Коринфская война. Смерть Лизандра. Конон. Анталкидов мир (397-398 гт. до Р. X.)
Повинуясь призыву отечества, Агезилай не без огорчения покинул Восток, где военные действия его являлись уже предвестницей великой победы и великих завоеваний, и обратил свое внимание на Запад, где славе его народа угрожала большая опасность.
На этот раз гроза надвигалась из Беотии. Гегемония спартанцев и введенное ими олигархическое правление сделались повсеместно ненавистны. По этой причине Фивы, равно как и Коринф, чтобы не содействовать увеличению могущества Спарты, не участвовали в походе Агезилая в Азию. Мужество ожило и в Афинах, в особенности, когда афинский гражданин Конон, непримиримый враг Спарты, бежав-
ший после битвы при Эгос-Потамосе на остров Кипр, стал во главе персидского флота у острова Родоса, чтобы захватить посланные туда для спартанцев египетские корабли с хлебом.
Да и персидское правительство постаралось везде усилить враждебное настроение против Спарты. Для достижения этой цели воспользовались и подкупом. Родосец Тимократ был послан с 50 талантами в Фивы, Коринф и Аргос и его «золотая стрела» проникла в ожесточенные сердца.
В это время между Спартой и Фивами готовилась вспыхнуть война. В одном пограничном споре между Опунтскими Локрами и фокидяна- ми Фивы приняли сторону Локров. Тогда фокидяне обратились за помощью к Спарте. Л и з а н д р, возвратившийся в сильном негодовании из Азии, с радостью приветствовал это обстоятельство, которое открывало ему новую деятельность и возможность приобретения новой славы. Он послан был эфорами в Фокиду с приказанием соединиться у города Галиарта с выступившим позже его царем Павзанием и оттуда следовать с ним к Фивам. Узнав об этом, фиванцы заключили союз с афинянами и также направились к Галиарту, который по покорении Орхомена и Ливадии был осажден Лизандром. Приступ к Галиарту был отбит. Осажденные сделали вылазку; фиванцы в то же время также напали на Лизандра и нанесли ему поражение, причем сам Лизандр был убит (в 395 г.).
Павзаний прибыл уже после сражения. Не отваживаясь на новое нападение, он заключил перемирие, по которому получил тела убитых, взамен чего обязался очистить Беотию. В скором времени Павзаний, обвиненный правительством в трусости, а партией Лизандра в измене, вынужден был покинуть свое отечество. Только бегством удалось ему спастись от смертной казни, которой угрожал ему гнев спартанцев, раздраженных понесенным поражением.Напротив того враги еще более воодушевились победой. Коринф открыто присоединился теперь к союзу, заключенному стараниями фиванского демократа Немения, между Фивами, Аргосом и Афинами для ведения совместной войны. К ним примкнули и многие небольшие государства: Эвбея, Акарнания, Фессалия и другие. Коринф был назначен местопребыванием общего союзного и военного совета и опорным пунктом для нападений на Пелопоннес.
Теснимая таким образом Спарта вызвала Агезилая из Азии. Оставив отряд в 4000 человек для охранения городов, он поспешно двинулся через Геллеспонт в Европу, прошел через Фракию и Македонию, разбил фессалийскую конницу, перешел Фермопильское ущелье и вступил в Фокиду и Беотию. Между тем спартанцам удалось уже разбить медленно действовавших союзников при Немее (в 394 г.). Но в том же 394 году Конон, предводительствуя персидским флотом, нанес при Книде жестокое поражение спартанскому флоту, которым командовал зять Агезилая Пизандр, причем пал и сам Пизандр. Агезилай скрыл это поражение от своих войск, распустил слух о якобы одержанной победе и воздал богам благодарственные жертвоприношения.
При Коронее (в августе 394 г.) между Агезилаем и союзниками, в особенности фиванцами, произошло кровопролитнейшее сражение, в котором Агезилай хотя и одержал верх, но потерял сам столько людей, что не пошел далее в Беотию, а двинулся в Фокиду, откуда морем вернулся в Пелопоннес.
Гораздо важнее сухопутных сражений были действия на море с тех пор, как им овладел Конон со своим флотом. Вслед за победой при Книде многие приморские города и острова снова отложились от спартанского союза, в особенности, когда Конон убедил Фарнабаза, бывшего только по имени начальником персидского флота, объявить, что все греческие города, которые перейдут на сторону персов, получат свободу и самостоятельность.
