Обещание жертв или древнейшие обязательства
Важной частью сакрального права о религиозных ритуалах и жертвоприношениях являлась система договоров. В архаическом Риме всякий договор обычно сопровождался ритуалом умилостивительных жертвоприношений и сакральных клятв.
Исследователи сакрального права отмечают, что договоры вообще делились на два основных типа: 1) обязательство частного или должностного лица либо всей общины в целом, заключаемое непосредственно с богом; 2) обязательства между частными лицами, сопровождавшиеся сакральными клятвами[460]. Обе формы обязательств назывались vota nuncupate.Сакральная формула договора с богом, т.е. публичного обета, приводится Макробием (Sat. III. 9, 6-13). С точки зрения современного юриста так называемый договор с богом не может быть причислен к правовым нормам. Однако в древнейшем Риме именно с помощью таких вот обетов оформлялись разнообразные институты государственного права. Ведь бог и его храм на деле являлись в царском Риме воплощением государства, т.е. обязательство богу означало обязательством перед государством. Наиболее важной формой обязательства, заключаемого с богом, было обязательство-молитва за римский народ, которое совершали магистраты при вступлении в должность и в котором они клялись именем Юпитера честно исполнять свои функции (Liv. XXI. 62. 10; XXII. 33. 7; XXVII. 11.6; XXVII. 23. 5). Эти vota обычно происходили в январе (Lyd. De mens. IV. 10). Консул обещал в случае благоволения богов к римскому народу либо принести им при сложении своих полномочий обильные жертвоприношения, либо построить храм, либо провести религиозные игры (ludi), главным компонентом которых были человеческие жертвоприношения[461]. Такие же обязательства могли заключаться от имени цензоров (Suet. Aug. 97. 1), сената
(Liv. XXV. 12. 12) и других римских магистратов и частных лиц, при
чем клятвенное обещание могло даваться как в устной (Ovid.
Fast. I. 75 ff; Liv. XXII. I. 5), так и в письменной форме. Письменные обязательства записывались на вотивных табличках. Такого рода таблички, датируемые IV в. до н.э. - III в. н.э., в большом количестве находят археологи и по сей день[462]. Освобождение от сакрального обязательства описано у Феста (Р. 353 L.). Думается, что в древнейший период освобождал от религиозного обета прежде всего царь-понтифик (Liv. V. 23. 8), так как именно понтифики были судьями во всех сакральных вопросах. Невыполнение обязательства вело к посвящению должника и его имущества богам либо требовало немалых искупительных жертвоприношений. По мнению римлян, к особенно тяжким последствиям для всей общины вело невыполнение обязательства самим магистратом.Мы остановимся лишь на тех видах сакральных обязательств, которые непосредственно регулировали отношения собственности в архаическом Риме. Упоминание таких обязательств есть у Феста:
«Nuncupate pecunia - это, как говорит Цинций во 2-й книге "О должности юрисконсульта", - названные, определенные, объявленные специальными словами деньги. Ведь в законе XII таблиц сказано: "Когда кто-то совершает nexum и mancipium, тогда то, что он клятвенно пообещает, да будет правом"... vota nuncupate называются те (сакральные обязательства), которые заключают консулы и преторы, когда отправляются в провинцию. Также Сантра во 2-й книге "О древних словах" довольно многое разъясняет относительно слова nuncupata, что это не точно означает nominata (названные), но также и "обещанные" и как будто "засвидетельствованные", "определенные", "обязательственные", потому что даже и теперь это слово используется в религиозных клятвенных обетах»701.
При рассмотрении этого отрывка бросается в глаза, что Фест ставит в один ряд религиозные обеты и чисто юридические сделки nexum и mancipium, известные из Законов XII таблиц. В обоих случаях должники (Serv. Ad Aen. V. 237) давали сакральную клятву nuncupatio702, которая в архаическом Риме означала обречение себя на заклание богам в случае невыполнения обязательства.
