Рассуждения в собственную пользу. Предпринимательская деятельность П.И. Шувалова

Поддержание высокого придворного статуса, принятых в данной среде стандартов поведения было чрезвычайно затратным делом. В связи с этим вельможи XVIII в. стремились получать доходы от своих имений и предприятий.

Экономические инициативы П.И. Шувалова были многообразны и включали как торговлю, так и промышленность. Сам Петр Иванович в одном из писем императрице разделил свои инициативы на три большие группы: «Предпринял разные дела, а именно первое дело железо, второе откуп табака и вывоз оного за море и границы, третье - откуп винной про- дажи»[314]. Данный перечень коммерческих предприятий графа является далеко не полным. К нему необходимо добавить торговлю хлебом и вином, заготовку и продажу тюленьего сала и других продуктов.

Упоминаемое графом «железо» - это жемчужина среди коммерческих начинаний графа, Гороблагодатские заводы на Урале. Красивое название данных заводов объясняется просто - они были построены в Верхотурском уезде рядом с горой Благодать, в которой находилось богатое месторождение магнитного железняка[315]. Известный государственный деятель и знаток горного дела В.Н. Татищев, который в 1735 г. и открыл это месторождение, описывал свою находку так: «Высокая... исполненная преиз- рядной железной руды, которой во всей Сибири лучше нет... то удиви-

тельно, что на самой оной горы верху великой столп чистой железной ру-

553

ды вышиною аршин в 5»              . Именно в связи с исключительным богатст

вом месторождения Татищев назвал гору Благодатью, ибо «такое великое сокровище на счастье ея императорскаго величества, по милости Божией,

554

открылось»[316].

История Гороблагодатских заводов является показательным примером отношений власти и промышленников в XVIII в.

В марте 1739 г. императрица утвердила Берг-регламент, правовой акт, развивший и дополнявший петровское законодательство о горных заводах. С подачи Шемберга в регламенте появилась норма о необходимости передачи казенных заводов в частные руки. В частности в законе говорилось, что «казенные... заводы... не толь прибыточны и государству нашему полезны, как оные, которые на иждивении партикулярных людей содержатся, ибо партикулярные люди, имея заводы и фабрики... для лучшей свое пользы старание прилагают всяким удобовозможным образом те заводы и фабрики распространять»[317].

Предприимчивый барон Шемберг решил лично попытать счастья в производстве железа и потому попросил отдать ему во владение Гороблагодатские заводы. 3 марта 1739 г. по указу императрицы гора Благодать была со всеми возведенными на ней постройками отдана во владение ге- нерал-берг-директору барону Шембергу. Предприятие было передано саксонцу на самых выгодных условиях - барону были отданы не только сами заводы, но и казенная сумма, выделенная на их содержание, приписывались крестьяне для работ, предоставлялись налоговые льготы. Единственное условие передачи, выдвинутое в указе, состояло в том, что Шемберг был обязан заплатить казне за постройки на горе в общей сложности 42 тысячи рублей[318]. О реальной стоимости Гороблагодатских заводов судить трудно, однако В.Н. Татищев считал, что через три года заводы должны были давать ежегодно 50 тыс. прибыли557. Таким образом, Шем- бергу достался один из самых перспективных заводов империи.

Доверительные отношения, сложившиеся между Шембергом и Биро- ном, автоматически означали, что после воцарения Елизаветы Петровны барон попал в немилость. Немедленно после декабрьского переворота 1741 г. Сенат начал следствие о деятельности Шемберга, которое закончилось к апрелю следующего года. Выводы следователей были неутешительны для барона. Шемберга обвинили в неуплате налогов и хищениях. Господа сенаторы фактически лишили барона власти, превратив Генерал- берг-директориум из единоличного в коллегиальное учреждение и потребовав от саксонца незамедлительно вернуть в казну все выданные субсидии. В июне 1742 г. все промыслы и заводы были у Шемберга отняты и возвращены в казну, а сам он в 1745 г. выслан за границу. При этом Шем- бергу абсолютно не помогли торжественные строки указа Анны Иоанновны, согласно которому заводы даровались саксонцу в «личное и пожиз-

559

ненное владение» .

