343. Какова очередность погашения требований по денежному обязательству?
В соответствии со ст.319 ГК сумма произведенного платежа, недостаточная для исполнения денежного обязательства полностью, при отсутствии иного соглашения погашает прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем – проценты, а в оставшейся части – основную сумму долга.
Судебная практика выявила основную проблему этой нормы, заключающуюся в следующем. Употребленное законодателем в ст.319 ГК слово «проценты» может иметь двоякое толкование. С одной стороны, под процентами можно понимать проценты, уплачиваемые за пользование заемными деньгами; с другой стороны, процентами именуются также проценты, уплачиваемые в качестве санкции за неисполнение денежного обязательства (ст.395 ГК), а также пеня, которая также выражается в процентах.
Эта двусмысленность не замедлила сказаться на практике. Зачастую кредиторы (как правило, банки, выдавшие заемщику кредит) засчитывали поступившие от должников денежные средства в счет причитавшихся неустоек или процентов по ст. 395 ГК, но не в счет капитальной суммы долга.
Начиная с 1997г. ВАС РФ последовательно отменял судебные акты, в которых такие действия кредиторов признавались правомерными. Например, в одном из дел суд указал, что в ст.319 ГК речь идет об очередности погашения требований по денежному обязательству с учетом начисления процентов, но не штрафа и пени. Поэтому на момент предъявления иска у ответчика не существовало долга перед истцом (см. постановление Президиума ВАС РФ от 25.02.1997 N4945/96). В еще одном деле ВАС РФ указал, что повышенные проценты, установленные как платеж за просрочку, носят характер согласованной сторонами санкции за неисполнение денежного обязательства. Далее ВАС РФ сделал вывод о том, что банк в нарушение закона и условий договоров при безакцептном списании денежных средств производил погашение в первую очередь не только процентов за пользование кредитами, но и повышенных процентов, увеличивая тем самым задолженность заемщика (см.
постановление Президиума ВАС РФ от 10.06.1997 N626/97).В другом деле ВАС РФ распространил действие ст.319 ГК не только на платеж, но и на зачет обязательств, указав, что истец неправомерно квалифицировал зачтенную денежную сумму как погашение процентов за пользование чужими денежными средствами преимущественно перед капитальной суммой долга, что, по мнению ВАС РФ, противоречит положениям ст.319 ГК (см. постановление Президиума ВАС РФ от 01.07.1997 N1453/97)[206].
В деле 1998г. ВАС РФ также остался верным выработанной позиции, дополнив ее небольшим уточнением: санкции за неисполнение или просрочку исполнения обязательства не подлежат учету в порядке, предусмотренном ст.319 ГК, а применяются в судебном порядке (см. постановление Президиума ВАС РФ от 03.02.1998 N4850/97).
Результатом этой практики стало разъяснение, помещенное в совместное постановление Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08.10.1998 N13/14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами». В п.11 этого постановления содержится следующее указание: под процентами, погашаемыми ранее основной суммы долга, в ст.319 ГК понимаются проценты за пользование денежными средствами, подлежащие уплате по денежному обязательству, в частности проценты за пользование суммой займа, кредита, аванса, предоплаты и т.д.
В последующей практике ВАС РФ также неоднократно возвращался к указанной проблеме. Например, в одном из дел ВАС РФ указал, что суд в нарушение ст.319 ГК отнес уплаченные ответчиком денежные суммы не в счет погашения основной задолженности, а в счет погашения начисленных банком процентов, предусмотренных ст.395 ГК, – процентов, которые должны погашаться после суммы основного долга (см. постановление Президиума ВАС РФ от 15.05.2001 N8296/00). В другом деле ВАС РФ также разъяснил нижестоящему суду, что санкции за неисполнение или просрочку исполнения обязательства в порядке, предусмотренном ст.319 ГК, погашению не подлежат (см.
постановление Президиума ВАС РФ от 17.07.2001 N164/01).Нормы ст.319 ГК носят диапозитивный характер. Это означает, что они могут быть изменены соглашением сторон. Судебная практика выявила, что результатом изложенного подхода ВАС РФ стало широкое применение следующего договорного приема: стороны договора стали изменять очередность погашения денежных требований, в частности, вносить в договор условие о том, что платеж должника в первую очередь погашает неустойки и штрафные проценты, а затем уже – проценты за пользование деньгами и капитальную сумму долга. Как правило, подобные условия включались банками в кредитные договоры, государственными органами – арендодателями – в договоры аренды, энергоснабжающими организациями – в договоры с абонентами и т.п. Очевидно, что включение подобных в высшей степени невыгодных для должников по обязательству условий в договор осуществляется под давлением кредитора, которому должник не может сопротивляться (в противном случае он не получит кредит, не приобретет права аренды и т.п.).
