ЛЕЧЕНИЕ ОСТРЫХ ИНТОКСИКАЦИИ АЛКОГОЛЕМ

спиртами»

данных*

данных

данных

данных

данных

данных*

спиртами»

отравления

отравления

отравления

отравления

сутки

(мл/кг)

пьющие

пьющие

животных

В качестве средства специфической терапии интоксикаций метанолом, для ускорения утилизации его одноуглеродных метаболитов, применяются лейковорин^[11] (внутривенно по 0,5—1,0 мг/кг, до 100 мг/сутки в течение 2—3-х дней) или фо­лиевая кислота (внутривенно по 0,5-1 мг/кг в течение 1-х су­ток). В некоторых исследованиях отмечена высокая лечебная эффективность парэнтерального введения окисляющих аген-

тов (перманганат калия и др.) при отравлениях метанолом, однако эти методы не вышли за рамки экспериментов на жи­вотных и не могут быть без соответствующих испытаний при­менены в клинической практике. При отравлениях ЭГ с це­лью ускорения превращения глиоксилата в глицин используется пиридоксин и тиамин (внутривенно однократно по 100 мг/сут).

В некоторых публикациях в качестве антидотов ЭГ рас­сматриваются такие соединения, как препараты кальция и магния. Основанием для применения веществ, содержащих кальций, считается гипокальциемия вследствие его связыва­ния щавелевой кислотой, а использование магния мотивиру­ется его способностью к образованию растворимого и удаляе­мого с мочой оксалата магния. Применение этих препаратов в комплексной терапии оправдано, однако решающего влияния на течение и исход интоксикаций не оказывает. С этой целью вводят внутривенно 10-20 мл 10%-ного раствора хлористого кальция или глюконата кальция и терапевтические дозы суль­фата магния.

При интоксикациях алкоголем и его суррогатами с целью ускорения метаболизма ядов, нормализации обменных про­цессов целесообразно внутривенное введение глюкозы (500 — 1000 мл 10—20%-ного раствора) с инсулином (16 — 20 ЕД) и комплексом витаминов (В, 5% — 3-5 мл, В₆ — 5% — 3-5 мл, 1% никотиновой кислоты 2—4 мл, 5% аскорбиновой кислоты

5- 10 мл), унитиола (5% — 5-10 мл), витамина В₎₂ (300—500у), липоевой кислоты (0,5% — 2-3 мл). В литературе имеются со­общения о способности глутаминовой кислоты, сукцината, глицина и др. нормализовать межуточный обмен, нарушен­ный при этих интоксикациях, однако эффективность этих препаратов в клинической практике находится в стадии изу­чения.

При отравлениях политурой, сопровождающихся выражен­ной метгемоглобинемией, показано внутривенное введение 1%-ного раствора метиленового синего (0,1-0,2 мл/кг), ас­корбиновой кислоты (5% — 10—30 мл); для профилактики ре­цидивов внутрь назначается цистамин (0,4 — 3 раза в течение 2 дней), а при их развитии — повторные внуривенные введе­ния указанных выше препаратов.

Интоксикации чемеричной водой требуют использования препаратов со свойствами функциональных антагонистов ве- ратрина для устранения желудочно-кишечных расстройств, брадиаритмии и артериальной гипотензии (атропина 0,1% — 2,0, эфедрина 5% — 1-2,0, дофамина и т. д.), инфузии соле­вых растворов, плазмаэкспандеров, глюкокортикоидов при сохраняющейся гипотензии. При интоксикациях метанолом, протекающих с расстройствами зрения, показано специализи­рованное офтальмологическое лечение.

Важную роль в лечении интоксикаций играет ранняя лик­видация нарушений КОС, поскольку длительное существова­ние метаболического ацидоза способно само по себе оказы­вать выраженное неблагоприятное влияние на различные функциональные системы организма.

В настоящее время используются два основных способа устранения декомпенсированного метаболического ацидоза: с помощью ощелачивания диализирующего раствора при про­ведении ГД и путем энтерального или внутривенного введе­ния корригирующих препаратов.