Затем Фарнабаз и Конон направились в Грецию, покорили Циклады, опустошили берега Лаконии и взяли остров Киферу. Фарнабаз, подкрепив союзников большой денежной суммой, возвратился в Азию. Со своей стороны Конон, снабженный также значительными денежными средствами, поспешил в Афины и восстановил разрушенные стены как в Афинах, так и в Пирее (в 393 г.). Города изгнали ненавистных спартанских гармостов, и только Дерки- лид удержал за Спартой Сеет и Абидос, куда спаслись бегством большая часть изгнанных гармостов.Положение Спарты сделалось чрезвычайно опасным. Надлежало во что бы то ни стало воспрепятствовать новому возвышению Афин. Для этого спартанская хитрость старалась отыскать в политике место, где бы можно было повредить афинянам. Спартанцы отправили к Ти- рибазу, новому наместнику Сард, послов и в числе ихАнталкида, который отличался своим дипломатическим искусством. Спартанцы представили Тирибазу, что деятельность Конона направлена лишь к выгоде Афин, и в то же время предложили сатрапу самые выгодные мирные условия. В силу этих предложений греческие города в Малой Азии предоставлялись персам, а прочие государства, города и острова оставались независимыми. Условия эти настолько прельстили Тири- база, что он заключил Конона в оковы[59], дал спартанцам денег на постройку кораблей и отправился к царю, чтобы склонить его на принятие спартанских предложений.
Но в то самое время, как Тирибаз ехал в Сузу с самыми враждебными намерениями против Афин, персидский полководец Струтас напал на предававшегося в Азии грабежу спартанского военачальника Фим- брона и разбил его, причем последний был убит (в 392 г.). Афиняне под предводительством Фразибула снова получили перевес в Геллеспонте, Халкедоне и Византии; Фразибул же вновь овладел Лесбосом. В скором времени Фразибул был схвачен и убит в городе Аспенде жителями этого города, возмущенными неистовствами его воинов.
Сухопутная война велась не с таким определенным планом, как война на море и, состоя из ряда нападений и опустошительных набегов, сосредоточилась в области Коринфа.
Хотя союзники и потерпели значительное поражение при Лехее (в 392 г.), но афинянин Ификрат со своим наемным легко вооруженным отрядом пельта- стов (названных так по их маленьким щитам — пельтам), сумел неутомимой энергией и удивительным искусством не только поддержать «малую войну», но и нанести нападением при Коринфе чувствительное поражение спартанским гоплитам. Так же счастливо сражался он и в Геллеспонте, куда он был послан в качестве преемника Фразибула. Он разбил спартанского гармоста Анаксибия в Абидосе и снова доставил афинянам тамошнюю богатую таможенную пошлину. Но за помощь, оказанную отложившемуся (в 391 г.) от Артаксеркса кипрскому царю Эвагору, афиняне совершенно потеряли благосклонность персидского царя. Лишив их всякой денежной поддержки, Артаксеркс снова принял сторону спартанцев.Анталкид благодаря сделанным им Тирибазу мирным предложениям получил в Сузе у персидского царя самый радушный прием. Артаксеркс через Тирибаза разослал во все государства приглашения прислать в Сарды послов для переговоров о мире. Собравшимся здесь послам было прочитано вслух следующее царское послание: «Артаксеркс, царь персов, признает справедливым, чтобы греко-азиатские города и острова Клазомены и Кипр оставались у него в подданстве, а прочие города и все острова, как малые, так и большие, были бы автономны, то есть свободны жить по своим собственным законам, за исключением Демноса, Скироса и Имброса, которые должны оставаться во власти Афин, как издревле принадлежащая им собственность. Кто не примет этих мирных условий, тех принудит принять их царь персов вместе с согласившимися на эти условия силой оружия». Насчет этих мирных условий у эллинов могло существовать одно лишь мнение, что первый пункт их — предоставление Малой Азии врагу нации — позорит честь греческого имени. Еще большую досаду возбуждало то, что второй пункт совершенно очевидно был составлен к выгоде одной только Спарты. Пелопоннесский союз под гегемонией Спарты не уничтожался, ибо спартанцы, разумеется, удерживали за собой принадлежавшие им города и государства, которые до тех пор были автономны. Мессения оставалась за спартанцами, между тем как Афины, Фивы и Аргос должны были полностью или большей частью отказаться от господства над другими государствами. Но кто мог отважиться не присоединиться к приговору персидского царя? Продолжительная братоубийственная война истощила все силы: поля были опустошены, жители разорены; торговля угасла. Повсюду чувствовалось такое страстное желание мира, что при притупленном и без того национальном чувстве было весьма легко побороть в себе такие тягостные размышления.
20.