<<
>>

§ 2. Функции органов полиции по охране правопорядка и общественной безопасности

Главной задачей Департамента полиции Министерства внутренних дел Российской Империи со времени его создания выступало предупрежде­ние и пресечение правонарушений, выявление и раскрытие преступлений, и, тем самым, обеспечение правопорядка и общественной безопасности.

Безусловно, вступление России в Первую мировую войну предопре­делило возникновение у полиции новых функциональных обязанностей,

вызванных наложением войны своего отпечатка на мирную жизнь всего российского общества. Так, можно выделить приоритетные задачи по мас­совой эвакуации населения, частного и государственного имущества, борь­ба со спекуляцией и иностранной разведкой. Как справедливо отмечает А.В. Касьянов, «расширение обязанностей полиции не сопровождалось су­щественными организационными изменениями, что негативно отразилось на выполнении полицией основных функций по охране общественного по­рядка и борьбе с преступностью»[109].

Важнейшей задачей полиции стало недопущение революционных и других массовых выступлений, ведь информация об этом поступала из раз­личных источников. Так, например, в секретной телеграмме Петергофскому уездному исправнику Пристава 3-го стана Петергофского уезда от 7 октяб­ря 1915 г. № 2319 докладывалось о недовольстве вверенной ему территории из-за того, что в г. Ораниенбаум было сделано распоряжение отпускать хлеб загородным жителям, так как продукты первой необходимости они получить не могут. Он просил отменить данное распоряжение, иначе среди рабочих и крестьян могут произойти беспорядки[110].

Также одной из новых несвойственных задач полиции стало принятие всех возможных мер по: ремонту дорог, по которым производилась гужевая перевозка хлеба и фуража для армии[111]; борьбе с возможностью появления эпидемий и эпизоотий; тщательному наблюдению за недопущением сбыта и обращения фальшивых бумажных денег и др[112].

Через свои циркуляры Департамент:

- направлял и координировал борьбу с антиправительственными вы­ступлениями на местах, организовывал агентурное наблюдение;

- координировал деятельность местных органов власти в сфере про­тиводействия революционному движению, а также в случае возникновения чрезвычайных и экстремальных ситуаций;

- осуществлял мониторинг средств массовой информации на предмет появления сообщений о революционных выступлениях.

По состоянию на февраль 1917 года в структуру Департамента полиции Российской империи входил Особый отдел (с агентурным отделом), девять делопроизводств, инспекторский отдел, секретная часть и канцелярия. Неко­торые из делопроизводств выполняли функции, которые непосредственно бы­ли связанны с началом боевых действий и ростом революционного движения.

Так, 6-е делопроизводство сосредоточивал свою работу на сборе све­дений о лицах, собирающихся поступать на государственную или земскую службу, на предмет их политической благонадежности; 7-е делопроизвод­ство занималось наблюдением за формальными дознаниями в жандармских подразделениях, составлением для следственных органов справок о револю­ционной деятельности привлеченных к следствию по делам о государствен­ных преступлениях лиц, рассмотрением различного рода ходатайств со сто­роны обвиняемых или лиц, ведущих следствие, ходатайств о изменения меры пресечения или продлении срока ареста. На всех лиц, в отношении которых должен был осуществляться надзор, но они отсутствовали по месту своей приписки и ли в стране, Департаментом полиции составлялся розыскной циркуляр[113].

Задачами 8-го делопроизводства являлись заведование органами уго­ловного розыска и взаимодействие с иностранными полицейскими органи­зациями. В апреле 1914 г. на базе упраздненного Особого отдела было со­здано 9-е делопроизводство, которое выполняло ранее выполнявшиеся Осо­бым отделом обязанности, а также дела, которые были связанны с войной. Кстати говоря, Особый отдел, который был создан 9 января 1898 г.

суще­ствовал как самостоятельная структура Департамента полиции. Он осу­ществлял розыск политически неблагонадёжных лиц, как в Российской им­перии, так и за рубежом, руководил наружным наблюдением за лицами, осуществлявших противогосударственную деятельность, заграничной и внутренней агентурой, а так же негласным наблюдением за корреспонден­цией частных лиц и за политическими настроениями молодежи, настроени­ем рабочих, розыск по политическим делам, регистрация произведений не­легальной печати, рассмотрение поступающих в Департамент полиции ве­щественных доказательств по дознаниям, переписка с Главным управлени­ем по делам печати и Главным управлением почт и телеграфов о конфиска­ции нелегальной литературы и революционных изданий[114].

