С. С. Уваров Николаю 11 20 октября 1836 г.
С глубоким прискорбием (зачеркнуто)
Беру на себя смелость сопроводить два прилагаемые официальные рапорта почтительнейшим выражением В. И. В... глубокой скорби, испытываемой мною при до- ведении до Вашего сведения статьи, напечатанной в № 15 «Телескопа».
Неизменная строгость, с которой я уже более четырех лет наблюдаю за мельчайшими движениями в печати, предохранительные меры, постоянно принимаемые мною суровые кары, бывшие несколько раз справедливым их следствием, давали мне право надеяться, что мы обеспечили себя впредь от подобных нарушений установленного порядка; п я должен сознаться, Государь, что повергнут в отчаяние от того, что подобная статья могла быть напечатана во время моего управления. Статью эту я считаю настоящим преступлением против пародной чести; так же как и преступлением против религиозной, политической и нравственной чести. Главное Цензурное Управление, внимательно рассмотрев ее направление, не сочло возможным сойти с законной почвы присвоенных ему прав; чем бесспорнее преступление, тем настоятельнее следует соблюсти по отношению к виновным в точности все формы справедливости. В. В., соблаговолите заметить, что на этих именно началах доклад и составлен; тот, который я к нему присоединил, в качестве министра, достаточно обоснован тем малым доверием, которое может внушать министерству человек, поддавшийся грубому обману и [который] покрывает своим именем статью, направление которого совершенно неожиданно обнаружило не бред безумца, а скорее систематическую ненависть человека, хладнокровно оскорбляющего святое святых и самое драгоценное своей страны.Мне кажется, трудно найти где бы то ни было прямое обвинение прошлого, настоящего и будущего своей родины. В. В., оценивая в своей мудрости характер этой статьи, кажущейся с первого взгляда невероятной, благоволите оценить по справедливости ту борьбу, которую я веду, борьбу с людьми и с принципами, с ухищрениями и страстями; борьба эта была бы безнадежна, если бы твердая и бдительная поддержка В.
В. не являлась постоянным утешением тех, кого Ваше доверие поставило на страже у прорыва, и которые пребудут та*м.Я счел необходимым предупредить на всякий случай различные цензурные комитеты, зависящие от министерства, чтобы они не пропускали в журналах ни одной статьи, касающейся «Телескопа». Может быть, В. В., сочтете необходимым позднее напечатать опровержение, обра- щенное не к нашей стране, где возмущение не может не стать всеобщим, а скорее для заграницы, жаждущей всякого рода клеветнических выходок. Но опровержение это требовало бы такта, настолько утонченного, что его нельзя было бы поручить журнальным писателям. Позволяю себе высказать мнение, что в настоящий момент обсуждение этой диатрибы «Телескопа» только усилило бы зло.
Остаюсь в ожидании особых повелений В. В. по всем этим предметам.
1 Это письмо Р. Темнеет опубликовал в переводе на английский язык в «Slavic Review» vol. 42, N 2, July 1984, p. 282-283 п затем в журнале «Символ» (Париж), 1986. Кн. 16. С. 122-123 па русском языке. Между текстом, опубликованным Р. Темпестом и публикуемым нами, есть разночтения. Публикуемый нами текст представляет, по-видимому, черновой вариант, а текст, опубликованный Р. Темпестом,- обработанный вариант. Думается, однако, что эта обработка сделана Д. И. Шаховским, поскольку оба варианта хранятся в его архиве. Однако существует еще один вариант. Под той же датой Уваров написал другое письмо, которое было отправлено царю и на котором Николай I написал свою знаменитую резолюцию о запрещении журнала, привлечении к ответственности его издателя и цензора и о том, что автор письма, должно быть, умалишенный. Этот вариант письма от 20 октября 1836 гола опубликован в РА, 1884, кн. II, с. 457-458 (вместе с изложением содержания писем Бенкендорфа к Уварову по поводу тех же событий от 4 и 30 декабря того же года). Несомненно, что наш вариант являтся каким-то наброском. Р. Темнеет же, не зная о существовании варианта из РА, по-видимому, полагал, что публикуемое им письмо было отправлено царю.
lt;А. И!gt; Чернышев С. С. Уварову
Спешу возвратить вам, любезный коллега, № журнала \ который вы были так добры мне прислать, и благодарю вас за это сообщение. Я был возмущен, если бы прочел такую позорную статью, написанную иностранцем, и не могу передать чувства, испытанного мною, когда я узнал, что ее осмелилась написать рука русского!!