Коррекция метаболического ацидоза при острых отравле­ниях детоксицирующимися спиртами проводится ощелачива- ющими растворами (гидрокарбонатом, пируватом и лактатом натрия, а также трис-буфером и др.) в дозах, соответствующих расчетным на основании общепринятых формул. При острых отравлениях токсифицирующимися суррогатами алкоголя в токсикогенной фазе интоксикации (ЭГ, метанолом, МЦ, ЭЦ) обычно используются растворы гидрокарбоната натрия, но в дозах, примерно в 2 раза превышающих расчетные. В первые сутки интоксикации может быть введено до 1,5—3,0 л кор­ригирующих растворов. При снижении pH до 7,00 и ниже сле­дует быстро ввести внутривенно 500—700 мл 4%-ного гидро­карбоната натрия (под контролем ЦВД, в сочетании с форсированием диуреза). Остальную часть — капельно с час­тотой 60—120 кап/мин под контролем показателей КОС. При отсутствии возможности определения этих показателей кор­ригирующие растворы вводят до появления слабокислой или щелочной реакции мочи, уменьшения частоты дыхания до 18—20 в минуту. Особое значение коррекция ацидоза имеет при отравлениях ЭЦ, поскольку именно сдвиги КОС играют ведущую патогенетическую роль при интоксикациях этим ядом.

Главное место в лечении СПС занимают детоксикация, коррекция нарушений гомеостаза, посиндромная и местная терапия. В фазе острой экзогенной интоксикации — выведение яда, поддержание жизненно важных функций, ощелачивание плазмы с форсированием диуреза, применение антикоагулян­тов, ингибиторов протеолиза, витаминов, антигистаминных средств, обезболивание, оксигенотерапия, нисходящее бинто­вание конечности эластичным бинтом, гипотермия зоны сдавления, иммобилизация. В стадии выраженных локальных изменений и ранней эндогенной интоксикации продолжается форсирование диуреза с ощелачиванием, введение антиагре- гантов, ингибиторов протеолиза, глюкозо-новокаиновой смеси, гепатопротекторов, анальгетиков, спазмолитиков, ан­тибиотиков и т. д. Конечности придается возвышенное поло­жение, проводятся футлярные новокаиновые блокады, лока­льная гипотермия. При развитии острой почечной или почечно-печеночной недостаточности лечение осуществляет­ся по общим правилам (Шиманко И. И., Мусселиус С. Г., 1993).

Профилактика и лечение энцефалопатии, нарушений фун­кции сердечно-сосудистой системы, органов дыхания, гемо- коагуляции, деятельности паренхиматозных органов, инфек­ционных и иных осложнений проводятся по общим правилам. Следует также, по нашему мнению, воздержаться от широко применявшейся ранее у отравленных этиленгликолем пара- нефральной блокады — более рационально и безопасно про­ведение инфузии глюкозо-новокаиновой смеси и препаратов, улучшающих почечный кровоток (папаверин, эуфиллин; ис­пользование для этих целей антагонистов кальция не целесо­образно, поскольку в эксперименте они увеличивают леталь­ность при этой интоксикации).

Большое значение в терапии ОАИ уделяется быстрому вы­ведению больных из коматозного состояния, что улучшает те­чение отравления и его исход. В связи с этим в последнее время формируются два перспективных направления совер­шенствования терапии острых отравлений алкоголем: пер­вое — использование средств, действующих на медиаторные системы; второе — создание препаратов, ускоряющих био­трансформацию и выведение этанола и продуктов его метабо­лизма.

Из медиаторных препаратов внимание привлекают дыхате­льные аналептики и «чистые» антагонисты опиатных рецепто­ров (Gillman М. A. et al., 1982, Ducobu I., 1984). В последнее время появились отдельные сообщения об успешном лечении отравлений алкоголем с помощью веществ, обладающих холи­номиметическим и ГАМК-эргическим действием (Припутина Л. С. и др., 1997).

