2.5.4. Гендерные особенности представлений о семье и жизненной перспективе (по результатам методики «Незаконченные предложения»).
В завершении параграфа нам было бы интересно дополнить понимание гендерной специфичности образа мира в отрочестве по результатам анализа основных компонентов образа мира – представлений о семье и представлений о жизненной перспективе.
В Табл.5.8. (Приложение 5) представлены итоги проверки основных исследовательских предположений о направленности ожидаемых гендерных различий. Осмысление результатов других методик, использованных в исследовании, позволило нам предугадать магистральное расхождение в ответах мальчиков и девочек: предпочтение последними жизненных целей, связанных с семейной жизнью (создание своей семьи, рождение детей, сохранение теплых эмоциональных отношений со стареющими родителями), подчеркивание высокой личной значимости семейных отношений - и выбор мальчиками жизненных приоритетов, связанных с реализацией профессиональных перспектив, а также уступающее по своей выраженности оценке девочек признание важной роли семьи в жизни человека. Анализ Табл.5.8. (Приложение 5) дает убедиться в том, что мы обнаружили далеко не все из предполагаемых нами различий. При конструировании методики «Незаконченные предложения» мы сосредоточили ее диагностическую направленность на изучении прежде всего таких компонентов образа мира, как: представление о жизненной перспективе, цели будущего, мироощущение (под которым мы понимаем эмоциональную оценку окружающей действительности), и представления о семье, так как, с одной стороны, считаем их опорными составляющими образа мира, а с другой стороны, именно в их содержании ожидаем обнаружить яркие групповые различия. Последние мы нашли здесь, при анализе гендерной вариативности картины мира, только в специфике отражения семьи и понимании различных сторон внутрисемейного взаимодействия. Гендерные различия в субъективно-эмоциональной оценке мира и будущего, планировании жизненных перспектив не обнаружили себя, несмотря на то, что мы ожидали воспроизведения результатов изучения субъективной картины жизненного пути и, конечно, предполагали обнаружить поглощенность девочек обдумыванием ориентиров последующей семейной жизни. Отсутствие подобного рода расхождений в анализе методики «Незаконченные предложения» мы соотносим отнюдь не с гендерной «инвариантностью» образа мира, а с особенностями выполнения теста.«Линия жизни» как методика структурирует размышления о жизненной перспективе и ретроспективе респондента, предлагая ему представить ключевые события прошлого и будущего, что, по нашей догадке, обеспечивает большую сосредоточенность подростка на обдумывании собственных стремлений, формирует готовность набросать на имеющемся бланке личный жизненный план. При этом завершение предложений, напротив,
достаточно в малой степени направляет поток сознания старшеклассника, что приводит к тому, что определенные компоненты ответов (см. Табл.1.3., Прил.1.), которые являются по сути составляющими образа мира, нечасто встречаются в выборке респондентов, а следовательно, и в исследовательских подвыборках. Так, единственное расхождение в ответах мальчиков и девочек, характеризующее понимание ими важных жизненных целей и приоритетов, касается заметно более выраженного у мальчиков стремления непременно стать в будущем обладателем конкретной вещи (назывался, как правило, автомобиль). По нашей догадке, в этом выражается, прежде всего, желание обрести соответствующий обладателю дорогой вещи социальный статус, утвердиться в социальном плане (об
«опорности» переживания которого мы писали в анализе семантических пространств). И если девочки, сохраняя для себя привлекательность цели занять желаемое социальное положение, выбирают иные средства (и это мы утверждаем исходя из анализа предыдущих методик) – создание и поддержание эмоциональных связей с другими людьми, то мальчики предпочитают сосредоточиться на конкретных достижениях и собственности, дающих право занять желаемую социальную ступень. Возможно, мальчики, как более рано по сравнению с девочками проявляющие интерес к автомобилям и часто имеющие такие увлечения как коллекционирование автомоделей, автоспорт или автомеханика, отразили их в желании иметь автомобиль в личной собственности.
