Конституция, конституционные законы и законы в системе нормативных правовых актов Республики Таджикистан

Появление Конституция как Основного закона государства на исторической арене связано с буржуазной революцией и борьбой классов за власть и собственность, возникновением институтов народного представительства и свободы личности, а также с изменением

¹⁸⁷ Чернобель Г.Т.

политической формы государства. Термин «конституция» (от латинского Constitutio - утверждаю, устанавливаю) упоминается в трудах греческих и римских философов, использовался в законодательстве римских императоров (установления, указы) и европейских государств. Так, «Павийская Конституция» 1037 года священной Римской империи немецкой нации регулировала отношения между королями, феодалами и их вассалами. Такую же функцию выполняли «Кларендинские Конституции» (из 16 статей), выработанные и принятые на совещании баронов и прелатов во главе с королем и светской властью. В то же время следует подчеркнуть, что конституция в целостном содержании и смысле не известна ни античности, ни средневековью . Конституции как идея и понятие получила свое воплощение в эпоху буржуазных революций, особенно в Германии и во Франции.

В учениях И. Канта и Г.В.Ф. Гегеля конституция вырисовывается как правовое опосредствующее звено между интересами нарождающейся буржуазии и монархией^[183][184]. Конституция рассматривается И. Кантом как акт общей воли народа, на которой основана республиканская форма правления^[185]. Конституция, по Канту, не должна ограничивать высшую власть, давать право на сопротивление, даже если власть и действует в нарушение конституционных законов. Выражая интересы молодой прогрессивной буржуазии, Кант отвергал феодальные порядки как противоречащие разуму и достоинству человека и одновременно поддерживал конституционную монархию, выступал за реформы сверху без участия народа, против революции^[186].

В отличие от немецких философов, связывающих возникновение конституции с государством, властью суверена (монарха), Т. Пейн (Англия, США), отрицал роль государства в создании конституции, считал

ее первичным, а государство - вторичным общественным явлением. «Конституция, - по утверждению Пейна, - есть вещь предшествующая государству: государство всего лишь детище конституции. Конституция некой страны есть акт не государства, а народа, учреждающего

192

государство» .

Весьма особый интерес представляют конституционные воззрения первых дворянских революционеров России - декабристов. Они выражены в «Русской Правде» декабриста П.И. Пестеля и других проектах конституционного устройства феодальной России^{[187][188][189]}. Так, в проекте конституции, составленном Н.М. Муравьевым, предусматривалось установление конституционной монархии с федеративной формой устройства, отмена крепостного права, уничтожение сословий, равенства всех перед законом, закрепление общегражданских свобод и представительного учреждения. Вместе с тем в проекте конституции земельные наделы крестьян ограничивались, земля оставалась в собственности помещиков и казны, устанавливались высокие имущественный и возрастной цензы при выборах, отрицалось введение конституции революционным путем.

По замечанию Ш.К. Хакимова, в современных условиях термин «конституция» употребляется в разных значениях - как конституция юридическая, фактическая, материальная, социальная. Последние три понятия используются обычно как синонимы и обозначают реально существующие в стране основы общественного и государственного строя, фактическую ситуацию в отношении прав человека. В США часто употребляется понятие «живая конституция», так как принятая более 200 лет назад Конституция действует в том виде, как она была истолкована в многочисленных решениях Верховного Суда США, осуществляющего

„ 194

конституционный контроль .

Принятию Конституции Республики Таджикистан предшествовали «Заявление о государственной независимости Республики Таджикистан» и Постановление Верховного Совета Республики Таджикистан «О провозглашении государственной независимости Республики Таджикистан» от 9 сентября 1991 г.^[190] Конституция Республики Таджикистан принята 6 ноября 1994 года на всенародном референдуме.

Конституция РТ была разработана и принята в годы межтаджикского конфликта, в связи, с чем её первая редакция отражала положения Соглашения «О мире и национальном согласии», заключенного между правительством республики и объединенной таджикской оппозицией. В отечественной литературе одним из свойств Конституции считают её согласительный характер^[191]. Такого рода характеристики, Конституции обусловлены историческими условиями принятия Конституции РТ, связанными с межтаджикским конфликтом и сложной общественно­политической обстановкой 1990-х годов.

В ходе референдума 26 сентября 1999 года в Конституцию были внесены изменения и дополнения следующего содержания: а) создание двухпалатного парламента; б) выбор членов нижней палаты на основе равного, прямого и тайного голосования; в) выбор 75 процентов членов верхней палаты голосованием через посредство местных представительных органов государственной власти, а остальных 25 процентов путем назначения со стороны Президента; г) продление срока полномочий Президента с 5 до 7 лет^[192]. Также было предусмотрено создание Совета юстиции, который будет принимать участие в назначении и увольнении судей разных уровней. В ходе референдума 22 июня 2003 года дополнения и изменения коснулись 56 статей действующей Конституции.

Конституция РТ является Основным законом переходного периода. Поэтому она нацелена на регламентацию вновь возникших общественных отношений, создание правовой базы рыночных отношений, всех иных общественных преобразований. В отличие от прежних советских конституций, принятых в рамках Советского Таджикистана, Конституция 1994 года закрепляет идеи правового и социального государства, разделения властей, естественных прав и свобод человека, президентского правления, парламентаризма, конституционного контроля, местного самоуправления. В Преамбуле Конституции РТ закреплены положения о том, что она принята народом во имя обеспечения суверенитета и развития своего государства, признания незыблемости свободы и прав человека,

уважения равноправия и дружбы всех наций и народностей, создания справедливого государства.

