Реализация нормативных правовых актов в контексте судебной практики
Судебная практика играет важную роль в реализации нормативных правовых актов. Она служит не только формой реализации нормативных правовых актов, но и индикатором их качества. По мнению В.М.
Сырых, изучение судебной практики, т.е. непосредственной деятельности судебных органов, позволяет поставить на подлинную научную основу изучение эффективности деятельности судебных органов и эффективности действия норм отраслевого законодательства[487].При этом анализ судебной практики, так или иначе, упирается в проблемы, связанные с судебным правотворчеством, нормативностью или ненормативностью судебных актов высших судебных органов, решениями Конституционного суда республики, судебным правоприменением. Указанных проблем нельзя избежать на нынешнем этапе развития правовой системы, правовой реформы, признания самостоятельного статуса судебной власти в условиях построения правового государства. В рамках настоящего исследования актуальным представляется вопрос о том, насколько эффективно судебная практика влияет на процесс реализации
нормативных правовых актов. Указанные аспекты исследуемой проблемы стали объектом исследования в юридической науке Таджикистана[488].
В Республике Таджикистан становление судебной власти как самостоятельной ветви власти тесно связано с признанием за нею функции нормоконтроля. Посредством осуществления этой функции суд располагает эффективными рычагами влияния на иные ветви власти, в частности, посредством полномочий контроля в отношении принимаемых ими нормативных правовых актов. В связи с этим проблема судебного нормоконтроля, связанная с реализацией судебной властью функции нормоконтроля в отношении нормативных правовых актов органов законодательной и исполнительной власти, находится в центре внимания ученых-юристов Таджикистана[489][490].
Данная проблема актуальна также в российской юридической науке.
Например, как отмечает С.В. Никитин, судебный контроль выступает очень важным инструментом сдержек и противовесов в механизме разделения властей. С одной стороны, он является важнейшим средством «сдерживания» органов законодательной власти от попыток издания законов, противоречащих Конституции, нарушающих баланс властей в государстве, а с другой - контроль суда за нормативными правовыми актами органов исполнительной власти позволяет удерживать их от незаконного нормотворчества, осуществляемого с превышением их-517
полномочий .
Функция судебного нормоконтроля реализуется как в процессе судебного конституционного контроля со стороны Конституционного суда Республики Таджикистан, так и в ходе судебного правоприменения. В результате судебного конституционного контроля издаются решения Конституционного суда, которые имеют общеобязательное значение и в этом качестве выступают как источники права. Помимо этого, в силу своих полномочий суды осуществляют проверку законов также в процессе правоприменения. Они должны оценивать каждый закон, примененный или подлежащий применению в конкретном деле, на соответствие Конституции Республики Таджикистан.
Судебный контроль в отношении нормативных актов, применяемых или подлежащих применению в конкретных делах, вытекает из полномочий судов по устранению дефектности и пробельности действующего законодательства. В случае если законодательством не обеспечивается своевременное правовое регулирование возникающих общественных отношений, суд первым реагирует на неурегулированность отношений в связи с рассматриваемым делом и, соответственно, подлежащим применению нормативным актом.
Влияние судебной практики на реализацию нормативных правовых актов происходит различными каналами. Одной из действенных форм влияние судебной практики на реализацию нормативных правовых актов является выработка судебных правоположений. Судебная практика, так или иначе, связана с выработкой правоположений. Как подчеркивают С.И. Братусь и А.Б. Венгеров, создаваемые судами правоположения имеют ключевое значение для судебной практики[491].
По мнению В.М. Сырых, несмотря на стремление несколько расширить содержание понятия «судебная практика», С.Н. Братусь и А.Б. Венгеров «неправомерноограничивают и упрощают содержание этой основополагающей категории правоведения, связывая судебную деятельность с разработкой только правоположений»[492]. Подход к судебной практике как к понятию, обозначающему всю деятельность судебных органов по отправлению правосудия, по словам В.М. Сырых, «не только соответствует философской категории, что важно само по себе, но и способствует успешному решению целого ряда проблем правовой науки»[493].
Существуют и другие не менее эффективные формы реализации нормативных правовых актов судами. Одной из них является судебный нормоконтроль.О.Н. Коростелкина считает, что судебный нормоконтроль и другие формы деятельности судебных органов являются механизмами совершенствования законодательных актов[494]. По мнению С.В. Бошно, выделение форм выражения судебной практики может осуществляться по двум основаниям: 1) законодательное регулирование и 2) признание судов субъектами права[495].
