ОСНОВНЫЕ COBPEMEHHBIE КОНЦЕПЦИИ ПРАВА
Дискуссия о понятии права, которая началась в Советском Союзе в 60-е годы в так называемый период политической «оттепели» и которая продолжается до настоящего времени, позволяет признать сформировавшимися три основные концепции (школы) в теории права: нормативную, нравственную и социологическую[100].
В последние годы получила определенное обоснование также либертарно-юридическая теория права, именуемая иногда философской трактовкой права как формальной (юридической) меры свободы человека[101]. Каждое из этих теоретических направлений имеет свои научные обоснования и совокупность критических замечаний в адрес других.Нормативное понимание права
Нормативная концепция права основана на признании того, что право — это нормы (правила поведения), изложенные в официальных государственных актах. Через общие, абстрактные и равные для всех правила государство применяет единые в различных сферах общественных отношений масштабы к разным людям. Эти правила, правовые нормы, выраженные в специфической (юридической) языковой форме (ибо только словами и выраженными ими формулировками можно определить, что можно делать и как, а чего делать нельзя, что поощряется, а что наказуемо), и составляют содержание права.
Своими корнями нормативизм уходит к формально-догматической юриспруденции XIX в., именуемой юридическим позитивизмом. Позитивизм ознаменовал собой отказ буржуазии от идиллических положений естественно-правовой концепции и основанных на ней политических лозунгов («свобода, равенство и братство»), выдвинув которые она вела народные массы к буржуазной революции. Характеризуя положения естественно-правовой концепции как «великое заблуждение умов», юридический позитивизм признавал в качестве права только исходящие от государства нормативные правовые акты, исключая связь содержащихся в них норм с экономикой, идеологией, политикой, нравственностью.
Провозглашая безупречность существующих нормативных правовых актов, позитивисты с этих позиций допускали только их формально-догматический анализ.Со второй половины XIX в. юридический позитивизм стал подвергаться критике как в связи с его формально-догматической сутью, оторванностью от объективно происходящих в обществе процессов, так и откровенным оправданием негативных сторон капитализма. В этих условиях стало формироваться нор- мативистское учение, являющееся фактически модификацией формально-догматической юриспруденции, обновленной с учетом полемики между последователями откровенного позитивизма и сторонниками иных методологических подходов к исследованию права.
Родоначальником и наиболее видным представителем нор- мативистской школы был австрийский ученый-юрист Г. Кель- зен (1881-1973). Его научная деятельность успешно сочеталась с законотворческой. Он возглавлял подготовку проекта Конституции Австрии 1920 г., оформившей образование республики в этой стране и действующей с незначительными изменениями до настоящего времени. После присоединения Австрии к нацистской Германии Г. Кельзен эмигрировал в США и приложил немало усилий к разоблачению тоталитарной природы германского права того времени. После разгрома фашизма издал несколько крупных работ, в которых критиковал правовую систему Советского Союза и других социалистических стран.
Самая известная работа Г. Кельзена - «Чистая теория права». Под «чистой теорией права» он понимал учение, из которого устранены элементы, чуждые юридической науке. Ученый полагал, что юриспруденция не должна заниматься проблемами социологии, психологии, этики, политологии, искать в них предпосылки правовых установлений, а исследовать содержание собственно права - юридические нормы[102].
Г. Кельзен не отрицал того, что содержание любого позитивного юридического регулятора, будь то право национальное или международное, обусловлено историческими, экономическими, политическими и моральными факторами, однако считал, что юридическая наука должна стремиться познать право с его внутренней стороны, «в его специфически нормативном значении».
Он настаивал на деидеологизации правоведения, на создании строго объективной науки о праве и государстве. Чистая теория должна преодолевать идеологические тенденции и описывать право таким, каково оно есть, не занимаясь его оправданием или критикой.Определяя право как совокупность норм, осуществляемых в принудительном порядке, Г. Кельзен отграничивал его от других нормативных систем, таких, как мораль или религия. В национальных правовых системах нормы тесно согласованы между собой, образуя строгую иерархию в виде ступенчатой пирамиды (отсюда другое название нормативизма - «ступенчатая концепция права»). На вершине этой пирамиды находится некая «основная норма», которая непосредственно связана с конституцией (если таковая есть). Далее следуют «общие нормы», установленные в законодательном порядке, затем нормы подзаконных правовых актов, а нижнюю ступень составляют так называемые индивидуальные нормы, создаваемые судебными и административными органами при решении конкретных дел. В представлении Г. Кельзена и его последователей национальное (внутригосударственное) право выступает в виде замкнутой регулятивной системы, где каждая норма приобретает обязательность благодаря тому, что она соответствует норме более высокого уровня.
Таким образом, источником единства национальной правовой системы Г. Кельзен считал основную норму - чисто мыслительное допущение, которое должно восприниматься как постулат в целях обоснования существующего государственного правопорядка. Тем не менее, будучи непосредственно связанной с основным законом, с конституцией, основная норма может быть выражена в виде положения: следует себя вести так, как предписывает конституция. В таком понимании основная норма придает нашим представлениям о существующем в обществе праве необходимую легитимность и логическую завершенность.
Будучи в онтологическом плане прямым продолжением, развитием юридического позитивизма, нормативистское учение тем не менее существенно отличалось от предшествующей формально-догматической юриспруденции.