Конституция Республики Таджикистан провозглашает Таджикистан суверенным, демократическим, правовым, светским и унитарным государ­ством. Таджикистан, по замыслу Конституции, является социальным госу­дарством, создающим условия, обеспечивающие достойную жизнь и сво­бодное развитие каждого человека (ст. 1). В Конституции Республики Таджикистан провозглашается политическое и идеологическое многообра­зие, отделение религиозных организаций от государства, гарантируется свобода экономической и предпринимательской деятельности, равнопра­вие и правовая защита собственности, в том числе частной (ст. 8, 12). Кон­ституция провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью, закрепляет широкий круг личных, социальных, экономических и культур­ных прав и свобод индивида, объявляет их непосредственно действующи­ми (ст. 5 и глава 2). Права и свободы человека и гражданина, согласно Конституции, «определяют цели, содержание и применение законов, дея­тельность законодательной, исполнительной и местной властей, органов местного самоуправления и обеспечиваются судебной властью» (ч.

Изменения и дополнения Конституции РТ, согласно заключительной десятой главе, происходят в рамках референдума. При этом республиканская форма правления, территориальная целостность, демократическая, правовая, светская и социальная сущность государства неизменны (ст. 100 Конституции РТ). Переходные положения Конституции РТ касаются вступления в силу результатов референдума по

изменению и дополнению Конституции, действия законов и иных нормативно-правовых актов, действовавших до изменения и дополнения Конституции, начало срока выборов Президента по окончании полномочий действующего Президента, сохранения сроков полномочий ранее избранных или назначенных до изменения Конституции судей.

Законодательство Таджикистана предусматривает два вида контроля в сфере реализации Конституции: 1) парламентский контроль; 2) судебный конституционный контроль. Парламентский контроль предусмотрен в Конституции (в редакции 1994 года). В ней сказано об учреждении коми­тетов и комиссий, а также об их основных функциях. По сравнению с пре­дыдущей Конституцией, о функциях комитетов и комиссий сказано в об­щей форме. Так, в статье 56 записано, что «для ведения законопроектной работы, осуществления контрольных функций, предварительного рассмот­рения и подготовки вопросов Маджлиси Оли избирает из числа народных депутатов комитеты и постоянные Комиссии».^[194]

Это положение Конституции (в редакции 1994 года) было развито в Конституционном законе Республики Таджикистан «О Маджлиси Оли Республики Таджикистан». Статья 56 Конституционного закона предусматривала общие задачи и функции комитетов постоянных комиссий. Осуществление контрольных функций со стороны комитетов и постоянных комиссий в отсылочном порядке предусматривалась и в статье 79 Закона, где было сказано, что комитет и постоянная комиссия «по поручению Президиума Маджлиси Оли осуществляет контроль за исполнением законов и иных решений Маджлиси Оли Республики Таджикистан»^[195].

Как следует из данного положения Закона, в новой формулировке отсутствуют нормы, касающиеся полномочий комитетов и постоянных ко­

миссий для осуществления контроля за деятельностью государственных органов и организаций. С другой стороны, осуществление контрольных функций комитетов и постоянных комиссий зависит от Президиума Мадж- лиси Оли, то есть эту свою функцию комитеты и постоянные комиссии осуществляют отныне по поручению Президиума Маджлиси Оли Респуб­лики Таджикистан. Помимо этого статья 83 указанного Закона сохранила норму о рассмотрении проекта бюджета и осуществлении контроля над его исполнением по поручению Президиума Маджлиси Оли. ^[196]

Конституция в редакции 1999 года также взяла курс на сокращение контрольных полномочий Парламента, его комитетов и постоянных комиссий. Что касается контрольных полномочий Парламента, его палат, а также функций комитетов и постоянных комиссий, то в новой редакции Конституционного закона «О Маджлиси Оли Республики Таджикистан» об этом практически ничего не сказано. В прежней формулировке сохранились статьи 33 и 50 данного Закона, где было сказано, что полномочия комитетов и комиссий Маджлиси Милли и Маджлиси намояндагон определяются регламентами этих Маджлисов. ^[197]

В регламентах палат Парламента контрольные функции парламента косвенным образом указаны в статье 12 Регламента Маджлиси намояндагон, где закреплены основные полномочия Комитетов и Комиссий этой палаты, говорится лишь о даче заключения по поступившим проектам, в том числе и по проекту Закона о государственном бюджете - об «организации парламентского слушания».

Более конкретная норма, указывающая на контрольные функции парламента, указана в статье 19 Регламента Маджлиси намояндагон, где сказано, что при подготовке вопросов «комиссии вправе требовать от государственных органов и организаций, общественных объединений,

должностных лиц представления им необходимых документов, письменных заключений, справок и других материалов, необходимых для деятельности комитетов и комиссий, направлять им письменные запросы и обращения граждан, организаций и учреждений, относящиеся к

203 компетенции этих органов, организаций, должностных лиц и их ответы».