Судебная практика Таджикистана в сфере судебного нормоконтроля и обобщения судебной практики применения права проявляется в форме следующих судебных актов: 1) Постановления Конституционного Суда Республики Таджикистан, отменяющие действие неконституционных нормативных правовых актов; 2) Постановления Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан в форме руководящих разъяснений; 3) Постановления Пленума Высшего экономического Суда Республики Таджикистан в форме их руководящих разъяснений.
Судебная практика выражается также в форме создания судебных правоположений при разрешении юридических дел. Так, С.С. Алексеев
«объективированный опыт индивидуально-правовой деятельности компетентных органов» делит на три формы: текущую, прецедентную и руководящую. Под текущей практикой автор понимает первичную практику, опыт применения законодательства, выраженный в решениях судов по конкретным юридическим делам.
Под прецедентной практикой понимается опыт применения законодательства, выраженный в решениях высших судебных органов по конкретным делам, имеющим принципиальный характер (т.е. по таким делам, которые наиболее остро выявляют спорные вопросы применения закона, по-разному решаемые нижестоящими судами). В процессе этой практики создается образец толкования нормы и, в отличие от прецедента как источника права, не создается новая юридическая норма, а вырабатывается определенное положение о применении нормы права по аналогичным делам. Руководящая практика включает в себя опыт применения законодательства, выраженный в особых актах центральных судебных и иных юрисдикционных органов (постановлениях Пленума Верховного Суда), в которых данные практики обобщенно, вторично формулируются в виде конкретизирующих норму предписаний. Это высшая форма прак-523
тики, которой придано руководящее значение .
В соответствии со своими полномочиями Верховный Суд изучает и обобщает судебную практику, анализирует судебную статистику и дает руководящие разъяснения судам по вопросам применения законодательства, возникающим при рассмотрении судебных дел (ст. 26 КЗ «О судах РТ» от 23.07.2001 г. за № 212). В свою очередь статья 26 действующего Конституционного закона Республики Таджикистан «О судах РТ» придает руководящим разъяснениям Пленума Верховного Суда обязательный характер, в том числе для судов, других органов и должностных лиц, применяющих закон, по которому дано разъяснение. [496]
Правоположения, выработанные Верховным Судом Республики Таджикистан, - это итог обобщения рассмотренных судебных дел по определенной категории. На основе проведенного обобщения Пленум Верховного Суда Республики Таджикистан принимает постановление, в котором дает разъяснение действующего закона для единообразного применения судами при рассмотрении дел, формулирует правоположения в случае установления пробела в законе.
А.А. Пионтковский в свое время отмечал ведущую роль Верховного Суда СССР по разъяснению законодательства.
В частности он писал: «Верховный Суд СССР как высший судебный орган страны играет большую роль в выработке единообразия в применении советских законов, в обеспечении единства судебной практики. Это осуществляется как рассмотрением в порядке надзора отдельных конкретных судебных дел, так и путем дачи судам руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда СССР по возникшим в практике вопросам уголовного и гражданского законодательства и имеющим обязательную силу для всех судов нашей страны»[497].По мнению А.Ф. Черданцева, руководящие разъяснения Верховного Суда издаются на основе оценки самого закона и на основе оценки практики применения законов судебными органами[498]. Следует согласиться с автором, что именно обобщение практики применения законов судами служит основой руководящих разъяснений пленумов высших судебных органов. Например, в Постановлении Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан от 25 июня 2012 года «О применении норм уголовного и уголовнопроцессуального законодательства в сфере борьбы против пыток» судам дается следующее разъяснение: при рассмотрении обращении о пытках и других насильственных действиях первостепенное внимание следует обратить на нормы Конституции Республики Таджикистан, в частности,
оценивать представленный материал исходя из норм, заложенных в статье 18 Конституции.
Судебная практика в форме постановлений пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда Республики Таджикистан является образцом правоприменения аналогичных дел как судебными, так и иными правоприменительными органами, восполняет пробел в законодательных актах, содержит авторитетное судебное разъяснение единообразного применения нормативных правовых актов.
Р.Д. Гаибов также считает, что в процессе «выработки Верховным Судом и Высшим экономическим судом правовых положений в судебной практике появляются новые нормы, что свидетельствует о судебном пра-
526
вотворчестве» .
