ПОСТРОЕНИЕ НОМИНАЛИЗОВАННЫХ КОНСТРУКЦИЙ В ТУРЕЦКОМ ЯЗЫКЕ И ПРОБЛЕМА ЭЛЛИПСИСА

К настоящему времени в силу ряда причин стало ясно, что вся система трансформационного описания естественного языка должна быть перестроена, с тем чтобы полностью изба­виться от так называемых трансформаций объединения.

Многие пошли на такую перестройку трансформационного описания, по крайней мере, по следующим причинам:

1. Весьма сложно строго упорядочить набор произвольных двубазовых трансформаций. Действительно, какие-то правила, как показано у Ч. Филлмора (см. Fillmore 1963) требуют упорядочения друг относительно друга внутри цикла, однако в матричном предложении в отличие от вставленного никако­го системного взаимодействия правил нет — на это указывают эмпирические данные.

2. Накопилось немало фактов, подтверждающих точку зре­ния о том, что трансформации обязательно накладываются на глубинную структуру составляющих, уже содержащую все пометы относительно типа конструкции и места вставления (см. о ряде случаев Lees 1964). .

3. Как показано в книге Дж. Катца и П. Постала, Дж. Катц и Дж. Фодор неверно толковали правило проекции типа II в семантической теории интерпретации предложения. Интерпре-

Robert В. Lees. Turkish nominalization and the problem of ellipsis. — «Foundations of language», v. 1, 1965, pp. 112—121.

тация в семантике синтаксиса должна основываться на пре­дельно эксплицитных глубинных С-показателях, к которым еще не было применено никаких трансформаций. Иначе гово­ря, трансформации позволяют соотнести составляющие в рам­ках более сложной структуры, не внося при этом никаких дополнительных элементов значения (о семантической теории см. Katz, Fodor 1963; критика и дальнейшее развитие их подхода дается в Katz, Postal 1964).

Итак, необходимо уточнить правила синтаксического ком­понента, который Хомский называет базовым, то есть струк­турные правила.

Для того чтобы сохранить правило, согласно которому только вставленная (но не матричная) составляющая пред- савляет собой сложную структуру, следует допустить, что трансформации действуют циклически начиная от первого вставленного предложения и кончая последним.

Синтаксическая структура предложения при этом уже не будет содержать так называемого Т-показателя, а сохранит только глубинный, или базовый, С-показатель (интерпрети­руемую семантическими правилами глубинную структуру) и трансформированный поверхностный С-показатель, интер­претируемый фонологически.

Теперь на турецком материале мы попытаемся показать разницу между старым, уже ставшим «классическим» по­ниманием вставления и новым подходом. При этом возни­кает одна проблема, частичное решение которой мы здесь предлагаем.

Из всего многообразия турецких конструкций с нефинит­ными формами глагола мы рассмотрим фактивную конструк­цию с причастием и конструкцию с именем действия — так называемым «усеченным инфинитивом» («light infinitive»).

Разницу между этими типами конструкций можно показать на их сочетаемости с глаголом soylemek ’говорить, сказать’, при котором они выступают в функции дополнения.

Adam-in vergi ver-dig-in-i soyle-di-m.

человек-геи. налог давать-прич.-посесс.-акк. сказать-прош,- Іл.ед.

’Я сказал, (что) (этот) человек платит налог (и) ’.

Adam-in vergi ver-me-sin-i soyle-di-m.

человек-геи. налог давать-имл действ.-посесс.-акк. сказать-

прош.-іл.ед.

’Я велел (сказал) (этому) человеку уплатить налог (и) ’.

В обоих случаях вставлению подвергается:

Adam vergi ver-ir.

человек налог даватьчюр.-Зл.ед.

’ (Этот) человек платит налог (и) ’.

Структура матричного предложения такая, как в предло жении:

Bir цеу-і soyle-di-m.

арт. вещь-акк. сказатъ-прош.-1л.ед.

’Я что-то (нечто) сказал’, а вставленное предложение в производной структуре представ­ляет собой ИГ.