В регламенте Верхней палаты - Маджлиси милли этому вопросу было уделено несколько иное внимание, чем в регламенте нижней палаты. В статье 10 регламента Маджлиси мили, где закреплены основные полномочия комитетов и комиссий, сказано, что Комитеты и Комиссии «осуществляют контроль за исполнением постановлений Маджлиси милли Маджлиси Оли Республики Таджикистан». ^[198][199]

Таким образом, анализ вышеуказанных норм говорит о том, что контрольная функция парламента является ограниченной и во многих случаях носит декларированный характер. На наш взгляд, это обусловлено рядом определенных факторов. Это, прежде всего, усиление президентской власти, которая во многом имеет положительные свойства. Таковы, например, борьба за скорейшее окончание гражданской войны, мирное урегулирование межтаджикского конфликта, достижение мира и национального согласия, установление законности и порядка в стране.

Следующим негативным, но при этом объективным фактором слабого осуществления парламентского контроля является несовершенная законодательная база. Это касается законодательного определения парламентского контроля, который до сих пор не нашел своего отражения в законодательстве.

Судебный конституционный контроль предусмотрен Конституцией РТ и Конституционным законом РТ «О конституционном законе РТ». Согласно ч. 3 ст. 89 Конституции РТ, Конституционный суд РТ определяет

соответствие «законов, совместных правовых актов Маджлиси милли и Маджлиси намояндагон, правовых актов Маджлиси милли, Маджлиси намояндагон, Президента, Правительства, Верховного Суда, Высшего экономического суда и других государственных и общественных органов, а также не вступивших в силу договоров Таджикистана Конституции».

Между тем, формулировки, используемые в тексте указанной статьи Конституции РТ, служат основанием для дискуссии.

1. Согласно ст. 89 Конституции РТ, Конституционный суд РТ определяет соответствие Конституции «правовых актов» определенных государственных органов. Однако понятие «правовой акт», как известно, отличается от понятия «нормативно-правовой акт».

На это различие указывает подавляющее число авторов. К примеру, А.Б. Венгеров различие «правовых» и «нормативно-правовых» актов видит в том, что правовой акт является «правоприменяющим» (правоприменительным, индивидуальным), а нормативно-правовой акт - «правосодержащим» актом, содержащим нормы права. Причем резонно подчеркивает, что «обоснование различных юридических обозначений, понятий ... не какая-то казуистика или схоластика, а, напротив, весьма важное научное и практическое дело, если вспомнить, что за всем этим стоят живые люди, их деятельность, благополучие, а подчас и жизнь» ^{[200][201][202]}.

По мнению Д.А. Керимова, «грань между нормативными и ненормативными актами невелика, но при этом существует ряд специфических отличительных черт различия, которые ведут к понятию

206

нормы» . В литературе указывают также на такие свойства нормативно­правового акта, как безличность (неперсонифицированность)

207 208

предписаний , неопределенность адресата , неопределенность числа

случаев, на которые рассчитано предписание^[203][204], специфическое

содержание нормы как регулятора общественных отношений^[205].

Таким образом, «нормативно-правовой акт» - это юридический документ, содержащий юридические нормы и являющийся в силу этого источником права. «Правовой акт» в большей мере индивидуальный, правоприменительный акт, не содержащий юридические нормы.

Если исходить из данного положения, то получается, что Конституционный суд Таджикистана, по смыслу текста ст. 89 Конституции РТ, определяет соответствие Конституции всех без исключения правовых актов. А это невыполнимо. Например, Конституционному суду не под силу проверять конституционность всех правоприменительных актов (индивидуальных приказов руководителей предприятий, учреждений, организаций, судебных приговоров и определений, правоприменительных актов всех государственных органов и др.).

По словам Б.С. Эбзеева, судебный конституционный контроль осуществляется посредством особой процедуры в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции на всей территории Российской Федерации, предупреждения существования в правовой системе неконституционных актов, толкования Конституции и пр.^[206][207]. Во многих научных исследованиях также указывается на то, что судебный конституционный контроль направлен на предупреждение

212 неконституционных законов и иных нормативных правовых актов .

Согласно Конституции РФ, Конституционный Суд РФ разрешает дела о соответствии Конституции федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ, конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов РФ (п. 2 ст. 125). Конституционный Совет Республики Казахстан проверяет конституционность принятых Парламентом законов (ст. 72 Конституции РК). Конституционный Суд Республики Беларусь осуществляет контроль за конституционностью нормативных актов (ч. 1 ст. 116 Конституции РБ). Конституционный Суд Кыргызской Республики определяет конституционность законов и иных нормативно-правовых актов (ст. 82 Конституции КР). Положение о подконтрольности конституционным судам законов и иных нормативно­правовых актов закреплено также в конституциях Азербайджана (ст. 130), Армении (ст. 100), Республики Молдова (ст. 135), Узбекистана (ст. 109), Украины (ст. 147)^[208].

