РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ ЧТЕНИЯ

Самое влиятельное изложение либеральною эгалитаризма, это, ко­нечно, книга Джона Ролза «А Theory of Justice" (Oxford University Press, 1971). Ранние дискуссии по поводу ролзовской ар|ументации можно найти в книгах: [Barry 1973; Daniels (ed.) 1975; Wolff 1977].

Сам Ролз продолжал развивать свои идеи, особенно в -Political Liberalism- (Columbia University Press, 1993), "The law of Peoples- (Harvard University Press, 1999) и в собрании сочинений под редакцией С Фримана (Harvard University Press, 1999). Я буду рассматривать его более поздние ис­следования по «политическому либерализму» н главе о коммунитаризме, так как они были написаны после и представляют собой одну из страте­гий ответа на коммунитаристскую критику его первоначальной теории.

Вторая наиболее влиятельная версия либерального эгалитаризма разработана Рональдом Дворкиным, особенно в его серии статей «Что

" Здесь я прежде всего старался показать, что либерально-эгалитаристское представление об идеально справедливом обществе одобряет некоторые весь­ма радикальные цели. Должны ли либералы одобрять радикальные средства для достижения этих целей — это другой вопрос. в этом вопросе Ролз и Двор­кин занимают откровенно реформистские, а не ревилюционерские позиции. Оба оин утверждают, что уважение свободы людей имеет приоритет и ставит пределы стремлению к справедливому распределению материальных ресурсов (см.: IRjwu 1971:303; 19в2»> 11; Dworkin 1987: 48-49J). я не моту адесь обсуж дать эту тему, хотя эти условия кажутся необоснованными в свете мотиваций дшокврняающнхея сторон у Роли (см.: [Pogge 1989: I27-148J).

II. Либеральное равенство

такое равенство?» («What is Equality?"). Эти статьи сейчас собраны в от­дельной книге [Dworkin 2000]. Детальную критику теории справедливо­сти Дворкина см. [Macleod 1998].

Другие влиятельные изложения либерального эгалитаризма включа­ют: [Gutmann 1980; Ackerman 1980; Barry В. 1989л]; Arneson R. Equality and Equal Opportunity for Welfare // Philosophical Studies. 1989.56. P. 77-93; Cohen G.A. On the Currency of Egalitarian Justice // Ethics. 1989.99. P. 906-944; Sen A. Equality of What? // The Tanner Lectures on Human Values. Vol. 1 / ed. by S. Mc Murren. University of Utah Press, 1980; [Nussbaum, Sen 1993; Scanlon 1998;Rakowski 1993; Van Parijs 1995]; Roemer/.A Pragmatic Theory of Responsibility for the Egalitarian Planner // Philosophy and Public Affairs. 1993.22. P. 146-166. Все они разделяют основополагающую интуицию о ликвидации невыбраниых неравенств, в то же время обеспечивая место для неравенств, обусловленных выбором, за который люди несут ответ­ственность.

Полезное собрание работ либеральных эгалитаристов см.: [Darwall 1995].

Не существует научных журналов, специально посвященных либе­ральному эгалитаризму. Тем не менее можно утверждать, что это господ­ствующий в современной англо-американской политической философии подход, и таким он хорошо представлен в основных журналах по полити­ческой философии, особенно в которое, как полагают неоконсерваторы, подрывает жизненные силы Запада. Поэтому, с либертарнстской точки зрения, неокон­серваторы являются -"новыми спартанцами", и шовинистическая внешняя и моралистическая социальная политика Рейгана и Тэтчер противоположны их приверженности личной свободе- ([Britlan 1988:240-242]; ср. |Сагеу 1984)).

141

Уилл Кимлика. Современная политическая философия

Ц2

полно распоряжаться своим имуществом и услугами, и это право у них есть независимо от того, повышает ли это максимально продуктивность или нет. Другими словами, государство не имеет права вмешиваться в функционирование рынка даже для повышения экономической эф­фективности.

а. Нозиковская «теория, основанная на титулах собственности»

Как либертарианцы соотносят справедливость и рынок? Я сосредото­чу внимание на нозиковской -теории, основанной на титулах собствен­ности» (entitlement theory). Главный тезис в теории Нозика и в большин­стве других либертаристских теорий следующий: если мы исходим из того, что все имеют право на то имущество, которым ныне обладают (свои -владения»), то тогда справедливое распределение есть просто любое распределение, возникающее в результате свободных обменов между людьми. Любое распределение, возникающее из справедливой ситуации в ходе свободных обменов, само по себе справедливо. Со сто­роны правительства несправедливо облагать против чьей-либо воли налогами эти обмены, даже если налоги используются для тою, чтобы компенсировать чьи-либо повышенные затраты, связанные с природ­ными недостатками, в которых нет его нины. Единственным законным видом налогообложения является то, которым собираются средства на по/пдержанис институтов, необходимых для защиты системы свободных обменов, например, полиции и органов юстиции.

