армий, предназначенные для них штабы были значительно меньше, нежели штабы подчиненных им армий; Кюхлер сообщил, что по своему составу они равнялись лишь трети или половине штаба армии. Главнокомандующий группой армий не обладал правом судебной власти. При его штабе не было представителя генерал-квартирмейстера, который непосредственно ведал всеми вопросами снабжения. Деятельность генерал-квартирмейстера не касалась командной инстанции группы армий, она проходила лишь в армиях и в штабах начальников тыловых районов армий, где были представители отдела генерал-квартирмейстера.

¦Сначала командующий группой армий не имел специальных референтов по делам военнопленных; разрешение этих вопросов было возложено непосредственно на генерал-квартирмейстера и его штаб. Деятельность хозяйственных инстанций рейха также мало касалась руководства группы армий. Армии и начальники тыло-вых районов имели в своих штабах экспертов по этим вопросам. В то время когда подсудимый фон Лееб командовал группой армий «Север», его задачи ограничивались почти целиком областью операций, а верховное командование и его штаб разрешали чисто военные задачи.

В начале русской кампании исполнительная власть принадлежала непосредственно командующим армиями и начальникам тыловых районов.

Однако, с другой стороны, подчиненные Лееба располагали собственной командной властью и сами несли ответственность за разрешение многочисленных административных вопросов. Обычно главное командование сухопутных сил и офицеры генерального штаба ОКХ отдавали приказы непосредственно этим подчиненным, не доводя их содержание в каждом случае до группы армий. Но были случаи, когда приказы, предназначенные для нижестоящих подразделений, официально проходили через группу армий. В таких случаях эта последняя действовала только в качестве передающей инстанции и выполнение приказов не вытекало из действий подсудимого, а было лишь результатом передачи приказов по обычным служебным каналам.

Группа армий, которой командовал подсудимый, продвинулась из Восточной Пруссии до Ленинграда. Под его командованием находилось от 500 до 600 тысяч человек. Его операции имели очень широкие масштабы. Они начались 22 июня 1941 года, когда была начата русская кампания; деятельность Лееба закончилась официально 16 января 1942 года.

В течение этого сравнительно короткого времени Лееб вел вперед огромную армию по гигантской территории в тяжелейших боевых условиях. Как уже было сказано, его задача состояла в руководстве войсками. Многие административные задачи были переданы подчиненным ему армиям и его тыловому району.

При таких обстоятельствах следует исходить из того, что некоторые детали мероприятий, проводившихся в сфере компетенции подчиненных подсудимого Лееба, не доводились до его сведения.

Судебное следствие установило, что части, подчиненные подсудимому, выполняли преступные приказы и что инстанции, входившие в сферу его командной власти, совершали наказуемые действия.

Кроме обвинения в преступлениях против мира, о котором уже говорилось в обосновании настоящего приговора, обвинения, выдвинутые против Лееба, относятся к тому периоду, когда он был главнокомандующим группой армий «Север». Эти обвинения, по мнению трибунала, можно подразделить на следующие основные группы:

1. «Приказ о комиссарах». 2. Преступления в отношении военнопленных. 3. Приказ «Об особой подсудности в районе «Барбаросса». 4. Преступления в отношении гражданских лиц. 5. Разграбление общественной и частной собственности.

Эти пункты следует рассмотреть по порядку.

главлявший группу армий «Центр», и фон Рундшедт (группа армий «Юг») были против приказа. Лееб вновь заявил протест Браухичу, когда тот посетил его армию в июле и сентябре 1941 года, а затем дважды апеллировал к Кейтелю, который ответил, что приложит все силы для того, чтобы добиться отмены приказа. Позже, 23 сентября 1941 года, генерал Мюллер — генерал для особых поручений при главнокомандующем сухопутными войсками Браухиче — на основании представлений, сделанных командующими группами армий, писал Вер-ховному главнокомандованию вооруженных сил сле-дующее:

«Высказывается пожелание, чтобы вопрос о выполнении «приказа о комиссарах» в его нынешней форме в связи с изменением положения был пересмотрен. Главнокомандующие, командиры и части сообщают, что понижение боевого духа на стороне русских можно было бы обеспечить, если бы для комиссаров, которые, несомненно, являются главными организаторами ожесточенного и упорного сопротивления, был облегчен путь к прекращению борьбы, сдаче в плен или к переходу на нашу сторону.

В настоящее время дело обстоит так, что комиссар в любом случае предвидит свою верную гибель.

Достижение этой цели следовало бы обеспечить в подходящей форме с помощью самых разнообразных пропагандистских средств.