Конечно, судебный конституционный контроль не ограничивается проверкой конституционности лишь нормативных правовых актов. «Судебный конституционный нормоконтроль, - пишут Р.Ш. Сативалдыев и С.Б. Мирзоев, - является компонентом судебного конституционного контроля, который наряду с проверкой (контролем) конституционности законов и иных нормативных правовых актов, включает также вопросы в сфере разграничения компетенции между государственными органами, конституционной ответственности, итогов выборов и референдумов и др.»^[209]. По словам С.Э. Несмеяновой, объектами судебного конституционного контроля выступают: законы, международные и внутригосударственные договоры, нормативные правовые акты органов

исполнительной власти, органов местного самоуправления, действия должностных лиц в порядке их конституционной ответственности, вопросы организации и проведения, итоги выборов и референдумов, вопросы организации и деятельности общественных объединений и др.^[210]. Как видно, одним из объектов судебного конституционного контроля выступают законы и иные нормативные правовые акты.

2. К компетенции Конституционного суда РТ в сфере конституционного контроля ст. 89 Конституции РТ относит также «правовые акты общественных органов». Выходит, что Конституционный суд проверяет конституционность всех документов, принимаемых в рамках общественных объединений, в том числе политических партий. Такое утверждение, вытекающее из смысла конституционной нормы, не вполне соответствует духу идеи судебного нормоконтроля, поскольку Конституционный суд по идее устанавливает степень конституционности нормативно-правовых актов, выносит решения по вопросам права. Положение о подконтрольности конституционным судам актов «общественных органов» не встречается в постсоветских конституциях.

3. В компетенцию Конституционного суда Конституция РТ включает также проверку конституционности «правовых актов» Верховного Суда и Высшего экономического суда РТ. При этом нет ясности в вопросе о том, какие именно «правовые акты» указанных высших судебных органов должен проверять Конституционный суд. Если предположить, что под ними имеются в виду все судебные акты высших судебных органов, то Конституционный суд должен проверять конституционность всех постановлений, приговоров, определений высших судов. Не перегрузит ли это Конституционный суд? Тем более что положение о подконтрольности

судебных актов высших судов не содержится в иных постсоветских конституциях.

Помимо всего прочего, практика реализации полномочия Конституционного суда РТ по определению конституционности «правовых актов» недостаточно активна (1-2 определение в год).

Между тем, более активной была деятельность ранее действовавшего в республике Комитета конституционного надзора. За небольшой период (1990-1992 гг.) ККН выявил десятки законов и подзаконных актов, в целом или частично не соответствующих Конституции. Они были приостановлены и приведены в соответствие с Конституцией ^[211][212].

В научной литературе изучают также критерии соответствия нормативно-правовых актов Конституции. При этом учитываются необходимые признаки нормативно-правовых актов. Например, Ю.А. Тихомиров в качестве таковых указывает на следующие критерии соответствия нормативно-правовых актов Конституции: а) отражение конституционных идей и принципов; б) правильное использование конституционных понятий и терминов; в) принятие акта правомочным субъектом; г) учет места акта в правовой системе и требований к его форме; д) соблюдение установленной процедуры подготовки, принятия и вступления акта в законную силу; е) корреляция смысла правового регулирования в акте и норме Конституции; ж) устойчивое

217 правоприменительное толкование и разъяснение смысла правовых норм , а также соблюдение общепризнанных принципов и норм конституционного права^[213]. В литературе указывают также на такой критерий, как соот­ветствие содержания предписаний нормативно-правового акта принципам

и нормам международного права, получившим соответствующее ратификационное закрепление в системе законодательства ^[214][215].

Действующий Конституционный закон «О Конституционном суде РТ» предусматривает сложную процедуру обращения к суду с ходатайством о пересмотре какого-либо акта с точки зрения его конституционности. Эта процедура отбивает намерение у заинтересованных лиц, особенно у простых граждан, обращаться в суд.

Конституционный суд Республики Таджикистан лишен права официального толкования Конституции. В противоречие с существующими в других странах конституционными традициями и провозглашенным в Конституции РТ принципом разделения властей, часть третья ст. 61. Конституции РТ наделила Маджлиси Оли (Парламент) полномочием толкования Конституции. Форма же акта о толковании Конституции приобрела форму конституционного закона Республики Таджикистан. Против такого положения выступают многие отечественные

220

исследователи .

Законы в системе нормативных правовых актов Республики Таджикистан. О законе, его понятии, отличительных признаках опубликована обширная научная литература^[216]. Наиболее широко распространено представление о законе, как «нормативном акте, принятом высшим представительным органом государственной власти, с соблюдением установленной конституцией процедуры, либо в порядке референдума» ^[217].

В литературе выделяют следующие признаки закона: а) нормативность и общеобязательность; б) особый порядок принятия, изменения и отмены, в особенности, когда речь идет о конституционных законах; в) непосредственное выражение государственной воли; г) регулирование наиболее важных общественных отношений; д) первичный характер содержащихся в законе норм; е) преследование стратегических целей, интересов и задач; ж) обладание высшей юридической силой по отношению ко всем иным источникам права^[218]. С.С. Алексеев наряду со специфическими, правовыми признаками, выделяет также материальные признаки закона, характеризующие их «с точки зрения источника, содержания и значения»^[219][220]. В литературе выделяются также специальные признаки закона, которые характеризуют закон как основной регулятор поведения субъектов общественных отношений, имеющий четко

225

выраженную классовую природу, и т.д.

