Рейдерство и силовое предпринимательство: сходства и отличия

Выше отмечалось, что ключевым отличием рейдерства от силового предпринимательства является несиловой характер оказания воздействия на

оппонентов. Между тем, несмотря, на указанное различие эти виды деятельности обладают набором сходных черт.

Так как проблема соотношения рейдерства и силового предпринимательства^ является определяющей при. разработке мер противодействия, мы считаем необходимым подробнее остановиться на данном вопросе.

В экономической литературе силовое предпринимательство представляется как деятельность по конвертации организованной силы в рыночные блага (деньги, ценные бумаги, недвижимость, имущество и т. д.) [Волков; 2005].

Сходства между силовым предпринимательством, и рейдерством прослеживаются., как по основным-, характеристикам и экономическому содержанию этих видов деятельности, так и по этапам развития,, формам взаимодействия с бизнесом и характеру влияния на поведение экономических агентов. Однако, сохранив набор признаков силового предпринимательства, рейдерство приобрело ряд новых характеристик, позволивших ему адаптироваться- к изменившимся условиям российской

экономики, в то время как позиции силового предпринимательства постепенно слабеют.

1. Сходства рейдерских акций и проектов силовых предпринимателей

высокая доходность;

= в базовых !

! характеристиках ;

■ реализуемых • проектов

в способах і

финансирования^ j

высокий уровень риска;

ориентация на краткосрочные и среднесрочные проекты;

мгновенная реакция на изменения ситуации;

быстрое принятие решение;

незамедлительное привлечение любых необходимых ресурсов;

склонность к оперированию теневыми денежными потоками;

2. Сходства рейдерства и силового предпринимательства как явлений

!

h

I

I

в динамике

развития j

і I h

I

стремительное распространение;

развитие от простых форм к более сложным;

вовлечение все большего круга лиц по мере развития явления;

Рис. 2. Рейдерство и силовое предпринимательство: основные сходства

Сходства рейдерских акций и проектов силовых предпринимателей.

Прежде всего, следует отметить сходства базовых характеристик реализуемых проектов с точки зрения инвестиционного анализа (рис. 2). Обратимся к исследованию мотивов рейдеров и бандитов, вновь воспользовавшись системой координат риск-доходность (рис. 3). Главным стимулом к рейдерству и силовому предпринимательству является высокая доходность. Однако за нее и те, и другие вынуждены платить высоким уровнем риска. Указанная особенность поведения силовых предпринимателей и рейдеров - одно из принципиальных отличий их деловых практик от обычной предпринимательской деятельности.

55

Отметим также, что и рейдеры, и силовые предприниматели стремятся к реализации краткосрочных и среднесрочных проектов (продолжительностью до трех лет). Отсутствие интереса к долгосрочным проектам обусловлено тем, что их реализация вынуждает «замораживать в проекте» часть располагаемых ресурсов, ограничивая тем самым возможности участия в других начинаниях.

И рейдеров, и силовых предпринимателей от прочих субъектов экономической деятельности отличают базовые принципы реализации инвестиционных проектов. Их действиям присуща быстрота реакции на текущие изменения, высокая скорость принятия решений, способность в короткий срок привлечь необходимые финансовые, трудовые, информационные и иные ресурсы.

а) Обычная предпринимательская деятельность б) Рейдерство и силовое предприниматьельство

Рис. 3. Кривые риск-доходность для обычной предпринимательской деятельности (а)

и рейдерства и силового предпринимательства (б)

При этом и те, и другие тяготеют к оперированию теневыми

финансовыми потоками. Теневое финансирование, с одной стороны, повышает уровень риска, так как связано с нарушением законодательных норм, а с другой - напротив, снижает его, позволяя скрывать реальные финансовые потоки, формировать резервы для взяток, откатов и иных нелегальных платежей.