Термином mancipium римляне эпохи XII таблиц обозначали всякое договорное обязательство между государством и откупщиком государственного имущества, прежде всего земли, скота и других вещей, относящихся к res mancipi. Как известно, такими договорами в республиканскую эпоху ведали цензоры (Liv. IV. 8. 2) и сонат (Polyb. VI. 17. 1-6). Однако в Риме эпохи царей государственными откупами, вероятно, ведала жреческая коллегия01 Fest. Р. 176 L.: Nuncupata pecunia est, ut ait Cincius in lib. II de officio iuriscon- sulti, nominata, certa, nominibus propriis pronuntiata: «cum nexum faciet mancipiumque, uti lingua nuncupassit, ita ius esto»: id est uti nominarit, locutusve erit, ita ius esto. Vota nuncupata dicuntur, quae consules, praetores, cum in provinciam proficiscuntur, faciunt: ea in tabulas praesentibus multis referuntur. At Santra lib. II de verborum antiquitate, satis multis nuncupata conligit, non directo nominata significare, sed promissa, et quasi testifi- cata, circumscripta, recepta, quod etiam in votis nuncupandis esse convenientius.
702Dull. Nuncupatio // RE. H. 34. St.. 1937. S. 1467.
252
понтификов. Это предположение подтверждается рядом свидетельств источников. Так, Иоанн Лид прямо говорит о том, что древние римляне писали законы и составляли торговые сделки, основываясь на мнении и судебном решении понтификов703. Кроме того, общеизвестна роль понтификов при проведении очистительного жертвоприношения lustrum, во время которого и заключались договоры государства с откупщиками. Именно понтифики руководили процессом принесения магистратами жертвоприношения, состоявшего из кабана, барана и быка; именно они совершали над жертвами наиболее важные ритуальные обряды704. Данные Ливия говорят о том, что в архаический период эти священнодействия совершал сам царь, но это лишь подтверждает упомянутые выше свидетельства о том, что именно цари и явились в то время верховными понтификами. Ведь позднеримский комментатор Вергилия Сервий прямо говорит о том, что жертвоприношения по окончании пятилетнего lustrum приносили понтифик или цензор705.
Однако цензоры появились лишь в 443 г. до н.э. На роль понтификов в пятилетнем lustrum указывает и Фест: «Жертвенные животные назывались caviares оттого, что часть жертвы вплоть до хвоста называется caviae; и она приносилась во время жертвоприношения в пользу коллегии понтификов каждые пять лет»706. Как известно, с цензорским lustrum была связана выплата поземельных налогов за аренду общественной земли или скота. Вероятно, этот налог также выплачивался в форме жертвоприношения в размере ViO части дохода от урожая или приплода скота. Эти жертвы приносились в государственную казну в храм Сатурна, видимо, во время Сатурналий, о чем подробнее будет сказано ниже. Новые же арендные договоры обычно заключались где-то в конце февраля - на-703 Lyd. De magistr. I. 35: ap/ovxeq pev owoi, 7iXfv el pf) xiq Kai тогх; A“yoriewix; nap' аихоц novxicptKaq, avrt тоб dpxiepeiq уеажброгк;, eiq apxovxaq aptOpeiv ё'._._' 'і - yvwpti yap aiiitov Kai Kpiaei toix; vopotx; eypacpov oi ap" oaioi Kai та wvia SieruTtouv
V .
104 A.M. Коллегия понтификов... С. 110 сл.; .Указ. . .117.
- Serv. Aen. VIII. 183: Alii proprie iustralia' dicunt quae duabus manibus accepta in aram pontifex vel censor inponit: quae non prosecantur { Iustralia me
(I , ,
)¦
- Fest. P. 50 L.: Caviares hostiae dicebantur, quod caviae [id est] pars hostiae cauda tenus dicitur, et ponebatur in sacrificio pro collegio pontificum quinto quoque anno.
чале марта (Macr. Sat. I. 12. 7). Заключение арендных договоров также сопровождалось особыми религозными ритуалами. Понтифики, а позднее консулы и цензоры обращались к богу с мольбой о процветании достояния римлян (vota pro salute rei publicae)[463] и в сакральной клятве обещали за это обильные жертвоприношения. Затем уже заключались арендные договоры в форме назначения лиц по кормлению зерном священных гусей и окрашиванию статуи Юпитера красной охрой (Plin.