В то же время вопрос о признании судебной практики источником права спорный в юридической науке.
По данному вопросу высказаны противоположные суждения. Одни авторы судебную практику считают источником права, другие выступают против этого[499][500][501]. В литературе также высказано суждение о том, что судебная практика, закрепленная в некоторых постановлениях Пленума Верховного Суда, является источником права, а также практика, выраженная в официально опубликованных постановлениях Верховного Суда по конкретным делам (определениях судебных коллегий, постановлениях Президиума) зачастую является источником права и528 учитывается судами при разрешении ими дел .
Противники признания судебной практики источником права в основном аргументируют свою позицию тем, что в системе разделения
властей издание нормативных правовых актов - это прерогатива законодательной и исполнительной власти, а суд уполномочен лишь применять нормативные правовые акты. К примеру, В.С. Нерсесянц полагает, что судебная практика - не «источник права», и «не будучи правотворчеством, является одним из важнейших источников для правотворчества. Поэтому суд не законодательствует и не управляет. Он применяет право. Судейское же правотворчество - это опасный симбиоз
529 судьи и законодателя в одном лице» .
М.Н. Марченко, учитывая многогранность направлений деятельности Верховного Суда, различает два отдельно взятых и вместе с тем соединенных друг с другом механизма судебного воздействия: 1) механизм судебного воздействия на право; 2) механизм судебного правотворчества[502][503]. Механизм судебного воздействия на право включает в себя все без исключения средства, а также пути и методы влияния Верховного Суда и других судебных институтов на правовую систему страны, начиная с реализации права законодательной инициативы и кончая различными формами правотворческой деятельности[504][505]. В то же время механизм судебного правотворчества ограничивается набором лишь тех форм, методов и средств, которые имеют прямое отношение к процессу формирования общих правовых
532 норм, и развитию, таким образом, всего права .
Различные аспекты правотворческой деятельности высших судебных органов исследуются с разных точек зрения, с применением различных понятий и категорий, например, таких, как судебный прецедент[506], источник права, судебный нормоконтроль[507].
В соответствии с Конституционным законом Республики Таджикистан постановления Пленума Верховного Суда и Высшего экономического суда имеют обязательный характер, как для судов, так и иных правоприменительных органов. Такая норма не предусматривается в конституциях других постсоветских государств. Например, в соответствии с Конституцией Российской Федерации: «Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики» (ст. 126). Как видно, Конституция Российской Федерации ограничивается лишь общей формировкой о том, что Верховный Суд дает разъяснения по вопросам судебной практики. Причем обязательная сила указанных постановлений четко не указывается. А в соответствии с законодательством Республики Таджикистан постановления Пленумов Верховного и Высшего экономического судов имеют обязательное значение. Причем в законодательстве Таджикистана в отличие от законодательства других постсоветских государств закреплено сложившееся еще в советское время понятие «руководящее разъяснение». К примеру, в тексте Конституции Российской Федерации изложено понятие «разъяснения» без приставки «руководящие». Разумеется, понятие «руководящие разъяснения» предполагает их обязательную силу, чем и руководствовался законодатель. Именно обязательная сила руководящих разъяснений пленумов Верховного Суда и Высшего экономического ссуда Республики Таджикистан, а также свойство их нормативности (обязательности, как для судов, так и для иных правоприменителей) послужило основанием придания им силу источника права в работах исследователей республики. Учитывая конституционную практику других постсоветских государств,
полагаем целесообразным в последующем дополнить Конституцию Республики Таджикистан нормой о постановлениях Пленумов Верховного Суда и Высшего экономического ссуда Республики Таджикистан.