Если приведенные номинализованные конструкции высту­пают в качестве подлежащего в предложении со связочным сказуемым, в конструкции каждого типа употребляются опре­деленные предикативные прилагательные:

Adam-in vergi ver-dig-i belli, человек-геи. налог давать-прич.-посесс. известный ’Известно (очевидно), что (этот) человек платит налог (и) ’. Adam-in vergi ver-me-si lazim.

человек-геи. налог давать-ішл-дейсгв.-посесс. необходимо ’Необходимо, чтобы (этот) человек платил налог (и) ’. Различия в лексической сочетаемости двух типов конст­рукций обнаруживаются и тогда, когда эти конструкции вы­ступают в объектной функции:

Adam-in vergi ver-dig-in-i bil-iyor-um.

человек-геи. налог даватъ-прич.-посесс.-акк. знать-прогр,- Іл.ед.

’Я знаю, что (этот) человек платит налог (и) ’.

Adam-in vergi ver-me-sin-e kiz-iyor-um. человек-ген. налог давать-млія действ.-посесс.-дат. сердиться-прогр.-Іл.ед.

’Я сержусь из-за того, что (этот) человек платит налог (и) \ Итак, конструкция с причастием на -dik требует выбора прилагательного, описывающего «факт», состояние, а конст­рукция с именем действия на -те — прилагательного, отно­сящегося к «действию».

NOMj ADJ СР

nom₂ mv aux

Если использовать традиционную запись трансформаций (как, например, в Lees 1960), правило построения рассмат­риваемых конструкций, выступающих в субъектной функции, будет иметь вид:

nom₂ gen mv q poss ADJ CP

где:

1) NOMi = MOD N.w™,,. и Q = GNP

2) NOMi = MOD N_fleiiCTB и Q = ACN

Таким образом, в глагольной группе вставляемого предло­жения, состоящей из смыслового (MV) и вспомогательного (AUX) глагола, последний заменяется суффиксом-номинали- затором Q.

Сформулированное селективное ограничение накладывает­ся на дерево вида:

(Здесь числовые индексы указывают на различные субкатего­рии имен и соответственно выбираемые субкатегории прила­гательных: абстрактный/конкретный, одушевленный/неоду­шевленный, исчисляемый/неисчисляемый, состояние/действие и т.д.)

Перейдем к новому трансформационному представлению, в котором используются только однобазовые трансформации. В число глубинных структур, порождаемых базовым компо­нентом с его рекурсивными правилами развертывания, входят структуры с именной составляющей, представленной собствен­но S, то есть номинализованные конструкции. В соответствии

с общим правилом вставления в этом узле S снова применя­ются правила развертывания. В результате действия этих пра­вил получается бесконечное множество развернутых деревьев, в которых всякое вставленное предложение подчиняется узлу S, восходящему в конечном счете к узлу именной составляю­щей (NOM). Требуется некоторое последующее правило, по­зволяющее выбрать из этого бесконечного множества конст­рукций только те, которые отвечают необходимым требова­ниям грамматичности. В нашем случае из вставленных пред­ложений приемлемыми признаются только те, в которых узлу AUX подчиняется, во-первых, ACN и, во-вторых, GNP.

Трансформация, обеспечивающая грамматическую пра­вильность предложений с этими двумя типами номинализован- ных конструкций, такова:

Глубинное представление NOM

1

VP

іентарньїе трансформации: присоединить GEN ¹

поисоелинить POSS

PRT

I

GNP

[ справа от NOM

NOM¹

Здесь, однако, не учитываются соответствующие селектив­ные ограничения, обеспечивающие сочетаемость причастной (GNP) конструкции с фактивными выражениями и конструк­ции с именем действия (ACN) — с акциональными.

В то же время все вставленное предложение в целом пред­ставляет собой не имя-составляющую (в составе группы), а именную группу: у предиката этого вставленного предложения не может быть определителей, показателя множественного чис­ла, относительных определений или показателя посессива. Сле­довательно, действие приведенного выше трансформационного правила распространяется в предложении на все именное выра­жение, содержащее либо фактивное, либо акциональное имя. Однако при новом способе описания развернутые ИГ подобно­го рода не рассматриваются: вставленное предложение развер­тывается как непервый узел S, управляемый узлом NOM.