В 1754 г. на Гороблагодатские заводы, находившиеся в это время в казенном управлении, обратил свое внимание П.И. Шувалов. В своем прошении на имя императрицы граф просил передать ему комплекс заводов в собственность. Шувалов гарантировал, что под его управлением заводы принесут империи гораздо больше пользы. Петр Иванович утверждал, что будет развивать производство «сильною рукою, с приращением казенной прибыли, так чтоб против прошлогоднего отпуску железа через 5 лет с принятия мною тех заводов не менее было в отпуску как вдвое»560. Стоимость заводов граф обязался выплатить в рассрочку в течение 10 лет.

557

Лесенко Д. Указ. соч. - С. 40.

557. Павленко Н.И. Указ. соч.
     - С. 131.
558. РГАДА. Ф. 11. Оп. 1. Д. 317. Л. 3.
559. Павленко Н.И. Указ. соч. - С. 342.
560. Уральская историческая энциклопедия. . - С. 159.

10 мая 1754 г. Сенат своим указом передал Гороблагодатские заводы в собственность Шувалову. Петр Иванович получил контроль над целым комплексом предприятий: Кушвинским, Верхне-Туринским заводами, Ба- ранчинским рудником561. Условия, на которых Шувалов получил заводы, были очень выгодными для него.

Как и барону Шембергу, Шувалову отдавалась выделенная на содержание заводов казенная сумма. Уже изготовленное на заводах и еще не проданное железо также становилось его собственностью (граф должен был лишь выплатить казне его себестоимость). Общая стоимость заводов, которую граф был должен в течение 10 лет заплатить в казну, составила 179 689 рублей. Эта сумма, вероятно, была меньше, чем истинная стоимость Гороблагодатских заводов. При этом Шувалов старательно добивался дальнейшего снижения стоимости заводов. Добиваясь этой цели, Петр Иванович чрезвычайно умело воспользовался своей же идеей об отмене внутренних таможенных пошлин. В своем прошении, поданном в мае 1754 г. в Сенат, Шувалов горько жаловался на то обстоятельство, что с 1754 г. портовые таможенные сборы возросли с 5% до 13 и 15%. Следовательно, по мысли графа, владея заводами, он получил бы гораздо меньшую прибыль, чем мог рассчитывать. Поэтому Шувалов нижайше просил снизить ему откупную сумму за заводы[319].

Получив под свой контроль Гороблагодатские заводы, Петр Иванович активно занялся их развитием. В 1759 г. по указанию графа был основан Воткинский передельный завод и начато строительство Ижевского завода (разрешение на постройку было получено в 1757 г.). Шувалову действительно удалось увеличить производство железа, однако для этого использовались в основном экстенсивные методы. В частности были увеличены нормы приписки крестьян к заводам. Согласно указу Анны Иоанновны, изданному в 1734 г., к каждой домне должны были приписываться по 100 дворов (из расчета на двор по 4 души мужского пола).

563

ве, увеличилась в несколько раз и достигла 19 тыс. человек .

Кроме того, П.И. Шувалов продолжил свою политику «выдавливания» дополнительных льгот для своих предприятий. В августе 1754 г. он получил 16 изготовленных за казенный счет судов для перевозки железа. В 1758 г. для изготовления новых судов Шувалов добился передачи ему в пользование Илимской лесопильной мельницы. По сведениям кн. Щербатова, самому Шувалову Гороблагодатские заводы приносили до 200 тыс. рублей прибыли в год.

Помимо Гороблагодатских заводов, П.И. Шувалов владел еще несколькими металлургическими предприятиями. В 1753 г. граф подал ходатайство в Сенат и получил несколько удобных мест для строительства заводов на территории Уфимской провинции (на речках Авзянь, Верхний Узянь и Узянь). На протяжении трех лет граф обещал начать строительство как минимум одного завода. Цикл постройки каждого из заводов должен был составить 4 года[320].

