116. Возможно ли осуществление прав по утраченной ценной бумаге без предварительного их восстановления по процедуре, предусмотренной ст.148 ГК?
Строго следуя букве закона, на поставленный вопрос необходимо дать категорический отрицательный ответ. Однако арбитражная практика знает один случай, который можно было бы назвать исключением из данного (общего) правила.
Речь идет о попытке осуществления вексельных прав в ситуации, когда вексель был вручен векселедержателем должнику, но платежа от последнего не поступило.Судебная и арбитражная практика придерживаются мнения о том, что в подобной ситуации представление в суд подлинного векселя может быть заменено представлением истцом доказательств того, что истец восстановлен судом в правах по утраченным векселям (см. постановления Президиума ВАС РФ от 08.10.1996 N718/96, от 15.07.1997 N897/97, от 05.08.1997 N954/97, от 07.04.1998 N897/96), либо того, что вексель был передан ответчику в целях получения платежа и истец этот платеж не получил (п.6 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 04.12.2000 N33/14; постановления Президиума ВАС РФ от 22.11.2005 N10161/05, от 16.01.2007 N11986/06; определение ВС РФ от 22.03.2006 по делу N5-Г06-2)[81].
На наш взгляд, такое отступление от общего правила не имеет оправдания. Вексель вручается должнику против производства платежа; поступая иначе (т.е. вручая вексель до производства платежа), векселедержатель допускает грубую неосторожность – руководствуясь доверием к должнику, лишается главного средства осуществления собственных прав – ценной бумаги. Да, в материально-правовом смысле он своих требований не утрачивает, но только при одном очень важном условии – если таковые ему действительно принадлежали. Стало быть, представить в суд доказательства передачи векселя (долгового документа) должнику, который не в состоянии опровергнуть презумпцию существования долга (доказать факт совершения платежа), для получения исполнения еще далеко не достаточно. Будь у истца на руках вексель (ценная бумага) – вопроса о материально-правовой принадлежности требований не возникало бы; но если перед нами не актуальный (действительный), а бывший векселедержатель, то таковому мало доказать, что когда-то он обладал векселем.
Перед нами не вексельный, а общегражданский кредитор; кредитор не по «праву ценных бумаг», а по общим нормам обязательственного права, т.е. лицо, которому необходимо доказывать наличие у него обязательственного права – требования, начиная с факта и основания его возникновения и заканчивая фактами и основаниями его перехода ко всем предшественникам и, наконец, к нему самому. Разумеется, и обсуждаться такие требования должны не по вексельному праву.Очевидно, что юридическим «заменителем» подобной – весьма трудоемкой и сомнительной, с точки зрения шансов на успех, – процедуры может быть только и исключительно восстановление прав по утраченной ценной бумаге.
117. Каково юридическое значение актов «официальной записи прав», составляющих бездокументарные ценные бумаги (п.2 ст.149 ГК)?
Перед нами – один из тех вопросов, в которых подход, официально декларированный арбитражной практикой и, в принципе, вполне соответствующий законодательству, самым резким и разительным образом расходится с тем подходом, который применяется ею реально для разрешения конкретных дел.
Нормы п.1 и 2 ст.19 ГК, а также – ст.28 и 29 Закона о рынке ценных бумаг не оставляют никаких сомнений в конститутивном (материально-правовом) значении актов официальной записи (фиксации) гражданских прав в форме бездокументарных ценных бумаг. Это означает, что роль юридического факта, являющегося основанием возникновения, изменения (в том числе перехода, передачи), ограничения и обременения, а также прекращения прав, составляющих бездокументарные ценные бумаги, выполняет сам акт официальной записи (фиксации) перечисленных юридических результатов, совершаемый «лицом, получившим специальную лицензию» (регистратор или депозитарий), в случаях, определенных законом или в установленном им порядке. В этом – именно в этом! – и заключается основополагающее, центральное юридическое различие в режиме классических (документарных) и бездокументарных ценных бумаг. Если в классических ценных бумагах формальная легитимация (внешние признаки, узаконивающие лицо в качестве держателя бумаги) служит делу определения лица, располагающего возможностью осуществить удостоверенные бумагой права, независимо от того, кому таковые с материально-правовой точки зрения принадлежат (и, по большому счету, даже независимо от того, существуют ли они на самом деле), то в бездокументарных ценных бумагах акт формальной легитимации (запись в реестре регистратора или на счете депо, ведомом депозитарием) определяет самый факт существования и материально-правовой принадлежности прав, составляющих бездокументарные ценные бумаги, а также наличие, содержание или отсутствие ограничений и обременении этих прав. Какие классические юридические факты – договоры купли-продажи, мены, дарения, залога; акты завещания и принятия наследства, судебные акты о присуждении бездокументарных ценных бумаг и признании составляющих их прав и т.п.