На первый взгляд напрашивается следующий вьюод. В представление структур, к которым может быть применена данная трансформация, следует ввести указание на необходи­мый ограниченный контекст состояния/действия — скажем, в виде соответствующего прилагательного и т.п. Но это будет грубым нарушением правила выбора фактивного/акциональ- ного выражения: получится, что прилагательное управляет выбором имени, если это имя находится во вставленном пред­ложении, а имя управляет выбором прилагательного, если оно развертывается в обычную ИГ. Более того, в одном случае правила селекции будут распространяться на субкатегоризо- ванное имя-составляющую вставленного предложения, а в другом случае субкатегоризованным будет все имя (= встав­ленное предложение).

Эту проблему можно решить по-другому — по крайней мере, в отношении турецкого материала. Путь к решению открывается, если учесть, что, помимо рассматриваемых кон­струкций, существуют выражения с причастиями/именами дей­ствия и именами абстрактными. Последние же могут быть разделены на два типа по признаку состояние/действие. Тогда целесообразно представлять рассматриваемые номинализован­ные конструкции, выступающие в субъектной и объектной функциях, как эллиптические варианты конструкций с име­нами абстрактными, приняв при этом, что глубинное абстракт­ное имя опускается после приписывания соответствующим элементам-составляющим признака состояние или действие.

В этом случае разбиравшиеся выше примеры будут иметь следующий вид:

(1) Состояние — фактивная конструкция с причастием: Adam-in vergi ver-dig-i olgu-su...

человек-гек. налог платить-ярыч.-яосесс. факт-яосесс. Adam-in vergi ver-dig-i...

’(Факт, что) (этот) человек, платящий налоги (есть); факт уплаты налогов (этим) человеком...’

(2) Действие — акциональная конструкция с именем дейст­вия:

Adam-in vergi ver-me hareket-i...

человек-ген. налог платить-ішя действ, движение-яосесс. Adam-in vergi ver-me-si...

’ (Движение/действие) (этого) человека по уплате нало­гов; уплата налогов (этим) человеком...’

В (1) абстрактное имя olgu ’факт’ принадлежит к группе имен с признаком [+состояние], включающей также vakia ’факт’, gergeklik ’истинность’, hakikat ’истина’, keyfiyet ’явле­ние’ и т.д. Абстрактное имя hareket ’движение, акт’ в (2) вхо­дит в группу имен с признаком [+действие], куда входят такие имена, как ц ’работа, действие’, usul ’метод, способ’, muamele ’обращение’, failiyet ’действенность’, faaliyet ’деятельность, активность’, и т.д.

Сначала внутренние синтаксические признаки абстрактного имени задают свойства последующего предикатного имени или глагола, так чтобы при выборе из словаря имя или глагол соответствовали фактивному или акциональному типу. Затем абстрактное имя может быть факультативно опущено; остав­шиеся две номинализованные конструкции выступают в пра­вильных контекстах как сложные ИГ³.

Оба эти выражения, различаясь по своей внутренней струк­туре, принадлежат к особому типу конструкций. По сравне­нию с английским синтаксисом несколько неожиданно видеть,

что обычные номинализованные конструкции происходят от имен, являющихся сложными выражениями.

Если рассматривать внутренние структуры (1) и (2) соот­ветственно, то их скобочные структуры различаются:

(1) фактивная конструкция с причастием

N

NP V

I I

Adam in vergi ver — dig — 1 olgu su

(2) акциональная конструкция с именем действия

N

Adam — in vergi ver — me hareket — 1

В обоих случаях первый член сложного выражения — ИГ, а второй, вершинный член — абстрактное имя. В случае (2) из ИГ, то есть из вставленной конструкции, опускается субъект, а препозитивное имя в генитиве adamin сливается в единое целое с ИГ⁴. В случае (1) субъект вставленной конструкции ставится в генитиве, причастие verdigi получает соответствую­щий показатель принадлежности, а вся конструкция выступает как самая левая ИГ. Показатель притяжательности при втором члене выражения olgusu появляется по правилу, действующе­му во всех сложных выражениях, ср.:

gelir vergi-si доход налог-посесс. ’подоходный налог’. Что касается возможности порождения иных конструкций из сложных именных выражений (это совершенно не согласу­ется с фактами английского словосложения, поскольку в английском сложные выражения, по-видимому, всегда пред­ставляют собой предельные трансформы), то эта особенность турецкого языка может быть связана с его радикальным типо­логическим отличием от английского. Как показано в работе Дж. Гринберга об универсалиях (Greenberg 1963), два наиболее частотных противопоставленных типа различаются, по крайней мере, в следующем:

английский

порядок слов SVO управляющее существи­тельное — генитив существительное — прила­гательное

предлог — существительное турецкий

порядок слов SOV генитив — управляющее существительное прилагательное — сущест­вительное

существительное — послелог

Турецкий — классический пример языка послеложного типа с препозитивными определителями и препозитивным генитивом, а английский (за исключением одночленных адъективных групп и саксонского родительного) — типичный язык предложного типа.

Более того, если в английском генитивная конструкция порождается из предложений с have ’иметь’ путем редукции относительной конструкции (relative clause reduction), то в турецком эта конструкция вполне может быть ядерной. Ср. турецкий перевод английских посессивных конструкций:

The government has a lot of money.

’Правительство имеет много денег’.

Hukumet-in gok para-si var правительство-гея, много деньги-nocecc. иметься генитивная группа Если принять во внимание различия этих двух языков в наборе ядерных конструкций и трансформов, то уже не так удивительно, что трансформы с причастием и с именем дейст­вия производим от именного сложного выражения.

Глубинную структуру рассматриваемых сложных выраже­ний можно представить так:

Глубинное представление

NP

случай (1) (причастие): присоединить GEN справа от NP"⁵

присоединить POSS справа от VP случай (2) (имя действия): опустить NP"

Итак, 1) перестройка трансформационного компонента грамматического описания, позволяющая избавиться от дву­базовых правил и заменить их введением синтаксического компонента с повторяющимися составляющими, и 2) пере­формирование правил селекции и субкатегоризации путем введения ингерентных синтаксических признаков связаны между собой. Как показано на примере номинализованных конструкций турецкого языка, синтаксический узел, развер­тываемый в предложение, может требовать приписывания признаков, обычно приписываемых узлу, ему подчиненному. При таком способе описания все проблемы, связанные с номи­нализациями в турецком языке, снимаются — точно так же, как и в английском (с той только разницей, что в турецком исходным является сложное именное выражение). Это, одна­ко, не означает, что данный способ описания позволяет разре­шить подобные проблемы, возникающие при описании других языков или при описании иных конструкций турецкого либо английского языков.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Эти изменения введены Н. Хомским. Прекрасный и четкий обзор причин, вызвавших их, и подробное описание дается eChomsky 1965.

² В 1963 г. на зимнем заседании Американского лингвистического общества (LSA) Ч. Филлмор и автор этой статьи рассказывали об осно­ваниях, позволяющих считать правила базового компонента пригодными и для именных групп.

³ Как можно видеть, существует определенная связь между двумя важнейшими нововведениями, предлагаемыми в «Аспектах» Хомского (ср. прим. 1),—идеей об устранении объединяющих грамматических трансформаций и идеей о том, что селекция и субкатегоризация должны управляться набором синтаксических признаков.

⁴ При таком описании, конечно же, надо обеспечить лексическую сочетаемость имени в генитиве и субъектного имени вставленной кон­струкции — иначе введенные правила позволяли бы порождать такие выражения, как uykunun vergi verme hareketi... ’действие сна по уплате налогов...’; kokunun vergi verme hareketi... ’действие запаха по уплате налогов...’ и т.д.

⁵ Правила присоединения элементов GEN и POSS приведены здесь для того, чтобы показать, что какие-то элементарные трансформации могут, в принципе, понадобиться. Возможно, однако, что подобные элементы входят уже в глубинную структуру. Некоторая неясность этого момента не существенна для описания в целом.