ТРАНСАКЦИОННАЯ МОДЕЛЬ БЫТИЯ «ЧЕЛОВЕКА ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО»
Концептуально трансакция как нельзя лучше подходит для ее представления в качестве единицы институционально-экономического анализа. Она по своей природе способна преодолеть целый ряд научных дихотомий — индивидов (как единиц эко-номического анализа) и институтов (как единиц институционального анализа), методологического индивидуализма и методологического коллективизма, научного мэйнстрима и научной периферии и других, каждая из которых раскрывает отдельный аспект взаимодействия части и целого.
Наличие этих дихотомий далеко не очевидно.
Так, подавляющее большинство приверженцев мэйнстрима критикует, а чаще просто игнорирует работы по институциональной экономике, считая их не совсем относящимися к экономической науке. Дело доходит до курьезов, когда этим занимаются экономисты, обоснованно считающиеся гордостью институционального направления. Достаточно вспомнить высказывание Й. Шумпетера об институционализме как о сплошных методологических ошибках немецких историков, которые примешались «к большому и долговечному вкладу в экономическую науку. Здесь одни ошибки и никаких достижений. Безусловно, это единственное темное пятно в атмосфере Америки» (Schumpeter, 1991, p. 292) . А чего стоит заявление П. Хомана о том, что институциональная экономика «представляет собой некую интеллектуальную фикцию, по существу лишенную содержания» (Ноman, 1932, р. 15) ? Можно еще сослаться на Дж. Стиглера, охарактеризовавшего институциональную экономику как странную смесь великолепных методологических тезисов и убогого анализа аd hос, и на Р. Коуза, назвавшего американский институционализм «мрачной темой», а представителей этого направления — «антитеоретиками», не сумевшими «предложить ничего, кроме груды описательногоматериала, ожидающего теоретического осмысления или сожжения» (Coase, 1984, p. 230) .
Разумеется, имеется и множество положительных отзывов, порой принадлежащих экономистам традиционного толка, но большей частью — все тем же институционалистам.
Ясно одно: современной экономической науке все труднее обходиться без некоторых сюжетов, выдвинутых «старо-институционалистами», таких как, например, «обусловленность действий людей обычаями и нормами» и «институты как возможные основы или единицы анализа». Таково, в частности, мнение Дж. Ходжсона (2003), ссылающегося в качестве подтверждения своей правоты на траекторию развития значительной части современной экономической теории. Но если с институциональной обусловленностью действия людей можно согласиться, то относительно тезиса об институтах как возможных единицах анализа возникают сомнения. Развеять их нам поможет обращение к понятию «трансакция».Наше понимание трансакции близко, но не тождественно трактовке О. Уильямсона, будучи неразрывно связано с понятиями экономического пространства и институционального поля (Ерзнкян, 2001) .
Экономическое пространство в широком смысле — это множество ресурсов, продуктов (товаров и услуг) и технологий. В узком смысле границы экономического пространства совпадают с технологическими границами. Товар или услуга, покидая границы технологических участков, покидают тем самым границы узко понятого экономического пространства. Вне последнего они являются объектом воздействия внеэкономических факторов. Но в силу того, что товар или услуга являются сами носителями экономического пространства, они как бы тащат за собой это пространство за его пределы, расширяя тем самым содержание данного понятия. Методологически полезно различать зак-рытое и открытое, узкое и широкое, внутри- и внеэкономическое пространство. «Черный ящик» очерчивает границы внутреннего (при взгляде извне) и фиксирует границы внешнего (при взгляде изнутри) экономического пространства. Если предположить, что товар или услуга не выходят за рамки «черного ящика» экономики, то расширительная трактовка экономического пространства совпадает с его узким определением. Если обра-
титься к экономической теории, то такое пространство в узком смысле описывается понятийным аппаратом неоклассики. Такие процессы, как рыночный обмен, в неоклассической теории происходят фактически в вакууме: рынок является абстракцией, поэтому неудивительно, что и трансакционные издержки рыночного взаимодействия отсутствуют; это мир с нулевыми трансакционными издержками и с нулевым расширением экономического пространства.