Н. И. Тургеневу Флоренция. 6 февраля.
На возвратном пути не заедете ли еще раз в Рим? всего бы лучше нам там свидеться.— Могли бы поболее побыть вместе. Впрочем, своего плана для меня, ради Бога, не нарушайте.— У меня никакого нет, след., мне должно сообразиться с вашим удобством, а не вам с моим.
lt;Прощайте), друг любезный; надеюсь, что lt;скоро доведется)[18] нам встретиться.
Ваш старый друг П. Чаадаев.
- М. Я. Чаадаеву
Я в Риме. Слава Богу, здоров. Ты ко мне не пишешь напрасно; я думаю, что и для тебя и для меня пе худо бы было нам писать друг к другу почаще. От тетушки получил здесь письмо; поэтому зиаю, что ты жив, а здоров ли — пе знаю. Она пишет, что ты продаешь Хрипу- ново. Я тебя прошу покорнейше поверить мне, хотя очень зиаю, что этого иедостоип, что возвратившись в Россию, мне очень можно будет жить без твоих процентов.
Когда вздумаешь писать, то пиши сюда, таким образом: monsieur Tchadayef, aux soins obligeants de Tembas- sade de Russie a Rome. Когда какия будут деньги, присылай сюда, обыкновенным манером. Я дожидался твоего письма во Флоренции; отсюда пе выеду, пока не получу. Прости; будь счастлив.
19/7 марта.
Последний раз писал к тебе из Милатп.
37. М. Я. Чаадаеву
Флоренция, мая 25.
Я получил твое письмо от 14 геиваря за несколько дней до своего отъезда из Рима; в то время собирался я в Неаполь, потому не отвечал тебе, хотел оттуда отвечать; вместо Неаполя очутился я во Флоренции, по какому именно случаю, [чтобы употребить твое любимое выражение], долго тебе сказывать, но главное ветер, называемый Широко [19], про который ты, вероятно, слыхал, но того, конечно, об нем пе знаешь, что для сложений, подобных моему, он убийственная вещь,— в Риме испытал я его действие, бегу от него на север.
Отсюда чрез два дня еду в Карлсбад па леченье, от которого ожидаю чудес по самым законным причинам.
С восхищением воображаю себе, что нахожусь пакоиец на пути в Россию; возвращусь к вам здоровый, след., кроме забавы вам от меня ничего не будет, но крайней мере па несколько времени.Твое письмо очень утешительно; я в нем разобрал две вещи, 1-ое, что ты точно здоров, 2-ое, что хоть дела твои и в плохом положении, но уныния в тебе более нет. Так как деньги мои целы, то разорение твое меня не очень тревожит, надеюсь, что их станет на поправление твоих дел. Я получил от Якушкина письмо \ не твоему чета, всяких премилых подробностей куча,— жаль, что ты таких писем писать не умеешь! Он пишет, что ты к нему едешь, мне ты этого не пишешь, почему — не знаю?
Напрасно ты меня находишь правым; лучше бы было тебе сказать мне: Бог тебя простит, вперед дряни не де- лай; что ты точно вины моей не видал, этого быть не может, след., ты лжешь.
Прощай, мой друг. Твое письмо очень старо, неужто ты с генваря месяца ко мне не писал? — Надеюсь тебя скоро увидать (в октябре месяце), не хочется ничего тебе рассказывать, да и времени нет.
Рим чрезвычайная вещь — ни на что не похожая, превосходящая всякое ожидание и всякое воображение; я провел там два приятных месяца, отгадай с кем? с старым с добрым своим приятелем Ник. Тургеневым2.
Пиши ко мне в Карлсбад,— Monsieur Tchadayef, a Carlsbad en Boheme, poste-restante. Если пошлешь деньги, то Штиглицу напиши, чтоб прислал в Карлсбад.