Заключение
Одним из важных направлений Перестройки и ее отличительной чертой стала политика гласности, в рамках которой происходило переосмысление советской истории. Мы проанализировали масштабный процесс по пересмотру советского прошлого в парадигме исторической политики, и пришли к следующим выводам:
Обращение к узловым событиям советского прошлого стало частью исторической политики, проводимой идеологами Перестройки.
Контуры «исторической политики», так же, как и соответствующая инфраструктура пространства памяти, начали формироваться в 1986 году. В докладах М.С. Горбачева. Е.К. Лигачева, А.Н. Яковлева на встречах с профессиональным историческим сообществом, с творческой интеллигенцией, руководителями средств массовой информации, а также в Постановлении ЦК КПСС «О журнале «Коммунист»» зафиксированы установки на изменение работы с прошлым, актуализацию определенных исторических периодов.В 1986 году были определены основные акторы в пространстве памяти. Ими стали: во-первых, творческая интеллигенция. Первыми острые проблемы подняли писатели, когда было прекращено «молчание памяти» и из письменных столов достали произведения, созданные в период от «оттепели» до Перестройки. Кинематографисты, в первую очередь фильмом «Покаяние», определили лейтмотив преодоления прошлого в виде покаяния. Во-вторых, профессиональные историки, которым был дан социальный заказ на создание нового нарратива советской истории. Им был обещан доступ ко многим закрытым ранее архивам, позднее создавались специальные комиссии, например, комиссия по написанию новой истории КПСС. Одним из ориентиров для историков по проблемам Великой Отечественной войны стал доклад 20-летней давности К. Симонова, в котором он проводит связь между репрессиями в высшем командном составе и трагическими событиями на начальном этапе войны, опубликованный в 1987 году.
Третьим актором пространства памяти стали средства массовой информации, именно в 1986 году происходит замена главных редакторов тех изданий, на страницах которых процесс переосмысления советского периода истории будет развернут в наибольшей степени.
Программным документом, в котором были обозначены основные векторы исторической политики, стал доклад М.С. Горбачева «Октябрь и перестройка: революция продолжается», с которым он выступил на мероприятиях, посвященных 70-летнему юбилею Великой Октябрьской Социалистической революции. Для осуществления реформаторских шагов Горбачеву необходимо было актуализировать революционное прошлое вместе с его энтузиазмом, романтической риторикой и жаждой обновления. В юбилейный год в коммеморации Октября появился дополнительный пласт: государству было необходимо не просто обновить миф об октябрьских событиях, а прежде всего, закрепить в культурной памяти советского общества ассоциацию перестройки и революции, тезис о том, что все реформаторские шаги - это продолжение Октября, а Горбачев - продолжатель Ленина, который отвергает сталинское наследие. Дискурс «обновленного социализма» стал первым шагом к антисталинскому дискурсу, в полной мере развернувшемуся на страницах газеты в ближайшее после юбилейных мероприятий время и далее в 1988-1989 гг.
Еще один вектор, который был обозначен в докладе, - внешняя политика накануне Второй мировой войны. М.С. Горбачев неоднократно подчеркивал на Пленуме и в докладе, что на Западе «пытаются поставить историческую правду с ног на голову, чтобы взвалить вину за начало войны на Советский Союз», но «спусковым крючком», по мнению советского руководства, были не договоры с Германией 1939 года, а Мюнхен. Этот тезис, что Мюнхен является той точкой, после которой мир скатился к мировой войне, будет отчетливо прослеживаться в 1987-1988 гг в выступлениях советских историков и претерпит коррекцию к концу Перестройки.
В 1987-1988 году продолжалось формирование инфраструктуры пространства памяти. Во-первых, была создана Комиссия Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30-40-х и начала 50-х годов. В результате ее работы формировался значительный травматичный компонент национальной памяти.
В дальнейшем были созданы и другие комиссии для создания нового нарратива советской истории. Так, например, в июле 1988 г. была образована комиссия ЦК партии по подготовке «Очерков истории КПСС». В авторский коллектив вошли 30 ученых, которые должны были представить разные точки зрения, версии, гипотезы на историю партии. На I съезде народных депутатов СССР проходили заседания комиссии по пакту Молотова - Риббентропа под председательством А. Н. Яковлева, заместителем председателя был историк Ю. Афанасьев.Появились общественные организации, ставшие активными акторами пространства памяти, такие, например, как «Мемориал». Организация продолжила реализацию своего проекта памяти и после того, как историческая политика была свернута «сверху» и продолжает вкладывать свою лепту в формирование национальной памяти до настоящего времени.
В результате работы Комиссии по реабилитации, деятельности «Мемориала» закладывались контуры нового коммеморационного пространства, в которых должны присутствовать памятники жертвам репрессий. Комиссии по созданию мест памяти всем репрессированным создавались во всех уголках страны. В это же время происходила и смена живых «мест памяти». Если еще недавно ими были старые большевики, фронтовики, воспоминания которых регулярно публиковались в прессе, особенно региональной. Их приглашали в школы, в редакции газет, где их рассказы пополняли источниковую базу устной истории. Теперь такими живыми «местами памяти» стали бывшие репрессированные, которые также служили источником для пополнения устной истории, но уже травматичного прошлого.
Особенностью перестроечной политики памяти, и в какой-то степени конфликтом, стал тот факт, что в пространстве памяти столкнулись травматичное и великое прошлое, а так как переоценка советского прошлого происходила форсированными темпами и сразу по нескольким направлениям, это привело к расколу в общественном сознании.
Среди других отличительных черт «исторической политики» перестроечного периода следует выделить и такой фактор, что она реализовывалась на фоне переосмысления прошлого, происходившего в соседних государствах.
На нее наложил отпечаток «спор историков» развернувшийся в ФРГ, обращение к катынским событиям, которые стали частью политики «Солидарности» в Польше. А затем ряд тематических направлений исторической публицистики реформаторского крыла перестроечной прессы ( 1939 г., Катынь, виновность Сталина в развязывании войны) оказались компонентами исторической политики соседних стран.Проведенный нами количественный и качественный контент-анализ всех публикаций по исторической тематике, вышедших на страницах четырех изданий - «Московские новости», «Горьковская правда», «Горьковский рабочий», «Ленинская смена» в период с 1987 - по 1991 год, продемонстрировал следующее:
Газете «Московские новости» отводилась особая роль в перестроечных процессах. В 1986 году, во время подготовки к реализации исторической политики, перед главным редактором была поставлена задача «писать о том, о чем другие советские газеты не пишут», а также транслировать во внешний мир об изменениях, происходящих в Советском Союзе. Частью новой политики издания стал акцент на историческую проблематику. В издании появился ряд новых исторических рубрик, в которых регулярно выходили в свет острые исторические публикации, расширился круг авторов.
В 1987 году газета активно включилась в реализацию основополагающего принципа «исторической политики», который можно охарактеризовать лозунгом - «Назад к Ленину». Из всех исторических
публикаций на освещение данной проблематики пришлось 53% публикаций. А затем, менее чем за три года, на страницах «МН» произошла инверсия советской «ленинианы». Это выглядело примерно следующим образом: 1987 год - «назад к Ленину», 1988 год - дихотомия «хороший Ленин» - «плохой Сталин», 1989 год - необходима коррекция идеального образа Ленина, 1990 год - «Ленин и Сталин - явления одного порядка», 1991 год - Октябрь - трагическая ошибка России.
Процесс смены мировоззренческой парадигмы в отношении советского прошлого прослеживается при анализе исторических публикаций достаточно явно, его направленность служила ориентиром для других изданий, что проявилось в активной перепечатке публикаций «МН» другими изданиями, и моментально фиксировалось зарубежными экспертами.
В форсированном темпе на страницах газеты были один за другим пересмотрены ключевые этапы советской истории - преобразования 19201930 - х годов, Октябрьская революция, довоенная и послевоенная политика и наконец, исход и результаты Великой Отечественной войны. Отдельное место заняла «катынская кампания», которая была подхвачена далеко не всеми советскими изданиями.
В скорректированной действительности советского прошлого, представленного на страницах газеты, на первый план вышли репрессии, ошибки, преступления. Новая культурная память формировалась в критическом ключе.
С другой стороны, «Московские новости», несмотря на то, что не были специализированным изданием, демонстрировали состояние советской исторической мысли, на страницах газеты впервые публиковался ряд документов, закрытых ранее, ставились новые проблемы в историографии. Связано это с присутствием значительного числа профессиональных историков в авторском корпусе издания, в первую очередь тех, кто был призван создавать новый нарратив советской истории. Пик присутствия представителей исторического сообщества приходится на 1988-1989 гг.
Кроме этого, на страницах издания были представлены взгляды западных советологов, работы которых открывали новые аспекты в изучении советского наследия, а также вносили коррекцию в устоявшийся образ Ленина, высвечивали новые вопросы в теме сталинизма, а также в отношении ряда других события и деятелей.
Исторические публикации газеты «Московские новости» имели высокую информационную насыщенность, интересно и эмоционально преподносились, сопровождались ярким и содержательным фоторядом, тем самым вызывая постоянный интерес у советского и зарубежного читателя, на который газета также ориентировалась. Они втягивали читателя в масштабный процесс переосмысления недавнего прошлого своей страны и поэтапно конструировали новый образ советской истории.
Любопытно отметить, что газета, как минимум дважды пережила в своей истории возрождение, и оба раза они пришлись на периоды либерализации советского общества: во время «оттепели» и в годы Перестройки.
В региональной прессе ярко прослеживаются два направления исторической политики - переосмысление истории советского общества в соответствии с политической доктриной «обновления социализма», и раскрытие «белых пятен» истории в ходе реабилитации жертв политических репрессий 30-50-х годов. В 1987 году юбилейная информационная кампания была наполнена привычными коммеморативными практиками, в первую очередь связанными с личностным уровнем и региональной привязкой. Акцентирование этих аспектов в коммеморативных практиках еще сильнее сплачивало советское общество, в коллективной памяти закреплялась мысль, что каждый регион, в нашем случае, Нижний Новгород, внес свою лепту в дело революции, и наши земляки тоже приближали это знаменательное событие.
В 1987 году в массовое сознание горьковчан ворвались забытые имена «солдат ленинской гвардии», начиналась масштабная антисталинская
кампания. Явные манифестации этого процесса на страницах горьковских газет относятся ко второй половине 1988 г., когда начинают регулярно публиковаться материалы о репрессированных нижегородцах. Тема массовых репрессий была представлена в региональном аспекте в виде публикаций, чаще всего подготовленных журналистами или внештатными авторами. Другие острые проблемы советской истории (наследие Октябрьской революции, НЭП, сталинизм, политическая борьба и взаимоотношение власти и общества в 1920 и 1930-е гг.) стали освещаться горьковскими газетами, главным образом, с 1989 г., — нередко за счет практики перепечатывания материалов из центральных изданий.
А вот траектория в корректировке образа Ленина была менее выражена и так же, как и форсированное переосмысление роли Октября, воспринималась обществом настороженно: с участием обкомовских работников проводились «круглые столы» по данной проблематике, в газету шли письма от рабочих с защитой Ленина от нападок, издания занимали скорее консервативную, нежели радикальную позицию.
Работы профессиональных историков в большей степени касались вопросов краеведения и досоветской истории. Хотя данные материалы готовились в расчете на массового читателя, они подчас содержали сведения, отсылавшие аудиторию к исследовательским практикам профессионалов (архивным изысканиям, пересмотру традиционной историографии, проблематизации воспоминаний очевидцев тех или иных исторических событий).
Кроме этого, нельзя забывать, что региональная пресса служит информативным источником для изучения состояния общественного сознания, так как для советского общества была характерна практика писем в газеты.
В связи со всем перечисленным, мы можем констатировать, что горьковские газеты периода перестройки так же, как и газета «Московские новости», могут характеризоваться как интереснейший источник по истории
исторической мысли, коммеморативных практик советского периода, по истории трансформации памяти соотечественников и формировании национальной памяти на одном из переломных этапов развития нашей страны.