НЕСКОЛЬКО ФРАГМЕНТОВ КРАСНОФИГУРНОЙ КЕРАМИКИ ИЗ НИКОНИЯ
В результате многолетних археологических раскопок в западной части Никония накопилась значительная коллекция аттической краснофигурной керамики, насчитывающая около 400 экземпляров, в том числе 9 фрагментированных сосудов.
До настоящего времени она не подвергалась специальному исследованию, и лишь отдельные предметы упоминались в литературе Вся эта керамика найдена в культурном слое и по формам и сюжетам росписи близка известным образцам импорта из Аттики в различные центры Северного и Северо- Западного Причерноморья2. В основном аттическая краснофигурная керамика, найденная в Никонии, хронологически почти полностью укладывается в рамки середины — второй половины V—IV в. до н. э. Среди этой продукции выделяются отдельные образцы с высококачественной росписью, которые заслуживают индивидуального рассмотрения. Настоящая заметка посвящена публикации четырех фрагментов, отличающихся высоким мастерством росписи.Небольшой обломок вазы (5,6X3,б см)—инв. № 72 346 — найден в заполнении хозяйственной ямы среди материала V—IV вв. до н. э. Скорее всего обломок принадлежит небольшому сосуду ойнохое или гидрии (рис. 1). На сохранившейся части горлышка при переходе к плечикам оставлена полоса в цвете глины, орнаментированная овами. Несмотря на незначительные размеры фрагмента, можно заметить, что орнамент опоясывал не весь сосуд, а только ту его часть, где художник расположил рисунок- От росписи дошла до нас только верхняя половина фигуры юноши в спокойной позе, повернутая вправо. Через его левое плечо переброшен плащ. Слева от фигуры — верхняя часть тирса, который юноша, по- видимому, держит в левой руке. Сохранившиеся правое плечо и почти до локтя правая рука позволяют заключить, что эта рука была приподнята и протянута вперед. Голова его увенчана лавровым венком. Короткие вьющиеся волосы падают на лоб, виски и шею. Голова отделена от фона узкой полоской в цвете глины.
Профиль лица классически правильный с прямой линией лба и носа, с маленьким ртом и нежно, но твердо очерченным подбородком. Глаз большой с крупным зрачком и укороченным нижним веком. Контуры лица и фигуры исполнены тонкой линией. Складки плаща переданы скупо и сдер* жанно штрихами. Рисунок легкий, изящный без тщательного выписывания деталей. Лак черный, блестящий, превосходного качества. Пурпур и разбавленный лак отсутствуют, белая краска использована для рисунка лаврового венка.136
При изучении рисунка встает вопрос о сюжете, а также о качестве росписи и о возможности отождествить ее с работами уже известных рисовальщиков.
Рис. 1. Фрагмент ойнохон.
О сюжете судить трудно из-за небольших размеров сохранившейся росписи. Наличие тирса позволяет предположить, что перед нами изображение Диониса.
Близкие никонийскому изображения фигур, стоящие или сидящие в спокойно-торжественных позах, не единичны и встречаются на кувшинах3 и амфорах 4 второй половины V в. до н. э. Стройные фигуры соответствуют удлиненным пропорциям сосудов, в них ощущается чисто внешняя красивость. Головы изображенных персонажей, слегка закинутые назад или чуть склоненные вниз, одинаково красивы и бесстрастны5. Наиболее близкие аналогии можно отметить при сравнении рисунка публикуемого фрагмента с маленькой амфорой из коллекции Эрмитажа[10], расписанной «мастером Шуваловской амфоры», представителем миниатюрного направления в вазописи. Рисунок головы на маленькой амфоре совершенно идентичен рисунку на никонийском фрагменте. Как и на никонийском обломке, на этой вазе при исполнении контуров фигуры юноши в плаще с фиалой в руке мастер отказывается от рельефной линии. У этого же мастера мы находим позы фигур на ойнохоях7, аналогичные никоннйской, орнамент в виде пояска нз ов или меандра опоясывает у него не весь сосуд, а только ту его часть, где художник располагает рисунок.
На всех работах «мастера Шуваловской амфоры» почти неизменно повторяется тип чернокудрого юноши с красивым профилем и большими глазами. Одежда крайне проста — короткий плащ, наброшенный на плечо или перекинутый через руку. Скупо и сдержанно трактованы складки одежды в виде коротких штрихов разной длины.