Главнокомандующий сухопутными силами также полагает, что изложенные выше взгляды, которые были доведены до его сведения всеми группами армии, с военной точки зрения полностью заслуживают внимания и делают целесообразным пересмотр существовавших доныне методов обращения с комиссарами»,

Следует обратить внимание на то, что это предложение имеет в своей основе исключительно военные соображения. Этическую сторону дела оно вовсе не затрагивает, потому что она не заинтересовала бы Гитлера. Предложение было представлено Гитлеру, и на полях этого документа имеется пометка, сделанная рукой Иодля, которая гласит:

«Фюрер не согласился на внесение какого-либо изменения в приказ, касающийся обращения с русскими комиссарами».

Послание Мюллера недвусмысленно подтверждает показания Лееба о том, что главнокомандующие указанных групп армий возражали против приказа.

Главное командование сухопутных сил направило приказ армиям, входившим в эти три группы армий. Однако сами группы армий получили для сведения его копии. Другими словами, участие групп армий в передаче приказа нижестоящим соединениям состояло только в пересылке его по обычным административным каналам.

Но Лееб протестовал против приказа не только перед своим начальником. Он говорил также и с подчиненными командирами, которым и сообщил, что не согласен с приказом. Он упомянул также о приказе «О поддержании дисциплины», изданном Браухичем для того, чтобы по возможности затруднить выполнение «приказа о комиссарах».

«Кроме того, я знал, что все главнокомандующие и командиры, с которыми я разговаривал, были против приказа. Таким образом, можно было надеяться, что по крайней мере он не будет выполняться в широких масштабах. И, если бы я тогда вышел в отставку, себя я, во всяком случае, оградил бы от всяких подозрений, однако тем самым я отказался бы от борьбы против Гитлера, и вообще такая просьба об отставке, вероятно, не произвела бы на Гитлера никакого впечатления. И, кроме того, вероятно, стало бы известно, почему я вышел в отставку; ведь я не мог так вдруг сказать: «Я болен, я больше не могу».

После этого Леебу был задан вопрос, как он отно-сится к этой проблеме сейчас. Он ответил:

«У меня ведь было достаточно возможностей и времени, для того чтобы поразмыслить об этом приказе и о том, что пришлось тогда сделать из чувства ответственности, и я должен признаться, что и сейчас я не знаю лучшего пути. Тогда мы втихомолку, насколько это было возможно, саботировали выполнение приказа, и приходилось заботиться о том, чтобы это происходило тайно. Я и сейчас не знаю, как можно было сделать это лучше».

«Приказ о комиссарах» был передан подчиненным подсудимому Леебу соединениям, а именно 18-й армии Кюхлера, 16-й армии Буша и 4-й танковой группе Гёп- нера. И, несмотря на личное мнение Лееба, донесения из частей этих армий, подчиненных ему, показывают, что многие политработники были убиты. Возможно, что в некоторых случаях цифры были преувеличены, однако трибунал должен констатировать, что в много-численных случаях эти зверства имели место. Несмотря на это, трибунал не может считать Лееба виновным по этому пункту. Он не рассылал приказа, протестовал против него всеми способами и выступал против него, не прибегнув только к открытому и вызывающему от-казу в повиновении.

командующему Гитлеру. Генерал-квартирмейстер действовал через нижестоящие инстанции в армиях и в их тыловых районах. При этих инстанциях находились офицеры, частично подчиненные генерал-квартирмей-стеру, но в первую очередь — командующим армиями и начальникам тыловых районов, в штабы которых они входили.

Поэтому делами военнопленных ведали непосредственно командующие армиями и начальники тыловых районов. Линия компетенции по этим вопросам обходила главнокомандующего группой армий. Правда, ему предоставлялось право отдавать приказы по этому вопросу подчиненным ему частям, однако он имел также основания предполагать, что командиры этих частей будут выполнять возложенные на них задачи по удовлетворительному снабжению и законному использованию военнопленных надлежащим образом.

Выше утверждалось, что использование военнопленных на опасных работах или в опасных зонах было с точки зрения международного права явно противозаконным, однако нет никаких существенных материалов, доказывающих, что сведения о'подобном использовании военнопленных когда-нибудь доходили до подсудимого.

Единственное доказательство того, что Леебу было известно об использовании русских военнопленных на работах по разминированию, содержится в доказательстве № 3 (документ НОКВ-3337, том I, стр. 4). В этом документе говорится:

«Сегодня утром главнокомандующий группой армий «Север» посетил танковую группу.

Существенная часть беседы заключалась примерно в следующем:

...Так как дома сильно заминированы, в них пока не входят (было несколько несчастных случаев); для очистки от мин используются пленные».

Этот документ подписан майором генерального штаба Толлингом, офицером связи ОКХ при 4-й танковой группе.

