Первая и вторая Мессенские войны (730—710 гг. и 645—630 гг.)

Ближе других к Лаконской области лежала Мессения, то есть сред­няя или внутренняя страна. Уступая пространством Лаконии, она была гораздо плодороднее ее. Находясь в неприятельских руках, она могла быть угрозой, а будучи во власти спартанцев, являлась защитой Лаконии'.

Это несправед ливое нападение пробудило остальных мессенцев от их безмятежного покоя. Не теряя мужества, но в то же время вполне сознавая, что не могут одержать верха над опытными и искусными в военном деле спартанцами, они удалились в свои укрепленные города, ревностно предались военным упражнениям, отбили неприятеля от своих укреплений и отплатили за грабежи лакедемонян счастливыми набегами в область последних. Так продолжалась война без решитель­ного перевеса до пятого года, когда мессенцы в одном большом сраже­нии бились с таким ожесточением и отвагой, что выказали себя вполне достигшими спартанского военного искусства, и ни одна из сторон не могла приписать себе победу.

Но когда военные силы мессенцев очень ослабели, то они реши­лись покинуть свои города, удалиться на крутую гору И т о м у, укре­пить ее еще более и на этом месте сосредоточить защиту своей свободы и независимости. Вместе с тем они обратились к пользовавшемуся у всех дорян величайшим уважением Дельфийскому оракулу с вопросом о своей судьбе и получили в ответ, что мессенцы победят, если будет

принесена в жертву подземным богам непорочная девица из царского рода. Их герой Аристодем добровольно предложил свою дочь и собственноручно умертвил ее. Но спартанцы, поверившие в счастье и спасение мессенцев, ничего больше не предпринимали против них.

Однако спартанцы благодаря счастливым жертвоприношениям по­чувствовали себя, наконец, снова воодушевленными и достаточно си­льными для новых предприятий. В новом, втором, большом сражении мессенцы, находясь в полном еще уповании на оракула, сражались так мужественно, что еще раз не оказалось никакого перевеса. Но в этом сражении мессенцы потеряли царя своего Эфая и провозгласили вмес­то него царем своим Аристодема.

Аристодем в течение шести лет причинял спартанцам большой вред своими опустошительными набегами в их область и, поддержанный аргивянами и аркадянами, нанес им в одном большом сражении такое жестокое поражение, что они на некоторое время совершенно при­смирели.

Но благодаря одной хитрости спартанцы все-таки кончили тем, что успели доставить себе победу, мессенцы на вопрос, кому будет принад­лежать честь победы, получили в ответ от Дельфийского оракула: «Тому, кто первый поставит вокруг жертвенника Юпитера в Итоме сто треножников». Так как мессенцам всего легче было исполнить это, то они не были особенно настороже; спартанцы же, узнав о таком прори­цании, опередили мессенцев. Приготовив поспешно из глины сто тре­ножников, они пронесли их незаметно ночью к святилищу.

Эта удавшаяся хитрость и другие дурные предзнаменования поро­дили в мессенцах твердое убеждение в их неизбежной гибели. Аристо­дем лишил себя жизни на могиле своей напрасно умерщвленной доче­ри, а прочие мессенцы после многих тщетных попыток отбить от Ито- мы упорного неприятеля также предались отчаянию.

Еще раз попытались мессенцы сбросить с себя позорное иго упор­ной войной. Выросло новое, сильное, молодое поколение, горевшее одним только чувством — желанием отомстить Спарте. Вся сила этой мести и стремления к свободе сосредоточилась в Аристомене — юноше из царского рода. Он сделался душой нового восстания; все мессенцы возложили свои упования на ум и мужество этого юноши, доставившего им в то же время помощь аргивян и аркадян.

г

Нынешний вид Элевзина.

Так началась вторая Мессенская война. В первом же сражении между мессенцами и спартанцами Аристомен проявил столько доказа­тельств своей храбрости и способностей, что мессенцы предложили ему сперва царское достоинство, а потом, когда он отказался от него, неограниченную власть предводителя. Вскоре после этого Аристомен проник ночью в Спарту и положил в храм Минервы Халкиокийской свой щит с надписью: «Аристомен посвящает его богине после победы над Спартой!» Спартанцы должны были противопоставить такому страшному противнику самого выдающегося человека.

Они спросили Дельфийского оракула, и он посоветовал им обрати­ться за помощью к афинянам. Афиняне послали к спартанцам стихо­творца Т и р т е я. Своими пламенными песнопениями и составленны­ми в анапестном размере военными песнями он водворил мир и согласие между враждовавшими до тех пор из-за войны гражданами и вновь воодушевил и оживил их упавшее мужество.

