§ 2. Московские дипломаты. Их представления о международном праве

Проводником этих сношений является созданный в 1549 г. Посольский приказ, во главе которого во второй половине XVII в. стоят А.О. Ордин-Нащокин, А.С. Матвеев и В.В. Голицын.

Они ясно сознают, что у государей существуют определенные права и обязанности, установленные международным обычаем: всякое их нарушение они чувствуют и определяют как отступление от должного, как нарушение повсеместных, всеми народами соблюдаемых обычаев. Но упоминая о международном праве, московские дипломаты в этих случаях заявляли: "того у великих государей не ведется"; "того ни в которых государствах не только в христианских, и в мусульманских не бывает". Требуются прецеденты. "Какие обычаи, - спрашивают московские дипломаты, - так с вашей стороны все мимо прежней обычаи делаются?"*(26)

Но московские дипломаты знают и другой источник и основание международных прав и обязанностей - договор. Прочные правовые отношения между государствами, полагают они, устанавливаются договором о дружбе и братстве. Они предлагают прибывшему в Москву в 1522 г. послу турецкого султана Сулимана Великолепного Скиндеру заключить такой договор. "У государя у нашего в обычае, - говорят они, - с которыми Государи Государь наш в дружбе и в братстве, ино меж их грамоты утвержденные живут"; "а с которыми есмя с Великими Государи, с своею братиею в дружбе и в братстве, - пишут из Москвы султану, - ино меж нас грамоты шертные были о дружбе и о братстве, и правда межи нас есть. И межи бы нас с тобою также грамоты шертные были о дружбе и о братстве. И правда бы межи нас была и люди бы наши межи нас на обе стороны ездили, и послы ходили нашего здоровья видети"*(27). "Да у тех грамот печати государские живут и правда меж государей бывает. То грамоты о дружбе и о братстве утвержденные", сказано в "памяти", данной Ивану Морозову, отправлявшемуся послом к султану.

1. Статейные списки

Московские дипломаты имели вполне определенное представление и об отдельных институтах и нормах международного права. Это подтверждают сохранившиеся в редком изобилии документы дипломатических сношений Московского государства с государствами Запада и Востока, отчеты послов об исполнении данных им поручений, или так называемые "статейные списки". По ряду международно-правовых вопросов московские дипломаты подчас высказывают свои соображения, не лишенные оригинальности. Было бы весьма благодарной задачей представить очерк воззрений наших дипломатов-юристов, посольских дьяков, - этих наших "легистов" - на отдельные нормы международного права и вообще осветить роль этих дьяков, влияние их на международную политику и на образование международно-правовых обычаев. Такой работы еще нет; она должна стать предметом специального исследования. Имеющиеся пока работы по истории московской дипломатии (Лешкова, Капустина и других) лишь мимоходом затрагивают данную тему.

Как на Западе, так и в Москве принято было называть иностранного государя "братом", указывая этим на равенство их. Иван IV принял за обиду обращение к нему английской королевы Елизаветы со словами "брат и племянник". Ей отвечают: "Государь наш царь и великий князь королевну чтит, а не бесчестит: пишет ее сестрою любительною. И они б такие непригожие речи, что к доброму делу не пристоит, оставили: писали б к государю нашему также как государь наш к королевне пишет"*(28). Шведского короля Эрика XIV Иван IV равным себе не признавал. Послы Эрика жаловались: "иньшые государи все государя нашего пишут с собою во всякой ровности" и предъявили грамоту императора. Московские послы не пожелали взглянуть на грамоту: "цесаревы нам грамоты смотрити нечего, цесарь как захочет, так пишет, о том ему не возбраняет нихто"*(29).

Московским дипломатам известен обычай государей извещать друг друга о восшествии на престол: "Из древних лет то повелось: как который великий государь учинитца на государстве внове, и они, государи, про государство свое во все пограничные государства обвещати посылывали"*(30).