П.И. Шувалов не любил откладывать дело в долгий ящик. Уже в декабре 1753 г. он заключил соглашение с купцом К. Матвеевым о совместном строительстве предприятий. Сферы компетенции разделялись очень четко: Матвеев отвечал за строительство и работу заводов, а Шувалов должен был заниматься сношениями с государственными учреждениями и сбытом продукции. Оба компаньона выполнили свои обязательства. Матвеев за два года, с 1754 по 1756 гг., построил два завода (Авзяно- Петровских), а Петр Иванович сумел обеспечить предприятие государственными кредитами и рабочей силой. На строительство заводов была получена ссуда в 20 тыс. рублей, со сроком погашения в 8 лет. К заводам были приписаны 1920 душ крестьян[321].

Действия Шувалова по строительству заводов в Уфимской провинции осложнялись из-за противодействия башкир. В 1757 г. в Сенате рассматривалась жалобы управителей Авзяно-Петровского завода.

Гороблагодатские заводы и другие предприятия были нужны графу в первую очередь для увеличения своих доходов. В своем прошении на имя императрицы о передаче заводов П.И. Шувалов прямо и недвусмысленно указывает: «Мое попечение о том приложено, чтоб привести доходы мои в такое состояние, дабы не приходилось. об вспоможении Ваше Импера-

567

торское Величество утруждать» .

Помимо того, что Гороблагодатские заводы увеличивали доходы Шувалова, они также отчасти дополняли его и без того высокий социальный статус. Каждый промышленник, владелец металлургических предприятий был на виду, поскольку таких заведений было очень немного. К 1750 г. на территории Урала и Сибири находилось 22 действующих казенных завода и 41 частный[323]. Таким образом, Шувалов попал в очень небольшую когорту крупных предпринимателей.

Петр Иванович был не первым представителем своего клана, который занялся металлургией. В 1751 г. А.И. Шувалов получил в вечное потомственное владение Исецкие и Угоцкие заводы (Ярославский и Боровский уезды Московской губернии). Кроме того, А.И. Шувалов получил дворцовую волость в Переяславском уезде, по-видимому, приписанную к заводам. Передача заводов Александру Ивановичу носила скандальный характер, поскольку их прежние владельцы, представители семейства Меллер, де-юре имели право на потомственное владение. Ухватившись за нестыковки в терминах (в указе Петра I о передаче заводов В. и П. Меллерам говорилось о владении заводами «впредь неотъемлемо», а не «вечно»), могущественный начальник Тайной Канцелярии добился признания заводов временными владениями, которые могут быть переданы ему[324]. Условия передачи заводов А.И. Шувалову были вполне льготными. Доимка, накопленная прежними владельцами заводов, была оставлена на их наследниках, заводы и волость А.И. Шувалова были освобождены от платежа оброка и казенных сборов. Александр Иванович по примеру своего брата стремился основывать и новые предприятия. В 1757 г. А.И. Шувалов в компании с купцом Г.И. Глазовым основал Покровский медепла-

-              Л7-              570

вильный завод на Урале .

Под влиянием своих покровителей горным делом решился заняться и их верный слуга А.И. Глебов. В 1759 г. он стал владельцем двух медеплавильных и двух железоделательных заводов в Уфимской провинции[325].

Одной из характерных черт в деятельности графа П.И. Шувалова было стремление в своих проектах добиваться сочетания казенной и его собственной или семейной выгоды. Подобная идея нашла свое отражение и в деятельности шуваловских уральских заводов. В 1756 г. П.И. Шувалов подал предложение о переплавке старых медных орудий и изготовлении из этого металла монеты. Для исполнения этой операции были назначены Екатеринбургские и Сестрорецкие казенные заводы, а также подмосков-

572

ные предприятия А.И. Шувалова . В своем проекте 1761 г. о перечеканке медной монеты П.И. Шувалов прямо отмечает, что для перечеканки казне также следует купить медь, которая хранится на заводах Александра Ива-

573

новича Шувалова .

Итог всех горнозаводских начинаний графа для него самого и наследников оказался весьма печальным. Несмотря на увеличение производства железа графу так и не удалось сделать заводы рентабельными. Поскольку сам П.И. Шувалов никогда на заводах не бывал и пытался руководить ими через приказчиков, то на них существовали разные злоупотребления. С другой стороны, часть средств, которые граф получал для развития производства, он тратил на свои личные нужды. Петру Ивановичу постоянно приходилось просить об отсрочке казенных платежей. В 1756 г. Сенат предоставил Шувалову право вносить плату за заводы не ежегодно, а в тот момент, когда ему будет удобней, но в течение 10 лет - до 1764 г. 12 февраля 1761 г. Сенат предоставил Шувалову новую рассрочку платежей - на 20 лет.