Следует отметить, что нормативность постановлений высших судебных органов Республики Таджикистан, т.е. их распространение на суды и иные правоприменительные органы (неограниченный круг правоприменителей) не дает основания для признания их источниками права. Для решения данного вопроса необходимо акцентировать внимание на свойствах указанных судебных актов, практику их реализации, отношение судейского корпуса на подобные акты. Следует поддержать подход к решению данного вопроса, используемый К.Х. Солиевым[508]. По его мнению, признание праворазъяснительных постановлений Верховного Суда Республики Таджикистан источниками права требует рассмотрения данного вопроса с трех позиций: теоретической, нормативной и фактической. Теоретически данный вопрос - спорный, и поэтому признать их источниками права сомнительно. С точки зрения закона, и тем более с позиции верховенства закона, Верховный Суд республики не уполномочен на установление норм права. Что касается фактической стороны данного вопроса, праворазъяснительные постановления Верховного Суда играют существенную роль в развитии судебной практики. Однако результаты социологического опроса, проведенного К.С. Солиевым, показали, что лишь 19,2% респондентов выступили за признание постановлений Пленума Верховного Суда источником права (из числа судей - 25, 6%, сотрудников прокуратуры - 20,2%, ученых-юристов - 15,8%). Анализируя судебную практику, он приходит к выводу, что суды разрешают дела не на основе руководящих разъяснений, а на основе закона, что вполне
соответствует конституционному принципу подчинения судей только Конституции и закону[509]. По словам К.Х. Солиева, «судьи вправе ссылаться на праворазъяснительные постановления, но лишь с целью убедительности, а не разрешения конкретного спора»[510].
К тому же не столь активна деятельность Верховного Суда республики по обобщению судебной практики. Так, в год рассматриваются 35-37 из 180-200 дел, рассмотренных судами первой инстанции.
Отдельные нормы законодательства республики наталкивают на мысль об обязательном характере постановлений пленумов высших судебных органов. Так, в соответствии с Конституционным законом Республики Таджикистан «О Конституционном суде» руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда и Пленума Высшего экономического суда наряду с нормативными правовыми актами составляют предмет конституционного контроля. Пункт 5 ст. 60 данного Конституционного закона устанавливает, что руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда, признанные Конституционным судом не соответствующими Конституции Республики Таджикистан, утрачивают силу. Как видно, руководящие разъяснения Верховного Суда и Высшего экономического суда вместе с законами и другими нормативными правовыми актами составляют предмет судебного конституционного контроля. В данном случае законодатель как-бы уравнивает юридическую силу нормативных правовых актов и руководящих разъяснений, поскольку объектом нормоконтроля могут служить нормативные правовые акты. Указанная норма может послужить очередным толчком для признания за руководящими разъяснениями силы источника права.
Кроме того, в текстах постановлений Пленума Верховного Суда Республики Таджикистан используются такие формулировки, как «обратить внимание судов», «судам надлежит иметь в виду» и др. Использование подобных формулировок подчеркивают обязательную силу руководящих разъяснений высших судебных органов республики. В качестве примера можно ссылаться на Постановление Пленума Верховного Суда РТ от 14 июля 2013 года за № 3 «О судебной практике по делам о применении судами законов, регулирующих отношения, вытекающие из обязательств по причинению вреда жизни и здоровью граждан». В данном Постановлении суды обязуются обратить внимание на то, что «право граждан на судебную защиту и возмещение вреда гарантируется Конституцией, а возмещение за причиненный им вред здоровью также гарантируется проведением судебного процесса с применением международных норм». Судам вменяется в обязанность руководствоваться «доскональными обстоятельствами дела во избежание повторяемости примененных норм согласно Гражданскому кодексу Республики Таджикистан. В других случаях судьям надлежит обратить внимание на то, что причинение вреда в случае необходимой обороны (ст. 1081 Гражданского кодекса Республики Таджикистан) возмещается в том случае, если была преодолена черта необходимой обороны, т.е. судам рекомендуется отграничивать дела о защите морального или иного вреда здоровью, и при этом брать во внимание такие случаи, как необходимая оборона»[511].
Как видно, рекомендации Верховного Суда часто сопровождаются обязательными установками. Иначе говоря, постановления Верховного Суда содержат не просто рекомендации, а именно рекомендации, обязательные для их исполнения.
Говоря о содержании Постановлений Пленума Верховного Суда РТ, следует обратить внимание на то, что во многих из них даются разъяснения и рекомендации, но не содержится трактовка определенных правовых понятий. Только за 2013 год Пленумом Верховного Суда Республики Таджикистан было рассмотрено 37 дел, и ни одно из них не разъясняет дефиниции и понятия применяемого судами законодательства, между тем как существует масса дефиниций и понятий, нуждающихся в трактовке и разъяснении. К примеру, термины «финансовая операция», «финансовая помощь», «международный правовой акт» и др., с которыми часто сталкиваются суды в процессе правоприменительной деятельности, требуют трактовки. Это свидетельствует о низком качестве руководящих разъяснений.