К признакам закона следует отнести также их устойчивость, стабильность и относительную неизменность. В исключительных случаях допускаются отдельные частные изменения (дополнения) законов, когда обнаруживается острая потребность приведения законодательного регулирования в соответствие с требованиями жизни. Однако нередки случаи, когда изменения и дополнения закона происходят по причине их низкого технико-юридического содержания. Например, Налоговый кодекс Республики Таджикистан был введен в действие сравнительно недавно - 1 января 2013 года, а на сегодняшний день уже в который раз обсуждаются более 10 поправок к нему. Причем изменения касаются тех его норм, которые еще не апробированы.

Согласно Конституции РТ и Закону РТ «О нормативных правовых актах» законы делятся на следующие виды: 1) закон, принятый на референдуме; 2) конституционный закон и 3) закон Республики Таджикистан.

Закон, принятый путем референдума - нормативный акт, принимающийся гражданами путем всенародного голосования, регулирующий важные вопросы государственной деятельности и общественной жизни республики. По Конституции Республики Таджикистан, референдум является высшим непосредственным выражением власти народа (ст. 6).

Г.В. Барабашев и К.Ф. Шеремет видят в референдуме способ непосредственного решения народом в целом и населением в тех или иных регионах различных вопросов государственный или общественной жизни^[221]. Большинство ученых под предметом референдума понимают перечень вопросов, вносимых на голосование в ходе референдума. Относительно содержания перечня таких вопросов в юридической науке и практике нет единства. Одни ученые полагают, что на референдум может быть вынесен любой вопрос государственной и общественной жизни, признаваемый важным теми, кто вправе требовать и решать вопрос о назначении референдума ^[222]. Как институт демократии, референдум имеет ряд специфических свойств, отличающих его от других предметов регулирования. На фоне расширяющегося спектра вопросов, относящихся к правовому регулированию, референдуму присущи следующие свойства:

- референдум характеризует совершенствование непосредственной демократии;

- в правовом аспекте референдум представляет обязывающее решение, вынесенное народом, которое должно найти отражение в законе или действиях правительства, и является формальным выражением общественного мнения;

- референдум характеризуется четко обозначенными пределами использования; как правило, речь идет о недопустимости вынесения на голосование вопросов чрезвычайного или безотлагательного характера, требующих специальной подготовки, а также таких вопросов, ответы на которые заранее известны.

В литературе в последние годы используется тезис о том, что на референдумах принимаются акты прямого волеизъявления определенной социальной общности. Именно по особо важным вопросам политической, социальной и экономической жизни этих образований и проводятся местные референдумы, на которых принимается как основной их нормативный правовой акт - устав (конституция республики), так и решаются иные

228

важнейшие вопросы .

Закон, принятый путем всенародного референдума, в Республике Таджикистан был законодательно закреплен согласно Закону РТ «О нормативных правовых актах» еще в 2003 году и в последующем дословно трансформирован в ныне действующий Закон Республики Таджикистан «О нормативно-правовых актах». Так, законом, принятым путем всенародного референдума, является нормативный правовой акт, принятый гражданами Республики Таджикистан путем всенародного голосования, регулирующий важные вопросы государственной и общественной жизни республики. Внесение изменений и дополнений в законы, либо отмена законов, принятых путем всенародного референдума, осуществляется только путем всенародного референдума.

²²⁸ См.: Богатева О.В. Указ. соч. - С. 95.

В целях прояснения ситуации считаем уместным провести сравни­тельный анализ указанного понятия с действующим Конституционным Законом Республики Таджикистан «О референдуме» от 4 ноября 1995 го­да. Первое - Законом не описывается подробно круг вопросов (за исклю­чением вопросов изменения и дополнения Конституции Республики Тад­жикистан), являющихся предметом референдума, при этом он формулиру­ет вопросы, которые не могут быть вынесены на референдум, что само по себе делает статус данного Закона абстрактным. Иными словами, одним из предметов регулирования Закона является неправомерность проведения референдума по таким вопросам, как: 1) республиканская форма правле­ния; 2) территориальная целостность; демократическая, правовая, светская

229 и социальная сущность государства .

Второе - непонятным остается его соотношение с Конституцией, которая также принимается путем всеобщего голосования - референдума, которая также регулирует наиболее важные вопросы общественной и государственной жизни. В связи с этим предлагается внести соответствующие дополнения и изменения в Конституционный закон Республики Таджикистан «О референдуме» и определить круг вопросов, относящихся к предмету проведения референдума, а также определить инициаторов проведения референдума, поскольку в законотворческой практике еще не было прецедента по принятию таких законов, хотя при этом факторы их принятия в республике существовали. Например, процесс принятия Законов Республики Таджикистан «Об упорядочении традиций, торжеств и обрядов в Республике Таджикистан» от 8 июня 2007 года и «Об ответственности родителей за обучение и воспитание детей» от 2 августа 2011 года вызвал большие дискуссии среди общественности, но в последующем они были приняты Парламентом Республики Таджикистан.

²²⁹ См.: Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. - 1995. - № 2.

Необходимо также обратить во внимание эффективность подготовки и проведения референдума, которая в большой степени зависит от совершенствования правовой базы Республики Таджикистан.