Несмотря на все ухищрения в 1761 г. наш герой только начинал отдавать казне стоимость Гороблагодатских заводов - из 179 тыс. рублей были возвращены только 7 тыс. рублей. Вскоре после смерти Петра Ивановича его заводы были возвращены в казну. Безуспешно занимались металлургией и другие деятели шуваловского клана - ни А.И. Глебову, ни А.И. Шувалову не удалось с ее помощью увеличить свое состояние.

В то же время Гороблагодатские заводы, развитию которых способствовал граф П.И. Шувалов, сыграли значительную роль в российской ме-

574

таллургии .

Другим направлением в хозяйственной деятельности графа были морские промыслы, то есть заготовка тюленьего мяса, сала и других продуктов.

Впервые компания по содержанию беломорских промыслов была создана в 1703 г. по указу Петра Великого. Отныне все местные промышленники должны были передавать свой улов компанейщикам А.Д. Мен- шикову и И. Шафирову «со товарищи». После короткого периода вольных заготовок (1721-1731 гг.) промыслы были переданы известным московским купцам Евреиновым, а в 1739-1741 гг. они управлялись уже упоминавшимся бароном Шембергом. В 1742 г., как и прочие владения Шемберга, беломорские промыслы были отобраны в казну.

Впервые Петр Иванович просил передать ему беломорские промыслы в марте 1747 г. Указ о передаче был издан 6 июля 1748 г. Промыслы передавались графу на 20 лет, казна при этом должна была выдавать кредиты на развитие дела[326]. Сбыт сала и других товаров был гарантирован, поскольку продлевались ранее заключенные контракты с английскими купцами Томсеном и Питерсом. Уже самостоятельно П.И. Шувалов заключил контракт с несколькими русскими купцами.

Необходимо помнить, что Петр Иванович на собственных приисках и ловлях не бывал никогда, все дела вела Промысловая контора во главе с управителем, которого назначал граф. На кольских промыслах эту должность в конце 1740-х гг. занимал Соломон Вернезобер (Вернизобер). Это был опытный купец-иностранец, впервые появившийся на Русском Севере как минимум в 1720-е гг. Уже в 1723 г. он был участником китобойного

576

промысла в Баренцевом море . Управитель фактически руководил всеми делами, имел право ввозить некоторые запрещенные для подданных товары из-за границы (например испанскую соль, необходимую для загото-

577

вок)[327]. Именно Вернизобер принимал товары от мелких «промышленников». Этот термин включает всех людей, занимавшихся морскими промыслами. Интересен тот факт, что активную роль в заготовках принимали

578

солдаты гарнизона Кольского острога .

О том, какое жалованье получал управитель промыслов Шувалова, мы не знаем. Для примера можем отметить: управитель барона И. Шафи- рова получал жалованье в размере 500-600 руб. в год.

Коль скоро оперативным управлением занимался наемный специалист, то в задачи графа входила защита интересов своего «дела» в столице. Петр Иванович рьяно взялся за новое для себя дело. Уже летом 1749 г. в Сенате рассматривалось его прошение об улучшении положения его беломорской компании. Сенатским указом 16 июня 1749 г. промышленникам было подтверждено право рубить лес для строительства судов и бес-

579

пошлинно покупать хлеб для экипажей . 19 января 1750 г. Шувалов получил право платить только одну из многочисленных пошлин с заготовленной продукции - 5-копеечную[328]. Несколько дней спустя Шувалов горько жаловался Сенату на то обстоятельство, что добытчики сала продают его на сторону, а не его приказчикам, и добился у коллег-сенаторов нового указа, подтверждающего монопольное право Петра Ивановича на

581

скупку морских товаров . Указ был подписан 1 февраля 1750 г.

