ПЛАН «БАРБАРОССА» В ДЕЙСТВИИ.ПЕРВЫЕ НЕУДАЧИ ГИТЛЕРОВСКОЙ СТРАТЕГИИ
С начала войны против Советского Союза вооруженные силы фашистской Германии оказались в исключительно благоприятном положении для развертывания боевых действий. Они получили в предшествующие годы солидный боевой опыт, были за-благовременно сосредоточены и развернуты, имели на главных направлениях наступления подавляющее превосходство.
Используя свои преимущества, немецко-фашистские войска за три иеделн боев продвинулись в глубь советской территории от 350 до 600 км.
Однако уже к исходу третьей недели Советские Вооруженные Силы, оправившись от первых неудач, вы-званных внезапным нападением фашистских агрессоров, сумели на время стабилизировать фроит вдоль южиых границ Эстонии, остановить немецкие войска иа р. Луге, задержать с помощью подошедших резервов на рубеже Западной Двины и Днепра стремительное продвижение гитлеровских войск в центре советско-германского фронта и организовать отпор врагу на линии старых пограничных укреплений на Украине. Это было достигнуто благодаря величайшему мужеству и стойкости воинов Красной Армии.Однако превосходство врага было велико, и он сумел возобновить наступление иа всех стратегических направлениях.
Упоенное этими начальными крупными успехами, командование вермахта полагало, что главные силы Красной Армии уже разбиты и не смогут больше оказать серьезного сопротивления. Гитлер еще 4 июля заявил, что Советский Союз уже практически проиграл войну.
23 июля в дополнении к директиве № 33 военное руководство фашистской Германии, невзирая на растущую угрозу внутренним флангам групп армий «Центр» и «Юг» со стороны советских войск, ставит перед вермахтом совершенно не сообразующуюся с обстановкой задачу: иа южном направлении, «после овладения Харьковским промышленным районом, предпринять наступление через Дои на Кавказ», на центральном направлении — овладеть Москвой, на северном — наступать на Ленинград при поддержке 3-й танковой группы, изъятой из состава группы армий «Центр».
Однако, несмотря на то что советские войска действительно понесли большие потери, немецкое наступление проходило ие столь гладко, как казалось на первый взгляд, а оптимизм Гитлера был преждевременным.
Уже первые месяцы войны выявили серьезные оперативные пороки плана «Барбаросса», вытекавшие из переоценки собственных сил. На всех трех стратегических направлениях со второй половины июля стали появляться осложнения для немецко-фашистских войск. Группа армий «Север» вынуждена была после оказанного ей сопротивления в Эстонии, на Лужской линии обороиы и в результате контрудара советских войск в районе Сольцов приостановить свое наступление. На центральном направлении немецкие войска натолкнулись иа упорное сопротивление в районе Смоленска, правый фланг группы армий «Центр» очень отстал, испытывая сильное противодействие 20-й и 13-й советских армий иа рубеже Гомель — Рославль, что грозило задержать дальнейшее продвижение всей группы армий.На южиом направлении левый фланг группы армий «Юг» завяз в боях с войсками 26-й и 5-й армий в Коростеньском и Киевском укрепленных районах. «...Задержка в середине июля иа юге под Киевом, как и иа севере в Смоленском междуречье,— констатировал генерал Филиппи,—имела огромное влияние на дальнейший ход всей кампании» К
23 июля Браухич выразил свое несогласие с задачами директивы Лі 33 и дополнения к ней. «Осуществление намеченного в директиве оперативного замысла,— гласит запись в дневнике ОКВ от 23 июля,— представляется главнокомандующему сухопутными войсками, ввиду сложившейся иа фронте обстановки, в частности иа фронте группы армий «Центр», пока невозможным. Поэтому он 23 июля 1941 г. просит начальника штаба верховного главнокомандования вооруженных сил отменить дополнение к директиве № 33, «пока не будут в основном закончены происходящие в настоящее время сражения...»
По прошествии 10 дней после издания директивы № 33 гитлеровское командование в новой директиве от 30 июля вынуждено было временно отменить выполнение выдвинутых ранее задач, оказавшихся явно неосуществимыми. Отиыие германские стратеги были уже поставлены перед необходимостью вести, по выражению А. Филиппи, вместо запланированных операций, «операции поневоле».