Ускорение окисления алкоголя и продуктов его метаболиз­ма в организме может быть достигнуто двумя основными пу­тями. Первый — использованием окисляющих агентов (так называемое непрямое электрохимическое окисление). К наи­более известным представителям этой группы относится ги­похлорит натрия (0,06%-ный раствор 400 мл внутривенно ка­пельно), который, по мнению ряда авторов (Васильев Ю. Б. и др., 1990; Лужников Е. А. и др., 2000; Петров С. И. и др., 2003), может окислять этанол и продукты его метаболизма in vivo, снижать уровень эндотоксикоза, способствовать умень­шению частоты инфекционных осложнений, ускорять купи­рование алкогольного делирия (Лужников Е. А. и др., 2000); однако введение препарата противопоказано при острой сер­дечно-сосудистой недостаточности, гипогликемии, ацидозе, гипокоагуляции, внутренних кровотечениях. Другие окисли­тельные агенты, такие как метабисульфит натрия, перекись водорода не нашли широкого применения в клинике из-за нестабильности водных растворов и большого количества по­бочных реакций (Езриелев Г. И., 1975). Наиболее перспектив­ными, по нашему мнению, являются препараты второй груп­пы, способные стимулировать биотрансформацию этанола и его метаболитов и лишенные недостатков, свойственных окисляющим агентам. Одним из представителей этой группы является метадоксил.

Метадоксил (метадоксин) — средство метаболической те­рапии острых отравлений этиловым алкоголем (рис. 19). В препарат входит пиридоксаль-Ь-2-пирролидон-5-карбокси- лат, который превращается в организме в два активных мета­болита — пиридоксин и пирролидон карбоксилат. Пиридок­син — предшественник пиридоксаля и пиридоксальфосфата (являющихся коферментами печеночного метаболизма угле­водов, желчных и аминокислот) — увеличивает скорость ути­лизации этанола и ацетальдегида, тем самым уменьшая по­вреждение печеночной ткани, восстанавливая соотношение насыщенных и ненасыщенных свободных жирных кислот, тормозит образование коллагена, препятствует развитию цир­роза печени. Коррекция метаболических нарушений обуслов­лена активацией цикла Кребса, что приводит к снижению об­разования и увеличению выделения кетоновых тел, уменьшению выраженности нарушений кислотно-основного и водно-электролитного состояний.

Пирролидон карбоксилат обладает несколькими механиз­мами действия. Так, с одной стороны, превращаясь в глута­мат — предшественник глутатиона, облегчает синтез АТФ прямой активацией пуринового обмена. В процессе аминиро­вания глутамата (присоединения NH₃) образуется глутамин, который в клетках почек, богатых глутаминазой, превращает­ся в глутаминовую кислоту и аммиак (глутаминовый цикл), что способствует активному выделению последнего почками. Стимуляция глутаминового цикла приводит к выведению из организма аммиака — одного из наиболее токсичных продук­тов метаболизма и тем самым снижает образование в печени мочевины. С другой стороны, пирролидон карбоксилат обла­дает прямым холинэргическим действием на ЦНС, участвует в метаболических процессах нейромедиаторных систем. Он активирует холин- и ГАМК-эргическую системы, повышая концентрации ГАМК и ацетилхолина в синаптическом про­странстве и тормозит выброс дофамина, улучшая мышление и короткую память, а также снижает двигательное возбуждение. Препарату свойственно неспецифическое антидепрессивное и анксиолитическое действие, связанное с нормализацией окис­лительно-восстановительных реакций в ЦНС и метаболизма этанола.

При остром алкогольном отравлении легкой степени мета­доксил вводится внутримышечно или внутривенно в 5%-ной глюкозе или физиологическом растворе в дозе 600 мг в тече­ние 2—3 суток. Для лечения отравлений средней степени при­меняется внутривенно капельно в суточной дозе 600-900 мг в

Рис. 19. Схема влияния метадоксила на основные биохимические процессы при острых отравлениях алкоголем (Бонитенко Е. Ю., 2004)

ЛЕЧЕНИЕ ОСТРЫХ ИНТОКСИКАЦИЙ АЛКОГОЛЕМ

течение 3—5 дней. При ОАИ, а также в случае развития в по­стинтоксикационном периоде делириозных состояний и вы­раженных явлениях гепатопатии препарат вводится внутри­венно в дозе 1200—1500 мг в течение 5—7 суток с проведением в дальнейшем поддерживающей пероральной терапии до 3-х месяцев.