Конституционный закон - нормативный правовой акт, принятие которого предусмотрено в Конституции. Конституция Республики Таджикистан предусматривает 13 случаев принятия Конституционного закона (ст. 7, 15, 27, 47, 48, 49, 51, 66, 74, 78, 83, 84, 95). Конституция, таким образом, служит основанием для выделения конституционных законов в системе нормативно-правовых актов. Аналогичные конституционные положения в иных постсоветских конституциях послужили основой исследования самостоятельных черт конституционного закона ^[223]. На сегодняшний момент в Таджикистане приняты и действуют пятнадцать конституционных законов Республики Таджикистан. Это Конституционные законы «О судах Республики Таджикистан», «О Конституционном суде», «О порядке решения вопросов административно-территориального устройства Республики

Таджикистан», «О выборах Президента Республики Таджикистан», «О гражданстве Республики Таджикистан», «О референдуме», «О правовом режиме чрезвычайного положения», «О выборах Маджлиси Оли Республики Таджикистан», «О правовом статусе члена Маджлиси милли и депутата Маджлиси намояндагон Маджлиси Оли Республики Таджикистан», «О выборах депутатов в местные Маджлисы народных депутатов», «О Маджлиси Оли Республики Таджикистан», «О Правительстве Республики Таджикистан», «О местных органах государственной власти», «Об органах прокуратуры РТ», «О Горно- Бадахшанской автономной области».

Место конституционного закона в системе законодательных актов Республики Таджикистан определено Законом Республики Таджикистан «О нормативных правовых актах». Настоящий закон определяет консти­туционный закон как нормативно-правовой акт, который предусмотрен в Конституции Республики Таджикистан и принимается не менее чем двумя третями голосов от общего числа народных депутатов или путем референдума и затрагивает особо важные вопросы жизнедеятельности го­сударства и общества (ст. 6).

Надо отметить, что Конституция Республики Таджикистан не предусматривает принятия конституционного закона через референдум. Такого предписания не содержится и в Конституционном законе «О референдуме в Республике Таджикистан» ^[224][225]. По мнению А. Имомова, всесторонняя подготовка и принятие закона, в том числе конституционного, - дело профессионального Парламента, а не

232

простых граждан .

Конституционным законом Республики Таджикистан «О внесении изменений в Конституцию (Основной закон) Республики Таджикистан» от 20 июля 1994 года в часть первую ст. 103 Конституции Таджикской ССР 1978 года было внесено дополнение следующего содержания: «Кон­ституционные законы Республики Таджикистан являются составной ча­стью Конституции и принимаются не менее двух третей голосов от обще­го числа народных депутатов Республики Таджикистан»^[226].

Однако настоящая норма не получила развития в последующей Конституции и иных законах. В первоначальной редакции Конституции 1994 года определялся лишь порядок принятия конституционного закона, а о его качественных и содержательных характеристиках

каких-либо предписаний не было. Конституционная реформа 1999 года значительно расширила конституционную основу принятия и порядок вступления в силу конституционных законов. В первоначальном тексте ст. 61 второй абзац регламентировал лишь механизм принятия конституционного закона. Новая редакция ст. 61 закрепила более подробно основание и порядок принятия конституционных законов. Абзацы второй и третий ст. 62 теперь обстоятельно регламентируют порядок представления конституционного закона на подпись Президенту и процедуру повторного рассмотрения его Парламентом при возвращении Президентом на доработку.

Порядок принятия конституционных законов, их повторное рассмотрение отличаются от текущих законов. Конституционные законы, согласно Конституции, принимаются не менее чем двумя третями голосов от общего числа депутатов Маджлиси намояндагон и одобряются не менее чем двумя третями голосов от общего числа членов Маджлиси милли. В случае несогласия Маджлиси намояндагон с решением Маджлиси милли конституционный закон считается принятым, если при повторном голосовании за него проголосовало не менее двух третей от общего числа депутатов Маджлиси намояндагон (ст. 61 Конституции). Конституционный закон представляется Президенту Республики Таджикистан для подписания и обнародования. Если он возвращает конституционный закон, Маджлиси намояндагон и Маджлиси милли в установленном Конституцией порядке рассматривают его повторно.

Если при повторном рассмотрении конституционный закон будет одобрен в ранее принятой редакции большинством не менее трех четвертей голосов от общего числа членов Маджлиси милли и депутатов Маджлиси намояндагон, Президент в течение десяти дней подписывает конституционный закон и обнародует его (ст. 62 Конституции).

Необходимо отметить, что Конституционный закон Республики Таджикистан «О Маджлиси Оли Республики Таджикистан» от 19 апреля 2000 года по вопросу о порядке принятия, одобрения, подписания и вступления в силу конституционного закона не внес каких-либо новшеств^[227]. В нем воспроизведены нормы ст. 61 и 62 Конституции Республики Таджикистан.

В советском государственном (конституционном) праве термин «конституционный закон» отсутствовал. Это объяснялось тем, что в системе законодательства Союза ССР и союзных республик настоящий нормативно-правовой акт не предусматривался. Основное внимание уделялось соотношению законодательных актов Союза ССР и союзных республик ^[228]. Однако доктринальные разработки того времени в той или иной мере затрагивали конституционный закон. Так, Ю.А. Тихомиров ко второй разновидности законов, после конституции, относил конституционные законы. Он их подразделял на три группы: 1) законы, которые официально, в установленном порядке выделились в самостоятельную группу актов; 2) законодательные акты, которые вносят те или иные изменения в конституции; 3) законы, издание которых прямо предусмотрено в конституциях^[229][230]. Отдельные авторы к числу конституционных законов относили конституцию, а также законы об

237 изменении и дополнении конституции .

