171. Какие сделки и в каких случаях признаются притворными (прикрывающими куплю-продажу), если в результате их совершения акционер (участник) не имеет возможности реализовать преимущественное право приобретения акций (долей), продаваемых другим акционером (участником) третьему лицу?
В отношении акций ЗАО Пленум ВАС РФ (см. подп. 9 п.14 постановления от 18.11.2003 N19) признал, что преимущественное право действует только при отчуждении акций путем продажи.
Аналогичный вывод содержится в отношении сделок с долями в ООО (подп. «б» п.12 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 09.12.1999 N90/14).Отдельно Пленум ВАС РФ коснулся тех случаев, когда сторонами с целью обхода преимущественного права заключается договор дарения: в случае представления заинтересованным лицом, имеющим преимущественное право на приобретение акций, доказательств, свидетельствующих о том, что договор безвозмездного отчуждения акций (дарения), заключенный участником общества с третьим лицом, является притворной сделкой и фактически акции были отчуждены на возмездной основе, такой договор в силу п.2 ст.170 ГК является ничтожным, а к сделке, с учетом ее существа, применяются правила, регулирующие соответствующий договор (подп. 8 п.14 постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 N19).
На практике весьма распространены случаи обхода установленного законом преимущественного права акционера (участника) путем заключения договора дарения (хотя в действительности приобретатель уплачивает продавцу цену). Как показывают материалы арбитражной практики, доказать направленность воли сторон на заключение договора купли-продажи и, соответственно, признать договор дарения притворной сделкой оказывается очень сложно. В большинстве случаев суды отказывают в удовлетворении подобных исков на том основании, что доказательств возмездности сделки лицами, участвующими в деле, не представлено (см. постановления ФАС ЗСО от 08.08.2005 NА31-2483/12; ФАС МО от 12.05.2003 NКГ-А41/2519-03, от 30.06.2003 NКГ-А40/4069-03, от 14.03.2005 NКГ-А40/9-05, от 14.03.2005 NКГ-А40/36-05, от 14.03.2005 NКГ-А40/183-05, от 14.03.2005 NКГ-А40/168-05, от 17.10.2005 NКГ-А40/9910-05, от 06.03.2006 NКГ-А41/717-06, от 22.05.2006 NКГ-А40/3972-06; ФАС ПО от 21.09.2004 NА65-12657/02-СГ3-13/25, от 17.03.2005 NА12-18556/04-С35).
При этом, как указывают кассационные суды (см. постановления ФАС ЗСО от 13.06.2006 NА43-41609/2005-20-1147; ФАС СЗО от 24.12.2004 NА26-1061/04-16, от 17.05.2006 NА56-18396/2005, от 21.06.2006 NА21-8095/2004-С2; ФАС СКО от 07.12.2006 NФ08-6260/2006), одни лишь факты экономической нецелесообразности сделки и отсутствия родственных связей между ее сторонами не свидетельствуют о притворности волеизъявления передать в дар акции (доли). Доказывание притворности сделки осложняется еще и тем, что в ряде случаев суды не допускают использования показаний свидетелей (см. постановления ФАС ДО от 27.06.2006 NФ03-А73/06-1/1782; ФАС ЗСО от 01.09.2005 NФ04-5484/2005(14205-А27-16)).Наконец, суды отказывают в удовлетворении исков и в тех случаях, когда притворность представляется вполне очевидной: например, в случае заключения сторонами договора дарения, а впоследствии договора купли-продажи акций и последующей скупки акций на покупателя (см. постановления ФАС ДО от 11.01.2006 NФ03-А04/05-1/4364; ФАС СЗО от 04.10.2005 NА56-3795/04).
Иная практика сложилась в ФАС СКО и ФАС ВСО. Так, ФАС СКО (см. постановления от 14.01.2005 NФ08-5877/2004, от 18.01.2006 NФ08-6335/2005, от 20.01.2006 NФ08-6490/2005, от 26.07.2006 NФ08-2863/2006[101], от 28.08.2006 NФ08-3912/2006) признает притворными договоры дарения, если будет одновременно установлено отсутствие родственных или иных отношений, которыми мог быть обусловлен безвозмездный характер сделок, незначительные временные промежутки между датами их совершения, последующее возмездное приобретение акций как у иных акционеров, так и у дарителя (см. постановление ФАС СКО от 22.02.2006 NФ08-405/2006).
ФАС ВСО (см. постановления от 29.09.2003 NА33-12788/02-С1-Ф02-3058/03-С2, от 09.12.2003 NА33-12788/02-С1-Ф02-4334/03-С2) посчитал, что сделки дарения являются ничтожными в силу мнимости, поскольку при их заключении стороны не намеревались создать соответствующие ей правовые последствия и исполнять их условия. Поскольку волеизъявление сторон по спорным сделкам было направлено фактически на совершение сделок купли-продажи акций, к этим договорам применяются требования по договорам купли-продажи, регулируемые гл.30 ГК Очевидно, позиция ФАС ВСО является непоследовательной.