N. h. XXX. 36; Plut. Rom. q. 18). Зерно для священных гусей, вероятно, символизировало арендную плату в виде части урожая за использование общественной земли. Красная охра символизировала кровь жертвенного животного, которым должно окраситься лицо Юпитера при жертвоприношении (Serv. Eel. VI. 22; X. 27). Соответственно это могло использоваться как форма заключения договоров по аренде общественного скота. Законы XII таблиц, вобравшие в себя законы Сервия Туллия об обязательствах, предусматривали в обоих случаях строгую ответственность должников-откупщиков в случае неисполнения обещанного богу жертвоприношения (Gai. Inst. IV. 28).Такое искупительное жертвоприношение-налог называлось десятиной (decima) по размеру процента налога от общей суммы дохода. Ведь согласно Фесту «decima - это всякое (жертвоприношение), которое древние предлагали своим богам»[464]. Особенно широко известна десятина, которую ежегодно в мае приносили купцы в храм своего бога- покровителя Меркурия (Plut. Rom. q. 18). Поэтому неудивительно, что и в позднереспубликанском Риме поземельный налог и налог за выпас скота также назывались decima, а налогосборщики - decumani[465]. Известно несколько вотивных табличек III-I вв. до н.э., где арендные договоры заключались все еще в форме обещания богу десятины[466].
Договоры между частными лицами также имели в архаический период чисто сакраль-тую форму. Согласно Ливию и Плутарху (Liv. I. 21.4; Plut. Numa. 16), Нума Помпилий освятил храм богини Верности (Fides) с тем, чтобы, заключая между собой контракты, римляне скрепляли их религиозной клятвой и в знак верности клятве совершали жертвоприношения во время соответствующего религиозного празднества. Выше уже приводился текст Дионисия Галикарнасского, описывающий реформу Нумы Помпилия VIII в. до н.э. о введении культа публичной клятвы и использовании его в сакраментальном иске (II. 75). Не меньшее значение культ клятвы fides имел и в регулировании договоров. Нарушение упомянутой Дионисием клятвы договора строго каралось сакральными законами (Cic. Off.
III. 111). Жертвенное возлияние во время заключения договора римляне называли spondeum (Fest. P. 440 L. 476 L.)[467]. Известно, что древнейшая стипуляция происходила в форме сакрального обещания votum nuncupatum[468]. То же самое можно сказать и о сделке nexum - долговом обязательстве в форме фидуциарной ман-713
ципации , при заключении которой так же, как в вотивных сакральных обязательствах, произносилась религиозная клятва nuncupatio (lex XII t. VT. 1). Видимо, при заключении nexum как фидуциарной манципации использовалось и жертвенное возлияние spondeum. Любопытно рассмотреть в связи с этим употребляемый Сервием термин «обязательство посвящения» (nexum sacrationis). Римский грамматик подчеркивает, что от этого древнего сакрального обязательства можно было освободиться, лишь расплатившись собственной головой, во всяком случае кровавым человеческим жертвоприношением (.Serv. Aen. XI. 558; XI. 591). Однако уже в архаическом Риме выражение «посвящать богу голову человека» (sacrare caput hominis) имело двоякое значение. С одной стороны, это могло означать человеческое жертвоприношение как искупление кровью вины перед богом. С другой стороны, этим термином могли обозначать и акт посвящения человека в услужение богу; на деле такой человек становился храмовым рабом. Примером искупления вины кровью является смертная казнь должника nexus, нарушившего сакральную клятву, что предусматривалось даже в Законах XII таблиц (III. 5-6). Однако те же законы допускали в качестве альтернативы долговое рабство. Пример установления пожизненного рабства у бога дает институт confarreatio. Данная форма брака признавалась юридической сделкой в виде особого ритуала[469], в результате которого женщина переходила под власть (Gai. Inst. I. 110: in manu) мужа и всю жизнь «прислуживала» (serviat. - Serv. Georg. I. 31) ему подобно рабыне. Важно подчеркнуть, что фламиника формально становилась женой не жреца, а самого бога (Fest. Flammeo. P. 82 L.) и, следовательно, пожизненно являлась как бы рабыней бога.