Однако практика интерпретирования и разъяснения положений нормативных правовых актов широко используется Верховным Судом Российской Федерации. Так, например, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» даются разъяснения общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров России[512].
Однако в праворазъяснительной деятельности высших судебных органов Республики Таджикистан практика трактовки и разъяснения изложенных в нормативных правовых актах понятий практически не используется. Это снижает качество руководящих разъяснений Верховного Суда и Высшего экономического суда республики. Учитывая, что постановления пленумов высших судебных органов Таджикистана обязательны для судов и других правоприменительных органов, следует констатировать, что такая
практика имеет как доктринальное, так и практическое значение, поскольку способствует эффективной реализации нормативных правовых актов в правоприменительной деятельности судов и иных органов.
В системе государственных органов Республики Таджикистан Конституционный суд занимает одно из ключевых мест. В соответствии со ст. 1 Конституционного закона Республики Таджикистан «О Конституционном суде» Конституционный суд является независимым органом судебной власти по конституционному надзору, учрежденным в целях обеспечения верховенства и непосредственных действий норм Конституции Республики Таджикистан. Конституция Республики Таджикистан включает его в судебную систему. В связи с этим в юридической науке Таджикистана многие авторы Конституционный суд считают неотъемлемой составной частью судебной власти или судебной системы[513]. И.Р. Шодиев Конституционный суд выделяет в качестве отдельной подсистемы судебных органов республики наряду с судами общей юрисдикции и экономическими судами[514][515]. В то же время в ряде европейских стран органы судебного конституционного контроля не включены в судебную систему, в других странах закреплено обособленное
542 положение данных органов .
В силу особого места Конституционного суда Республики Таджикистан как в судебной системе, так и в механизме государства в целом его решения обладают особыми свойствами. С одной стороны, решения Конституционного суда обладают теми же признаками, что и любой другой правовой акт. С другой стороны, решения Конституционного суда в сравнении с другими правовыми актами имеют
особенности. Они принимаются в порядке конституционного судопроизводства, затрагивают споры о праве, могут признать любой закон и другой нормативный правовой акт, а также международный договор Республики Таджикистан неконституционным со всеми вытекающими последствиями. Как отмечает Б.С. Эбзеев, решение Конституционного суда - это родовое обозначение всякого акта, отвечающего установленным конституционным законом требованиям[516].
Следует заметить, что в законодательстве Республики Таджикистан используется название «акты Конституционного суда»[517]. Однако в юридической литературе и законодательствах многих стран широко используется понятие «решение специализированного органа конституционного контроля». В соответствии со ст. 55 Конституционного закона РТ «О Конституционном суде РТ» актами Конституционного суда Республики Таджикистан являются постановление, заключение и определение. Среди указанных актов нормативным свойством обладают постановления Конституционного суда.
Конституционный суд Республики Таджикистан по существу рассмотренного дела выносит постановление. В соответствии со ст. 60 Конституционного закона «О Конституционном суде» Конституционным судом могут быть приняты постановления о признании закона, иного нормативного правового акта, руководящих разъяснений пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда, не вступившего в силу международного договора соответствующими Конституции, либо о признании указанных актов не соответствующими Конституции. неконституционные акты утрачивают силу.
Так, за годы независимости Конституционным судом Республики Таджикистан было вынесено около 90 постановлений по различным предметам конституционного контроля[518]. Относительно разрешения споров между государственными органами относительно их компетенции, Конституционный суд Республики Таджикистан по результатам рассмотрения таких категорий дел также принимает два вида постановлений: 1) о подтверждении полномочия соответствующего государственного органа власти издать акт или совершить действие правового характера; 2) об отрицании полномочия данного государственного органа власти издать акт или совершить действие правового характера, послужившие причиной спора о компетенции.
Следует отметить, что за годы деятельности Конституционного суда Республики Таджикистан еще ни разу не было обращений такого характера и соответственно не принималось соответствующих постановлений.
Конституционный суд Республики Таджикистан использует также другие формы контроля за реализацией нормативных правовых актов. Так, в соответствии с п. 7 ст. 60 Конституционного закона «О Конституционном суде»: «При выявлении конкретного нарушения Конституции Республики Таджикистан и нормативных правовых актов Республики Таджикистан Конституционный суд Республики Таджикистан вносит предложение соответствующим органам и должностным лицам, допустившим их нарушения, обращая их внимание на выявленное нарушение и необходимость его устранения и сообщения о принятых мерах в Конституционный суд Республики Таджикистан в установленный срок».
