К ДЖУЛИАНО ДИ ЛОРЕНЦО МЕДИЧИ
В колодках ноги, плечи вперехват шесть раз веревкой толстой обмотали... Про остальные умолчу детали. Поэтов ныне чтут на новый лад!
Огромные, что бабочки, кишат вши на стенах, и так, как здесь, едва ли воняло после битвы в Ронсевале, и на сардинских свалках меньше смрад.
Засовы громыхают беспрестанно, как будто рядом ударяет гром и ожил кратер близкого вулкана.
Одних выталкивают из хором, других приводит злобная охрана, а третьи вопиют под потолком.
Когда б еще притом чуть свет священник не будил словами: «Я к вам пришел, дабы молиться с вами».
Что ж, виноваты сами! Пусть подыхают в нетле.
В добрый час! А я помилованья жду от вас.Быть может, Музы к вам найдут подход, божественным умилостивив пеньем, и, вашим заручась расположеньем, расплавят в сердце Джулиано лед.
Но что я слышу? «Кто меня зовет?» — одна из Муз спросила с возмущеньем. И я ответил ей с большим почтеньем, однако мне она заткнула рот.
«Как смел ты именем чужим назваться? Ты связан по рукам и по ногам, и ты наверняка зовешься Даццо».
Я возразить хотел таким словам, но мне она велела убираться, безумцем обозвав, ко всем чертям.
И я взываю к вам: удостоверьте, что и в самом деле мне имя — Никколо Макьявелли.