Если говорить более точно, три основных принципа -теории, осно­ванной на титулах собственности» Нозика таковы:

1. Принцип передачи (имущества) — то, что справедливо приобрете­но, может быть свободно передано;

2. Принцип справедливого первоначального присвоения — описание того, как люди первоначально начали владеть вещами, которые могут быть переданы в соответствии с принципом 1.

3. Принцип исправления несправедливости — как обращаться с вла­дениями, если они были несправедливо приобретены или переданы.

Если я владею участком земли, то принцип 1 говорит о том, что я сво­боден участвовать в любых сделках относительно этой земли, которых

iii. Либертарианство

пожелаю. Принцип 2 объясняет нам, как земля первоначально стала чьим-либо владением. Принцип 3 учит нас, что делать, если какой-либо из первых двух принципов нарушен. Взятые вместе они подразумевают, что если нынешние владения людей приобретены справедливо, то фор­мула справедливого распределения есть -от каждого — по его желанию, каждому — по желанию других» [Nozick 1974:160; Нозик 2008:206].

Вывод нозиковской теории заключается в том, что -оправдано суще­ствование только минимального государства, функции которого огра­ничены узкими рамками — защита от насилия, воровства, мошенниче­ства, обеспечение соблюдения договоров и т.п.; что любое государство с более обширными полномочиями нарушает право человека на личную свободу от принуждения к тем или иным действиям и поэтому не имеет оправдания» [Nozick 1974: ix; Нозик 2008:Поэтому никакого обще­ственного образования,здравоохранения,транспорта, дорог или парков. Всё это предусматривает принудительное налогообложение некоторых людей против их воли, нарушая принцип -от каждого по его желанию, каждому по желанию других».

Как мы видели, Ролз и Дворкин также подчёркивают, что справедли­вое распределение должно учитывать выбор людей. Но они считают, что это лишь половина дела. Справедливое распределение должно быть чув­ствительно к стремлениям (как считает и Нозик), но нечувствительно к доставшимся по рождению природным и социальным ресурсам (что Нозик уже не признаёт). Несправедливо, чтобы люди с природными не­достатками голодали просто потому, что им нечего предложить другим в рамках свободного обмена, или чтобы дети не получали образования и услуг здравоохранения просто потому, что родились в бедной семье. Поэтому либеральные эгалитаристы одобряют обложение свободных обменов налогами, с тем чтобы компенсировать людям природные и со­циальные невыгоды.

Нозик говорит, что это несправедливо, потому что люди имеют право на свои владения (если они получены справедливо), где «имеют право»

1 В этом .«'иди,- Нозик (как и большинство либертарианцев) включает «мо­шенничество* как один из видов деятельности, которую минимальное госу­дарство может и должно запретить. Но может ли либертаристская теория по­следовательно запретить мошенничество? Мошенничество не есть нарушение чьей-либо -собственности на себя*, и с точки зрения либертаристевлх теорий ответственность за определение правдивости обещаний продавца обычно ле­жит на покупателе, а не на государстве (caveat emptor: пусть покупатель будет бдителен). Если государство может патерналистским образом защищать людей от мошенничества, почему бы также не настоять на обязательных законах о маркировке товаров,о требованиях безопасности и здравоохранения, или обя­зательной проверке новых пищевых продуктов или лекарств? См. [Child 1994) по поводу детальной критики непоследовательности в либергаристских дис­куссиях о стандарте мошенничества.Ср. (Kat/ 1999].

ИЗ

Уилл Кимликл. Современная политическая философия

означает «имею! абсолютное право свободно распоряжаться ими так, как считают нужным, до тех пор, пока это не связано с насилием или мо­шенничеством». Есть некоторые пределы тому, что я могу делать — моё право на мой нож не предусматривает права поместить его в вашей спи­не, поскольку вы имеете право на вашу спину. Но в остальных случаях я свободен делать со своими ресурсами то, что хочу — я могу потратить их на приобретение благ и услуг- других людей, или могу просто отдать их другим, если хочу. Нозик не возражает против такой добровольной частной филантропии — напротив, он говорит, что это отличный способ осуществлять права собственности. Но я могу также решить отказать и моих ресурсах другим (включая и государственную власть). Никто нс имеет право забрать их у меня, даже если это нужно для спасения инва­лидов от голодной смерти.

Почему мы должны принять утверждение Нозика о том, что права на собственность таковы, что исключают либеральные перераспреде­лительные схемы? Некоторые критики утверждают, что Нозик не имеет никаких аргументов, что он предлагает нам «либертарианство без осно­ваний» (см.

Другие авторы отстаивают либертарианство с помощью совершен­но иных аргументов. Некоторые либертарианцы утверждают, что нози-ковская теория лучше обосновывается с помощью апелляции к идеалу свободы, а не равенства, в то время как другие пытаются отстоять её, апеллируя ко взаимной выгоде, выражающейся в договорной теории рационального выбора. Поэтому вдобавок к нозиковским аргументам я рассмотрю идею права на свободу (см. § 4 наст, гл.) и договорную идею взаимной выгоды (см. § 3 наст. гл.).

6. Интуитивный аргумент: пример с Уилтом Чемберленом

Итак, начнём с интуитивного аргумента Нозика. Как мы видели, его «принцип передачи- утверждает, что если у нас есть нечто законно при­обретённое, то мы имеем абсолютные права собственности на него. Мы можем свободно распоряжаться им, как считаем нужным, даже несмо­тря на то, что результатом такого обращения с собственностью, вероят­но, будет весьма неравное распределение доходов и возможностей. Учи-

144

III. Либертарианство

тывая го, что люди рождены с разными природными способностями, некоторые будут щедро вознаграждены, в то время как другие мало что получат. Благодаря незаслуженным различиям в природных даровани­ях, некоторые люди будут процветать, а другие — голодать. А это нера­венство затем повлияет на возможности их детей: одни будут рождены в привилегированных условиях, а другие — в бедности. Эти неравенства, которые, как признаёт Нозик, являются возможным результатом «дико­го- капитализма, являются источником наших интуитивных возраже­ний против либертарианства.

Как Нозик теперь может надеяться дать интуитивную защиту этих прав? Он просит нас определить начальное распределение, которое мы воспринимаем как справедливое, и затем доказывает, что мы интуитив­но предпочитаем его принцип передачи либеральным принципам пере­распределения как трактовку того, что люди могут правомерно делать со своими ресурсами. Позвольте мне процитировать его аргумент в раз­вёрнутой форме:

rk-гкжятно, каким образом приверженцы различных концепций распределитель­ной справедливости мсиут отвергнуть концепцию справедливости, основанную на титулах собственности. Давайте представим себе, чти реализована одна из этих концепций. Предположим, что вы её поддерживаете, и назовём ее распре­делением DI; возможно, при этом каждый имеет равную долю, или. может быть, индивидуальные доли как-то зависят от какого-то существенного, с вашей точки трения, показателя. Теперь предположим, что баскетбольные команды предъяв­ляют большой спрос на Уилта Чемберлена, потому что его мячи сами залетают в корзину... Он подписывает с командой контракт такого содержания; с каждой игры дома он получает 25 центов с каждого проданного билета. (Нас нс волнует вопрос, надувает ли Чемберлен владельцев клуба — пусть они сами о себе поза­ботятся.) Начинается сезон, и люди валом валят на игры команды: они покупают билеты и при этом всякий раз бросают четверть доллара в отдельный ящик, на котором написано "Чемберлен'! Они в восторге от игры Чемберлена; с их точки зрения, цена билета стоит полученного удовольствия. Теперь предположим, что за сезон на стадионе побывал миллион зрителей и Уилт Чемберлен получил 250 тыс. долларон, намного больше, чем средний доход, и даже больше дохода любого другого человека. Имеет ли он титул собственности на этот доход? Является ли это новое распределение D2 несправедливым? Если да, то почему? Нет сомнений в том. что каждый человек обладал правом распоряжаться ресурсами, которыми он владел в ситуации 1>1. потому что это распределение (предпочтительное для вас) мы выбрали (в целях рассуждения) как приемлемое. Каждый из зрителей до­бровольно отдал по 25 центов Чеыберлену. Они могли потратить эти деньги на кино, на конфеты или на журналы "Dissent" или "Monthly Review". Но все они или по меньшей мере миллион из ннх сошлись в желании отдать эти деньги Уилту Чемберлену за возможность посмотреть, как он играет в баскетбол. Если распре­деление D1 было справедливым и люди добровольно перешли из него ■ D2, пере

И5

Уилл Кимлика. Современная политическая философия

дав часть долей, которые им были выданы в 1)1 (собственно говоря, эти ресурсы были им предоставлены именно для того, чтобы они с ними что-нибудь сделали), разве 02 не являема юже справедливым? Км и люди имели титул собственности, пшватяющий им истратить ресурсы, на которые они получили титул собствен­ности (в условиях D1), не означает ли *то, что они имели правомочия отдать их Уилту Чемберлену или произвести с ним обмен? Может ли кто-либо быть против этого с позиций справедливости? Каждый человек уже имеет свою обоснованную долю в условиях Ш. В условиях Ш ни один человек не имеет ничего такого,на что мог бы по справедливости претендовать кто либо другой. После того, как кто-то отдал что-то Уилту Чемберлену, третьи стороны сохраняют свои обоснованные .ют. их доли не меняются. В результате какого процесса такой переход имуще­ства между двумя людьми мог бы дать третьей стороне основание для того, чтобы из соображений распределительной справедливости обоснованно претендовать на часть того, что было передано, если эта третья сторона не могла справедли­во претендовать на какое-либо имущество других до того, как имущество было передано? | Nozick 197*1:160-162; Нозик 2008:206-208].

Поскольку 152 представляется правомерным, утверждает Нозик, то его принцип передачи более соответствует нашим интуициям. чем пере­распределительные принципы вроде ролзовского принципа различия.

Как нам следует о гнестись к этому аргументу? Он обладает некоторой первоначальной привлекательностью, так как подчеркивает, что весь смысл иметь теорию честных долей заключается в том, что это позво­ляет людям делать с ними нечто. Было бы извращением сказать «очень важно, чтобы люди получали свои чес i ные доли», а затем не давать им использовать эти доли так, как они хотят. Но противоречит ли это на­шей интуиции о незаслуженном неравенстве? Допустим, что я опреде­лил первоначальное распределение 1)1 в духе принципа различия Ролза. Поэтому каждый начинает с равной доли ресурсов, независимо от при­родных способностей. Но в конце баскетбольного сезона у Чемберлена будет 250 тыс. долларов, в то время как инвалид, который, возможно, не может зарабатывать, израсходует свои ресурсы и будет на грани голод­ной смерти. Несомненно,что наши интуиции по-прежнему говорят нам, что мы можем обложить налогом доход Чемберлена, чтобы предотвра­тить эту смерть от голода. Нозик убедительно развил нашу интуицию о действиях на основе собственного выбора, но его пример игнорирует нашу интуицию о справедливом подходе к ситуации неравенства.

Действительно, когда Нозик обращается к вопросу о неравных об­стоятельствах, он признаёт интуитивную убедительность либеральной позиции. Нозик допускает, что кажется несправедливым, чтобы люди страдали от незаслуженного неравенства в доступе к благам обществен­ного сотрудничества. Он -чувствует силу» этого возражения. Однако

146

III. Либертарианство

ч:

Главное возражение прошв разговоров о праве каждого на различные веши, как то: равенство возможностей, жизнь и т.п., и принудительное обеспечение этих прав заключается в том, что эти -права- требуют фундамента в виде ве­щей, материальных средств и действий: а право распоряжаться всем этим мо­жет принадлежать другим людям (Nozick 1974: 237-238; Нозик 2008: 297).

Другими словами, мы не можем обложить налогом Уилта Чемберле­на для того, чтобы компенсировать людям их физические недостатки, потому что он имеет абсолютные права на свой доход. Но Нозик при­знаёт, что наши интуиции не одобряют единодушно такое понимание прав собственности. Более того, он признаёт, что некоторые из наших наиболее сильных интуиции одобряют компенсации за незаслуженные неравенства. Однако проблема с реализацией этой интуитивно привле­кательной идеи в том, что люди имеют права на свои доходы. В то вре­мя как идея Маки об общем праве на «честную долю» в жизни кажется интуитивно привлекательной, -конкретные права на вещи заполняют всё пространство прав, не оставляя места для общих прав на то, чтобы находиться в определённых материальных условиях» (Nozick 1974: 238; Нозик 2008:298).

Но почему мы должны думать, что -конкретные права на вещи запол­няют всё пространство прав», не оставляя места для права на честную долю в жизни? Как отмечает Нозик, это не является частью нашего по­вседневного понимания прав собственности, и интуитивно не привле­кательно. Однако он утверждает, что эта концепция абсолютных прав собственности является неизбежным следствием более глубокого прин­ципа, которому мы весьма привержены: а именно, принципу собствен­ности на себя.