Трибунал считает этот документ весьма неопределенным и допускающим много толкований. Поэтому он не может служить доказательством того, что подсудимый Лееб знал о таком использовании военнопленных и дал на него свое согласие.

В качестве доказательства того, что Лееб знал о пренебрежительном отношении к судьбе военнопленных, было приведено сообщение о том, что его начальник штаба Бреннеке 13 ноября 1941 года присутствовал на совещании в Орше, на котором начальник штаба группы армий «Центр» поставил вопрос о питании военнопленных. Примечательно, что запись, которая была сделана во время этого совещания, находится среди документов 18-й армии — одного из подчиненных генералу Леебу соединений, которые несли непосредственную ответственность за судьбу военнопленных. Однако в отчете о совещании только говорится, что группа армий «Центр» «хотела бы особенно указать на то, что военнопленные представляют собой необходимый резерв рабочей силы, но в их нынешнем состоянии они работать не могут. Более того, многие из них гибнут от истощения».

В документе ничего не говорится о положении воен-нопленных, находящихся в районе группы армий «Се-вер», и он не позволяет сделать вывод, что фон Леебу было в какой-нибудь форме доложено об этих обстоя-тельствах.

Основательное изучение всех доказательств, представленных по этому пункту, не подтвердило, что подсудимый Лееб был виновен в пренебрежении судьбой военнопленных или несет ответственность за их незаконное использование в районе, на который распространялась его командная власть.

Среди документов имеются доказательства того факта, что в районе, где командовал подсудимый, производились незаконные казни красноармейцев. Внимание трибунала было обращено на известные документы, которые якобы доказывали, что он имел отношение к этим казням и несет за них ответственность.

Первый документ — приказ от 13 ноября 1941 года. Проверка этого документа показала, что генерал для особых поручений при верховном главнокомандующем сухопутными силами издал приказ по 6-й армии, которая не была подчинена Леебу. Этот приказ был передан группам армий для ознакомления. Эти факты не подтверждают ни того, что подсудимый Лееб получил приказ, ни того, что он передал его или распорядился о его выполнении.

Точно так же внимание трибунала было обращено на приказ ОКХ от 25 октября 1941 года, подписанный Браухичем; утверждалось, что этот приказ явно рассылался группой армий «Север». Такое утверждение обо-сновывали ссылкой на приказ командира 12-й пехотной дивизии 16-й армии, входившей в группу армий «Се-вер», и на аналогичный приказ 281-й охранной дивизии, входившей в тыловой район этой группы армий. Однако при проверке этих доказательств трибунал не нашел ни самого приказа, который якобы рассылался подсуди-мым фон Леебом, ни доказательств того, что подобный приказ когда-нибудь передавался им по обычным слу-жебным каналам. К тому же приказ сам по себе не дает возможности судить, как он рассылался и вообще был ли он когда-нибудь разослан. Судебное следствие не позволяет сделать вывод, что подсудимый фон Лееб совершил преступные действия, то есть что он имел отношение к противозаконным казням красноармейцев в районе, где он командовал, знал о них или принимал в них участие.

Приказ «Об особой подсудности в районе «Барбаросса»

Это был приказ Гитлера, полученный группой армий, которой командовал фон Лееб. Нет никаких доказательств того, что он когда-нибудь был отдан соединениям, подчиненным Леебу. Утверждалось, что этот приказ касался вопросов судопроизводства и, следовательно, не имел никакого отношения к группе армий, а был передан непосредственно тем командирам, при которых был юридический отдел.

Однако изучение самого приказа приводит к выводу, что он лишь частично относился к вопросу о подсудности как таковой. В основном он касался вопроса о поведении и дисциплине войск и, следовательно, имел большое значение для всех войсковых командиров, вплоть до главнокомандующих группами армий. Приказ возлагает на войсковых командиров обязанность инструктировать подчиненных им офицеров.

Одна запись в журнале боевых действий группы ар-мий «Север» показывает, что приказ был передан нижестоящим инстанциям вместе с приказом ОКХ от 1 июня 1941 года. Документы не содержат никаких доказательств того, что подсудимый фон Лееб предпринял какие-нибудь шаги, кроме выражения своего неодобрения по поводу приказа, и даже это неодобрение было вызвано только тем фактом, что приказ якобы наносил ущерб дисциплине армии. На основании данных судебного следствия трибунал приходит к выводу, что этот приказ был передан фон Леебом по обычным служебным каналам.

Приказ был противозаконным, по крайней мере частично.

