Обращение с военнопленными в районе, на который распространялась командная власть Гота
Сведения об общем положении военнопленных в районе действий 17-й армии, которой командовал Гот, содержатся в докладе оберквартирмейстера его армии от 25 ноября 1941 года. Гот принял командование 17-й армией 10 октября 1941 года.
Поскольку доклад охватывает время с начала войны по 25 ноября 1941 года, подсудимому Готу нельзя инкриминировать все перечисленные в нем преступления. В докладе не упомянуто, когда был произведен расстрел 400 пленных — до или после назначения Гота командующим. Следующие абзацы до-клада характеризуют общее положение и потому имеют важное значение:«Военнопленных, находящихся в настоящее время в районе расположения армии, нельзя эвакуировать, так как они нужны для формирования рот из военнопленных, которые будут обслуживать железные дороги, а также строительных батальонов.
С момента начала операций до 15.11.41 частями ар-мии расстреляно около 400 военнопленных. Данных от-носительно умерших и бежавших не имеется.
Нормы продовольственного снабжения, предписанные распоряжением ОКХ от 21 октября 1941 года, само собой разумеется, военнопленным ни разу не были выданы. Питание военнопленных можно было обеспечить только за счет обнаруженных местных запасов. Приготовление пищи связано с дополнительными трудностями, так как военнопленные только в редчайших случаях привозили с собой полевые кухни. Даже собственные войска вынуждены были из-за транспортных затруднений жить за счет местных ресурсов. Полагающиеся им нормы приходилось в течение продолжительного времени сокращать наполовину.
Состояние одежды военнопленных неудовлетворительное, в первую очередь обуви; нижнее белье у части военнопленных отсутствует совершенно. Это особенно заметно во время работы в зимних условиях. Улучшение состояния одежды можно обеспечить только в том случае, если у военнопленных, подлежащих эвакуации в тыловой район армии, будут отбираться все лишние предметы одежды и передаваться армиям по их требованию.
При пересыльных лагерях созданы починочные мастерские.
Не хватает принадлежностей и инструментов. Умерших и расстрелянных хоронят голыми, а их одежда используется вновь.При теперешних контингентах военнопленных размещение их под крышей совершенно исключено. Военнопленные сами складывают печи из кирпичей.
При использовании на работах положение улучшается, так как эти военнопленные получают дополнительное количество продовольствия. При существующем недостатке жиров и белков смертность в зимние месяцы возрастет. Отмечено много случаев воспаления легких и серьезных кишечных заболеваний. После того как было захвачено в плен большое количество людей во время битвы в районе восточнее Киева, где при очень плохой погоде удалось разместить в сараях только часть военнопленных, ежедневная смертность достигала одного процента».
Правда, нельзя с полной уверенностью ставить в вину Готу все эти факты, поскольку часть замечаний, сделан-ных в докладе, относится к обстоятельствам, имевшим место до его вступления в должность, однако доказано, что Гот несет ответственность за отдельные факты. Из первого абзаца цитированного выше доклада видно, что военнопленных не эвакуировали, ввиду того что они нужны были армии в качестве рабочих. Даже если пред-положить, что пленных использовали только на работах, разрешаемых военным правом, то все-таки было незаконно задерживать их в армейском тылу, даже если исходить из толкования ответственности, данного самим Готом, который заявил, что вынужден был кормить военнопленных хотя бы потому, что он использовал их как рабочую силу.
Как видно из доклада, нормы продовольственного снабжения для военнопленных, предписанные распоряжением ОКХ от 21 октября 1941 года, то есть спустя одиннадцать дней, после того как Гот принял командование 17-й армией, «само собой разумеется, военнопленным ни разу не были выданы». Распоряжение действительно подтверждает, что армия также ощущала недостаток в продовольствии. Как солдат, так и военнопленных задерживали для производства работ, причем они не получали достаточного количества продовольствия, необходимого для поддержания их сил.
Это было 25 ноября: русская зима, о суровых условиях которой так часто говорят, стояла на пороге. Пленные были плохо одеты. В докладе сделан естественный вывод, что недостаток одежды особенно дает себя знать при рабо-тах в зимних условиях. Одежды было так мало, что рас-стрелянных и умерших перед захоронением раздевали догола.«При теперешних контингентах военнопленных размещение их под крышей совершенно исключено»,— гласит другой абзац доклада. «Приготовление пищи связано с дополнительными трудностями, так как военнопленные только в редчайших случаях привозили с собой полевые кухни». С точки зрения международного права было недопустимо задерживать военнопленных для ис-пользования на работах в таких нечеловеческих усло-виях. Гот был обязан позаботиться о том, чтобы их от-правили туда, где они получали бы полагающееся им снабжение. Хотя Гот частично принял дела в таком по-ложении от своего предшественника, однако доказано, что пренебрежительное отношение к судьбе военнопленных продолжалось и после того, как он принял на себя ответственность. Именно он задерживал пленных в районе, на который распространялась его командная власть, чтобы по-прежнему заставлять их работать в описанных выше условиях.
