Джереми Бентам и его утилитаризм
B своей книге «Деонтология, или наука о морали» (два тома, вышедшие в 1834 г., т. е. через 2 года после его смерти) автор пропагандирует скорее утилитаризм, чем мораль.
Поразительно, как беспощадно история посмеялась над его главной идеей «Наивысшее счастье - наибольшему числу людей», да и прочими его взглядами.Дж. Бентам (J. Bentham, 1748-1832), выдающийся английский философ и экономист, основатель Лондонского университета, получил юридическое образование, но юристом- практиком никогда не был. Тем не менее его авторитет создателя и толкователя законов, кодексов, философских доктрин, экономических и этических идей был столь велик, что он состоял в
переписке или встречался по этим проблемам с главами самых различных государств, в том числе и России (Бентам переписывался с императором Александром I).
Эта переписка издана, и из неё мы можем почерпнуть не только представления Бентама о необходимых для России законах, но и узнать его взгляды на гласность, бюрократизм и т. n., причём эти высказывания Бентама весьма актуально звучат и в наши дни. Они изложены в трёхтомнике сочинений Дж. Бентама на русском языке «Рассуждения о гражданском и уголовном законоположении», 1805-1811[13]. C 1784 по 1787 г. он жил в России, где трудился его брат Сэмьюэл Бентам (1757-1832). C. Бентам был инженером и кораблестроителем, да и вообще мастером на все руки, дослужившимся до звания российского генерала. Он работал в России несколько лет по приглашению Г. А. Потемкина, государственного деятеля и фаворита Екатерины II.
Сам Дж. Бентам провёл в России около двух лет с перерывами, и его контакты с российской властью были весьма примечательны. Он предложил Александру I разработать полностью законодательство России по следующим трём конкретным принципам: 1) чёткость и очевидность законов, 2) их разъясняющий, а не повелительный характер, 3) учёт национальной российской специфики, а не копирование европейских образцов.
При этом Бентам добавил, что сделает это безо всякой оплаты. Император ответил, что предпишет комиссии, разрабатывающей законодательство, обращаться к Бентаму по всем вопросам, и присовокупил к своему письму перстень с бриллиантом. Дж. Бентам обиделся на императора и вернул перстень, даже не распечатывая футляра: он считал для себя унизительным советовать кому-то, как писать законы, а не написать их самому. Тем более, что во многих странах правители использовали законы, составленные Джереми Бентамом.Дж. Бентам является признанным создателем и философии утилитаризма, и деонтологии. Справедливость, противоречивость и ошибочность взглядов Бентама на эти его детища ярко подтверждены его жизнью, смертью и посмертным существованием.
Основные взгляды по этим проблемам Дж. Бентам изложил в своих многочисленных статьях и двух книгах: «Принципы морали и законодательства» (1789) и в двух томах «Деонтология, или наука о морали».
Утилитаризм (от лат. utilitas — польза, выгода) может быть упрощенно истолкован по Бентаму как принцип оценки всех процессов, явлений и предметов только с позиций их полезности. Это именно «упрощенное» толкование утилитаризма, например, в сравнении с тем, что дается в Философской энциклопедии (M., 1970, т. 5, с. 290): «Отношение полезности есть реальное, связанное с отчуждением, отношение, при котором предметные воплощения человеческих способностей функционируют преимущественно без их распредмечивания, как готовые
полезные средства, безотносительно к создавшей их творческой деятельности, к ее характеру, генезису, смыслу и т. п.». Вот что такое утилитаризм, и если мой читатель эту цитату понял, то я ему откровенно завидую.
Самым едким критиком утилитаризма и деонтологии оказался российский современник Бен- тама Владимир Федорович Одоевский (1803-1869), князь, потомок Рюриковичей, известный философ, писатель и музыковед. Он опубликовал в 1839 г. фантастическую повесть «Город без имени»[14] [10], в которой показывает остров, где жизнь людей строится строго по утилитари- анским принципам Дж.
Бентама.Жители острова посчитали пользой только материальное благосостояние, и, погнавшись за экономической выгодой, они поначалу уничтожили в стране культуру, литературу и прочие духовные ценности. Вскоре, казалось бы, сами по себе возникли войны, разрушения, развалилась экономика, разрушились мосты, дороги и т. п.
Все это в повести произошло потому, что В. Ф. Одоевский, как и многие другие критики Бентама, не заметил его главного тезиса, что личная польза должна быть вкладом в общее благосостояние, что, как известно, само по себе не происходит, если это не насаждается воспитанием. Никто, включая самого Бентама, не заметил, что «человеческое, слишком человеческое» преобладает в каждом индивидууме, и принцип, приоритет общественной пользы должны воспитываться изначально и постоянно.
Дж. Бентам настолько тщательно следовал своему учению об утилитаризме, что еще в возрасте 21 года составил завещание, в котором требовал, чтобы его тело было использовано студентами-медиками для изучения анатомии. Но это была лишь первая часть продуманной им заранее посмертной полезности.