Г. Кельзен фактически модифицировал юридический позитивизм, включив в него теоретические положения, выдвигаемые представителями социологического правоведения, и закамуфлировав их под «индивидуальные нормы». В теории Г. Кельзена право стало охватывать не только общеобязательные нормы, установленные государством, но и формы их реализации. Более того, применение общих норм судебными и административными органами стало истолковываться как продолжение правотворческой деятельности государства. Применение права, полагал Г. Кельзен, есть также и создание права. Таким образом, следует признать, что «чистая теория права» Г. Кельзена была не столько последовательно нормати- вистской, сколько содержала в себе собственное отрицание.Считать так позволяет трактовка нормативистами права как эффективно действующего, динамичного правопорядка. Более того, отказываясь рассматривать политические истоки права, Г. Кельзен в то же время отождествлял государство и право, считал, что как организация принуждения государство идентично правопорядку. Исходя из этого, он закономерно пришел к выводу, что любое государство, включая авторитарное и тоталитарное, является правовым.
Такой вывод контрастировал с либеральными правовыми и политическими доктринами, которыми правовое государство рассматривалось как альтернатива тоталитарным режимам, но в юридическом плане сближался с социологическими представлениями о праве, включающими в него и правосознание, и правоприменительную практику, и фактические правоотношения. Таким образом, как это ни покажется странным, нормативизм Г. Кельзена стал фактически переходным мостом между юридическим позитивизмом и социологической юриспруденцией.
Более последовательна нормативная трактовка права, да ваемая с диалектико-материалистических позиций (социалистические учения, в том числе марксистское).
Марксистское учение о праве сложилось во второй половине XIX в. и исходило из материалистического понимания истории общества, классовой природы государства и права.
В отличие от юридического позитивизма марксистский нормативизм признавал обусловленность права материальными условиями жизни, интересами господствующих в обществе классов, проводимой государством политикой, превалирующей в обществе моралью. Марксистское учение о праве, как и другие социалистические учения того времени, отражало резко обострившиеся классовые противоречия, которые послужили основанием для вывода, сделанного К. Марксом и Ф. Энгельсом, о классовой сущности государства и права.
После революции в России в 1917 г. право стало рассматриваться как система норм, в которых воплощена воля рабочего класса, затем всех трудящихся, всего народа, хотя фактически оно выражало волю партийно-государственного аппарата, чиновничества. Реализация права обеспечивалась принудительной силой государства. Такая трактовка права тесно увязывала его с государством, образованном на классовой основе, и служила их превращению в единое средство классовой борьбы, подавления классовых противников.
Что касается классовой трактовки сущности права, то можно сказать, что она соответствовала условиям промышленного капитализма, противостоянию буржуазии и пролетариата, приведшему к Октябрьской революции. Но после нее право, как следствие его классовой трактовки, превратилось в орудие тоталитарного государства.
История показала, что начетническое, догматическое истолкование марксистского учения о праве как орудии классовой диктатуры во все времена и для всех народов ошибочно. Это стало осознаваться и самим руководством компартии и государства в 80-е годы, что нашло отражение в признании необходимости построения правового государства в нашей стране. Но такое признание запоздало, его реализация затянулась, и авторитарная система развалилась.
Критическая оценка марксистского учения о праве не должна рассматриваться в качестве основания для поворота к другой крайности, к признанию этого учения изначально ошибочным, ложным. Можно и, видимо, следует утверждать, что это учение соответствовало закономерностям развития человечества на определенных исторических этапах, но требовало учета и отражения существенных изменений, происходящих в постиндустриальном обществе в связи с формированием социальных правовых государств.
Применительно к проблеме правового нормативизма отмеченные устаревшие положения марксистской трактовки права относятся к сфере сущности, но не формы права. Истолкование же права как системы норм, составляющих содержание действующего законодательства, реализация которых обеспечивается государственным воздействием, не противоречит идее правового государства и практике ее осуществления.
Многовековой опыт правового строительства свидетельствует о том, что именно нормативный подход к понятию права является основой законотворчества и правоприменения. Им определяются правила законодательной техники, учета и систематизации нормативных актов, организации информационнопоисковых систем и других перспективных направлений правотворчества и реализации права. На этом подходе основаны догмы права, оценки правомерного и противоправного поведения, толкования правовых предписаний, правила рассмотрения юридических дел и многое другое.
Нормативный подход лежит также в основе правового воспитания, формирования позитивного правосознания, правовой культуры в целом, ибо такое воспитание предполагает прежде всего знание «буквы закона», т.е. его формулировок, а затем уже его трактовки, оценки. И лишь при нормативном понимании права могут быть обеспечены законность и правопорядок, предполагающие совершенно точные формулировки правовых предписаний и адекватное их исполнение.
Нормативная трактовка права органически связана с концепцией разделения властей как одного из постулатов правового государства. Ведь разделение компетенции между ветвями власти и их взаимное сдерживание возможны только при определенном и точном нормативном закреплении соответствующих положений. К тому же правовое государство предполагает безусловное верховенство закона. А это значит, что право содержится в текстах законов и подзаконных нормативных актов, выступает в виде системы норм, установленных и обеспечиваемых государством и находящихся в строгом соподчинении с точки зрения их юридической силы.
Нормативная трактовка права сама по себе не предполагает безупречности действующего законодательства. Дело в том, что немало законов, других нормативных правовых актов не действует («остается на бумаге»), некоторые противоречат конституции, не все социально справедливы и положительно оцениваются теми, на кого распространяются.
По этим и другим основаниям нормативная концепция подвергается критике представителями других научных направлений в юриспруденции.