– лежат в основании акта официальной фиксации – вопрос второстепенный, обсуждение и решение которого в том либо другом смысле может служить основанием для денежных расчетов между непосредственными участниками правоотношений по бездокументарным ценным бумагам, но на судьбу самого акта фиксации – его юридическую силу и последствия – не влияет. Акт официальной фиксации – необходимое и достаточное условие возникновения, динамики и прекращения прав, составляющих бездокументарные ценные бумаги.Именно такой – вполне согласный с нормативными предписаниями – «официальный» подход к проблеме можно наблюдать, в частности, в п.13 Обзора практики разрешения споров, связанных с применением норм о договоре о залоге и иных обеспечительных сделках с ценными бумагами, утвержденного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21.01.2002 N67[82], постановлениях Президиума ВАС РФ от 01.03.2005 N10407/04 и 10408/04[83], а также в многочисленных актах окружных арбитражных судов[84].
Совершенно иной (противоположный) подход применяется арбитражными судами при разрешении споров о правах на бездокументарные ценные бумаги, и особенно сделках с ними. Как хорошо видно уже из самой постановки вопроса, бездокументарные ценные бумаги рассматриваются здесь не столько как сами зафиксированные особым способом субъективные гражданские права, сколько как некий идеальный, умозрительный, если угодно – юридический объект особого рода абсолютных прав. В законодательстве и арбитражной практике бездокументарные ценные бумаги почти единодушно признаются объектами права собственности, подобными обыкновенным телесным вещам, в том числе – классическим (документарным) ценным бумагам. Отсюда берет начало тенденция к аналогическому распространению на бездокументарные бумаги вещно-правовых начал регламентации, в том числе того дуалистического принципа, который характеризует правовой режим классических ценных бумаг. Вопрос о материально-правовой принадлежности права собственности на бездокументарные ценные бумаги, а значит – также и о принадлежности самих прав, заключаемых в этих «бумагах», арбитражная практика обсуждает по общим нормам гражданского законодательства, рассматривая при этом фиксацию прав в реестре (формальный легитимационный фактор) лишь как условие, необходимое для беспрепятственной реализации этих прав.
Нет записи в реестре (на счете депо) – нельзя осуществить права, составляющие бездокументарные ценные бумаги; есть такая запись – осуществить права можно, но ничто не гарантирует от того, что с течением времени эта запись может «исчезнуть» или измениться на основании решения суда об удовлетворении, например, иска о признании сделки по приобретению бездокументарных ценных бумаг недействительной или виндикационного иска[85]. Как выражаются в таких случаях суды, запись в реестре «фиксирует право собственности». Не «создает» и не «обосновывает», а именно – «фиксирует», т.е. имеет своим предметом право собственности, уже возникшее из того или другого общегражданского основания.Подобный подход, вероятно, в современных условиях целесообразный, но совершенно не отвечающий законодательным нормам – ведет свое начало еще с п.7 Обзора практики разрешения споров по сделкам, связанным с размещением и обращением акций, утвержденного информационным письмом Президиума ВАС РФ от 21.04.1998 N33, и может быть отмечен, в частности, в постановлениях Президиума ВАС РФ от 28.12.1999 N1293/99, от 22.03.2002 N1824/01 и актах окружных арбитражей[86].