Или я жестоко ошибаюсь, или эта наглая публикация доказывает, что в Москве существует школа, проникнутая адскими идеями, развитыми в статье. Правительство должно обратить на это большее внимание и не должно ничего оставить в стороне до полнейшего выяснения все- го. Мое почтение вашим дамам. Я исполнил ваше поручение к вашей кузине.
Чернышев.
Царское Село. 24 окт. 1836 г.
1 Речь идет, конечно, о № 15 «Телескопа» за 1836 г., где было напечатано ФП /.
С. С. Уваров С. Г. Строганову [99]
С. Петербург 27 октября 1836 г.
Пользуюсь отъездом кн. Голицына, чтобы ответить на Ваше официальное письмо от 13, пришедши сюда после 15 № Телескопа. Князь сумеет рассказать Вам о всеобщем взрыве возмущения, вызванном позорной диатрибой в нем заключенной. И не только духовные власти, как Вы, кажется, думаете, но все власти и особенно наивысшая были поражены этим происшествием. Мой посланный от 22 отвез Вам приказ Государя по этому делу. Главное Управление предположило закрыть журнал с будущего 1-го января. Его Величество приказал закрыть тотчас же. Автор статьи без сомнения безумен и очень виновен, но есть некто еще более безумный и более виновный — это цензор [100], подписавший свое имя под такой мерзостью, он, кроме цензорских функций, облеченный Вамп еще званием ректора [101], даже не счел нужным обратиться к Вам с вопросом о Вашем мнении. Дерзость редактора[102] не меньше. Можно ли было ожидать от них такого пренебрежительного к нам отношения? Испытанное мною огорчение было и остается очень сильным, я чувствую себя глубоко униженным тем, что подобная статья могла быть напечатана при моем управлении[103]; я не думаю, чтобы где-нибудь в другом месте можно было найти более прямое обвинение нравственного строя нашей страны и если что- нибудь может смягчить для правительства подобную неудачу, то только то глубокое и всеобщее негодование, которое вызвала эта диатриба во всех классах и на всех ступенях общества.
К счастью, ни в какой стране и ни в каком народе не встретить сочувствия втаптыванию в грязь родины и оскорблению ее в ее верованиях,— нравственных и политических понятиях в ее истории, в ее прошлом и будущем. Общее порицание будет сопровож- дать это произведение больного п зараженного ума и если бы какие-либо неблагонадежные граждане п восхваляли его исподтишка, а создатели клеветнических вымыслов за границей за него ухватились и бросили бы нам его в лицо (что вполне возможно), благоразумное большинство как в стране, так и вне ее, рассудит его по достоинству. Здесь нет никого, кто бы не испытывал этих же чувств, и я убеждаюсь, что так же дело обстоит и в Москве; особенно же, что наша молодежь отринула с презрением это антинациональное кощунство. Тем не менее, ввиду обстоятельств момента, Ваше присутствие в Москве чрезвычайно необходимо и я предлагаю Вам на время отложить Ваш отъезд в Петербург.Примите уверения в совершенной моей преданности
С. Уваров
P. S. Я велел тщательно обследовать содержание нумеров Журнала Министерства и поставил на ноги всю редакцию, выяснил, что о книге Павлова [104] там не упоминалось. Вы без сомнения были введены в заблуждение сходством заглавия или имени. Если бы появилось в ка- ком-нибудь журнале восхваление статьи, помещенной в № 15 Телескопа, мне не оставалось бы другого выхода, как надеть власяницу и принести публичное покаяние.