Нами (Бонитенко Е. Ю., Васильев С. А.) было проведено клинико-экспериментальное исследование влияния медиа­торных и метаболических препаратов на течение, исход и по­казатели токсикокинетики этанола при острых отравлениях алкоголем тяжелой степени.

Для проведении экспериментальной части работы нами были выбраны: налоксон — «чистый» опиатный антагонист, лишенный морфиноподобного действия, аминостигмин — об­ратимый ингибитор холинэстеразы преимущественно центра­льного действия, пикамилон — ГАМК-эргический препарат из группы ноотропов и метадоксил — как средство метаболи­ческой терапии.

Опыты выполнены на белых крысах-самцах массой 140—180 г, которым этанол вводился однократно внутрибрю- шинно в дозе 1,0ЛД₅₀ (соответствующей отравлению алкого­лем крайне тяжелой степени).

Лабораторные животные были разделены на 6 групп: пер­вая — контрольная; второй вводился аминостигмин (0,05 мг/кг); третьей — метадоксил (100 мг/кг); четвертой — налоксон (0,05 мг/кг); пятой — пикамилон (300 мг/кг); шес­той — кофеин (30 мг/кг) совместно с кордиамином (60 мг/кг).

Применение пикамилона и, особенно, аналептиков увели­чивало количество летальных исходов до 70 и 100% по сравне­нию с контролем (60%). В то же время в группах, получавших аминостигмин или налоксон, летальность была ниже, чем в контроле — 30 и 40% соответственно, а у получавших мета­доксил составила 25%.

После введения метадоксила наблюдалось быстрое восста­новление активности животных, не сопровождавшееся в даль­нейшем феноменом рикошета. В свою очередь через несколь­ко минут после введения аналептиков у животных появлялись слюнотечение, двигательная активность (умывательные дви­жения передних конечностей), дыхание становилось глубоким и частым, наблюдалось появление корнеального и роговично­го рефлексов при отсутствии болевой чувствительности. В да­льнейшем двигательная активность снижалась, рефлекторная активность угасала, дыхание становилось глубоким и редким, после чего следовала гибель животных. В отличие от аналеп- тиков в группе, получавшей налоксон, после первоначального выраженного пробуждающего эффекта препарата на 5—6 час с момента затравки наблюдалось резкое снижение активности животных с развитием повторной комы, которая в 20% случа­ев заканчивалась их гибелью. В других группах (контрольной, получавшей пикамилон и аминостигмин) гибель животных наблюдалась только на высоте токсического действия этанола (первичной комы), то есть вскоре после затравки; повторно кома не развивалась. Применение аминостигмина также уме­ньшало время пребывания животных в боковом положении, но его эффективность в этом отношении была ниже, чем у метадоксила и налоксона.

Все использованные нами препараты практически не ока­зывали влияние на концентрацию этанола и продуктов его метаболизма в крови. Только в группе, получавшей метадок­сил, было зарегистрировано достоверное снижение концент­рации этанола и ацетальдегида. В то же время содержание ацетона в крови животных, получавших метадоксил и налок­сон, была почти в 2 раза ниже, чем в контрольной группе (р < 0,05). Эти результаты свидетельствуют о том, что приме­нение метадоксила и налоксона при экспериментальных отравлениях этанолом существенно снижает продукцию аце­тона и, следовательно, нормализует межуточный обмен.

Клиническая часть работы состояла из двух этапов. На первом нами был проведен ретроспективный анализ 221 исто­рий болезни пациентов, находившихся на лечении по поводу острых отравлений алкоголем, в зависимости от терапии на догоспитальном этапе; на втором было изучено влияния наи­более эффективных из исследованных нами препаратов (мета- доксйла и аминостигмина) на течение ОАИ.

При анализе историй болезни было установлено, что в ряде случаев у отравленных алкоголем наблюдалось атипич­ное течение интоксикации. Оно проявлялось тем, что у боль­ных, поступивших в стационар в сопоре, через 1-2 часа отме­чалось стремительное ухудшение состояния с развитием глубокой, атонической комы, которой неизменно предшест­вовали судороги. Ведущими в этом случае становились отеки головного мозга и легких. Анализ историй болезней этих па­циентов показал, что практически все они получали на догос­питальном этапе, помимо обычной симптоматической тера­пии, налоксон или дыхательные аналептики (как правило, кофеин с кордиамином), а некоторые и комбинацию препара­тов (табл. 22). Обращало на себя внимание также резкое уве­личение летальности в этих группах.