Одной из форм контроля за реализацией нормативных правовых актов служит послание Конституционного суда Республики Таджикистан. В соответствии со ст. 37 Конституционного закона «О Конституционном суде»: «Конституционный суд Республики Таджикистан ежегодно направляет Президенту Республики Таджикистан, Маджлиси милли и Маджлиси намояндагон Маджлиси Оли Республики Таджикистан Послание о состоянии конституционной законности в Республике Таджикистан в связи с рассматриваемыми делами».
Конституционный суд может использовать также другие каналы информирования высших органов государственной власти о состоянии реализации нормативных правовых актов, их соответствии Конституции, а также реализации нормативных правовых актов, касающихся прав человека. Так, в соответствии с п. 2 ст. 37 Конституционного закона «О Конституционном суде»: «Конституционный суд Республики Таджикистан может также обратиться к Президенту Республики Таджикистан и по другим вопросам, в том числе об обеспечении верховенства норм Конституции Республики Таджикистан и защите конституционных прав и свобод человека и гражданина на территории страны».
Заключение Конституционного суда Республики Таджикистан принимается по вопросам, касающимся соблюдения установленного порядка выдвижения обвинения Президенту, в связи с которым Президент лишается права неприкосновенности в случае совершения им государственной измены (ст.72 Конституции РТ). В соответствии с п. 8 ст. 60 Конституционного закона «О Конституционном суде»: «В случае принятия Конституционным судом Республики Таджикистан заключения о несоблюдении порядка представления обвинения Президента Республики Таджикистан в измене государству, рассмотрение обвинения прекращается». По настоящее время Конституционному суду Республики Таджикистан не приходилось давать заключения о реализации норм ст. 72 Конституции Республики Таджикистан.
В соответствии с п. 5 ст. 55 Конституционного закона «О Конституционном суде» по другим вопросам, рассматриваемым Конституционным судом Республики Таджикистан, а также в случаях, предусмотренных настоящим конституционным Законом, принимается определение. Определение применяется Конституционным судом в связи с возбуждением конституционного судопроизводства, отказом в его возбуждении, назначением дела к рассмотрению, прекращением судопроизводства.
Среди актов Конституционного суда Республики Таджикистан нормативным свойством обладают постановления, которыми признаются неконституционными законы, иные нормативные правовые акты, не вступившие в силу договоры, а также руководящие разъяснения пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда республики. Характерные черты постановлений Конституционного суда Республики Таджикистан вытекают из ее правовой природы как решения специализированного органа конституционного контроля, посредством которых утрачивают юридическую силу неконституционные нормативные правовые акты, не ступившие в силу договоры, а также руководящие разъяснения высших судебных органов республики.
На основе анализа соответствующих норм Конституционного закона «О Конституционном суде» можно выявить следующие свойства постановлений Конституционного суда:
1. Постановления Конституционного суда принимаются по существу рассматриваемого дела (п. 2 ст. 55).
2. Постановление Конституционного суда Республики Таджикистан после его принятия провозглашается немедленно (п. 6 ст. 56).
3. Постановление Конституционного суда Республики Таджикистан вступает в законную силу с момента его принятия (если в нем не предусмотрен
иной порядок), является окончательным и обжалованию не подлежит (пункты 1 и 2 ст. 60).
4. Исполнение постановлений Конституционного суда обязательно всеми государственными органами, предприятиями, учреждениями, другими организациями, общественными объединениями, независимо от форм собственности, должностными лицами и гражданами, к которым они обращены (п. 3 ст. 60).
5. Законы, иные нормативные правовые акты, руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда Республики Таджикистан или их отдельные нормы, признанные Конституционным судом не соответствующими Конституции Республики Таджикистан, утрачивают силу (п. 5 ст. 60).
6. Решения судов и иных органов, основанные на законе, иных нормативных правовых актах или руководящих разъяснениях пленумов Верховного Суда и Высшего экономического суда Республики Таджикистан, признанные не соответствующими Конституции Республики Таджикистан, исполнению не подлежат (п. 6 ст. 60).