Выступая в качестве свидетеля по собственному делу, Гот заявил, что плохое состояние военнопленных в момент их пленения объясняется якобы их «упрямством» и «недостатком способности к правильным суждениям», ибо они не сдавались, хотя их положение было безна-дежно. Если учесть обращение, которому они подверга-лись после сдачи в плен, то становится ясно, что разница была невелика: продолжать безнадежную борьбу и погибать с голоду или сдаться в плен и потом оказаться в лагере 17-й армии, где ежедневная смертность достигала одного процента.
В своих показаниях Гот признал, что на нем лежала ответственность за снабжение военнопленных в своем районе. В этих показаниях говорится:
«...так как я использовал этих военнопленных на работах, я должен был их и кормить».
Документы, предъявленные на данном процессе, показывают, что части, подчиненные 17-й армии, которой командовал Гот, а позже части, подчиненные 4-й танковой армии, также находившейся под его командованием, использовали военнопленных на ремонте дорог и железнодорожных линий, на работах, которые производили строительные батальоны, и на рытье противотанковых рвов.
Документы подтверждают также, что 1 августа 1943 года 2071 военнопленный был занят на работах по доставке снабжения войскам, 4 октября 1943 года 24 военнопленных работали на погрузке боеприпасов. 3 августа 1943 года 11-я танковая дивизия сообщала, что вырыты противотанковые рвы длиной 696 метров и что предстоит вырыть еще 600 метров, для чего предпо-лагается использовать 586 военнопленных.Использование военнопленных на погрузке боеприпа-сов является преступным нарушением норм международного права. В другом месте приговора был рассмотрен вопрос о том, какие работы могут производить военнопленные и какие виды работ им запрещены. Кроме одного случая, когда военнопленных использовали при погрузке боеприпасов, материалы, представленные по делу Гота, не доказывают, по мнению трибунала, что военнопленных использовали противозаконно. По-видимому, они не использовались ни на фронте, ни в опасной зоне.
Донесение, направленное 15 июля 1941 года 20-й танковой дивизии, содержит следующие абзацы:
«При планомерном прочесывании города 15.7.41 батальон захватил двух солдат ГПУ. 15.7 рано утром дере-вообделочная фабрика в северной части города загоре-лась вновь, после того как пожар в городе был полно-стью потушен. Весьма вероятно, что новый поджог был совершен сотрудниками ГПУ. Для устрашения населе-ния оба солдата ГПУ были расстреляны».
Тот факт, что сотрудники ГПУ были солдатами и с ними полагалось соответственно обращаться, подтвер-ждается и сообщением в информационном бюллетене находившейся в подчинении у Гота 3-й танковой группы от 8 августа 1941 года, где об этом говорится совершенно определенно.
9 сентября 1941 года «четверо чрезвычайно подозрительных красноармейцев, захваченных в Дьяково, расположенном ближе всего от места нападения», были расстреляны. Происшествием, на которое здесь ссылаются, был огневой налет на две автомашины 3-го полка танковой разведки 10 или 20 партизан, из которых ни один не был задержан. Трудно расценить это иначе, нежели как простое убийство военнопленных в качестве меры устрашения.
Упомянутые здесь донесения показывают, что убий-ства военнопленных по приведенным в них мотивам были не простыми эксцессами, а производились в соответствии с данными директивами.
В противном случае было бы трудно поверить, что нижестоящие командиры, направляющие эти донесения, стали бы докладывать о расстрелах или упоминатьо них в документах, не отмечая одновременно мер, принятых против виновников расправы.29 октября 1941 года в журнале боевых действий оберквартирмейстера 17-й армии, которой командовал Гот, появилась следующая запись:
«Самой целесообразной мерой против бомб замедленного действия, заложенных врагом, оказалось размещение в занятых нашими войсками зданиях групп военнопленных, захваченных в данном районе, а также местных жителей. Опыт показал, что в результате этой меры пленные или местные жители в самое короткое время отыскивают и обезвреживают бомбы замедленного действия».
Использование военнопленных в качестве заслона для войск является преступным нарушением норм международного права.
Гот утверждает, что он никогда не отдавал такого приказа и не может поверить, чтобы нечто подобное когда-либо происходило в его армии. Однако он признает, что имел сведения о таких случаях в районе, где действовала другая армия, но полагал, будто его обер- квартирмейстер, докладывая о них, имел в виду эту другую армию.