Кроме того, он вызывал сомнения относительно права младших офицеров отдавать приказы о расстреле лиц, только заподозренных в совершении определенных действий. Не приведено никаких доказательств того, что при передаче этого приказа были сделаны какие- либо разъяснения или указания, предназначенные для того, чтобы помешать его незаконному применению. Судебное следствие показало, что фон Лееб участвовал в выполнении этого приказа, поскольку он передал его по обычным служебным каналам. Так как приказ проходил непосредственно через его руки, высокий авторитет Лееба дополнил в данном случае авторитет его начальников. Представленные трибуналу доку-менты подтверждают, что приказ осуществлялся про-тивозаконным образом в соединениях, подчиненных фон Леебу. Так как Лееб дал толчок этим мероприя-тиям, он должен нести известную долю ответственности за их противозаконное осуществление.

в осуществлении этой программы или он не знал о том, что правительство поручило осуществление этой про-граммы органам полиции, но допускал организацию массовых убийств.

Утверждалось, что фон Лееб знал о программе истребления людей, проведение которой германское правительство возложило на оперативные группы СД. Внимание суда было обращено на три документа, которые должны доказать этот факт. Первый документ — приказ ОКХ от 28 апреля 1941 года, второй — приказ ОКХ от 9 августа 1941 года.

Доказано, что группа армий «Север» получила- оба эти приказа, и можно предполагать, что сообщения, исходившие от высокой командной инстанции, дошли до сведения главнокомандующего группой армий. Однако оба документа не свидетельствуют о наличии программы истребления людей, разработанной третьим рейхом. Еще одним документом, который должен подтвердить тот факт, что подсудимый знал о такой программе, является доказательство № 367, представленное обвинением. Значительная часть этого документа помещена на стр. 214 тома документов 6гК Это было приложение к оперативному приказу полиции безопасности и СД об использовании оперативных групп. На это приложение от 7 октября 1941 года имеется ссылка на стр. 209; там говорится, что директивы разработаны по согласо-ванию с главным командованием сухопутных сил. Однако нет доказательств того, что это приложение когда-нибудь было получено группой армий «Север» или что оно не было в действительности лишь проектом намечавшегося приказа. Существует твердое правило толкования, согласно которому документ сомнительного содержания следует понимать в наиболее благоприятном для подсудимого смысле. Указанный документ подтверждает, правда, преступную деятельность полиции безопасности, однако не доказано, что он когда-нибудь был в руках подсудимого фон Лееба.

Доказательства, на которые опирается обвинение, утверждая, что Лееб знал о преступных деяниях оперативных групп СД в отношении гражданского населения в районе, находившемся под его командованием, содержатся частично в донесениях, которые отдельные офицеры оперативной группы «А» посылали своим начальникам в Берлин. Эти донесения не направлялись Леебу и не проходили через его штаб. Они доказывают, что оперативная группа «А» провела известные меро-приятия по истреблению людей, однако донесения носят такой характер, что нуждаются в самой тщательной проверке. В них не указывается точно ни места, ни времени. В одном донесений говорится, что уничтожено 135 тысяч человек, но где имело место это истребление, совершенно неясно. Другие документы показывают, что в Риге было уничтожено 40 тысяч евреев, по-видимому оперативной группой «А». Но эта акция уничтожения имела место на территории «имперского комиссариата Остланд», а не в районе, где командовал подсудимый.

Кроме массовых убийств в Каунасе, не установлено никаких случаев массовых казней, которые происходили бы в районе, где командовал подсудимый, и о которых бы ему было сообщено. Когда Лееб узнал об этой акции, он принял меры, для того чтобы не допустить повторения подобных акций в районе, занятом 16-й армией, куда входил Каунас.

Отчеты, которые содержали упоминания о противозаконных казнях, предпринятых органами полиции безопасности во время операций по обеспечению безопасности, направлялись соединениями, находившимися под командованием Лееба, тыловым районам, армиям и армейским корпусам. Не доказано, однако, что эти отчеты посылались группе армий «Север» или доводились до сведения Лееба офицерами его штаба.

Поэтому трибунал не может на основании имеющегося материала, представленного в качестве доказательств, сделать вывод, что подсудимый фон Лееб знал об убийствах гражданских лиц оперативными группами СД, действовавшими в районе, на который распространялась его командная власть, или что он молчаливо соглашался с такими действиями.

Точно так же представленные материалы не под-тверждают, что подсудимый принимал участие в вер-бовке людей, которых отправляли на территорию рейха для рабского труда. Документ, на который опирается в данном случае обвинение, — это отчет об отправке группой армий «Север» в течение определенного отрез-ка времени некоторого числа гражданских лиц на рабо-ту в Германию. Фон Лееб был главнокомандующим только в течение части указанного в документе времени. В документе не указывается также, что речь шла о принудительном наборе. Согласно правилам, подобные документы должны толковаться в смысле, наиболее благоприятном для подсудимого.