Сделка может быть или мнимой (т.е. не направленной на возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей), или притворной (т.е. направленной на наступление иных правовых последствий), но не может являться одновременно мнимой и притворной.Прежде всего необходимо согласиться с тем, что первым и самым очевидным доказательством притворности сделки дарения является возмездность договора. Также следует признать правильность подхода, в соответствии с которым отсутствие родственных отношений само по себе не свидетельствует о невозможности заключения договора дарения.
Однако в большинстве случаев возмездность договора с помощью письменных доказательств (по крайней мере если сделка совершалась между физическими лицами) доказать невозможно. Никаких запретов в материальном или процессуальном праве против использования в такой категории дел свидетельских показаний мы не встречаем.
При рассмотрении спора о признании недействительным договора купли-продажи доли в уставном капитале ООО ФАС ЗСО (см. постановление от 01.09.2005 NФ04-5484/2005(14205-А27-16)) указывает следующее. Пунктом 6 ст.21 Закона об ООО предусмотрено, что уступка доли (части доли) в уставном капитале общества должна быть совершена в простой письменной форме, если требование о ее совершении в нотариальной форме не предусмотрено уставом общества. Следовательно, по мнению суда, в соответствии с п.1 ст.162 ГК совершение сделки (договора купли-продажи) не может подтверждаться свидетельскими показаниями. По необъяснимым причинам ФАС ЗСО не обращает при этом внимания на последнее предложение абз. 1 п.6 ст.21 Закона об ООО: несоблюдение формы сделки по уступке доли (части доли) в уставном капитале общества, установленной настоящим пунктом или уставом общества, влечет ее недействительность.
Между тем ст.162 ГК, на которую также ссылается ФАС ЗСО, устанавливает два последствия несоблюдения простой письменной формы. В качестве общего правила установлена невозможность ссылаться на свидетельские показания (п.1 ст.162 ГК), однако в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность (п.2 ст.162 ГК).
Законом об ООО как раз установлена недействительность подобной сделки. Заметим, даже в том случае, если бы недействительность договора купли-продажи доли не была установлена законом, п.1 ст.162 ГК был бы в данном случае неприменим, поскольку в нем речь идет о споре, возникающем между сторонами сделки, а в данном случае истцом является лицо, не участвующее в сделке, – субъект, чье преимущественное право нарушено.Напротив, ФАС СКО (см. постановление от 14.01.2005 NФ08-5877/2004) совершенно обоснованно указывает, что в соответствии с ч.1 ст.64 АПК доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном АПК и другими федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела. Статья88 АПК предусматривает свидетельские показания как один из видов доказательств в арбитражном процессе. Действующим законодательством не предусмотрено, что притворность сделки не может подтверждаться свидетельскими показаниями или может подтверждаться только другими определенными доказательствами (ст.68 АПК).
Помимо прямых доказательств возмездности (независимо от видов доказательства), можно указать на случаи, когда притворность дарения следует из последующих действий сторон. Наиболее очевидный, с нашей точки зрения, случай – дарение небольшого пакета акций (части доли) лицу и заключение впоследствии между теми же лицами договора купли-продажи. Рассмотрим данный случай на примере практики ФАС СЗО, который отказал в признании договора дарения недействительным.
Как следует из текста постановления (см. постановление ФАС СЗО от 04.10.2005 NА56-3795/04), между дарителем и одаряемым был заключен договор дарения одной акции ЗАО. Впоследствии между теми же лицами был заключен договор купли-продажи 99 акций. Истец (акционер, чье преимущественное право было нарушено) просил признать договор дарения недействительным.
При этом он ссылался на протокол допроса дарителя (продавца), в котором последний подтвердил факт заключения обоих договоров.ФАС СЗО рассудил следующим образом. По существу показаний протокол допроса свидетеля не подтверждает возмездности сделки с одной акцией. Размер оплаты за проданные 99 акций не является доказательством того, что были проданы не 99, а 100 акций. Таким образом, доказательств возмездности договора дарения истцом не представлено, поэтому основания для оценки этого договора как притворной сделки, прикрывающей договор купли-продажи, отсутствуют.
С нашей точки зрения, притворность договора дарения в данном случае сомнений не вызывает. В соответствии с п.1 ст.420 договор – это соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Как следует из абз. 1 п.1 ст.575 ГК, конституирующим признаком договора дарения является безвозмездность, т.е. отсутствие ожидания встречного предоставления. Законодатель особо указывает, что при наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные п.2 ст.170 ГК (абз. 2 п.1 ст.575 ГК).