Сходства рейдерства и силового предпринимательства как явлений. До конца 1980-х годов силовое предпринимательство оставалось на

экономической периферии, однако в последующее десятилетие оно получило стремительное распространение. Периодом наивысшего его развития в России принято считать первую половину 1990-х годов. Силовые структуры стали быстро появляться во всех регионах страны, в короткий срок утвердив свое влияние в большинстве сфер экономической деятельности. Столь же стремительно набирало обороты и рейдерство: возникнув на рубеже 1990- 2000-х годов, оно приобрело всероссийские масштабы уже к 2003-2004 годам.

Процесс трансформации рейдерства^[26] во многом повторяет историю развития силового предпринимательства в 1990-е годы. В. Волков обратил внимание на то, что в течение этого периода происходил переход от простых форм силового предпринимательства к более сложным.

Охранные отношения (так называемое «крышевание») стали первой и наиболее простой формой силового предпринимательства: под угрозой насильственных действий со стороны силовых структур коммерсанты были вынуждены отдавать часть своих доходов в обмен на услуги по уменьшению потенциальных угроз, исходящих от других силовых структур. Охранные отношения широко распространились в. первой половине 1990-х годов. Взаимодействие бизнеса и силовых предпринимателей в этот период осуществлялось исключительно по инициативе бандитов.

Силовое партнерство и силовое посредничество, как более зрелые формы,силового предпринимательства, получили развитие в середине 1990-х годов. Силовое партнерство предполагало установление между владельцами средств насилия и хозяйствующими субъектами отношений на постоянной основе. За долю в прибыли или регулярные отчисления силовые структуры брали на себя решение вопросов, связанных со снижением

предпринимательских рисков, обеспечивая благоприятную хозяйственную среду для своего клиента [Волков, 2005, с. 71]. Сначала преступные группировки занимались преимущественно физической охраной, сопровождением экспортно-импортных операций и предотвращением мошенничества. Но с развитием рыночных отношений и стремительным ростом числа сделок функции силовых партнеров становились более сложными и разнообразными: от сбора информации о контрагентах предприятия до разрешения корпоративных споров и представительства интересов бизнеса в государственных органах. Возможность выполнения этих бизнес-функций силовыми предпринимателями обеспечивалась умелым использованием организованной силы и информации.

Силовое посредничество заключалось в сотрудничестве бизнеса с силовыми структурами на нерегулярной основе. В большинстве случаев предприниматели обращались к силовым группировкам при необходимости вернуть кредиторскую задолженность, обналичить денежные средства, разрешить хозяйственный спор.

Трансформация рейдерства в значительной мере происходит по схожему сценарию. В период становления и «расцвета» данной практики отношения между захватчиками и бизнесом преимущественно выстраивались по принципу «агрессор-жертва». Однако в последующие годы отношения нередко формируются, на условиях «рейдерского партнерства» и «рейдерского посредничества». Захватчики начали оказывать бизнесу широкий спектр услуг: от консультирования и защиты от других агрессоров до заказных рейдерских атак в интересах клиента.

С целью снижения рисков рейдеры стали привлекать к участию в проекте представителей различных служб, ведомств, средств массовой информации и т.д. Похожие изменения происходили и в практике силового предпринимательства: наблюдался сдвиг в сторону использования

государственных регулирующих органов и иных структур в интересах бандитов [Волков, 2005, с. 81-82].

Совокупность отличительных признаков силового

предпринимательства и рейдерства можно условно разделить на четыре группы: отличия в составах специалистов; отличия в объектах воздействия; отличия в инструментах достижения целей и характере риска (рис. 4).

Рис. 4. Рейдерство и силовое предпринимательство: основные отличия Отличия в составах специалистов, задействованных в силовом

предпринимательстве и рейдерстве. Большая часть специалистов по рейдерству - это лица с высоким уровнем профессиональной подготовки, прошедшие обучение в лучших российских и зарубежных вузах, имеющие опыт работы в ведущих консалтинговых, инвестиционных и финансовых компаниях. Между тем, силовые группировки укомплектовывались в основном ветеранами афганской войны, бывшими спортсменами, пытавшимися адаптироваться к быстроменяющимся условиям жизни,

бывшими (а нередко и действующими) сотрудниками различных государственных военизированных спецподразделений.