В Г осударственном архиве РФ содержится немало сведений о функци­онировании 8 и 9 отделов Департамента полиции в годы войны. Так, напри­мер, 30 января 1917 г. начальником Финляндского Жандармского управле­ния в адрес Особого отдела Департамента полиции была направлена секрет­ная телеграмма, в которой сообщалось о неизвестном лице прибывшего в г. Петроград из г. Ярославля, проживающего по паспорту Милейко, который он купил в Финляндии за 1 рубль 30 копеек. Данное лицо до настоящего времени работало в отделении Щетининского завода г. Ярославль и говори­ла, что там рабочие наклеивают с задней стороны ящиков в двуколках для

пулемётов, которые там изготовляют прокламации, чтобы солдаты, получив эти двуколки и вынув ящик, могли их прочитать. В целях выявления лично­сти данного неизвестного лица и его политической благонадёжности Депар­тамент полиции дал соответствующее указание начальнику Петроградского охранного отделения и начальнику Ярославского губернского жандармского управления[115].

Также, 4 февраля 1917 года Департамент полиции по поступившему совершенно секретному документу от некоего А. Чернаго, просит началь­ника отделения по охране общественной безопасности и порядка в Петро­граде выяснить личность автора совершенно секретного документа рево­люционного содержания и установить за ним негласное наблюдение[116].

Особое беспокойство Департамента полиции по-прежнему вызывало революционное движение. При этом следует отметить, что начало войны вызвало подъем патриотических настроений в стране и привело к затишью стачечного движения и революционных выступлений. Однако внешнеполи­тическая обстановка вынуждала руководство Департамента полиции отно­ситься к этому вопросу с пристальным вниманием, несмотря на некоторое затишье.

Второго сентября 1914 г. наконец-то вышел Циркуляр, определявший общую стратегию Департамента полиции в военное время. Циркуляр объе­мом в 12 страниц был подписан директором департамента Валентином Анатольевичем Брюн-де-Сент-Ипполитом и имел руководящий характер[117].

Циркуляр начинался с общей характеристики сложившейся ситуации. Любопытным фактом было то, что в документе отмечалось «почти полное отсутствие революционных эксцессов», которые в условиях войны стали непопулярными. Однако угроза из возобновления с целью «ниспроверже­ния установленного законом образа правления» не исключалась[118]. «В теку­щий момент невозможно представить, - говорилось в документе, - в какие именно формы выльется новая революционная волна»[119]. Циркуляр давал ха­рактеристику и настраивал органы полиции на превентивные меры. Инте­ресно, что характеристика оппозиционных настроений начиналась не с ра­дикальных, а с либеральных движений. «Оставаясь в стороне от активного участия в революционных эксцессах, - говорилось в документе, - ... либе­ральная часть общества всегда была интеллектуальным участником его, вы­зывая и поддерживая во всех слоях населения оппозиционные настроения

по отношению к производству и создавая тем благоприятную в стране поч­ву для пропаганды и агитации явно революционных идей»[120]. Движущей си­лой революции департамент считал рабочее (революционное) движение, находящееся под руководством социал-демократических партий.

В Циркуляре вскрывались этапы распространения революционного движения, ведущего к «общему вооруженному восстанию» от устной и письменной агитации, распространяющей идеи социализма, до забастовок, стачек, демонстрация и вооруженных выступлений[121].

Документ ориентиро­вал политический розыск на непринятие «активных частных мер» без явных оснований. Полицию ориентировали на выявление «руководящих верхов» и «центра», а «не начинать снизу, с не отдающих себе отчет масс»[122].

Осторожная политика департамента, не допускающая применения ак­тивных мер, направленная на превенцию сохранилась и в последующие го­ды, что подтверждается майским циркуляром директора Департамента поли­ции, адресованным руководителям органов политического сыска[123], а также циркуляром 4 февраля 1917 г., предназначенным для губернаторов и градо­начальников [124]. Оба документа обращали внимание на радикализацию настро­ений в крестьянской среде и призывали усилить работу с «политически не­благонадежными лицами».

Таким образом, несмотря на широкие полномочия, предоставляемые положением чрезвычайной охраны[125], общая стратегия Министерства внут­ренних дел ориентировала местные власти поиск основных организаторов революционных движений, что сдерживало политическую полицию.