Группа армий «Центр» переходила к обороие, а наступательные задачи сохранялись за группами армий «Север» и «Юг». 2-я и 3-я танковые группы вынуждены были в течение десяти дней восстанавливать и пополнять свои соединения для выполнения очередных задач.11 августа в дневнике Гальдера появляется характерная запись: «Общая обстановка показывает все очевиднее и яснее, что колосс Россия... был недооценен нами. Это утверждение можно распространить на все хозяйственные и организационные стороны, на средства сообщения и... в особенности... иа чисто военные возможности русских...»
Под влиянием все более нараставших трудностей в осуществлении целей «Восточного похода» со второй половины июля в командной верхушке вермахта опять вспыхнули старые разногласия, возникшие еще в период планирования операции «Барбаросса», относительно основных задач проведения второго этапа военной кампании восточнее рубежа Днепр — Западная Двииа. По словам генерала Филиппи, оперативная директива ОКХ от 31 января 1941 г. была своеобразным компромиссом между точкой зрения Гитлера и мнением генерального штаба о приложении основных усилий после достижения первой оперативной цели — на флангах или в центре фронта . Как штаб ОКВ, так и командование сухопутных войск питали надежды, что Красная Армия развалится под ударами вермахта еще в период боев в пространстве, ограниченном с востока Западной Двиной и Днепром. Поэтому все согласились в конце концов с «профанированным» планом, изложенным в директиве ОКХ от 31 января 1941 г. Но в ходе войны, когда стало ясно, что надежды на быстрый разгром Красной Армии не оправдались, Гитлер снова стал настаивать на проведении эксцентрических охватывающих операций иа обоих крыльях советского фронта.
Борьба миеиий вокруг этого вопроса продолжалась весь июль и первую половину августа. 18 августа Браухич представил в ОКВ докладную записку: «Предложения относительно продолжения операций группы армий «Центр» во взаимосвязи с операциями групп армий «Юг» и «Север».
В ней отстаивалась необходимость иаиесеиия главного удара на Москву в конце августа — начале сентября наряду с прфзедеиием дальнейшего наступления иа Ленинград и на юге Украины. К этому же миеиию склонялись Йодль и Варлимонт. Йодль еще 27 июля высказывался за проведение наступления иа Москву после окончания боев под Смоленском. В оценке обстановки штабом оперативного руководства ОКВ от 18 августа был сделай такой вывод: «Войска на востоке располагают достаточными силами, чтобы группы армий «Север» и «Юг» могли самостоятельно выполнить свои задачи, а группа армий «Центр» одновременно нанесла решающий удар иа Москву. Предпосылкой к этому является отказ от достижения частных успехов, сколь бы заманчивым это ни было (например, удар 2-й танковой группы иа юго-восток), и, если потребуется, преодоление отдельных кризисных ситуаций местными силами во имя достижения общего успеха». В этой оценке обстановки предлагалось временно отказаться от овладении Ленинградом и Крымом, чтобы сосредоточить больше сил иа московском направлении.Однако Гитлер считал, что удар на Москву надо йудет нанести лишь после захвата Прибалтики и Украины и разгрома находившихся там советских войск, йодль в коице концов отказался от своих взглядов в пользу миення Гитлера и стал обрабатывать Браухича и Гальдера в духе примирения, призывая их полностью положиться «на шестое чувство фюрера» 5. Ои составил в соответствии с идеями Гитлера директиву, которая была подписана 21 августа. В ией говорилось: «Соображения главнокомандования сухопутных войск относительно дальнейшего ведения операций иа Востоке от 18 августа не согласуются с моими планами». Далее следовал приказ: «Главнейшей задачей до наступления зимы является ие взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов иа Доице и лишение русских возможности получения нефти с Кавказа; иа севере — окружение Ленинграда и соединение с финнами».
В послевоенное время это решение Гитлера западногерманские военные историки и мемуаристы объявили роковым, катастрофическим не только для кампании 1941 г., ио и для всей войны в целом.