Отношение судов к подобным договорным условиям различно. Некоторые суды отказываются признавать незаконность (либо – несправедливость) подобных условий, указывая, что норма ст.319 ГК диспозитивна, а в силу ст.421 ГК стороны свободны в заключении договора и выборе договорных условий. Наиболее четко эта позиция прослеживается в судебных актах ФАС МО и ФАС СЗО. Например, по одному из дел этот окружной суд отменил решение нижестоящего суда, который, по мнению кассационной инстанции, неправильно применил ст.319 ГК. Окружной суд указал: вывод суда о несоответствии условия договора, предусматривающего очередность погашения сумм процентов, пени и основной задолженности, ст.319 ГК нельзя признать правильным. Из содержания ст.319 ГК следует, что предусмотренная этой статьей очередность применяется при отсутствии иного соглашения. В данном случае имелось иное соглашение между сторонами по договору, которое и должно было применяться судом (см. постановление ФАС МО от 26.08.1999 NКГ-А40/2693-99, а также постановления ФАС МО от 14.03.2006 NКГ-А40/1273-06; ФАС СЗО от 24.05.2006 NА56-24198/2005).
В еще одном деле ФАС МО не согласился с доводами кассационной жалобы о том, что изменение договором нормы ст.319 ГК (в части зачисления неустойки преимущественно перед капитальной суммой долга) приводит к тому, что должник лишается возможности когда-либо погасить свою задолженность. По мнению суда, это соглашение сторон при заключении сделки явилось следствием волеизъявления обеих сторон и признаков ничтожности не имеет. Обязательства же должны исполняться сторонами договора надлежащим образом в том виде, как они предусмотрены договором (см. постановление от 30.01.2006 NКГ-А40/13883-05).
В другом, аналогичном споре ответчик сослался на то, что его контрагент, пользуясь своим положением, настоял на включении в договор условия об изменении очередности погашения требований по денежному обязательству и подобные действия должны квалифицироваться как злоупотребление правом (ст.10 ГК). Окружной суд не поддержал этот довод, указав, что действия истца не могут рассматриваться как злоупотребление правом, так как они направлены на защиту нарушенного права и законных интересов, соответствуют закону и условиями договора и потому не являются злоупотреблением правом (см. постановление ФАС МО от 17.08.2006 NКГ-А40/7335-06).
Однако подобный (в принципе, не вполне гибкий и потому не всегда справедливый) подход разделяется далеко не всеми окружными судами. Наиболее принципиальное отрицательное отношение к самой возможности изменения договором положений ст.319 ГК было высказано ФАС СКО. Так, по одному из дел, рассмотренных еще в 1999г., этот окружной суд отменил определение об утверждении мирового соглашения по следующей причине: мировое соглашение предусматривало обязанность ответчика уплатить проценты за пользование чужими денежными средствами, порядок погашения которых определен с нарушением ст.319 ГК. По мнению окружного суда, это нарушало права ответчика, и поэтому определение об утверждении мирового соглашения было отменено, а дело передано на новое рассмотрение (см. постановление от 09.09.1999 NФ08-1862/99).
В другом деле окружной суд дал следующее, весьма ограничительное толкование ст.319 ГК: неустойка не является денежным обязательством и не указана в ст.319 ГК. Следовательно, погашая задолженность за счет полученного имущества, кредитор должен был погасить неустойку в последнюю очередь. Довод кредитора о том, что договором предусмотрена иная очередность погашения требования, не был принят судом во внимание, поскольку погашение задолженности осуществлялось не в рамках кредитного договора, а в судебном порядке и предусмотренные договором условия по окончании срока его действия не применяются (см. постановление ФАС СКО от 21.10.1999 NФ08-2243/99).
Однако наиболее «революционное» толкование ст.319 ГК было дано в делах, рассмотренных в 2005-2006 гг. Так, в одном из постановлений ФАС СКО поместил следующее разъяснение: условие договора о том, что поступившие платежи независимо от указанного назначения направляются в первую очередь на погашение неустойки, противоречит ст.319 ГК, так как оно лишает неустойку ее обеспечительного характера (см. постановление от 02.03.2005 NФ08-400/05). Схожий вывод содержится в еще одном кассационном постановлении: взыскание в первую очередь неустойки затрудняет исполнение основного обязательства и искусственно увеличивает задолженность, что противоречит обеспечительной природе неустойки (см. постановление ФАС СКО от 12.05.2005 NФ08-1859/05).
Развернутое объяснение своей позиции окружной суд дал в другом деле. Суд указал, что первоочередное погашение неустойки противоречит обеспечительному характеру неустойки, поскольку препятствует исполнению основного обязательства и искусственно увеличивает размер ответственности, а также не соответствует ст.319 ГК, предусматривающей возможность погашения в первую очередь договорных процентов (т.е. процентов, уплачиваемых должником по основаниям, не связанным с нарушением денежного обязательства), но не договорной ответственности (неустойки) (см. постановление ФАС СКО от 21.07.2005 NФ08-3152/05).
ФАС СКО вполне последовательно придерживается подобной позиции не только при рассмотрении дел о взыскании задолженности, но и при рассмотрении споров, связанных с заключением договоров (в частности, с формулированием тех или иных условий договоров). Например, в одном из дел суд поддержал арендатора, который требовал не включать в договор аренды, заключаемый с государственным органом, условие, изменяющее порядок погашения требований, установленный ст.319 ГК (погашение неустоек перед капитальной суммой долга) (см. постановление ФАС СКО от 26.01.2006 NФ08-6673/05). В другом похожем споре суд пришел к следующему выводу: нижестоящие суды правомерно исключили из договора условия о погашении неустоек перед капитальной суммой долга и указали, что условия соответствующего пункта договора должны определяться с учетом требований ст.319 ГК (см. постановление ФАС СКО от 31.05.2006 NФ08-2344/06).