Однако в кругах Министерства внутренних дел была и другая точка зрения, призывающая обращать внимание на возможность возникновения стихийных выступлений. Между тем, тенденция к ухудшению экономиче­ского положения населения способствовала нарастанию социальной напря­женности. В регионах резко возросли общественная активность населения и его выступления против властей, что ярко показывало наличие в 1916 г. нарастание политического кризиса, вызванного войной и внутренними со­циально-экономическими противоречиями. В крупных городах активизиро­валась революционная пропаганда, разрасталось массовое стачечное дви­жение.

В начале 1916 г. волна протестов прокатилась по окраинным губерни­ям империи. Так, в январе в связи с увеличением цен вспыхнули массовые

беспорядки в Баку. В связи с этим Ставропольский губернатор С.Д. Обо­ленский направил начальникам полиции уездов указание принять меры к предупреждению беспорядков, усилить наблюдение за торговлей, не допус­кая повышения цен, на виновных составлять протоколы для наложения взысканий в административном порядке.

24 января 1916 г. губернатор направил исправникам циркуляр, в котором сообщал о том, что, по имею­щимся сведениям, революционные организации усиливают свою работу. Предлагалось принять все меры к предупреждению возможных выступле­ний противоправительственного характера и усилить наблюдения за подо­зрительными лицами[126].

Социальное напряжение, вызванное неразрешенностью ряда внутрен­них проблем, объективными неблагоприятными экономическими условия­ми, в которых оказалась страна, вступив в войну, являлось благодатной почвой для нарастающей революционной пропаганды.

Осознание этих процессов было и в кругах полиции. Подтверждением этому можно найди в докладных записках полицейских чиновников. Так, 11 мая 1914 г. начальник Петроградского охранного отделения П.К. Попов в докладе Дворцовому коменданту отмечал, что угроза правопорядку коре­нится в нарастании массового недовольства социально-экономической си­туацией в стране. Он считал необходимым удовлетворение хотя бы отчасти народных чаяний и предлагал «заняться незамедлительным осуществлени­ем ожидаемых населением страны либеральных и милостивых подачек», что даст «нравственное удовлетворение наиболее умеренным группировкам и решительно оторвет таковые от постоянно разрастающегося ядра недо­вольных и оппозиционных элементов». Промедление чревато тем, что народные массы, не получив ожидаемого, перейдут «к действиям уже явно бунтарского характера»[127]. При этом рассчитывать на армию, «деморализо­ванную длительной кампанией» власти не смогут.

С начала войны в докладных записках Министерства внутренних дел появляется информация о заинтересованности германских властей в разви­тии революционного движения внутри страны и деморализации армии. В Государственном архиве РФ в фонде 102 содержится немало записок, со­держащих подобную информацию[128].

Очевидно, что вооруженный народ, не реализовавший своих надежд, становился главной силой революции. Верховная власть, лишенная социаль­ной опоры, не могла справиться с нарастающим напряжением. Считать по­лицию в таких условиях значимым фактором стабилизации не приходится. Сам Департамент полиции, анализируя свою деятельность в сфере политиче­ского сыска, не считал свою работу эффективной. В 1918 г. была опублико­вана Записка Департамента полиции «Общее положение дел к июлю 1916

г.». В документе отмечается проблема нехватки сил. «Сопоставляя размеры революционного движения текущего момента, - указывали авторы, - с нали­чием имеющихся в распоряжении Департамента полиции сил для борьбы с ним, приходится констатировать, что силы эти и качественно и количествен­но не соответствуют выполнения упавших на них задач» [129]. Кроме того, с начала войны пострадал кадровый состав, более ста опытных жандармских офицеров были направлены в контрразведку[130]. Сократились сроки подготовки жандармов.