Советские авторы относили к конституционному закону и Основы законодательства Союза ССР и союзных республик. Так, Д.Л. Златопольский писал, что «анализ Основ законодательства и их сравнение с конституционными законами позволяет прийти к

следующему выводу: «Основы законодательства представляют собой категорию актов, имеющих только им присущие черты; в силу этого они отличаются, с одной стороны, от Конституции, а с другой - от обычных законов». Он отмечал, что Основы законодательства «имеют столь несомненные черты сходства с конституционными законами, что даёт основание считать данные акты конституционными законами»^{[231][232][233]}. В некоторых изданиях с учетом высшей юридической силы конституционных законов полагают, что к конституционным законам

239

относится и конституция .

К признакам конституционного закона авторы относят: 1) необходимость большего числа поданных голосов при их принятии парламентом, по сравнению с текущими законами; 2) особый порядок вступления в силу (например, невозможность вето Президента на такие законы); 3) более высокая юридическая сила по сравнению с иными законами и подзаконными актами, которые должны соответствовать не

240

только конституции, но и конституционным законам .

Следует отметить, что отдельные ученые не одобряют появления в системе законодательных актов постсоветских государств такого нового законодательного акта, как конституционный закон. Например, немецкий профессор Рольф Книпер, описывая законодательную технику на примере Азербайджана, сосредоточил внимание на отсутствии в Конституции Азербайджана указания на место конституционного закона в системе законодательства республики. Одобряя это, он пишет, что «подобное подразделение не имеет особого значения и ведет лишь к усложнению законодательного процесса, ... ни в коей мере не может способствовать

приданию тем или иным законам конституционной силы»^{[234][235][236]}. Отсюда он приходит к выводу, что «... все законы имеют равный ранг, даже если в исключительных случаях предусматриваются особые условия по их

242

принятию» .

Кодексы представляют собой разновидность нормативно-правовых актов. Они занимают особое место в системе нормативно-правовых актов республики. Однако на уровне законодательства этот вопрос не получил должного решения, что привело к научной дискуссии.А. Имомов считает, что в отличие от конституционных законов, место кодексов в системе законодательства конституционно не определено. Такая практика, по мнению автора, сложилась еще в советское время. Хотя кодексы, как разновидность законов Союза ССР и союзной республики, имели большое распространение, однако их место в системе законодательных актов Союза ССР и союзной республики оставалось юридически не

243 определенным .

В юридической литературе кодекс (от лат. eodex) определяется как систематизированный законодательный акт, в котором содержатся нормы какой-либо отрасли права ^[237][238]. По словам М.Н. Марченко, «кодекс представляет собой сводный законодательный акт, в котором объединяются и систематизируются правовые нормы, регулирующие сходные между собой, однородные общественные отношения. Кодекс является естественным результатом кодифицированной

245

деятельности законодателя» .

В.М. Сырых и Т.Н. Рахманина считают, что кодекс - традиционно устоявшаяся форма кодификационного акта. Они пишут: «Кодекс представляет собой крупный сводный акт, позволяющий детально регулировать определенную сферу однохарактерных общественных отношений. Нормы кодекса, как правило, исчерпывающе регулируют соответствующие отношения и не нуждаются в конкретизирующих эти 246 нормы актах» .

В системе законодательных актов кодексы специально выделяют не всегда и полагают, что у них с обычными законами значительно больше общих черт, чем отличий. Авторы книги «Конституционное (государственное) право зарубежных стран» полагают, что «принятый парламентом нормативный акт, в котором кодифицированы нормы, регулирующие сравнительно широкую сферу общественных отношений, 247 иногда именуется кодексом» .

В первоначальном Законе РТ «О нормативных правовых актах» (от 1998 года) кодексу было отведено специальное место. Они занимали соответствующее положение после Конституции Республики Таджикистан, конституционных законов и законов. В редакции Закона РТ «О нормативных правовых актах» от 2003 года кодексу не было отведено места в системе нормативно-правовых актов (ст. 6). И это являлось теоретически неверным предположением, вытекающим из смысла однобоко изложенной статьи 6-й указанного Закона Республики Таджикистан «О нормативных правовых актах» в редакции 2003 года. Более того, в этом тогда ещё проявлялся разрыв науки и законодательной практики, когда законодатель формулирует неточные, невнятные, неясные формулировки, к тому же далекие от сложившихся доктринальных разработок.

²⁴⁶ Общая теория права: учебник / под общ. ред. А.С. Пиголкина. - 2-е изд. - М.: МГТУ, 1996. - С. 233.

²⁴⁷ Конституционное (государственное) право зарубежных стран. Т.1-2. - С. 474.

В ныне действующем Законе Республики Таджикистан «О нормативных правовых актах» в системе нормативных правовых актов кодекс и закон стоят на одной иерархической ступеньке, что вызывает некоторые дискуссии. В общей теории права, да и в рамках отраслевых научных исследований, кодекс, как известно, признается нормативно-правовым актом. Он содержит юридические нормы, является источником права. Кодекс является неотъемлемой частью системы нормативно-правовых актов.

