<<
>>

Вместо заключения

Кризис 2008—2009 годов привел к осознанию самой властью неэффективности той модели госкапитализма, которая была построена в России в 2000-е годы с ориентацией на опыт стран Юго-Восточной Азии (и прежде всего Южной Кореи) в период 1960—1980-х годов.

Поиск властью новых форм взаимоотношений с бизнесом также предопределялся пониманием того, что существующий политический режим базируется на сохранении социальной стабильности. Это означает необходимость постоянного повышения уровня жизни населения, что в условиях ужесточившихся бюджетных ограничений невозможно без высоких темпов экономического роста, основанного на частных инвестициях. При этом если до кризиса плохие условия и риски ведения бизнеса в России во многом компенсировались высоким спросом на внутреннем рынке, то теперь возможности получения отдачи на инвестиции сократились, а барьеры остались.

В результате, по нашему мнению, уже в 2010 году начался «поворот» в экономической политике в сторону диалога с бизнесом и учета его интересов. Необходимо подчеркнуть, что речь прежде всего идет о среднем и неаффилированном с властью бизнесе, который обладает наибольшим потенциалом роста. Сказанное не отрицает того факта, что в том же 2010 году был вынесен судебный приговор по второму делу М. Ходорковского и П. Лебедева, который продлил сроки их заключения до 2016 года. Этот приговор вызвал острую критику в экспертном сообществе, однако в нашем понимании преследование владельцев компании «ЮКОС» было и остается «политическим делом».

В качестве проявлений новых тенденций в экономической политике мы можем отметить расширение контактов с бизнес-ассо- циациями[148], создание Агентства стратегических инициатив (АСИ) как механизма обратной связи с предпринимательским сообществом, проект по обновлению «Стратегии-2020», опиравшийся на широкое привлечение ведущих экспертов[149]. Задача резкого улучшения инвестиционного климата, анонсированная В.

Путиным в феврале 2012 года[150], и выстраивание ориентированной на эти цели системы стимулов для региональных и федеральных чиновников являются логическим продолжением этой политики. Однако риски и издержки, связанные с «силовым» давлением на бизнес, являются не менее важной составляющей в интегральной оценке инвестиционного климата. И без изменения практик правоприменения и моделей поведения правоохранительных структур усилия по совершенствованию таможенных процедур, системы налогового администрирования или мер поддержки экспорта не дадут ожидаемых результатов.

Мы полагаем, что власть стала осознавать эту проблему и может пойти на проведение реальной реформы правоохранительной системы. Однако в этом процессе очень важно избегать иллюзий. Движение к «идеалу» (то есть к системе с централизованным политическим контролем над применением насилия в соответствии с логикой NWWW) займет многие годы, если не десятилетия. При этом в правоохранительной системе будут сохраняться элементы коррупции и «поиска ренты». Но важно, чтобы система была управляемой, и чтобы она стала более подконтрольной и подотчетной. В этом случае станет возможным движение от «хрупкой» стадии порядка ограниченного доступа (когда потенциал насилия сосредоточен в руках отдельных групп, воюющих друг с другом) к «зрелой» стадии, когда, по крайней мере в рамках элиты, начинают соблюдаться единые правила игры и возникают предпосылки для реализации принципов «верховенства права».

Стоит также отметить, что по объективным показателям (таким как количество убийств предпринимателей) общий уровень силового давления на бизнес в России сейчас явно ниже того, что наблюдалось в 1990-е годы. Однако налицо ярко выраженное неприятие этого явления в обществе. Мы видим три причины для такого сдвига в общественных настроениях.

Во-первых, тогда (особенно в начале и середине 1990-х) давление на бизнес исходило преимущественно от криминальных структур. Сегодня такое давление осуществляется недобросовестными сотрудниками правоохранительных органов, которые получают зарплату из средств налогоплательщиков и которые должны обеспечивать безопасность бизнеса и защиту прав собственности.

Подобный контраст сам по себе вызывает резкое отторжение. Во-вторых, существенно изменилась среда — жизнь стала гораздо более упорядоченной, удлинился горизонт интересов, люди думают о будущем. И на этом фоне произвол со стороны «правоохранителей» вызывает гораздо более острое неприятие. В-третьих, появились организации, которые способны представлять и защищать интересы бизнеса, начиная с НП «Бизнес-солидарность», созданного предпринимателем Яной Яковлевой, и заканчивая крупными бизнес-ассоциациями, тесно взаимодействующими с властью. Сочетание всех этих факторов, на наш взгляд, предопределяет рост общественного давления на правоохранительную систему и повышает вероятность позитивных сдвигов.

Мы попытались сформулировать подходы к «лечению» правоохранительной системы, в основном с точки зрения требований экономического развития. Но мы полагаем, что реализация этих подходов также поможет изменить ситуацию в отношениях правоохранительных структур с гражданами. Тем не менее важно сознавать, что в этой сфере нет простых решений, реализуемых по мановению «волшебной палочки» в виде президентского указа, закона, принятого Госдумой, или приказа, подписанного министром. Конкретные решения, адекватные для российских условий, могут быть выработаны только в конструктивном и публичном диалоге всех заинтересованных сторон — включая бизнес, организации гражданского общества и представителей самих правоохранительных структур.

Наряду с обсуждением конкретных практических решений подобный диалог способен обеспечить еще один чрезвычайно важный результат — формирование взаимного доверия между участниками процесса, без которого невозможно эффективное функционирование правоохранительной системы. Запуск такого диалога со стороны власти может стать важным сигналом для бизнеса и общества о начале реальных изменений в российской правоохранительной системе. Одновременно обеспечение большей защиты прав собственности и изменение условий ведения бизнеса будет менять относительную эффективность разных типов бизнес-активности — повышая отдачу от производительной деятельности и сокращая стимулы к «поиску ренты» и «деструктивному предпринимательству».

<< | >>
Источник: Е.В. Новикова, А.Г. Федотов, А.В. Розенцвайг, М.А. Субботин. Верховенство права как фактор экономики / международная коллективная монография ; под редакцией Е.В. Новиковой, А.Г. Федотова, А.В. Розенцвайга, М.А. Субботина. — Москва : Мысль,2013. — 673 с.. 2013

Еще по теме Вместо заключения:

- Авторское право России - Аграрное право России - Адвокатура - Административное право России - Административный процесс России - Арбитражный процесс России - Банковское право России - Вещное право России - Гражданский процесс России - Гражданское право России - Договорное право России - Европейское право - Жилищное право России - Земельное право России - Избирательное право России - Инвестиционное право России - Информационное право России - Исполнительное производство России - История государства и права России - Конкурсное право России - Конституционное право России - Корпоративное право России - Медицинское право России - Международное право - Муниципальное право России - Нотариат РФ - Парламентское право России - Право собственности России - Право социального обеспечения России - Правоведение, основы права - Правоохранительные органы - Предпринимательское право - Прокурорский надзор России - Семейное право России - Социальное право России - Страховое право России - Судебная экспертиза - Таможенное право России - Трудовое право России - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право России - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России - Ювенальное право России -