Однако считать работу политической полиции неуспешной или непрофессиональной не приходится. Исследование архивных фондов охранных отделений показывают высокую степень осведомленности поли­тической ситуацией в стране. «Всякий кто, хотя бы только подозревался в чем-либо, попадал на особую регистрационную карточку, - отмечает В.Б. Жилинский, исследовавший фонды Московского охранного отделения сра­зу после революции. - Таких регистрационных карточек имеется до милли­она штук. На этих карточках можно найти имена всех общественных деяте­лей, высокопоставленных особ, карточку почти всякого интеллигентного человека, который хоть раз в жизни задумывался над политикой»[131]. Работа современных исследователей, в частности К.С. Романова и др., эту инфор­мацию подтверждает. Политическая полиция контролировала деятельность политических партий, имела широкую сеть секретных информаторов и фи­леров. По сведениям С.Б Членова, во все политические организации были внедрены секретные сотрудники полиции. В частности, в 1916 г. только московское охранное отделение имело 19 филеров в РСДРП, 5 - в партии эсеров, 11 - в общественных организациях и в др.[132].

Департамент полиции пытался предупреждать не только революци­онные, но и массовые, стихийные выступления. Особенное беспокойство у Департамента полиции, вызывали стихийные протесты, связанные, в част­ности, ростом цен на продукты. На протяжении второй половины 1915 и в 1916 годах Департамент полиции настоятельно рекомендовал подавлять любые беспорядки. В конце 1915 - начале 1916 гг. руководство департа­мента получило оперативные секретные сведения о готовящемся антипра­вительственном заговоре в руководстве российской армии. Департамент полиции располагал агентурными сведениями, что часть руководящего офицерского состава армии поддерживает постоянные контакты не только с думской оппозицией, но и радикальными политическими объединениями. Проведенное расследование реальных результатов. В условиях внутренней

и внешней нестабильности радикальные меры были опасны непредсказуе­мыми последствиями. Итогом расследования стала лишь убежденность МВД в том, что полагаться на армию в подавлении революционных вы­ступлений не приходится. В сложившейся ситуации директор Департамента полиции Е.К. Климович и министр внутренних дел С.П. Белецкий и дирек­тор Департамента полиции указывали руководству политического сыска о проведении политики по восстановлению секретной агентуры в войсках, реформе военной контрразведки с полным её подчинением жандармским властям, и проверке агентурных данных о революционном настрое в ар- мии[133].

Кроме того, необходимо обратить особое внимание на целый ряд проблем внутреннего характера, с которыми полиция столкнулась в период Первой мировой войны и русской революции. Некоторые из них, были все­сторонне рассмотрены и проанализированы в предыдущих разделах работы. К таковым следует отнести дезертирство, которое вслед за эпидемией бра­тания в войсках распространялось с необычайной быстротой и достигло та­кой степени, что местами фронт был обнажен от войск, а оставшиеся войска отказывались как идти в бой, так и быть расформированными[134].

Прежде всего, в качестве одной из самых страшных картин представ­ляет эпидемия самосудов, которая выражается обычно жестокой расправой с лицами, виновность которых часто даже не представляется установлен­ной. Почва для этой эпидемии создалась вследствие отсутствия власти на местах и безнаказанности преступлений при общей разнузданности населе­ния и недоверием к официальным судам.

Самосуд, таким образом, явился неизбежным заместителем офици­альных судов для многих случаев. В начале революции местами самосуд стал принимать своеобразную форму направленного выставления виновно­го на публичный позор. Например, вору пришивали на грудь надпись «я - вор» и тому подобное и с этой надписью проводили по улицам на показ всем.

Один из многочисленных примеров самосуда описывался в газете Дело за 1917 г.: «Вчера на Охте солдат Гвардии Андрианов и его спутник, неизвестный субъект в штатском, напали на проходившего подручного мясной лавки одиннадцатилетнего мальчика и отняли у него семьдесят руб­лей. Грабители были настигнуты толпой и подверглись самосуду. Местная милиция с большим трудом убедила толпу прекратить кровавую расправу. Толпа прекратила побои, но вместе с тем подвергла задержанных публич­ному высмеиванию. На шеи задержанных были накинуты веревочные пет­

ли, а на груди выставлены плакаты с надписью «Я - вор». В таком виде аре­стованные были доставлены в комендантское управление»[135].

В некоторых деревнях стали даже обращаться к старинному способу - розгам, потому что, как и город, переживали бессилие власти. Рухнули ста­рые устои, были призывы к неповиновению. Появились анархисты, которые заявляли: «Что хочу, то и делаю» и тому подобное. Под влиянием всех этих причин увеличивались убийства, оскорбления, разрушение имущества, кражи, поджоги[136].

Другой проблемой следует считать эпидемию азарта. Одной из при­чин ее развития была масса выпущенных денег с одной стороны, и ослабле­ние административного надзора с другой. Так ежедневно, с вечера до утра, едва ли не половина Петроградского населения проводила в местах, куль­тивирующих азарт. Эпидемия азарта была не только достоянием одних сто­лиц, она развилась по всей стране и стала распространяться на фронте, где 3

питала и поддерживала дезертирство[137].

В то время, как в столице и больших городах происходили грабежи и погромы, в русской провинции развивалась эпидемия земельных захватов крестьянами. Достаточно было поднять вопрос о необходимости разрешить аграрный вопрос путем дележа помещичьих и казенных земель, достаточно, чтобы в этом смысле высказался всероссийский съезд крестьянских депута­тов, чтобы крестьяне в разных губерниях самочинно стали захватывать поме­щичьи земли. Для борьбы с этим пришлось экстренно в разные губернии по­слать комиссаров, а затем организовать специальные земельные комитеты. В министерство внутренних дел поступали сообщения от комиссаров временно­го правительства из разных губерний о том, что на почве аграрных волнений отношения местного крестьянства к землевладельцам достигало крайней остроты и проявлялись в насильственных действиях над имуществом и лично­стями некоторых помещиков и, что всего важнее, действия эти происходили будто бы по постановлению местных земельных и других комитетов[138].

В столице и больших городах с ужасной силой стала развиваться эпи­демия погромов и грабежей. Такого рода эпидемии появлялись обычно в период революции и анархического движения в разных странах. Подобную эпидемию грабежей мы имели в 1905-1906 г. г. в России. Она мотивирова­лась тем, чтобы иметь деньги для продвижения революции, которая не до­стигла своей цели. Случались и грабежи иного рода. В 1917 году грабежи были вызваны экономическими причинами, отчасти вследствие неудовле­творительного состояния внешней политики, а также по причине пропаган­ды большевизма.[139] При ограблении грабители вели себя грубо. На ограбляе­

мых рвали одежду, отрывали карманы, толкали, забирали не только бумаж­ники с деньгами, но и снимались с рук драгоценности, срывались часы. Прибывшая милиция всегда действовала решительно.[140]

Грабежи следовали один за другим в течении многих месяцев, начав­шись вскоре после начала революции и продолжались почти беспрерывно как в столице, так и в других городах. Вместе с грабежами одни за другим следовали и погромы. Почвой для эпидемии погромов общее подорожание жизни, недостаточность продовольствия, масса выпущенных на свободу уголовных преступников, усиление дезертирства и большевистская пропа- ганда[141].

Таким образом, начало войны и нарастание социальной напряженности в стране определило приоритеты развития полицейской системы в условиях военного времени и чрезвычайной ситуации социального характера. Акцент был сделан на политическую полицию, деятельность которой нельзя не признать глубоко профессиональной. В то же время в условиях кризиса в основных сферах политической и экономической жизни страны - одними полицейскими мерами предотвратить разрушение государственно-правовой системы становилось уже в принципе невозможным.

<< | >>
Источник: Миняйленко Н.Н., Шныров А.Е.. обеспечения безопасности и правопорядка Российской империи в период Первой мировой войны и чрезвычайных ситуаций социального характера: монография / Н.Н. Миняйленко, А.Е. Шныров - Саратов, 2020. - 120 с.. 2020

Еще по теме § 2. Функции органов полиции по охране правопорядка и общественной безопасности:

- Авторское право России - Аграрное право России - Адвокатура - Административное право России - Административный процесс России - Арбитражный процесс России - Банковское право России - Вещное право России - Гражданский процесс России - Гражданское право России - Договорное право России - Европейское право - Жилищное право России - Земельное право России - Избирательное право России - Инвестиционное право России - Информационное право России - Исполнительное производство России - История государства и права России - Конкурсное право России - Конституционное право России - Корпоративное право России - Медицинское право России - Международное право - Муниципальное право России - Нотариат РФ - Парламентское право России - Право собственности России - Право социального обеспечения России - Правоведение, основы права - Правоохранительные органы - Предпринимательское право - Прокурорский надзор России - Семейное право России - Социальное право России - Страховое право России - Судебная экспертиза - Таможенное право России - Трудовое право России - Уголовно-исполнительное право России - Уголовное право России - Уголовный процесс России - Финансовое право России - Экологическое право России - Ювенальное право России -