7. В тексте постановлений Конституционного суда содержатся предложения соответствующим органам и должностным лицам, допустившим нарушения Конституции и нормативных правовых актов Республики Таджикистан, обращающие их внимание на выявленное нарушение и необходимость его устранения и сообщения о принятых мерах в Конституционный суд в установленный срок (п. 7 ст. 60).
8. Признание Конституционным судом Республики Таджикистан не соответствующими Конституции Республики Таджикистан не вступивших в законную силу договоров Республики Таджикистан означает недействительность этих договоров или их отдельных норм для Республики Таджикистан (п. 9 ст. 60).
9. Постановление Конституционного суда Республики Таджикистан публикуется в средствах массовой информации (п. 2 ст. 61).
10. Постановления Конституционного суда Республики Таджикистан направляются следующим органам и лицам: Президенту Республики Таджикистан; Маджлиси милли Маджлиси Оли Республики Таджикистан; Маджлиси намояндагон Маджлиси Оли Республики Таджикистан; Правительству Республики Таджикистан; Министерству юстиции Республики Таджикистан; Верховному Суду Республики Таджикистан; Высшему экономическому суду Республики Таджикистан; Генеральному прокурору Республики Таджикистан; Уполномоченному по правам человека в Республике Таджикистан; Совету юстиции Республики Таджикистан; сторонам; иным органам, должностным лицам, а также гражданам по распоряжению Председателя Конституционного суда Республики Т аджикистан (п. 3 ст. 61).
11. О мерах, принятых во исполнение постановления Конституционного суда Республики Таджикистан, органы и должностные лица, на которых возложено исполнение судебного акта, информируют Конституционный суд в установленный им срок (п. 4 ст. 61).
12. Неисполнение, ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению актов Конституционного суда Республики Таджикистан влечет привлечение к ответственности, установленной законодательством Республики Таджикистан (ст. 62).
Нормативность постановлений Конституционного суда Республики Таджикистан проявляется в следующем: а) они являются окончательными, не подлежат обжалованию и могут быть пересмотрены только самим Конституционным судом; б) обязательны на всей территории Республики Таджикистан, для всех органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций и должностных лиц, граждан и их объединений; в) имеют юридическую силу, превышающую
силу отменяемого им нормативного акта; г) имеют прямое применение в практике, являются регулятором возникающих в связи с отменой неконституционных актов отношений; е) подлежат опубликованию в официальных изданиях органов государственной власти.
Несмотря на нормативность решений Конституционного суда, в литературе неоднозначно решается вопрос об их правовой природе. Одна группа авторов считает, что решения Конституционного суда Российской Федерации не создают новых норм права или данный орган не осуществляет правотворческую деятельность[519]. Другая группа авторов подчеркивает прецедентную или нормативную природу решений Конституционного Суда[520][521]. Следует поддержать мнение авторов о том, что правовые позиции Конституционного Суда, изложенные в мотивировочной части их решений,
548
являются источниками права .
Раскрывая роль судебной практики в реализации нормативных правовых актов нельзя упускать из виду также практику судебного правоприменения. Судебная практика не сводится исключительно к руководящим разъяснениям и иным постановлениям Верховного Суда, Высшего экономического суда Республики Таджикистан, решениям Конституционного суда. Судебная правоприменительная деятельность является, по словам Р.Д. Гаибова, специфическим типом правоприменения, «смыслом которого является правосудие, осуществляемое судом в целях разрешения соответствующих дел в
установленном законом процессуальных формах и в соответствии с
549 установленными принципами и ценностями» .
Судебное правоприменение выделяется среди других типов и форм правоприменения своими особенностями и преимуществами. Прежде всего, особенности судебного правоприменения вытекают из целей и задач судебной власти. В соответствии с Конституцией Республики Таджикистан судебная власть защищает права и свободы человека и гражданина, интересы государства, организаций, учреждений, законность и справедливость (ст. 84). Судебное правоприменение служит формой реализации нормативных правовых актов применительно к конкретным жизненным ситуациям и в отношении индивидуальных физических и юридических лиц. Акты судебных органов, принятые в процессе применения норм права, окончательно разрешают спор о праве. В процессе судебного правоприменения восполняются пробелы в нормативных правовых актах путем решения дела в рамках аналогии закона и аналогии права.
Суды, применяющие нормативные правовые акты, осуществляют в определенной мере функцию судебного контроля за конституционностью и законностью нормативных правовых актов местных представительных и исполнительных органов государственной власти. Так, в соответствии с ч. 2 ст. 79 Конституции Республики Таджикистан суды вправе отменять акты местных представительных и исполнительных органов в случае их несоответствия Конституции и законам.