Таблица 22

Результаты лечения больных с острой алкогольной интоксикацией в зависимости от терапии на догоспитальном этапе

Примечание. * — различия с контролем достоверны (р < 0,05).

На втором этапе данные клинического исследования бази­ровались на результатах обследования 131 больного в возрасте от 17 до 61 года (92 — мужчин, 39 — женщин), находившихся в Межрегиональном центре лечения отравлений НИИ СП им. И. И. Джанелидзе по поводу острых отравлений этанолом тя­желой и крайне тяжелой степени.

Все больные первоначально поступали в отделение реани­мации в связи с нарушением жизненно важных функций: уг­нетением сознания (кома II—III ст.), расстройствами внешне­го дыхания (всем проводилась ИВЛ), явлениями острой сердечно-сосудистой недостаточности. При поступлении па­циенты были разделены на 3 группы: первая (контрольная) получала стандартную терапию, второй на фоне базисной те­рапии вводился метадоксил (в/в капельно в дозе 600 мг), бо­льным 3 группы на фоне общепринятой терапии вводился аминостигмин (в/в струйно в дозе 2,0 мг).

Установлено, что наиболее эффективным из изученных нами препаратов был метадоксил. В группе больных, получав­ших этот препарат, в 1,6 раза уменьшалась длительность ко­матозного состояния и в 1,8 раза — продолжительность ИВЛ (табл. 23). Также наблюдалось достоверное сокращение сро­ков пребывания больных в реанимационном отделении, что косвенно свидетельствовало о быстрой стабилизации состоя­ния пациентов. Была также отмечена тенденция к снижению летальности по сравнению с контрольной группой. В группе больных, получавших аминостигмин, отмечались сходные из­менения, однако менее выраженные, чем при использовании метадоксила (различия между этими группами не достовер­ны).

Таблица 23

Клинические результаты применения метадоксила и аминостигмина (М ± ш)

Примечание. * — различие с контролем достоверно (р < 0,05).

Как метадоксил, так и аминостигмин оказывали антиокси­дантное действие, снижая ПОЛ, увеличивая концентрацию восстановленного глутатиона за счет повышения активности антиоксидантных ферментов (каталазы, глутатион-пероксида- зы и глутатион-Б-трансферазы) и систем, восстанавливающих глутатион (глюкозо-6-фосфатдегидрогеназы и глутатионре- дуктазы).

Установлено также, что только метадоксил вызывал сни­жение активности цитолитических ферментов и содержания креатинина (в 2,7 раза по сравнению с контролем), а также способствовал восстановлению выделительной и концент­рационной способности почек и синтетической функции печени.

При изучении показателей токсикокинетики алкоголя было установлено, что при исходно равных концентрациях этанола и ацетальдегида в исследуемых группах только у боль­ных, получавших метадоксил, было выявлено достоверное снижение содержания этих веществ в крови уже через 3 часа после введения препарата. В дальнейшем в этой группе кон­центрация этанола и ацетальдегида продолжала снижаться значительно быстрее, чем в контроле, причем различия между группами носили достоверный характер. Следует также отме­тить, что только при использовании метадоксила в течение всего периода наблюдения отмечалось достоверное снижение концентрации ацетона, причем к 12 часу он в крови не опре­делялся.

Нами совместно с М. В. Александровым также было изуче­но влияние метадоксила и аминостигмина на функциональ­ное состояние ЦНС (по параметрам спонтанной биоэлектри­ческой активности) и мозгового кровотока при ОАИ.

При поступлении в стационар у всех больных состояние спонтанной активности соответствовало ЭЭГ-картине глубо­кой ареактивной комы, а данные РЭГ свидетельствовали о выраженном нарушении регуляции сосудистого тонуса.