Первые успехи беломорских промыслов вдохновили Петра Ивановича на расширение этой деятельности. В марте 1751 г. Шувалову на срок до 1768 г. были переданы и тюленьи промыслы в Астрахани. Управляющим Астраханскими промыслами граф выбрал купца Н. Бирюкова. Как отметил Е. Яковлев, Бирюков обладал определенной экономической независимостью и использовал влияние Шувалова для удовлетворения своих просьб. В частности благодаря графу Н. Бирюков получил право устроить

шелковую и бумажную фабрики, купить до 100 душ крепостных крестьян для работы на заводах, получил право на протяжении 10 лет вести беспо-

582

шлинную торговлю[329].

Важным делом для Шувалова было обеспечение надежного сбыта своих товаров. Согласно узаконениям Петра Великого, для изготовления

583

юфти требовалось ворованье сало. В 1752 г. Шувалов добился от Сената издания указа, согласно которому фабриканты юфти были обязаны отправлять Шувалову сведения о своей потребности в сале[330]. При этом Петр Иванович активно «накручивал цену». Так, у промышленников он покупал сало по 35-40 коп. за пуд, а продавал его в Астрахани уже за 80 коп.

Занимаясь освоением морских богатств Русского Севера, Петр Иванович постоянно искал возможности для увеличения своих доходов. В 1752 г. Шувалов получил на неограниченное время новую привилегию - разрешение рубить казенные леса Архангельской губернии по рекам, текущим в Лапландии и около Пустозерского острога. В год Шувалову позволялось отправлять на продажу 250 тыс. сосновых и еловых брусьев, 1 тыс. мачтовых деревьев, 200 тыс. досок пильных и т.д. Для осуществления этой деятельности Шувалов получил право строить конторы и мельницы, беспрепятственно завозить провизию и припасы из-за границы с платежом установленной пошлины. Шувалов немедленно передал всю операцию по контракту на 20 лет английскому купцу У. Гомму. В 1760 г. Шувалов полностью отказался от лесной торговли, продав ее У. Гомму за 300 тысяч рублей[331].

Стремясь развивать свои торговые проекты, в 1758 г. П.И. Шувалов организовал вывоз из Архангельского порта соленого мяса. Проект оказался неудачным и в 1761 г. граф отказался от этого начинания586.

Возвращаясь к беломорским промыслам, необходимо отметить, что Петру Ивановичу, несмотря на все усилия, не удалось существенно увеличить объемы добычи морского зверя. Сам Шувалов всегда подчеркивал исключительную выгоду промыслов для казны и него самого. По его уверениям, доходы казны фактически утроились за два года. Если в 1749 г. в казну поступило пошлин на сумму 1653 руб. 99 коп., то в 1750 г. - уже 5231 руб. 46 коп. Общая же сумма пошлин за 20 лет управления Шуваловых (1748-1768 гг.) составила 47292 руб.

Эти цифры и их быстрый рост выглядят довольно внушительно, однако всего за 6 лет казенного содержания беломорских промыслов (1742-

1747 гг.) было получено пошлин на 65934 руб. Кроме того, необходимо понимать, что монополия на покупку сырья и искусственное занижение цен приводили к снижению объема заготовок. Если за период шуваловской монополии сала вывозилось от 1800 до 8800 бочек в год, то после введения режима вольной продажи в 1770-е гг. - уже от 5680 до 14 тыс.

588

бочек . Однако для самого П.И. Шувалова беломорские промыслы были выгодным делом. Если Евреиновы и барон Шафиров получали дохода от промысловых операций 10 тыс. в год, то Шувалов - не менее 30 тыс.

С другой стороны, в период руководства беломорскими промыслами Шувалов стремился помогать местным крестьянам. К примеру, в период шуваловской монополии за поморскими крестьянами не числилось никаких недоимок перед казной. Секрет прост: в случае необходимости подушную подать за бедных крестьян вносила Сальная контора графа Шу-

589

валова .

Кроме того, практический опыт в торговле показывал Шувалову изъяны государственной политики. В частности, знакомство с деятельностью тюленьих промыслов в Астрахани убедило Шувалова в ошибочности налоговой политики правительства. Как указывал граф в своем доношении Сенату 10 марта 1752 г., таможенная плата с астраханских промыслов составляет 22 копейки с рубля, что гораздо выше, чем обложение аналогичных промыслов в Архангелогородской и Новгородской губерниях. Промышленники были вынуждены платить отвальные сборы, сборы за провоз тюленей или сала с тюленьих островов, сборы с вещного (весового) товара при продаже, сборы на строение в Астрахани пристани и т.д. В августе 1753 г. Сенат разрешил Шувалову платить только настоящие пошлины. Спустя несколько месяцев, как мы знаем, большинство мелких пошлин были вообще отменены.