При заключении брачного контракта конфарреации обязательным было присутствие 10 свидетелей и верховного понтифика. Заключение брака сопровождалось принесением в жертву Юпитеру хлеба из полбы. Ради ауспиций приносилась в жертву также овца, а после завершения ритуала - свинья715. Наконец, во время этого юридического акта произносились также «определенные торжественные слова» (Gai. Inst. I. 112). Необходимо отметить, что конфарреация очень близка по своей форме и характеру другому виду брачных контрактов - коэмпции, которая происходила в форме манципации, т.е. через nexum (Gai. Inst. I. 113). Этот брак также заключался в форме мнимой продажи, здесь также применялся ритуал manus iniectio. Однако вместо 10 свидетелей здесь было лишь пять, а вместо верховного понтифика - весовщик. Видимо, при браке через nexum также использовались и определенные жертвоприношения. Вообще, если коэмпция называлась «обязательство» (nexum), то конфарреация может быть определена как «обязательство посвящения богу» (nexum sacrationis).
Чтобы глубже понять, как с помощью сакральных институтов древнейшие римляне регулировали обязательственные отношения, необходимо рассмотреть релиозное празднество Сатурналии, так как оно имело самое непосредственное отношение к долговому рабству. Вот что об этом празднике писал Плутарх: «...мы должны признать Нуму законодателем, гораздо полнее воплотившим дух эллинства: ведь он даже совершенно бесправным рабам дал вкусить от радостей свободы, приучив хозяев сажать их в Сатурналии рядом с собой за один стол. Да, говорят, что и этот обычай ведет свое начало от Нумы, приглашавшего насладиться плодами годичного труда тех, кто помог их вырастить.
protinus, quae doti dicebantur, marito serviebant (To, ( ) «
pumyaiy,
« »,
)¦
Некоторые же видят в этом воспоминание о пресловутом всеобщем равенстве, уцелевшее со времен Сатурна, когда не было ни раба, ни господина, но все считались родичами и пользовались одинаковыми правами»[470].
Согласно Макробию, истоки этого празднества уходят в незапамятные времена Сатурнова царства, когда «дом Сатурна был казной римлян, так как... при нем вообще не было никакой частной собственности» (Sat. I. 8. 3). Это было время, когда потомки Геракла и пеласги совершали в его честь человеческие жертвоприношения (Macr. Sat. I. 7. 28), а поля, скот и даже движимое имущество еще не были поделены (Lucr. V. 1020-1025).
Во время Сатурналий (с 17 по 23 декабря) с «закованных» снимались кандалы[471], а рабам на время празднества даровалась полная свобода (Macr. Sat. I. 7. 26) и их господа устраивали им торжественные пиры (Macr. Sat. I. 10. 22), выполняя роли прислуги (Macr. Sat. I. 12. 7). Кстати говоря, римляне считали, что Сатурн, сам «связанный» (nexus) в течение всего года, в конце года получал свободу (Macr. Sat. I. 22. 8). Отсюда ясно, что освобождение «связанных» (nexi) носило религиозный ритуальный характер. Видимо, это те самые nexi, которых принято считать несостоятельными должниками.
На период празднования Сатурналий закрывались суды, прекращались войны (Macr. Sat. I. 10; I. 16. 16). Макробий считает, что семь дней Сатурналий были не праздничными, а днями отдыха (dies feriati. - Sat. I.
- 1; И. 50; Cic. De leg. II. 29). В то же время это были дни всеобщего очищения от скверны и искупительных жертвоприношений в виде первинок урожая и молодого скота (Dionys. VI. 1. 4). Порядок совершения этих жертвоприношений строго регламентировался законом (Cic. De leg. II. 29).