По окончании введения метадоксила (через час после по­ступления) регистрировались признаки повышения функцио­нальной активности ЦНС, а также уменьшение патологиче­ских изменений РЭГ. Однако индивидуальные показатели характеризовались большой дисперсией, обусловленной неод­нородностью изменений как электрической активности го­ловного мозга, так и мозгового кровотока. В связи с этим нами были сформированы две подгруппы. В первую вошли больные, у которых после введения препарата функциональ­ная активность ЦНС повышалась до уровня, который по па­раметрам электрической активности соответствовал «реактив­ной коме» (поверхностной коме). Спектральный анализ выявил достоверное снижение медленной активности дель­та-диапазона частот и возрастание a-активности, появление P-активности, отсутствовавшей в исходном состоянии, а также повышение реактивности при внешней стимуляции. Данные РЭГ свидетельствовали о достоверном увеличении пульсового притока в левое «доминантное» полушарие, коэффициента асимметрии и появлении тенденции к снижению индивидуа­льной вариабельности.

Во второй подгруппе уменьшения степени угнетения ЦНС по окончании введения метадоксила не наблюдалось, хотя ЭЭГ-показатели, даже в этой группе, достоверно отличались от контрольной. В связи с этим больным второй подгруппы было проведено повторное введение метадоксила, после чего у пациентов первой и второй подгрупп различия сглажи­вались.

В обеих подгруппах через 2 часа после начала терапии от­мечалось увеличение мозгового кровотока (на 40%) в основ­ном за счет прироста пульсового притока, улучшалась регуля­ция сосудистого тонуса: уменьшалась вариабельность тонуса магистральных (на 30 ± 1% от исходных значений) и рези­стивных (на 23 ± 2%) сосудов головного мозга, достоверно увеличивалась функциональная межполушарная асимметрия. Эти изменения свидетельствовали об умеренных нарушениях церебральной гемодинамики, что, по нашему мнению, отра­жало состояние поверхностной комы.

Полное восстановление сознания в первой подгруппе на­блюдалось через 3,5—5 часов, а во второй — через 5—6 часов с момента поступления в стационар.

В группе, получавшей аминостигмин, время восстановле­ния сознания было достоверно меньше, чем в контроле и со­ставляло 3—6 часов. Уже через 10—15 мин после введения ами­ностигмина регистрировалось повышение функциональной активности ЦНС (снижение степени синхронизации, увели­чение доминирующей частоты, а частота дельта-ритма увели­чивалась до 2,5—3,1 Гц по сравнению с 0,3—1,0 Гц в контро­ле). В 80% случаев формировалась реакция усвоения ритмической фотостимуляции (в исходном состоянии — 45%).

Через 2 часа после введения аминостигмина резко возросла степень когерентности электрической активности, над всеми отделами доминирующим становился тета-ритм частотой до 6—7 Гц, доминирующая частота дельта-активности находилась в диапазоне 2,0—3,8 Гц. О «пробуждающем» эффекте свидете­льствовало увеличение 3-активности (до 10% по сравнению с 1—3% в исходном состоянии), амплитуды суммарной ЭЭГ (в 1,3—1,5 раза), формирование реакции усвоения (в диапазо­не 5—8 Гц) в ответ на ритмическую фотостимуляцию. Также отмечены выраженное увеличение пульсового и минутного притока крови (р < 0,05), появление межполушарной асим­метрии кровенаполнения сосудов (по сравнению с контро­лем). Отмечались существенное повышение тонуса мозговых артерий (особенно у лиц с их выраженной гипотонией), уме­ньшение индивидуальной вариабельности тонуса магистраль­ных и резистивных сосудов головного мозга, а также повыше­ние его функциональной межполушарной асимметрии.

Полученные данные свидетельствуют о том, что уже через 2 часа после введения аминостигмина, наряду с восстановле­нием спонтанного дыхания и биоэлектрической активности ГМ, наблюдалась постепенная нормализация мозгового кро­вообращения и его регуляции.

Подводя итоги, можно говорить о том, что введение мета­доксила и аминостигмина с одной стороны существенно уме­ньшает длительность пребывания больных в коме до 4—6 ча­сов (при 7-9 часах в контроле), а с другой предотвращает развитие летальных исходов, которые в контрольной группе составляли 17%.