Понятию кодекса отведена статья 17 указанного Закона. В ней кодекс определяется как «единый и упорядоченный с высоким уровнем логической определенности закон, через который регулируется в полном объеме, непосредственно и системно, определенная сфера общественных отношений». Как видно, Закон РТ «О нормативных правовых актах» определяет кодекс как «закон». Однако ему не отводится отдельное место в системе нормативно­правовых актов. В законе нет каких-либо указаний о систематизирующих и кодифицированных свойствах кодекса как сводного законодательного акта. Это говорит о наличии противоречия между отдельными нормами указанного закона. Противоречивость закона, нечеткость его формулировок приводит, как

248 известно, к взаимоисключающим и неверным его интерпретациям .

Кодекс включается в понятие «законодательный акт». В соответствии со ст. 2 Закона Республики Таджикистан «О нормативных правовых актах» от 26 марта 2009 года № 506 в понятие «законодательные акты» включены Конституция Республики Таджикистан, законы Республики Таджикистан, принятые путем всенародного референдума, конституционные законы, кодексы, законы Республики Таджикистан. Очевидно, это послужило тому, что кодекс стал занимать равное положение с законом.

²⁴⁸ См.: О точности, доступности, ясности, достоверности юридического языка, в том числе языка закона, пишут многие авторы. См.: Алексеев С.С. Право - азбука, теория, философия. Опыт комплексного иссле­дования. - М.,1999. - С.108; Василенко В.А. Язык права. - Иркутск, 1997. - С. 23.

Следует сказать, что кодексу также не отведено места в самой Конституции. Конституция не предусматривает порядок его принятия, не определяет его соотношение с другими правовыми актами. Маджлиси Оли Республики Таджикистан уже принял ряд кодексов (Уголовный, Гражданский, Налоговый кодексы, Кодекс исполнения уголовных наказаний, Экономический процессуальный кодекс, Таможенный кодекс и ряд других). Однако принятие этих кодексов обозначено исследователями как существующий пробел в Конституции^[239].

В отличие от Конституции РТ и Закона РТ «О нормативных правовых актах» в Гражданском кодексе РТ определено иное положение кодекса. Согласно ч. 2 п. 1 ст. 2 ГК РТ (введен в действие с 1 января 2000 года): «Нормы гражданского законодательства, отраженные в иных законах и правовых актах, должны соответствовать настоящему Кодексу» ^[240][241]. Как видно, гражданское законодательство РТ отводит Гражданскому кодексу высшее место по отношению к иным законам и нормативно-правовым актам, содержащим гражданско-правовые

251

нормы .

Такая норма содержится и в ст. 3 Гражданского кодекса Российской Федерации. По словам Р. Книпера, данная норма «пытается установить, что все будущие законы должны подчиняться «отцу законов» - Гражданскому кодексу и не противоречить ему» ^[242].

В условиях глобализации и региональной интеграции в последние годы в нашей республике усилились темпы принятия кодексов поведения, правовая природа которых до конца не проработана. Конечно же, Кодексы поведения и их разновидности - это не «изобретение» сегодняшнего дня.

История права различных стран знает множество тому подтверждений. Еще более 300 лет назад был разработан дошедший практически в неизменном виде до наших дней Кодекс самурая («Бусидо Сосинсю»). Этот Кодекс представляет свод этических правил профессионального воина, которые, выражаясь современным языком, регламентировали его поведение, как в бою, так и в мирной жизни^[243][244].

Традиция разработки этических кодексов сохранилась до наших дней. К примеру, в Советском государстве действовал Моральный кодекс строителя коммунизма. Более того, она возродилась в нынешних условиях. Как пишут В.И. Букреев и И.Н. Римская, сегодня «принято говорить о профессиональной этике врача, педагога, журналиста, существуют этические кодексы в бизнесе, у военных, в сфере торговли, существуют международные этические кодексы для работников музеев, общества Красного креста и в рамках других международных профессиональных объединений. В силу углубляющейся профессионализации труда перед специалистами различных направлений все чаще возникают нравственные коллизии, решить которые, опираясь только на профессиональные знания,

254

невозможно» .

На сегодняшний день в Республике Таджикистан разработаны кодекс профессиональной этики государственного служащего, кодекс поведения судьи и т.д. При этом возникает вопрос: а какова юридическая природа подобных кодексов? На наш взгляд, по своей юридической сути этические кодексы не являются нормативными, поскольку, во-первых, они принимаются органами профессиональных сообществ, а не государственным законотворческим органом (парламентом). Во-вторых, этические кодексы принимаются профессиональными сообществами. В- третьих, они содержат этические нормы, которые, в свою очередь,

согласуются с юридическими нормами. Например, в статье первой Кодекса этики судьи Республики Таджикистан отмечается, что данный кодекс, являясь актом судейского сообщества, устанавливает обязательные для каждого судьи правила поведения при осуществлении правосудия и во внесудебной деятельности, основанные на высоких нравственно-этических требованиях, Конституции Республики Таджикистан, Конституционных законах Республики Таджикистан «О Конституционном суде», «О судах Республики Таджикистан», законах республики и международно-правовых актах, признанных Таджикистаном в сфере правосудия^[245].

2.3.