Можно ли рассматривать договор дарения одной акции в отрыве от последующей сделки купли-продажи 99 акций, как это предлагает делать ФАС СЗО? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо определить, был бы заключен договор дарения, если бы «даритель» не ожидал получить от «одаряемого» оплаты 99 акций? Думается, нет. В противном случае стороны заключили бы договор купли-продажи 99 акций (не предваряя его договором дарения), договор купли-продажи 100 акций или, наконец, договор дарения всех акций (если на это была направлена воля отчуждателя). В данном же случае вполне очевидно, что одно лицо договорилось с другим о возмездном отчуждении в его пользу 100 акций (это и являлось предметом договора), однако оформлена данная сделка была с помощью двух документов – договора дарения и договора купли-продажи.
Продолжим пример. Предположим отчуждатель и приобретатель в короткий промежуток времени заключают (точнее подписывают) три договора: договор дарения одной акции, договор купли-продажи одной акции за 200 руб. и договор купли-продажи 98 акций по цене 100 руб. каждая. Разве не очевидна направленность воли сторон на возмездное отчуждение (и приобретение) 100 акций по цене 100 руб. за каждую акцию? Для нас она вполне очевидна, но, по всей видимости, ФАС СЗО рассмотрит их как три отдельные сделки, которые не требуют соблюдения норм закона о преимущественном праве других акционеров. Однако при последнем подходе нормы, направленные на защиту прав акционера ЗАО, будут декларативными, поскольку их можно обойти таким незамысловатым способом.
В этой связи подход, выработанный практикой ФАС СКО, представляется более правильным. Рассматривая аналогичный спор, суд справедливо отметил, что, заключая формально безвозмездный договор дарения, а затем договор купли-продажи, стороны в действительности направляют свою волю на возмездную реализацию акций в обход прав остальных акционеров (см. постановление ФАС СКО от 22.02.2006 NФ08-405/2006).
Разумеется, каждый спор является по-своему уникальным, и далеко не всегда следует подозрительно относиться к договорам дарения акций в ЗАО (частей доли). Однако при рассмотрении подобных споров необходимо оценивать всю совокупность доказательств, и в предмет обстоятельств, подлежащих исследованию, следует включать в том числе действия отчуждателя и приобретателя акций (долей), совершаемые после исполнения договора дарения.
Значительно реже в практике встречаются иски о признании иных сделок притворными, как прикрывающими куплю-продажу акций. В частности, ФАС МО (см. постановление от 18.08.2006 NКГ-А40/7470-06) согласился с выводом суда первой инстанции, который не признал притворным договор мены акций на картину. ФАС ВВО (см. постановление от 06.01.2004 N138/1), отказывая в удовлетворении иска о признании притворной сделки по внесению акций в уставный капитал ООО, поддержал позицию нижестоящей инстанции, в соответствии с которой соответствующие нормы законодательства об АО применяются при отчуждении акционером акций не только путем продажи, но и мены, сославшись при этом на п.5 ст.250 и п.2 ст.567 ГК.
Прежде чем рассматривать вопрос о том, может ли договор мены прикрывать сделку купли-продажи, необходимо определить применяются ли к первому договору правила о преимущественном праве покупки (поскольку если они не применяются, то отпадают какие-либо мотивы для совершения притворной сделки).
На последний вопрос следует ответить отрицательно. Законодательство об АО (абз. 3 п.3 ст.7 Закона об АО) предусматривает возникновение преимущественного права приобретения акций ЗАО лишь в случае их продажи. Данная норма является императивной и не подлежит расширительному толкованию. Пункт 5 ст.250 ГК, на который ссылается ФАС ВВО (см. постановление от 06.01.2004 N138/1), применяется по отношению к сделкам по продаже долей в общей собственности и не имеет отношения к договорам, предметом которых являются акции (доли в ООО). Пункт 2 ст.567 ГК также не свидетельствует против сделанного вывода. Согласно указанному пункту к договору мены применяются, соответственно, правила о купле-продаже (гл.30 ГК), если это не противоречит правилам главы о мене и существу мены.
Следуя систематическому толкованию гражданского законодательства, договор мены не является видом договора купли-продажи. Законодатель лишь распространяет нормы, содержащиеся в гл. 30 ГК (а не в специальном законодательстве, которым в данном случае является Закон об АО), на отношения, возникающие из договора мены. Возможно, иное решение вопроса в определенных случаях отвечало бы требованиям справедливости[102], однако для распространения правил о преимущественном праве акционера (участника) на случаи заключения договора мены требуется прямое указание в законе.
Аналогичный вывод следует сделать применительно к сделкам по внесению долей (акций) в уставный капитал иного общества. В данном случае закон также не предусматривает возникновения преимущественного права, следовательно, подобные сделки не будут прикрывать куплю-продажу доли (акций).