Штат рейд-структур редко включает бывших силовых предпринимателей, но и в таких случаях их участие в деятельности рейдера, как правило, носит подчиненный характер и сводится к силовой поддержке реализации проектов (в первую очередь физический контроль захваченных активов).

Отличия в объектах воздействия. Организационные решения и действия силовых предпринимателей были преимущественно направлены против участников малого бизнеса. Наибольший интерес для них & представляли предприятия с низкими инвестиционными потребностями, быстрым и значительным наличным оборотом и простой технико­экономической схемой деятельности. Поэтому в сферу влияния силового предпринимательства в первую очередь попадали предприятия сферы услуг, а также оптовой и розничной торговли. Силовые группировки не стремились становиться собственниками промышленных предприятий, их в большей степени привлекала возможность контролировать денежные потоки. Напротив, цель рейдеров - установление контроля над компаниями вместе со всеми их активами, причем чем выше стоимость захватываемых активов, тем более привлекателен проект для рейдера. Высокая ликвидность на рынке корпоративного контроля, обеспечиваемая относительной политической стабильностью и предсказуемостью экономического развития, позволяет рейдерам в короткий срок реализовывать захваченные активы на рынке, высвобождая финансовые ресурсы для новых проектов.

Отличия в технологиях достижения целей и в характере риска. Анализируя отношения, возникающие при силовом предпринимательстве,

В. Волков обратил внимание на то, что ключевым преимуществом силовых

предпринимателей по сравнению с другими субъектами экономики являлась «способность определять или ограничивать действия других участников экономической деятельности как посредством прямого принуждения, так и за счет влияния на их ожидания» [Волков, 2005, с. 89]. Аналогичной способностью обладают и рейдеры. Инструментарий, позволяющий ее реализовать, у рейдеров и силовых предпринимателей отчасти сходный, отчасти разный.

Рассмотрим особенности моделей принятия решения рейдерами и силовыми предпринимателями, вновь используя систему координат риск- доходность (рис. 5). Стремясь определять и ограничивать поведение других участников, силовые предприниматели тяготели к применению угроз и насилия. Рейдеры же ориентируются на использование менее рискованных законных или, по крайней мере, внешне законных, инструментов, таких как судебные иски, вступление в сговор с компаниями-контрагентами фирмы- мишени, инициирование проверок со стороны- налоговых органов, органов внутренних дел и прочих структур.

Особенности применяемых технологий определяют не только отличия форм кривых риск-доходность, но и положение каждого из возможных проектов в системе координат для рейдера и силового предпринимателя (рис. 5). Более высокая склонность бандитов к риску находит отражение в уменьшении угла наклона кривой риск-доходность, а также в смещении границы приемлемого уровня риска вправо. Однако в условиях ужесточения контроля за соблюдением законодательства повышается рискованность любого проекта, реализуемого с применением угроз и насилия. В результате наблюдается значительное смещение проектов в системе координат риск- доходность вправо (рис. 56), что свидетельствует об уменьшении множества привлекательных для силового предпринимателя проектов. Как следствие, происходит постепенное вытеснение данной практики.

61

Применяемый рейдерами инструментарий позволяет реализовать тот же проект с высокой доходностью, но с меньшим уровнем риска. Другими словами, рейдеры поняли: чтобы получить завод под свой контроль, нет необходимости в физическом устранении директора и/или основных собственников - нужно лишь скупить акции у миноритарных акционеров, либо инициировать процедуру банкротства, либо использовать иные легитимные, или внешне легитимные, технологии. Тогда основной риск рейдера сводится к финансовому риску и к риску не достичь поставленной цели, в то время как риск силового предпринимателя - это опасность потерять свободу, здоровье или даже жизнь.