Схожей практики придерживается и другой окружной суд – ФАС ВСО. Например, по одному из дел окружной суд констатировал, что содержание договора, заключенного сторонами спора, указывает на то, что порядок очередности погашения требований, предусмотренный ст.319 ГК, был изменен. Включение в договор условия по первоочередному гашению неустойки фактически исключает возможность снижения неустойки, предусмотренной ст.333 ГК. Таким образом, по мнению окружного суда, спорный пункт договора содержит в себе ответственность за несвоевременное погашение долга и очередность погашения требований по денежному обязательству, что не допускается сущностью возникших между сторонами правоотношений. Это условие договора нарушает права и интересы истца и является, по мнению суда, недействительным в силу ст.168 ГК, поскольку оно не соответствует очередности погашения требований по денежному обязательству, установленной в ст.319 ГК (см. постановление ФАС ВСО от 26.08.2002 NА19-3307/02-10-Ф02-2396/02-С2).
Совершенно невообразимый вывод по поводу диспозитивной ст.319 ГК был сделан и ФАС ДО. Окружной суд установил, что договором, заключенным между истцом и ответчиком, предусмотрено, что при начислении пени за просрочку платежа кредитор в первоочередном порядке погашает сумму пени, а оставшуюся сумму засчитывает в счет арендной платы по договору. Указанное условие, по мнению кассационной инстанции, противоречит ст.319 ГК (!) и потому является недействительным (см. постановление от 11.07.2006 NФ03-А73/06-1/2301).
Подобная судебная практика должна получить вполне недвусмысленную оценку – она прямо противоречит диспозитивному характеру нормы ст.319 ГК, который допускает изменение порядка, изложенного в этой норме, на другой, произвольно установленный сторонами. Понятно, что такое условие может оказаться в договоре только в том случае, когда у кредитора имеются рычаги (экономические, правовые) давления на должника. Суды же, в свою очередь, явно чувствуют подоплеку появления подобных договорных условий и пытаются хоть как-то на нее реагировать. Однако оставаться при этом на почве буквы закона у них пока не получается...
Другой способ «борьбы» окружных судов с диспозитивностью ст.319 ГК заключается в следующем. Суды считают, что указание должником в платежном поручении в графе «Назначение платежа» вида требования, на исполнение которого направлен платеж, является препятствием для применения кредитором установленного договором порядка погашения денежных требований.
Например, по одному из дел окружной суд указал, что доводы ответчика о том, что при погашении требований по денежному обязательству необходимо руководствоваться ст.319 ГК, обоснованно не приняты судами во внимание, поскольку в каждом платежном документе указаны назначение платежа, период, за который производилась оплата (см. постановление ФАС ЦО от 16.05.2001 NА08-3766/00-2)[207].
Более осторожно высказался по этому вопросу ФАС СЗО: поскольку в платежном поручении не было указано назначение платежа, то при распределении поступивших денежных средств кредитор мог руководствоваться соглашением сторон (см. постановления ФАС СЗО от 04.06.2002 NА21-835/02-С2; ФАС МО от 03.09.2004 NКГ-А40/7626-04).
В еще одном деле ФАС ПО пришел к выводу о том, что коль скоро в платежных поручениях ответчиком было указано назначение платежа, у суда первой инстанции не было оснований зачитывать эти платежи в счет погашения пени, как это было предусмотрено в соответствующем условии договора (см. постановление от 17-19.09.2002 NА06-1289-16/02).
ФАС ВСО также придает указанию должником назначения платежа значение фактора, отменяющего установленный договором порядок распределения денежных средств между несколькими требованиями. Например, в одном деле окружной суд счел, что истец необоснованно распределял полученные от ответчика суммы, погашая в первоочередном порядке неустойку, несмотря на то, что в графе «Назначение платежа» в платежных поручениях, которые приобщены к материалам дела, ответчик указал назначение платежей как оплата за аренду за соответствующие месяцы. В еще одном деле суд также подчеркнул повышенное значение указания назначения платежа и признал верным вывод суда первой инстанции о правомерности отнесения истцом ряда сумм, оплаченных без указания назначения платежа, в счет погашения основного долга по договору займа (см. постановление ФАС ВСО от 14.09.2006 NА19-1612/03-6-14-Ф02-4479/06-С2).
На наш же взгляд, указание должником какого-либо назначения платежа никак не может иметь значения для кредитора, который имеет право рассчитывать на получение платежа в соответствии с положениями заключенного договора. Статья319 ГК не наделяет должника правом определять, на исполнение какого требования следует направить денежные средства. Одностороннее указание должником назначения платежа (даже в совокупности с принятием кредитором такого платежа) не может быть квалифицировано как соглашение сторон, о котором говорится в ст.319 ГК.