Суды имеют также право непосредственно обратиться в Конституционный суд Республики Таджикистан в случае обнаружения противоречия применяемого ими нормативного правового акта или его частей Конституции. В соответствии со ст. 40 Конституционного закона «О 549Cm.Гаибов Р.Д. Судебное правоприменение в условиях судебно-правовой реформы в постсоветском Таджикистане: общетеоретический аспект: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Душанбе, 2012. - С. 6.
Конституционном суде» право обращения в Конституционный суд предоставлено судьям Верховного Суда Республики Таджикистан, Высшего экономического суда Республики Таджикистан, другим судам Республики Таджикистан (кроме судей Конституционного суда Республики Таджикистан) о соответствии Конституции Республики Таджикистан закона, других нормативных правовых актов или руководящих разъяснений пленумов Верховного Суда Республики Таджикистан и Высшего экономического суда Республики Таджикистан, примененных или подлежащих применению ими в отношении гражданина или юридического лица в конкретном деле.
Таким образом, судебная практика посредством различных рычагов, средств и форм влияет на процесс реализации нормативных правовых актов. Роль судебной практики в реализации нормативных правовых актов проявляется в следующем: 1) судебная практика является одной из широко распространенных, практичных и эффективных форм практического воплощения, прежде всего, применения нормативных правовых актов; 2) судебное правоприменение как специфичная форма реализации нормативных правовых актов обладает действенными средствами восполнения пробелов в применяемых нормативных правовых актах, оперативного реагирования на дефекты законодательства, постоянного контроля за конституционностью и законностью применимых нормативных правовых актов, непосредственного обращения в Конституционный суд в случае возможного применения неконституционного нормативного правового акта либо руководящего разъяснения высших судебных органов; 3) судебная практика в форме праворазъяснительной деятельности Верховного Суда и Высшего экономического суда Республики Таджикистан служит средством выработки судебных правоположений, прецедента применения права, вносящих ясность, четкость и гибкость в процесс применения нормативных правовых актов как судебными, так и иными
правоприменительными органами; 4) конституционная юстиция является наиболее эффективным, действенным и единственным средством обеспечение конституционности законов, иных нормативных правовых актов, руководящих разъяснений Верховного Суда и Высшего экономического суда Республики Таджикистан, а также не вступивших в силу договоров республики; 5) правовые позиции Конституционного суда Республики Таджикистан являются источниками права; они служат основанием отмены неконституционных нормативных правовых актов, исправления нарушений в правотворческой деятельности, недопущения реализации неконституционных нормативных правовых актов, эффективной реализации конституционных нормативных правовых актов.
Исследуя судебную практику как форму реализации нормативных правовых актов, следует обратить внимание также на вопрос о правомерности лишения высших судебных органов Республики Таджикистан их права законодательной инициативы. Законодательная инициатива является одним из способов влияния судебной практики на процесс принятия востребованных в судебной правореализационной практике нормативных правовых актов. В редакции Конституции, измененной на референдуме 26 сентября 1999 года, право законодательной инициативы высших судебных органов было исключено. До этого они пользовались указанным правом. С целью выявления степени влияния судебных органов на процесс принятия нормативных правовых актов нами был проведен социологический опрос среди судей и работников аппарата Верховного суда Республики Таджикистан. На вопрос - Является ли право законодательной инициативы суда непосредственным фактором влияния судебных органов на подготовку и принятие нормативных правовых актов? - из 89 анкетированных респондентов почти половина (48,8%) ответили положительно. Кроме того, 41,8% респондентов полагают, что текущая практика судов, в
частности, Верховного Суда на сегодняшний день является эффективным способом воздействия на процесс принятия нормативных правовых актов. И только 1,2 % опрошенных респондентов уклонились от ответа. Верховный Суд республики может участвовать в законотворческой деятельности через иные субъекты, обладающие правом законодательной инициативы, главным образом, посредством статуса Председателя Верховного Суда как члена Правительства и соответственно через данный орган. При этом количество законопроектов, внесенных Верховным Судом по предмету их деятельности, составило в 2014 году не более 1%. При этом они были внесены в форме руководящих разъяснений Пленума Верховного Суда, что в принципе можно использовать в законодательном процессе.