Рис. 5. Кривые риск-доходность для рейдерства (а) и силового предпринимательства (б)

Таким образом, рейдерство показало свое существенное превосходство над силовым предпринимательством. Ни более высокий уровень приемлемого риска, ни большая склонность к риску не позволили силовым предпринимателям составить конкуренцию рейдерам. Обладая рядом существенных отличий от бандитов, рейдеры способны получать высокую доходность, зачастую оставаясь в рамках правового поля. Эти отличия диктуют необходимость проведения особой политики противодействия рейдерству - комплекса мер, отличных от инструментов борьбы с силовым предпринимательством. Восприятие рейдерства как особого вида

62

экономической деятельности, а не как бандитизма - первый необходимый шаг в разработке политики противодействия.

2.5. Институциональные и социально-экономические факторы генезиса и распространения практики рейдерства

Учитывая бесконечно широкий мир факторов, оказывающих влияние на развитие рынка корпоративного контроля целесообразно уделить внимание только тем из них, которые наиболее существенны с точки зрения становления и развития российской практики рейдерства (рис. 6).

гипертрофия внелегальной экономики

ценностно-нормативный вакуум

отсутствие альтернативных вариантов рискованных высокодоходных вложений

Рис. 6. Основные институциональные и социально-экономические факторы генезиса и распространения практики рейдерства

Во-первых, это сложившаяся во время приватизации и сохранившаяся в постприватизационный период структура собственности, характеризующаяся как распыленная, с относительно высокой долей аутсайдеров, не участвующих в управлении обществом. В условиях неразвитого фондового рынка она способствовала стремительному распространению рейдерства в форме враждебных поглощений.

в коррупция и блат

политическая стабильность и экономический рост

постприватизационная структура собственности

Во-вторых, весомую поддержку рейдерству дает всеобъемлющая коррупция как на микро-, так и на макроэкономическом уровнях. В дополнение к коррупции следует отметить такое проявление сетевого капитализма как блат, заключающийся в использовании «неформальных контактов, основанных на взаимной симпатии и доверии, т.е. в обращении к друзьям и знакомым» [Олейник, 2005b, с. 369]. Наряду с коррупцией, блат формируют среду, в которой защитить свое предприятие от посягательств со стороны третьих лиц, становится практически не возможно.

В-третьих, на этапе становления рейдерству благоприятствовала несовершенная правовая среда. По мнению делового сообщества, рейдерская практика стала возможной вследствие отсутствия эффективной судебной системы и адекватного законодательства^[27]. Недостаточно четкая и неполная спецификация прав собственности сделали допустимой легализацию незаконного перехода контроля над активами и компаниями. Действующее арбитражное процессуальное законодательство допускает «конкуренцию» судебных актов, урегулирование корпоративных разногласий в системе судов общей юрисдикции, недобросовестное использование судебной системы с целью оказания давления на оппонентов.

Особый интерес в данном контексте представляют законодательные нормы прямо или косвенно провоцирующие рейдерство. Так принятие в 1998 году закона «О банкротстве (несостоятельности)»^[28] способствовало интенсификации перераспределения активов на рынке корпоративного контроля через механизм банкротства, а вступление в силу закона «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения^[29]» активизировало процессы недружественного поглощения в сельскохозяйственном секторе.

Ликвидация остаточной государственной собственности в форме так называемой «точечной» приватизации также создает благоприятную почву для новых рейдерских атак. Зачастую первым шагом в реализации рейдерской акции становится приобретение пакета акций на аукционах, проводимых территориальными отделениями Российского Фонда Федерального Имущества или специализированными уполномоченными учреждениям субъектов федерации. Так, в 2004 году Фонд Имущества Московской области реализовал пакет акций, составляющий 38% уставного капитала ОАО «Мособлпроммонтаж», спровоцировав многолетний корпоративный конфликт^[30].

Субсидирование государством дешевых ипотечных кредитов также косвенно стимулирует захваты. По мнению В. Минца, субсидирование дешевых ипотечных кредитов является одним из важнейших факторов роста стоимости недвижимости [Минц, 2007, с. 120]. В результате этого возрастает доходность, а следовательно, и привлекательность рейдерских акций, целью которых является получение контроля над зданиями, сооружениями и земельными участками предприятий.

Четвертым фактором генезиса и развития рейдерства является гипертрофия внелегальной экономики. «Внелегальная экономика совокупность экономических взаимодействий, совершаемых их участниками без обращения к нормам закона. При этом нормы закона могут как напрямую нарушаться, так и «обходиться» с помощью выискивания* лакун в законах» [Олейник, 2005а, с. 593]. Так практика сокрытия доходов, ухода от налогообложения, ведения двойной бухгалтерии и иные нелегитимные операции существенно упрощают рейдерские атаки, позволяя эффективно оказывать давление на несговорчивых контрагентов.

Объясняя гипертрофию внелегальной экономики, А. Олейник указывает на «формирование у экономических субъектов устойчивых установок на неуважение закона. Привыкнув действовать вне правовых рамок, предприниматели в кратко- и даже среднесрочной перспективе обоснованно не будут реагировать на изменившиеся стимулы» [Олейник, 2005а, с. 598-599].

Наличие масштабного и высоко развитого внелегального сектора не только расширяет возможности финансирования рейдерских акций и их отдельных процедур, но и увеличивает набор доступных рейдеру способов оказания давления и достижения поставленных целей.

В-пятых, не созданы условия для высоко рискованных вложений, представляющих альтернативу рейдерству. На сегодняшний день по- прежнему отсутствуют эффективные институты для развития- венчурного инвестирования, несмотря на наличие в предпринимательской среде значительных свободных денежных средств и желание бизнеса инвестировать в рискованные проекты, характеризующиеся высокой ожидаемой доходностью.

Шестым значимым фактором развития рейдерства является ситуация аномии, т.е. ценностно-нормативного вакуума, присущая сегодняшней России. Правовые нормы и мораль имеют достаточно низкую значимость. Эта особенность менталитета не может не сказываться на доминирующих формах трансферта капитала. Зарубежные исследователи отмечают, что индивидуализм как особая черта менталитета стимулирует развитие процессов недружественных поглощений [Schneper, Guillen, 2001, р. 15].

Однако не только деструктивные по своей природе особенности внешней среды создают стимулы к рейдерству. В качестве седьмого фактора отметим относительную политическую стабильность. Проведя межстрановой анализ практики враждебных поглощений, В. Шнеппер и М. Гуиллен пришли к выводу о наличии положительной зависимости между

политической стабильностью и распространенностью недружественных поглощений [Schneper, Guillen, 2001, р. 21]. По нашему мнению, допустима экстраполяция данного наблюдения на российскую практику рейдерства. Дело в том, что политическая стабильность сказывается на увеличении ликвидности корпоративных активов. Захват предприятий и их имущества не имел бы экономического смысла, если бы отсутствовала возможность дальнейшей реализации объекта захвата. Политическая стабильность и экономический рост, поддерживаемый положительной динамикой стоимости нефти на мировых рынках, снижают неопределенность, позволяют планировать рейдерские атаки, исходя из предположения о том, что регулирование, налоги и законы о защите прав собственности, существующие на начальной фазе проекта,, не будут непредсказуемо* меняться: Политическая нестабильность, напротив, сужает набор привлекательных для рейдера проектов, вынуждая отдавать приоритет менее рискованным краткосрочным начинаниям:

Такие факторы как отсутствие институционализированного рынка капитала и несовершенство законодательства способствовали зарождению’ рейдерства. Последующее развитие и распространение практики захватов стало возможным благодаря коррупции, динамичному росту стоимости недвижимости, наличию масштабного внелегального сектора, политической стабильности; особенностям менталитета российских граждан и необдуманной государственной политике как в различных секторах экономики, так и общеэкономических вопросах.