Гальдер, например, писал, что этот приказ Гитлера «означал решающий поворотный пункт Восточной кампании. Решение Гитлера как верховного главнокомандующего вынудило руководство сухопутных войск отказаться от ясной до того линии в пользу второразрядных операций, которые в лучшем случае могли ускорить наступающий крах поколебленного фронта противника на второстепенном участке. Но за этот успех мы должны были заплатить невосполнимыми потерями во времени и силах. Цель — решительно разбить русские вооруженные силы — была отодвинута на задний план по сравнению со стремлением захватить ценные промышленные области и наступать в направлении русских нефтяных источников!.. Когда окончилась битва за Киев, потребовавшая полного использования подвижных средств, и без того сильно израсходовавших свой моторесурс, Гитлер приказал начать наступление на Москву. Теперь для его проведения снова надо было перебросить с Украины крупные силы. Но было уже слишком поздно» в. Это, заключает Гальдер, повлекло за собой катастрофу.В данном случае бывший начальник германского генерального штаба пытается выдать второстепенные причины поражения вермахта за основные. Он умалчивает о том, что план «Барбаросса» оказался опрокинутым благодаря героическому сопротивлению Красной Армии. Совершенно справедливо писал по этому поводу фельдмаршал Паулюс: «...рассуждения Гальдера относительно главного удара на Москву — сколь бы правиль-ным ни был выбор этого направления главного удара с чисто оперативной точки зрения — могут, очевидно, иметь лишь теоретическое значение. На основании такого изложения фактов у непосвященного читателя может сложиться опасное, неправильное представление, будто последовательным осуществлением плана наступления на Москву — при условии исключения ошибок Гитлера — можно было бы добиться победного исхода войны. Но продемонстрированнаи в ходе войны Советским Союзом мощь — в самом широком смысле этого слова — доказывает, что это является глубоким заблуждением» 7.
Позволяла ли обстановка на советско-германском фронте нанести в конце августа — начале сентября удар на Москву, как предлагало ОКХ?
К середине августа немецко-фашистские войска северного и южного направлений не смогли решить поставленных перед ними задач. Главные силы группы армий «Север» все еще вели ожесточенные бои иа Лужской линии обороиы, ее южный фланг и стык с группой армий «Центр» были слабо прикрыты от ударов войск Северо-Западного фронта.
Это дало Гитлеру повод заявить в своей записке от 22 августа, что группа армий «Север» «не в состоянии в ближайшее время обеспечить продвижение своих правофланговых соединений на Ленинград с целью окончательного окружения и ликвидации этого опорного пункта и обороняющих его русских сил».Неудовлетворительная для немцев обстановка сложилась иа стыке между группами армий «Центр» и «Юг». Они действовали изолированно друг от друга к северу и югу от Припятской области, и это «требовало принятия мер по созданию ясных предпосылок для дальнейшего ведения военных действий в масштабе всей кампании», ибо «представ-
s W. Warlimont. Im Hauptquartier der deutschen Wehrmacht 1939—1945. Formen, Ges-
talten. Frankfurt a/M., 1962, S. 204. 6 Ї. Haider. Hitler als Feldherr. Tubingen, 1949, S. 43. ' «Военно-исторический журнал», 1962, № 5, стр. 104.
лялось все еще сомнительным, чтобы группа армий «Центр» собственными силами смогла обеспечить своему южному крылу свободу оперативного маневра (без чего невозможен был удар по Москве)...» .
Войска же группы армий «Юг» были не способны самостоятельно установить оперативный контакт с группой армий «Центр» и прикрыть ее южный фланг. 6-я немецкая армия, действовавшая на главном направлении в полосе группы армий «Юг», не смогла сломить сопротивление 5-й армии Юго-Западного фронта в Коростеньском укрепленном районе и овладеть Киевом, что серьезно тормозило дальнейшее развитие операций, в том числе и на московском направлении.
В этой обстановке Гнтлер принимает решение повернуть одну часть сил группы армий «Центр» на север для оказания помощи войскам группы армий «Север», а другую часть сил (2-ю армию и 2-ю танковую группу) — на юг с целью окружения во взаимодействии с группой армий «Юг» войск правого крыла Юго-Западного фронта и установления оперативного контакта между обеими группами армий.