Также было установлено, что снижение доли дельта-актив­ности по данным ЭЭГ ниже 60%, а также увеличение пульсо­вого и минутного притока, коэффициента асимметрии и ин­дивидуальной вариабельности по данным РЭГ является надежным прогностическим признаком, позволяющим ожи­дать выход больного из комы в течение 1—2 часов.

На основании полученных данных следует считать неце­лесообразным использование при тяжелых формах острой алкогольной интоксикации высоких доз кофеина и кордиа­мина, пикамилона, налоксона и сочетания последнего с ана- лептиками.

Хочется особо отметить тот факт, что полученные нами данные по экспериментальному и клиническому применению налоксона, широко используемого для лечения алкогольной комы за рубежом, согласуются с наблюдениями других авто­ров (Biller J., 1987; Juvela S., 1993), которые так же, как и мы, отмечали развитие у части этих больных после периода мни­мого клинического улучшения вторичной комы, не свойст­венной отравлениям алкоголем и резистентной к действию налоксона.

Наиболее эффективным из изученных нами препаратов, как в эксперименте, так и в клинике, оказался метадоксил. Он не только обладал выраженным пробуждающим, гепато- и нефропротективным действием, но также предотвращал разви­тие летальных исходов. Имеются данные о том, что применение метадоксила значительно уменьшает длительность абстинентно­го синдрома, выраженность психических металкогольных рас­стройств (Музыченко А. П. и др., 1994), а при курсовом при­менении снижает тягу к алкогольным напиткам, способствует редукции тревожно-депрессивных и астено-депрессивных со­стояний и улучшает мнестические функции (Яковлев В. А. и др., 1998). Что же касается применения аминостигмина, то полученные нами результаты подтверждают имеющиеся в ли­тературе данные об эффективности ингибиторов холинэстера­зы центрального действия в качестве средств терапии острой алкогольной интоксикации. В то же время результаты приме­нения метадоксила, его более надежный и политропный эф­фект позволяют отдать предпочтение последнему.

Перспективными средствами терапии ОАИ по предварите­льным данным, полученным нами совместно с М. Б. Ивано­вым и В. А. Башариным, являются также неотон и дельтаран.

Неотон (фосфокреатин) широко используется в терапии инфаркта миокарда и хронической недостаточности кровооб­ращения, уменьшая ишемические и реперфузионные наруше­ния в сердечной мышце. Фосфокреатин быстро связывает аденозинфосфаты, препятствуя агрегации тромбоцитов, улуч­шает энергообеспечение клеток, тормозит 5-нуклеопептидазу, способствуя сохранению пула аденозинмонофосфата, ингиби­рует фосфокиназу, стабилизируя мембраны клеток. В послед­ние годы цитопротективные и антигипоксические свойства неотона используют в терапии травматического и ишемиче­ского повреждения мозга. При алкогольной интоксикации полезной является как способность неотона предупреждать аритмии, так и его благоприятное влияние на выраженность гипоксических повреждений церебральных структур.

Дельтаран (дельта-сон индуцирующий пептид; ДСИП) — препарат из класса нейропротекторов, обладает выраженной адаптогенной, противосудорожной и стресс-протективной ак­тивностью при воздействии на организм различных стрессо­вых факторов (гипоксии, применении эпилептогенов и др.). Основным механизмом действия препарата на сегодняшний день считается его способность модулировать работу ГАМК-ионофор-рецепторного комплекса и систему вторич­ных мессенджеров, что приводит к повышению активности митохондриальных (моноаминооксидазы-А, гексокиназы, НАД-зависимой малатдегидрогеназы, креатинкиназы и энзи­мов дыхательной цепи) и цитоплазматических (глутаминсин- тетазы, супероксиддисмутазы и др.) ферментов. ДСИП также предотвращает разобщение процессов окислительного фосфо­рилирования в дыхательной цепи митохондрий и, не обладая прямой антирадикальной активностью, проявляет свойства непрямого антиоксиданта.

Стандарты по оказанию помощи и лечению тяжелых отравлений этанолом, а также проекты стандартов для отрав­лений суррогатами алкоголя, алгоритмы действий при диагно­стике и терапии гипоксических состояний представлены в следующем разделе.

Еще по теме ЛЕЧЕНИЕ ОСТРЫХ ИНТОКСИКАЦИИ АЛКОГОЛЕМ: