НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ МОНГОЛЬСКОГО НАРОДА И СВЕРЖЕНИЕ ЦИНСКОГО ГОСПОДСТВА

Конец XIX – начало XX в. были тем временем, когда национальные движения охватили многие страны Востока. Отмечая данный факт, В. И. Ленин подчеркивал, что Пробуждению Азии способствовали мировой капитализм и русская революция 1905 г.

В 1900 г. в Улясутае произошло восстание солдат монгольского гарнизона под руководством арата Энх-Тайвана. Эти солдаты были набраны по приказу цинских властей среди монгольского населения с целью сформировать войско для подавления в Китае восстания ихэтуаней. Издевательское отношение цинского командования, полуголодное существование, а также нежелание участвовать в расправе над повстанцами толкнули монгольских солдат на вооруженное выступление: они перебили солдат и командиров улясутайского маньчжурского гарнизона, разгромили китайские лавки в городе и разъехались по своим родным местам.

В это же время далеко от Улясутая, на востоке Монголии, в Сецен-хановском аймаке, вспыхнуло восстание аратов одного из хошунов против произвола и злоупотреблений своего удельного правителя. Араты отказались оплачивать долги князя китайским ростовщикам, стали громить лавки и конторы торговцев, уничтожать ненавистные долговые книги, изгонять китайских торговцев за пределы своего хошуна. Движение против произвола собственных правителей и отмену долгов китайским торговым домам вскоре вышло за пределы хошуна и стало охватывать соседние, вовлекая все большее число участников. Цинские власти послали против восставших военные отряды и сурово покарали участников выступления.

Под аналогичным лозунгом – отказ платить очередные подати в счет долгов хошунного князя – выступили араты Дзасакту-хановского аймака, что на западе Халхи. Выступление возглавил арат Аюши, вошедший в историю революционной борьбы монгольского на­рода как бескомпромиссный борец за народные интересы. Он подвергался арестам, заключению в тюрьму, пыткам, однако ему уда­лось освободиться, и он вновь включился в борьбу. В 1911 г., когда антицинские выступления охватили всю Монголию, под руководством Аюши в его хошуне был создан орган аратского самоуправления (дугуйлан), который отказывался признать власть хошунного правителя и маньчжурских чиновников. Вооружившись, араты откочевали в горы, откуда распространяли свои воззвания с разоблачениями действий хошунного правителя. Аюши и его соратники принимали участие и в Народной революции 1921 г., а впоследствии стали строителями народно-демократической Монголии. Умер Аюши в 1939 г.

Известным борцом против цинского господства был тайджи Тогтохо, который организовал повстанческие отряды и действовал на востоке Монголии, в Сеценхановском аймаке, громя лавки китайских ростовщиков, изгоняя из монгольских хошунов китайских колонистов, отражая атаки маньчжурских военных отрядов.

Сильные волнения происходили на самом западе страны, в Кобдосском округе. Они начались еще в 90-х годах XIX в. В этих волнениях принимали участие не только араты, но и представители правящего класса – крупнейшие князья и ламы. Они направили петицию на имя маньчжурского императора с требованием прекратить злоупотребления маньчжурских чиновников в их округе, но ответом на эту петицию было усиление репрессий против инициаторов ее составления. В хошунах началось брожение, стали появляться вооруженные группы повстанцев, на съездах князей раздавались призывы изгнать маньчжурских чиновников и особенно ненавистного военного наместника. В этих событиях выдвинулась фигура известного впоследствии авантюриста Дамби-Джанцана. Он объявил себя потомком и хубилганом (воплощением) князя Амурсаны, который сохранился в народной памяти как последний борец против установления маньчжурского господства. Слухи о «втором пришествии» Амурсаны были очень распространены тогда в Западной Монголии. Дамби-Джанцан сумел привлечь на свою сторону многих сторонников и завоевать популярность. После изгнания цинских властей в 1911–1912 гг. из Западной Монголии Дамби-Джанцан сумел выдвинуться в число лидеров и захватить руководство значительной территорией в Кобдосском округе, проводя политику репрессий и жестоких физических расправ. Дамби-Джанцан принадлежал к той наиболее реакционной части правящего класса Монголии, которая связывала изгнание маньчжурских властей с упрочением собственного господства в наиболее консервативных формах. С кровавым произволом Дамби-Джанцана было покончено только после революции 1921 г.

К новым формам народных выступлений в Монголии можно отнести городские бунты бедноты и низшего ламства. Наиболее значительными из них были бунты в Урге в 1907 и 1910 гг. Поводом для них служили, как правило, столкновения должников-монголов с китайскими ростовщиками, но по мере разрастания конфликта гнев бунтующих направлялся против маньчжурских властей в Урге. Негласную поддержку повстанцам оказывал богдо-геген, резиденция которого бы­ла в Урге, и его ближайшее окружение.

В конце 1910 – начале 1911 г. антицинские выступления стали повсеместными и охватили всю страну. В это движение были вовлечены все классы и слои монгольского общества. У руководства движением стояли патриотически настроенные феодалы и ламы.

В июле 1911 г. на тайном совещании светских и церковных феодалов во главе с богдо-гегеном было принято решение свергнуть господство Цинской династии и провозгласить независимое монгольское государство. Там же постановили послать представительную делегацию в Россию с просьбой оказать поддержку в намеченных действиях.

Делегацию возглавил командующий войсками Тушетухановского аймака Ханддорж. Делегация прибыла в Петербург в августе 1911 г. и была принята министром иностранных дел С. Д. Сазоновым. Ханддорж передал ему письмо, подписанное богдо-гегеном и ханами, четырех аймаков Халхи, на имя императора России. В письме говорилось: «Монголы четырех аймаков Халхи с давнего времени исповедовали желтую религию и шли своим собственным путем... За последнее время китайские чиновники захватили власть в свои руки, стали всячески сводить на нет наше государственное право... Это положение стало нестерпимым, и четыре аймака Халхи единодушно заявляют: раньше, поскольку Маньчжурская династия оказывала большую помощь делу распространения и возвеличивания желтой религии, постольку мы уважали и подчинялись ей. Сейчас от всего этого осталось одно название, не стало правды, страдания наши увеличились.

Ввиду этого мы просим, чтобы Великий Белый царь Российского государства...

Обнадеживающие итоги переговоров в Петербурге, а также раз­вернувшееся летом 1911 г. антиманьчжурское движение в Китае со­здали благоприятную обстановку для осуществления поставленных задач: 1 декабря 1911 г. Комитет князей и высших лам обнародовал ма­нифест к монгольскому народу о провозглашении Монголии независимым государством. Во главе этого государства был поставлен первосвященник ламаистской церкви в Монголии богдо-геген Джебзун-Дамбахутухта VIII.

Провозглашение независимости Монголии произошло в сложной международной обстановке, в условиях резкого обострения межимпериалистических противоречий.

Одним из важнейших факторов, влиявших на международную обстановку на Дальнем Востоке после русско-японской войны, было обострение англо-франко-германского соперничества, требовавшего концентрации внимания империалистических держав на европейских проблемах. Свои же интересы в Китае, Монголии, Корее и других странах этого региона европейские политики старались охранять посредством временных межимпериалистических соглашений и союзов. Быстрая активизация германского империализма в борьбе за сферы влияния на Востоке после русско-японской войны заставили английскую и французскую дипломатию искать сближения с Россией, а чтобы дальневосточные дела не слишком отвлекали внимание царского правительства от Европы, был предпринят ряд шагов в направлении русско-японского сближения. Результатом этого явилась подписанная летом 1907 г. русско-японская общеполитическая концепция. Этот документ открыл собой серию договоров между Россией и Японией (соглашения 1910 и 1912 гг.), которые в своих секретных частях оговаривали согласованность их действий в Маньчжурии, Монголии и Корее; Внешняя Монголия признавалась сферой влияния России, а Внутренняя Монголия и Корея – сферой влияния Японии. Разумеется, заключенные договоры не ликвидировали полностью русско-японского соперничества. Однако связанная соглашениями с Японией, Россия реально могла оказывать поддержку только Внешней Монголии.