Морские и металлургические предприятия графа были делом довольно специфическим, однако Шувалов занимался и вполне традиционными для дворянина операциями. Речь идет о винокурении, т.е. производстве вина и водки. Данная деятельность была высокодоходной и незазорной для представителей придворного общества. По сведениям Камер-коллегии, за период с 1704 по 1738 гг. изготовлением вина занимались 76 производителей, из них 17 человек являлись сенаторами, 8 были придворными высших рангов[332]. П.И. Шувалову принадлежал один из мощнейших винокуренных заводов в стране. По сведениям на 1753 г., мощность его винокурен составляла 73 казана, общей вместимостью 1545 ведер[333].

Как и в прочих своих коммерческих начинаниях, занимаясь винокурением, Петр Иванович активно лоббировал свои интересы во властных структурах. Для устранения конкурентов он обеспечил издание Сенатом указа, согласно которому винокурение с 1754 г. стало монополией дворянства.

Даже сторонники Шувалова признавали, что винокурение приносило ему баснословные прибыли. По словам Ф.И. Соймонова, на протяжении 8 лет граф покупал пуд ржи по 5 коп., овса за 2-2,5 коп., в то время как

592

вино в казну он продавал по 88 коп. за ведро[334].

Как и любой крупный землевладелец, граф занимался торговлей хлебом. Сохранились некоторые сведения о масштабах такой торговли. В 1756 г. П.И. Шувалов подал в Сенат доношение, в котором предлагал разрешить ему продажу за границу 250 тысяч четвертей хлеба. По мнению графа, это было необходимо сделать для пополнения российской казны за счет пошлин. О своей выгоде от продажи хлеба граф скромно умалчивал. Это предложение было утверждено Сенатом 26 марта 1757 г. Агент графа Л.Я. Пломан получил разрешение купить 100 тыс. четвертей хлеба и вы-

593

везти их через Архангельск и Санкт-Петербург . Идея вывоза хлеба в условиях общеевропейской войны сулила большие прибыли, поэтому вслед за Шуваловым такую торговлю решили вести и другие видные придворные. В частности А.И. Глебов и М.И. Воронцов после нескольких раундов обсуждения в Сенате в 1758 г. также получили право на вывоз зерна из империи в количестве до 600 тысяч четвертей594,. Помимо зерна на экспорт отправляли и другие продукты земледелия - пеньку, коноплю, льняное семя.

Петр Иванович пытался также участвовать в откупных операциях. В 1756 г. Шувалов получил откуп на торговлю табаком в России сроком на 20 лет с платежом в казну 70 тыс. рублей в год.

Помимо всего прочего, Петр Иванович стремился заниматься и внешней торговлей. Ему принадлежали два корабля, на которых производимые на его предприятиях и промыслах продукты вывозились в Европу. Коммерции графа серьезно помешала начавшаяся в 1756 г. война России с Пруссией. Англичане в качестве союзников Фридриха II стали задерживать корабли под российским купеческим флагом. Некоторые из захваченных грузов принадлежали Петру Ивановичу. В своем письме Елизавете Петровне, написанном летом 1758 г., он горько жалуется, что такие действия показывают «ненависть, и желание чужестранных государств к разрушению сей предпринимаемой полезности»[335]. По словам графа, общие убытки от задержания одного из фрегатов в случае его продажи англичанами должны были составить 54 тыс. рублей[336].