Мессенцам не оставалось другого исхода, как тот, к которому они прибегли уже в первую мессенскую войну. Они оставили за собой то­лько западный берег. Жители остальной страны, в особенности спо­собные сражаться, заняли укрепленную гору Иру. Отсюда Аристомен предпринимал такие успешные набеги, что спартанцы решили в заня­тых ими местностях Мессении и близлежащих к ней округах Лаконии не обрабатывать полей, так как Аристомен уничтожал все сборы с них. Такое положение привело к голоду и к возмущению землевладельцев, которых с трудом усмирил Тиртей.

Аристомен становился все смелее и смелее. Он напал даже на Амиклы и разграбил их. Во время этого нападения он был.захвачен, со своими пятьюдесятью товарищами, спартанцами и брошен в пропасть с Тайгетской скалы, откуда бросали осужденных на смерть. Отсюда, казалось, не могло быть никакого спасения, и спартанцы рассчитыва­ли, что со смертью Аристомена будет окончена и сама война. Но к ра­дости своих и к ужасу врага, один случай, изукрашенный вымыслом, спас Аристомена от верной гибели. Из всех брошенных в пропасть мессенцев одному только Аристомену удалось спастись. Сначала, ка­залось, счастье совсем покинуло его, и ему предстояла мучительней­шая смерть. Но в то самое время, когда Аристомен приготовлялся уже к ней, он вдруг услыхал шорох и увидел лисицу, пожиравшую труп. Появление этого животного доказало ему возможность выхода из про­пасти, и он возымел надежду найти и для себя этот выход.

Незаметно и проворно схватил он одной рукой хвост лисицы, а дру­гой при помощи своего плаща защищался от ее укусов.

Спартанцы не пренебрегали никаким средством, чтобы завладеть таким противником. По случаю наступления в Амиклах священного праздника Гиацинтий они заключили с мессенцами перемирие. Ари- стомен, полагаясь на договор, разъезжал по Мессении. Во время этих разъездов он был схвачен находившимися на жалованьи у спартанцев критскими стрелками и, связанный, был отправлен в Спарту. Но доро­гой, во время остановки в доме одной мессенянки, он был снова спа­сен ее дочерью от неминуемой гибели.

Таким образом Аристомен и народ его казались непобедимыми. Но боги решили гибель Мессении, что и было возвещено вещим ораку­лом. Для окончательного падения Мессении судьба воспользовалась минутой, когда полученная Аристоменом при одном набеге рана по­мешала обыкновенной его бдительности и заботливости об охране и защите укрепленной горы Иры. Случилось, что в одну дождливую и темную ночь в надежде, что спартанцы ничего не предпримут в такое время, мессенские часовые покинули свои посты и ушли домой.

Один спартанский беглец случайно спрятался в доме ушедшего со своего поста мессенского часового. Узнав таким образом о совершен­ной беззащитности крепостных стен, он поспешил в спартанский ла­герь, рассчитывая за такую новость получить позволение вернуться в свое отечество. Спартанцы не замедлили этим воспользоваться и во­рвались в крепость, прежде чем мессенцы успели их заметить. Но спартанцы еще долго не могли овладеть ею, так как пробужденные шу­мом мессенцы еще три дня и три ночи отчаянно защищались под пред­водительством Аристомена.

Наконец, когда превосходство сил все вновь прибывавших спар­танских войск сделало сопротивление невозможным, Аристомен по­старался спасти оставшихся в живых. Он собрал всех вокруг себя, стал сам во главе, свободно прошел сквозь расступившиеся ряды спартан­цев, которые не пожелали купить победу над этой последней горсткой людей слишком дорогой, кровавой ценой, и направился в Аркадию. Отсюда спасшиеся бегством мессенцы, соединившись с другой толпой своих соотечественников, населявших защищаемую до тех пор горой Ирой западную часть Мессении, отправились в Сицилию, овладели там городом 3 а н к л е и назвали его Мессаной.

Аристомен отправился кДамагету — царю Иалисскому, на ост­ров Родос. Дамагет, повинуясь Дельфийскому оракулу, повелевавше­му ему жениться на дочери лучшего из греков, вступил в брак с доче­рью Аристомена. Мессенский герой умер на этом острове, собираясь ехать сперва к мидийскому, а от него к лидийскому царю. Оставшиеся на своих местах мессенские жители были обращены спартанцами в со­стояние илотов, а вся земля их была разделена между спартанцами.

С победой над мессенцами Спарта получила решительный перевес над государствами Пелопоннеса, что и было ими признано. Только один Аргос выражал неудовольствие и впоследствии, завидуя геге­монии (верховенству) Спарты, держался от нее на расстоянии.

Даже и за пределами своего отечества Спарта, как сильнейшее госу­дарство в Греции, пользовалась в VI веке до Р. X. большим уважением, что доказывается, например, тем, что Крез, как о том было рассказано выше, обратился к Спарте с предложением принять участие его в вой­не против Кира.

6.