Основу внешней политики Монголии после провозглашения независимости составила борьба за международное признание ее как суверенного государства. Монгольские правящие круги стремились создать единое государство, включающее в себя Халху, Западную Монголию и Внутреннюю Монголию. Объективно такая политика была прогрессивной, так как имела целью возрождение монгольской государственности, способствовала подъему национального самосознания. В своих планах монгольские феодалы рассчитывали на помощь царского правительства и с этой целью направляли для переговоров одну высокую делегацию за другой. Они пытались заручиться поддержкой России в своем стремлении полностью отделиться от Китая, просили предоставления займов, помощи в организации армии и т. д. Царское правительство решило принять на себя посредничество в отношениях между монгольским государством и Китаем и оказать монголам возможную поддержку. В то же время Россия не хотела идти на обострение отношений с Китаем. Вскоре после Синьхайской революции царское правительство вступило в переговоры с правительством Юань Шикая по «монгольскому вопросу», но встретило категорический от­каз признать какое-либо отделение Монголии от Китая. Вследствие этого царское правительство решило самостоятельно вступить в договорные отношения с монгольским государством и начало переговоры с правительством богдо-гегена.

Русско-монгольское соглашение было подписано в ноябре 1912 г. Этим документом Россия фактически признавала существование монгольского государства, хотя точная формулировка статуса Монголии была в нем обойдена. Но китайские торгово-ростовщические и военно-бюрократические круги не желали мириться с таким положением вещей: со страниц китайской прессы в адрес России и Монголии сыпались обвинения и угрозы. Наряду с этим правительство Юань Шикая пыталось воздействовать на правительство богдо-гегена уговорами,, опираясь в своих происках на связанные с китайскими торгово-ростовщическими кругами монгольских князей и лам. Уговоры сопровождались военными провокациями, особенно участившимися на юго-востоке Халхи, где в пограничных районах китайское правительство держало большой контингент войск, которые совершали вылазки в монгольские кочевья, убивали и грабили мирное население. Правительство Монголии старалось отражать эти нападения. В стране с начала 1912 г. спешно формировались вооруженные отряды. Зимой 1912 г. была создана первая войсковая единица из трех полков в количестве 3 тыс. человек. В последующие месяцы формирование войск продолжалось.

В конце зимы 1912 г. первые отряды были отправлены на юго-восточную границу, где и вступили в бой с китайскими войсками. Бои с перерывами продолжались до конца 1913 г. Военные расходы истощали и без того скудную казну монгольского государства. Зимой 1913 г. было заключено русско-монгольское соглашение о помощи в военной подготовке, по которому Россия предоставляла Монголии военных инструкторов для обучения монгольской бригады численностью 1900 человек. На организацию армии был предоставлен также заем в 2 млн рублей. В этих условиях правительство Китая, для которого в то время большие военные расходы были весьма нежелательны, стало склоняться к заключению соглашения с Россией по «монгольскому вопросу». Соответствующая русско-китайская декларация была подписана в ноябре 1913 г. В ней Россия признавала Монголию частью Китая, а Китай соглашался признать за Внешней Монголией право на автономию, право ведать внутренним управлением, обязывался не посылать туда свои войска и представителей своей власти. Монголия получала право заключать договоры с другими странами, кроме договоров политического характера. Китай обязывался также все политические и территориальные вопросы по Монголии обсуждать с русским правительством и при участии монгольских представителей. Таким образом, автономия Монголии была довольно широкой, и ее зависимость от Китая, по сути, номинальной.

Однако прогрессивные монгольские деятели выступили с резким протестом против русско-китайской декларации. Соответствующие но­ты от имени богдо-гегена были направлены дипломатическому агенту России в Урге и в Пекин Юань Шикаю. Отрицательную реакцию вы­звала русско-китайская декларация в русском обществе. Представители торгово-промышленных кругов России выступали сторонника­ми идей полной независимости Монголии. После русско-японской войны в торговлю с Монголией включались крупные капиталисты и большие торговые фирмы. Представители этих кругов требовали от царского правительства большей активности и решительности во внешней политике на Дальнем Востоке, для чего у России не было реальных возможностей.

В мае 1915 г. в Кяхте после длительных переговоров представите­лей Монголии, России и Китая было подписано тройственное соглашение, которым окончательно было определено международно-правовое положение монгольского государства как части Китая в рамках широкой автономии. С 1915 по 1919 г. Монголия официально существовала как автономное государство в пределах Китая, хотя в литературе иногда ошибочно весь период существования государства богдо-гегена 1911 –1919 г. называют автономным.