Далее Дж. Бентам требовал в завещании, чтобы после того, как в результате анатомических упражнений от его тела останется один лишь скелет, пусть его голова будет мумифицирована особым способом, скелет со сделанной из воска головой надо установить, одев в его собственные одежды, на видном месте в вертикальном ящике со стеклянной передней дверью. Все это должно напоминать живущим о том, что каждый должен приносить людям максимальную пользу не только своей жизнью, но даже смертью. Он дожил до глубокой старости (84 года), но с молодости носил в кармане халата два стеклянных глаза, как напоминание о необходимости сделать из его останков объемный автопортрет (Auto-Icon). На фото, сделанном автором, читатель может видеть этот Auto-Icon.
Я неоднократно посещал Лондонский университетский колледж, в главном вестибюле которого установлен этот «автопортрет» Джереми Бентама.
Более того, в администрации колледжа мне рассказали, что за столом зала заседаний Учёного совета сохраняется именное кресло и место профессора Бентама, и на каждом заседании перед этим креслом, как и перед остальными, ставится стакан с прохладительным напитком. Когда-то хранящуюся в подвальном склепе мумифицированную голову приносили на каждое заседание Совета, и профессор Дж. Бентам регистрировался как присутствующий, но не голосующий член Учёного совета. Потом остался только стакан с напитком, и автору было бы интересно узнать, как этот бесполезный стакан согласуется с бентамовским утилитаризмом?Неужели «бесполезные» традиции полезнее и дороже, чем лимонад, выливаемый из стакана после каждого заседания? Об этом я расскажу в подглаве «Этикет - это хорошо или плохо?».
B этике, как и во всей своей философии, Дж. Бентам проповедует утилитаризм, и это выражается им достаточно конкретно. Бентам утверждает, что конечное назначение морали — способствовать стремлению людей к получению удовольствия, наслаждения и счастья. Чем больше удовольствий, тем вероятнее наступление полного счастья, на что и должны быть направлены все устремления морали.
Бентам рассматривает общее благоденствие как сумму благ различных лиц. Любое действие может нести благо одним людям и страдание (зло) другим. Если сумма добра и зла вследствие какого-то действия положительна, оно является моральным, если отрицательна — аморальным.
Из этой сомнительной арифметики вытекает главный тезис утилитарианской морали Джереми Бентама: этические нормы и принципыi должныi способствовать наивы/сшему счастью наибольшего числа людей.
Жизнь очень зло подшутила над такими взглядами Дж. Бен- тама.
B 1993 г. я в первый раз пытался проникнуть в главное здание Лондонского университетского колледжа, чтобы увидеть фигуру Джереми Бентама — упомянутый выше «автопортрет». При входе в университетский двор я объяснил, что мне требуется Джереми Бентам, но охранник направил меня не в административный корпус университета, а в здание, расположенное напротив университетского комплекса за углом, потому что, мол, именно там находится Джереми Бентам и его именем названо даже само здание.
Из литературы я знал, что фигура Дж. Бентама в вертикальном саркофаге из красного дерева со стеклянной передней стенкой находится в главном корпусе университета, но, движимый любопытством, отправился в указанном направлении. Действительно, за углом оказалось здание, на котором находились большой надписанный портрет Бентама и мемориальная доска, на которой я прочёл (сообщаю читателям перевод):
Этот дом, бывший «Дом Лорда Веллингтона», переименован в «Дом Джереми Бентама», основоположника Лондонского университета, в знак признания его заслуг и в ознаменование его главного принципа:
«Наивы1сшее счастье - наибольшему числу людей».
B этом доме находится паб (пивная), весьма популярная среди студентов и преподавателей Лондонского университетского колледжа, а над входом в паб написано огромными буквами: ДЖЕРЕМИ БЕНТАМ. Читатели могут увидеть на снимке и надпись на пабе, и портрет Бентама, сделанный студентами университета с натуры (Auto-Icon), и мемориальную доску под ним. Но чтобы у читателя не осталось игривого впечатления от описания Дж. Бентама и его философии, я привожу здесь нижнюю часть надписи на мемориальной доске, помимо той, перевод которой показан выше. Продолжение выглядит так:
«От нас ушёл великий муж, многие годы1 творивший только добро. Он заслужил великие почести во всех разделах жизни, в которы1х важен человеческий интеллект.
Ему не быто и нет равны1х или хотя бы1 приближающихся к нему».
Впоследствии уже упоминавшийся английский философ Джон С. Милль попытался усовершенствовать главный тезис Дж. Бентама о стремлении к счастью, разделив удовольствия на чувственные (низшие) и интеллектуальные (высшие), но дело даже не в этом. Дело в том, что мораль не может основываться только на пользе, выгоде, особенно сиюминутной. Она должна иметь животворную идею, учитывающую перспективу, которая, в конечном счёте, даст благо наибольшему числу людей.