Мнения, что наступление на Москву можно было осуществить только после ликвидации с помощью сил группы армий «Центр» советских войск на Левобережной Украине, придерживался не только Гнтлер, но и командование группы армий «Юг». В его оценке обстановки от 1 сентября говорилось: «Для проведения операции по уничтожению противника в Восточной Украине необходимым и решающим является, чтобы 2-я танковая группа и 2-я армия наступали не только до рубежа р. Десны, но и форсировали ее и до завершения сражения действовали в оперативных границах группы армий «Юг». Указанная цель может быть достигнута лишь в том случае, если 2-я танковая группа выйдет приблизительно в район южнее Сум, а 2-я армия — на рубеж Прилуки — Ромны.
Только после уничтожения противника в Восточной Украине группа армий «Центр» будет иметь обеспеченный в оперативном отношении фланг для нанесения последнего, решающего удара. Кроме того, группа армий «Юг» будет тогда... в состоянии передать в распоряжение ОКХ... возможно большее число... дивизий 6-й армии для наступления на московском направлении. Таким образом, проведение операции на уничтожение противника в пределах Украины имеет, по мнению командования группы армий, решающее значение для исхода всей Восточной кампании» .
Собственно, аналогичные идеи и составляли существо директивы ОКВ № 35 от 6 сен-тября. Из этого видно, что в основе решения Гитлера от 21 августа лежали не только поли-тические и экономические соображения, как это пытается представить Гальдер и многие военные историки ФРГ, но и чисто оперативные причины, необходимость преодоления трудностей, обусловленных героическим сопротивлением советских войск, особенно на киевском направлении.
Некоторые бывшие генералы вермахта в своих работах выдвинули задним числом тезис, что если бы немецкие войска действовали по более разумному плану, то в 1941 г. они, мол, смогли бы взять Москву н направить войну по совсем другому, благоприятному для Германии руслу. Их план сводится к следующему. На втором этапе военной кампании требовалось главный удар нанести по Москве. Для этого на северном направлении группе армий «Центр» надо было отказаться от взятия Ленинграда, занять оборону по линии Нарва — Чудское озеро — озеро Ильмень, а главные усилия направить на Калинин, тесно взаимодействуя с группой армий «Центр». На южном направлении войскам группы армий «Юг» надлежало с ходу занять Киев, не дав 5-й армии закрепиться в Коростеньском укрепленном районе, отказаться от окружения советских войск в районе Умани и от наступления в излучину Днепра, направив вместо этого основные усилия на северо-восток для взаимодействия с южным флангом группы армий «Центр». Это, мол, позволило бы вермахту с конца августа начать генеральное наступление с рубежа Киев — Смоленск — Великие Луки в общем направлении на Воронеж, Москву, Калинин, разгромить основные силы Красной Армии в центре фронта и перезимовать на удобных позициях .
Подобные рассуждения иосят чисто умозрительный характер, они абстрагируются от конкретной обстановки того периода на советско-германском фронте.
Конечно, ошибки командования всегда неслн с собой неудачи и поражения, а таких ошибок гитлеровское руководство совершило в ходе боевых действий 1941 г. немало. Но надо учитывать, что уже в первые месяцы войны сама обстановка, сопротивление советских войск диктовали командованию вермахта поступать именно так, а не иначе. Ведь ие случайно немецко-фашистскнм войскам не удалось захватить Киев с ходу. И не случайно они не могли начать наступление на Москву, не ликвидировав угрозы флангам группы армий «Центр». Тем более онн были бы не в состоянии этого сделать, имея против себя на севере и юге крупные силы Красной Армии, которые оказали бы войскам центрального направления самую активную помощь. Если даже брать более реальный вариант, нежели тот, который выдвинули некоторые бывшие генералы вермахта, и допустить, что немецкое наступление на Москву началось бы не 30 сентября, а в срокн, предлагавшиеся Браухичем, то все равно немецко-фашистскне войска не смогли бы выполнить план «Барбаросса». В конце августа группа армий «Центр» была намного слабее, чем в конце сентября. Она насчитывала тогда 60,5 дивизий, из них восемь танковых и пять моторизованных, а к концу сентября — 74,5 дивизии, из них 14 танковых и девять моторизованных. Дополнительно для ее поддержки былн привлечены часть сил 16-й армии группы армий «Север» и 8-й авиационный корпус и. За этот же период силы и средства советских войск на московском направлении хотя и оставались в целом неизмененными, но имели тенденцию к наращиванию. Надо также учитывать и неблагоприятное оперативное положение войск группы армий «Центр», имевшей во второй половине августа неприкрытые фланги.