Кяхтинское соглашение предоставляло русскому капиталу на монгольском рынке особые преимущества: русские купцы получили право беспошлинной торговли в любом районе Монголии, могли ездить по всей стране, заниматься промыслами, приобретать недвижимость, обладали правом экстерриториальности. Пользуясь столь благоприятными условиями, русская торговля в Монголии стала укреплять свои позиции и значительно расширилась в период 1911 – 1916 гг. Царское правительство всячески старалось стимулировать заинтересованность русских купцов в торговле с Монголией. Однако в ее развитии сразу же стали обнаруживаться и серьезные слабости. Главным негативным моментом было то, что вывоз скота и сырья из Монголии постоянно превышал ввоз товаров в страну. Если учесть, что особенно в первые годы после провозглашения независимости Монголии русские купцы были практически единственными поставщиками товаров на монгольском рынке после изгнания большинства китайских торговцев, то станет понятно, что обеспечение товарами не удовлетворяло спроса монгольского покупателя, и этот разрыв между предложением и спросом год от года возрастал. После заключения кяхтинского соглашения 1915 г., когда китайская торговля была вновь легализована, поставка товаров в Монголию опять сосредоточилась в руках китайских торговцев. Недостатки русской торговли проистекали из особенностей промышленного развития России. Товары, пользовавшиеся повышенным спросом у монголов, такие, как хлопчатобумажные и льняные ткани, сахар, табачные изделия, производились преимущественно в европейской части России, и доставка их в Монголию требовала значительных транспортных средств. А развивающаяся промышленность и растущее население Сибири в большей степени выступали как покупатели сырья, нежели как поставщики товаров на монгольский рынок.

С начала XX в. китай­ская торговля в Монголии стала приобретать специфику– она превратилась в посредника западных фирм: американских и английских, доставляя в Монголию дешевые американские и английские ткани и скупая сырье для своих западных партнеров. Современники отмечали растущий интерес западных держав к монгольскому рынку. В 1914 г. посол Англии в России высказал министру иностранных дел С. Д. Сазонову пожелание, что английские торговцы должны иметь в Монголии те же преимущества, которыми пользовались русские купцы.

Монгольский рынок и выгоды стратегического положения Монголии входили также в сферу интересов США. К моменту образования государства богдо-гегена в Урге действовало несколько американских фирм, которые проявляли заинтересованность в приобретении концессий на строительство железных дорог в Монголии.

Япония, несмотря на секретные договоры с Россией о разграничении сфер влияния во Внутренней и Внешней Монголии, не оставляла надежды распространить свое влияние на всю Монголию. С этой целью правительство Японии на протяжении всего периода существования государства богдо-гегена предпринимало различные шаги для осуществления своих планов, но успехов не достигло.

Интересы многочисленных группировок представителей международного капитала влияли на политическую ситуацию в стране, прежде всего в основном вопросе об отделении от Китая и признании пол­ной независимости Монголии. Когда с началом первой мировой войны позиции России в Монголии стали слабеть, представители американских торговых фирм в Урге усилили нажим на тех монгольских феодалов, которые были настроены прокитайски, так как американские финансовые круги были заинтересованы в присоединении Монголии к Китаю.

Столкновение международных противоречий в Монголии отражалось и на настроениях правящих кругов монгольского государства: там с началом первой мировой войны и после Кяхтинской конференции не было единства в вопросе о том, какими путями должно идти развитие Монголии. Одни твердо придерживались отстаивания независимости страны и поэтому видели союзника в России, другие стали ориентироваться на юаньшикаевский Китай и китайские торгово-ростовщические круги. Были также попытки опереться на Японию или установить непосредственные контакты с ведущими европейскими державами, которые, однако, успеха не имели.

В 1917–1918 гг., после свершения в России Октябрьской революции, правящая верхушка монгольского государства окончательно решила согласиться с предложениями китайского правительства ликвидировать автономию и признать его фактическую власть. Осенью 1919 г. в Ургу были введены китайские войска во главе с генералом Сюй Шучжэном, которому от имени богдо-гегена была вручена петиция с отказом от автономии. Так перестало существовать государство богдо-гегена.