На примере металлургии и морских промыслов мы показали, что предпринимательская деятельность графа была невозможна без наличия нескольких доверенных купцов, которые могли выступать в роли приказчиков, компаньонов, посредников. С большой долей уверенности мы можем сказать, что таким приближенным к Шуваловым купцом был англичанин У. Гомм (W. Gomm Jun.), один из самых известных купцов и банкиров своего времени в Санкт-Петербурге. Подобно своему патрону, Гомм был большим охотником до разного рода масштабных проектов и периодически терпел большие убытки, ибо в материалах Комиссии о коммерции, занимавшейся изучением его деятельности, содержатся такие сведения: «Гом купец жадный и имел голову, наполненную бесконечными коммерческими спекуляциями, как известно всегда делал проекты к новым отраслям российского торга, но, не имея ни прилежания, ни попечения о произведении их в исполнение, никогда на том, чтобы, усмотря неудачу, ограничить себя какой-нибудь осторожностью, а всегда поступал необузданными замыслами в умножение капитала, опускаемого в свой торг, и чрез то впадал из одного в другое несчастье, искал себе восстановления случайного. Таков сей купец. и находяся всегда в падении своих купеческих дел, сыскал себе в 1748 году убежище в персоне покойного фельдмаршала графа Петра Ивановича Шувалова, упражнявшегося в то время в проектах как для пользы государственной, так и для своего собст-

597

венного набогащения»[337]. В подтверждение этого высказывания мы можем привести такой факт - сразу же после прибытия в Петербург Гомм за 16000 рублей купил монополию на экспорт украинского табака.

Как мы уже упоминали, именно Гомму Шувалов в 1752 г. переуступил право на заготовки и продажу леса в бассейне Белого моря (на реке Онега). В 1760 г. граф полностью передал дело Гомму и выхлопотал ему государственный кредит в 300 тысяч рублей. Англичанин повел дело с большим размахом и только на устройство лесного порта в устье р. Онега истратил до 150 тыс. руб. Желаемой выгоды лесозаготовки не принесли в силу того, что англичанин не был знаком с лесным торгом, сам на лесо-

598

разработках не бывал и пытался ими руководить из Санкт-Петербурга[338].

Общий итог предприятий Гомма оказался крайне печальным. В 1767 г. специально определенная комиссия выяснила, что долги Гомма составляют 737 тыс. рублей. Из них 300 тыс. составлял уже упоминавшийся заем из Медного банка, 200 тысяч купец оставался должен семье Шуваловых, а

599

остальную сумму составили проценты[339].

Помимо предпринимательской деятельности, у графа Шувалова были и другие источники доходов. Не считая жалованья, он получал значительные денежные подарки от императрицы. В частности в 1753 г. граф получил 30 тыс. рублей за проект об отмене внутренних таможен. Не брезговал Петр Иванович также прямыми поборами с купцов и других просителей. По мнению Я.П. Шаховского, армянские купцы Иссахановы сумели создать компанию для торговли с Персией, только заплатив Шувалову. Тот же мемуарист сообщает, что Шувалов негласно участвовал в винном откупе в Санкт-Петербурге, который с 1750 г. держала компания купца Саввы Яковлева[340]. В этом случае граф мог рассчитывать на серьезную прибыль. Прибыль компании Яковлева в 1750 г. составляла не менее 300 тыс. рублей уже после уплаты всех сборов[341].

Предпринимательская деятельность графа П.И. Шувалова и источники его доходов были чрезвычайно разнообразными. При жизни граф производил впечатление богатейшего вельможи. Однако сразу же после его смерти вскрылись новые обстоятельства. Грандиозные предприятия графа

не позволяли ему расплатиться со всеми кредиторами. Общая сумма дол-

602

гов графа казне к моменту его смерти составила 680 тыс. 420 руб. Для того чтобы было понятно, насколько астрономической была эта сумма, укажем, что в 1757 г. все доходы империи составляли 8 млн руб.!

Некоторые методы обогащения, которые использовал П.И. Шувалов (такие как взятки и нелегальная торговля алкоголем), являлись незаконными. Однако в середине XVIII в. подавляющее большинство вельмож не брезговало получать сомнительные доходы. Извечный противник П.И. Шувалова, видный дипломат М.И. Воронцов, не постеснялся взять от короля Пруссии «подарок» в 50 тыс. рублей и несколько лет подряд получать ежегодный «пенсион» от своих берлинских «друзей». Взамен Михаил Илларионович стремился внушить императрице Елизавете Петровне

603

мысли о необходимости дружить с Пруссией .