Тщательное сравнение нашего фрагмента с работами «мастера Шуваловской амфоры» убеждают в том, что фрагмент сосуда из Никония относится к произведениям этого аттического вазописца и может быть датирован временем, близким 440 г. до н. э., как и другие работы этого мастера 8. Отличен никонийский фрагмент от известных работ этого мастера по сюжету. Излюбленным героем «мастера Шуваловской амфоры» был Аполлон, на вазе из Никония, судя по тирсу, изображен
137
н. э., связанный с наиболее известным вазописцем этого времена Мидием и его школой, прослеживается в позе сидящего Эрота,, в трактовке женской фигуры, в типе красивого, но маловыразительного холодного лица с мелкими чертами, в передаче складок тонкой женской одежды 14. Но несмотря на тонко исполненный рисунок, образы, созданные мастером чаши из Никония, свидетельствуют об известной ограниченности кругозора мастера,, его несамостоятельности, об отсутствии у него творческой фантазии, что отделяет наши фрагменты от росписи Мидия и era ближайших учеников. Ближе всего никонийские фрагменты сосудам, которые А. А. Передольская отнесла к изделиям «мастера керченских фрагментов с горы Митридат» 15, его работам. 400—390 гг. до н. э., выделенным А. А. Передольской во вторую группу чаш «мастера керченских фрагментов». Хотя на наших обломках не обычное для чаш второй группы построение из трех фигур: «атлет — Ника — атлет», а сюжет связанный с Дионисом. «Мастер керченских фрагментов» создает своеобразный тип красивого женского лица и оригинальную трактовку складок нарядных пеплосов, которые хорошо прослеживаются на фрагментах чаши из Никония.
Рассмотренные фрагменты краснофигурных аттических ваз из Никония, как нам представляется, увеличивают список сосудов, расписанных «мастером Шуваловской амфоры» и «мастером керченских фрагментов с горы Митридат».
1 Андрунина И. М. Раскопки Никония в 1970 г.— АО 1970 г. М., 1971,. с. 258; Андрунина И. М. Чернофігурна пеліка з Нікоиія. —АДУ 1969 р., 1972, вип. 4, с. 193—195.
2 Блаватский В. Д. История античной расписной керамики. М., 1953,. с. 256—283; Лосева И, М. Аттическая красиофигурная керамика Паптика- пея из раскопок 1945—1958 гг.— МИА, 1962, № 103, с. 166—179; Зедге- нидзе А. А. Аттическая красиофигурная керамика из Херсоиеса. — КСИА АН СССР, 1978, № 69—78; Al^xandrescu Р. La ceramique d'epoque archaique et classique. —Histria, Bucuresti, 1978, 4.
3 Beasley J. D. Attic red-figure vasc-paintcrs. Oxford, 1942, p. 775r pi. 41; Beasley J, D. Attische Vasenmaler des rot-figured stils. Tubingen^ 1925, p. 438.
4 Simon E, Opferude Gotter. Berlin. 1953, p. 36, 37, 43, 46, N 53, 88..
5 Cook R. M. Greek painted pottery. London, 1960, p. 181, pi. 46, 48.
6 Передольская А. А. Красиофигурпые аттические вазы в Эрмитаже. «Л., 1967, с. 188, табл. 154, 2.
7 Там же.
8 Там же, с. 186—188.
9 Цветаева Г. А. К вопросу о торговых связях Пантикапея.— МИАГ 1967, № 56, с. 190, рис. 4, 5; 5, 5; Лосева И. М. Краснофигурная керамика Фанагории из раскопок 1938—1962 гг. ■—СГМИИ, 1968, № 4, с. 86—87г рис. 4, 1.
10 Cook R. М. Greek painted pottery..., р. 188.
11 Там же, р. 187.
12 Лосева И. М. Аттическая краснофигурная керамика Пантикапея..., с. 166—179.
13 Лосева И. М. Краснофигурная керамика Фанагории..., с. 86—87.
140
14 Hoppin J. С, A handbook of atticred-figured vases. 2, p. 19Q, pi. 38.
15 Передольская А. А. Мастер керченских фрагментов, найденных на горе Митридат — Archeologia, 1963, t. 14, гус. 41—48. 17.
Т. Л. Самойлова, С. В. Строкин