Есть все основания предположить, что именно эти приносимые Сатурну «первинки» плодов урожая и приплода скота и являлись древнейшей формой поземельного налога vectigal, который по закону, упомянутому Лукианом (Crono - Solon. 13-18), составлял 7ю часть от годового дохода, а следовательно, носил уже рассмотренное выше название decima. По всей видимости, неуплата этого налога- жертвоприношения грозила откупщику эпохи римских царей самому оказаться на жертвенном алтаре Сатурна. Следы этого обычая видны в том, что во времена праздника римляне приносили своим старшинам (superioribus. - Varr. L. L. V. 64) восковые свечи, символизировавшие их души. По преданию. Геркулес человеческие жертвы Сатурну заменил приношением свечей, воспользовавшись созвучием слов «душа» и «факел» (фЛ$\ - Macr. Sat. 1.7.31). Ритуал человеческих жертвоприношений долгое время сохранялся и в обычае избирать царя Сатурналий, который по завершении празднества приносился в жертву богам[472].
Во время Сатурналий богатые должны были делать своим родственникам, друзьям и клиентам дорогие подарки, уплачивать долги за своих друзей-бедняков, изгнав из своего дома сребролюбие и корыстолюбие. Специальный закон[473] устанавливал, какое количество денег могло быть затрачено на праздничный стол во время Сатурналий {Gell.
- 24. 3). Согласно Лукиану, законами были регламентированы и все остальные обряды Сатурналий, причем их несоблюдение влекло за собой гнев Сатурна (Crono. - Solon. 18).
Таким образом, через обряды Сатурналий регламентировались социально-экономические отношения в римской архаической общине и использование этих обрядов санкционировалось священными законами. Ритуальное освобождение долговых рабов nexi, погашение долгов родственников и друзей, а так же ритуальное приношение свечей в древнейший период имели, по-видимому, совершенно определенное социальное значение, также как и ритуальный обход границ во время Терминалий или жертвоприношение-налог во время Паганалий. Известно, что выплаты по арендным договорам между частными лицами, а следовательно, и по долговым обязательствам nexum обычно производились в ноябре (Lyd. De mens. IV. 92). В случае неуплаты долга экзекуция над должником происходила по Законам XII таблиц (III. 6) в третьи нундины, т.е. где-то во второй половине декабря. Несостоятельный должник, таким образом, мог быть по закону подвергнут смертной казни, т.е. мог быть либо принесен в жертву Сатурну во время Сатурналий, либо освобожден своим патроном, что также предписывалось законом. Возможно, уже со времен Сервия Туллия эта казнь стала носить символический характер и обычно заменялась рабством. В то же время
Сатурналии могут быть связаны с обычаем погашения долгов по прохождении определенного периода, что было свойственно многим древним народам в стадии классообразования720. Это было нечто вроде современной амнистии, имевшей, однако, довольно регулярный характер. Но, видимо, уже в эпоху ранней Республики обряд погашения долгов и освобождения должников во время Сатурналий стал носить чисто символический, по крайней мере менее обязательный, характер. С середины V в. до н.э. помимо сената амнистировать должника мог также и цензор при проведении пятилетнего lustrum, а в более ранний период вместо цензоров этим ведали понтифики. В конце V в. до н.э. появились лектистернии (Dionys. XII. 9: Liv. V. 13. 4-8), равнозначные по своему социальному значению Сатурналиям. Во время лектистерний римляне также должны были прощать друг другу обиды и долги, отпускать на волю закованных должников. Как и во время Сатурналий, в течение семи дней приносились в жертву первинки урожая и устраивались совместные пиршества (Dionys. XII. IX (9)). Но лектистернии проводились уже гораздо реже, только в тех случаях, когда жрецы объявляли о необходимости умилостивления богов. Так, в IV в. до н.э. они проводились всего лишь пять раз (Liv. VII. 2. 2: VII. 27. 1; VIII. 25). Удлинение сроков между амнистиями должников свидетельствует, по- видимому, о постепенном отмирании остаточных явлений родового коллективизма и поруки, а также об усилении признаков классового общества, выражавшихся прежде всего в ужесточении защиты нарождающейся частной собственности.
Таким образом, сакральное право в древнейший период римской истории регламентировало практически все отношения в обществе. И эта мелочная регламентация непосредственно касалась всех сторон обязательственного права.