Следовательно, перспективы наступления на московском направлении в духе предложений ОКХ от 18 августа были весьма сомнительными ,г.
Таким образом, в период с июня по сентябрь 1941 г. гитлеровское командование оказалось ие в состоянии, как рассчитывало, сорвать мобилизацию Красной Армии, дезор- гаивзовать ее тыл и управление, захватить Ленинград, Москву, всю Украину и Крым. В результате возросшего сопротивления советских войск ему ие удалось добиться целей плана «Барбаросса» ни по времени, ни по пространству, ни по объектам. Темп наступления немецко-фашистской армии за первые два месяца боев снизился на северо-западном стратегическом направлении с 27 до 1,6 км, иа западном с 28—29 до 6,4—3,6 км, на юго-западном с 18—9 до 5—1,4 км в сутки.
Ставка вермахта вынуждена была увеличить численность своих войск на советско- германском фронте, доведя их состав до 207 дивизий к 1 октября. Наибольшее приращение получила группа армий «Юг» — 20 дивизий. Напряженные бои поглотили почти все стратегические резервы вермахта, предусмотренные для плана «Барбаросса». Из 25 ди-
11 См.: «Военно-нсторический журнал», 1962, № И, стр. 85.
1г Характерно, что в годы войны Гитлер и его окружение выдвинули другой вариант объяснения поражения вермахта в 1941 г. В противоположность послевоенным легендам германских милитаристов, они хотели представить дело так, будто Браухич и Гальдер, несмотря на сопротивление ставки, настояли на наступлении на Москву, вместо того чтобы последовательно продолжать сосредоточение главных усилий на юге Советского Союза, где следовало искать победу. Геббельс, приводя в своем дневнике беседу с Гитлером по вопросу о причинах провала «блицкрига», писал 20 марта 1942 г.: «Большую долю ответственности за это несет Браухич. Фюрер не может говорить о нем без презрения. Тщеславный трусливый негодяй, который не мог правильно оценить обстановку, не говоря уж о том, чтобы стать ее хозяином. Своим постоянным вмешательством и непрестанным неповиновением он полностью испортил весь план Восточной кампании, идеи которого с кристальной ясностью были намечены фюрером. У фюрера был план, который привел бы к победе. Если бы Браухич делал то, что от него требовали и что он обязан был в действительности сделать, наше положение на Востоке сегодня было бы совсем иным. Фюрер не имел никакого намерения наступать на Москву. Он хотел захватить Кавказ и тем самым поразить советскую систему в ее самом уязвимом месте. Но Браухич и его генеральный штаб считали это неверным. Браухич все время требовал наступать на Москву. Он хотел успехов ради престижа вместо настоящих успехов» (The Goebbels Diaries. London, 1948, p. 92). Сегодня вполне очевидно, что оба варианта объяснения причин провала «блицкрига» в одинакового мере несостоятельны. Поражение вермахта в 1941 г. носило закономерный характер.
визий, имевшихся в резерве командования сухопутных войск иа 1 июля 1941 г., к концу месяца осталось три дивизии, а к 1 октября — одна.
Наряду с этим силы Красной Армии непрерывно нарастали. В июле — августе Советскому Верховному Главнокомандованию удалось создать крупные резервы (несколько десятков армий), которые были брошены против врага в летне-осением сражении 1941 г. Наступательный порыв вермахта был значительно сбит, враг был временно остановлен на всех стратегических направлениях. Советское стратегическое руководство получило время для подготовки новых крупных резервов и перестройки народного хозяйства на военный лад. Немецко-фашистское командование, упоенное первыми победами на советской земле, даже не могло себе представить, какое грандиозное поражение его ждет под Моской.