Тем не менее, нам трудно придать данному единичному расхождению высокую важность и признать его существенным при описании целостного образа мира современного подростка.Более интересен анализ представлений о семье, который позволил выявить и описать интересные гендерные расхождения, почти не затрагивающие эмоциональную оценку семьи и признание ее высокой ценности и роли в жизни отдельного человека, что хорошо согласовывается с результатами последних социологических исследований, в которых демонстрируется признание семьи как главной жизненной ценности в старшем подростковом возрасте и юношестве (Семенов, 2007). При этом ярки отличия в понимании сути отдельных сторон семейной жизни и семейных ролей. Так, на основании имеющихся данных мы можем с уверенностью утверждать, что семья современными подростками в независимости от пола признается позитивным явлением жизни, привносящим в судьбу каждого человека изрядно положительных и ценных событий и переживаний. Постулируя важность и нередко сверхценность семьи как жизненного явления для себя, мальчики и девочки диаметрально расходятся в понимании того, в чем именно состоит роль семьи: для мальчиков семья представляет собой место, в котором можно почувствовать себя, очутиться «в своей тарелке», понять собственную индивидуальность. Говоря иначе, можно представить семью личным пространством
мальчика-подростка в широком поле социальных связей и отношений. Уже анализ семантического пространства образа мира позволяет нам признать некоторую невключенность мальчиков в собственно внутрисемейные отношения и их сосредоточенность на самопознании. Так и здесь – в завершениях, казалось бы, прямо наводящих на оценку семейных связей предложений «Семья для меня…» и «Часто в семье…» мальчики уклоняются от нее и демонстрируют поглощенность личными переживаниями в подобного рода ответах: «Семья для меня – свое место в мире», «Часто в семье я чувствую себя свободным», «Часто в семье меня понимают». Конечно, семья, в понимании мальчиков – благо жизни, наряду с которым, однако, существует еще немало положительных явлений.
Для девочек же семья выступает отнюдь не личным пространством – а местом, в котором интенсивно переживаются и проживаются различные человеческие отношения и связи, итог которых – признание собственной ценности, нужности, присутствия в жизни других людей. Не переживание себя становится для девочек магистральным в контексте семейных отношений, а переживание жизни других людей, измененной своим участием и заботой. Семья для девочек не столько«место», сколько «дело», отношения, процесс взаимодействия, и роль семьи в жизни девочки – дать признание, стать судьбой, стать делом жизни, что мы уже имели возможность описывать в анализе результатов Методики свободной сортировки понятий. Так и типичное времяпрепровождение членов семьи для девочек определяется прежде всего совместностью эмоциональной жизни (сорадованием, состраданием), тогда как мальчиков объединяют с другими членами семьи прежде всего конкретные дела и занятия. Некоторый дефицит эмоциональной близости с другим членами семьи, который мы замечаем в ответах мальчиков, может быть обусловлен и подростковой скрытностью, и обостренным переживанием мальчиков происходящего в семье, о которой мы уже упоминали выше.
Очень интересны расхождения между мальчиками и девочками в представлениях о том, каков характер главенства в семье: анализ данных (Приложение 5, Табл.5.8.) дает убедиться в том, что мальчики склоняются к признанию нужности и распространенности авторитарных отношений («В семье главное – отец, он рука всей семьи», «В семье главное
– контроль и порядок»), которые, как правило, основываются на признании членами семьи главенства отца и делегировании ему решающей роли в принятии решений и выборе значимых для семьи альтернатив. Мы не можем с точностью утверждать, что является истоком подобного рода взглядов на семейный уклад – опыт, приобретенный в родительской семье, солидарность с культурными традициями патриархата, отличавшему семью в России в недалеком прошлом, или личные притязания занять в своей будущей семье позицию главы, но можем предположить специфику ориентирующей функции
подобного рода представлений, которая, вероятно, еще проявит себя в готовности мальчиков воссоздать авторитарный стиль руководства в своей будущей семье.
Девочки же, и мы основываемся здесь на той же последовательности рассуждений, постараются построить будущие семейные отношения на основе равенства членов семьи и свободы каждого в принятии решений («В семье главное – равенство всех», «Все члены нашей семьи независимы друг от друга, равноправны»). Это согласуется с результатами ранее проведенных исследований (Лозовая, Рыбакова, 1998), и по-прежнему интересно и актуально, так как борьба за власть и расхождения между членами семьи в понимании характера доминирования являются одной из самых распространенных причин внутрисемейных конфликтов (Берг-Кросс, 2004; Карабанова, 2005а), исток которых может брать свое начало в отрочестве, а именно – в специфике представлений о семье, формирующихся в нем.Также гендерная вариативность представлений о семье проявляет себя в понимании подростками сути сплачивающих членов семьи отношений: по мнению мальчиков, это прежде всего – какие-либо внешние связи (улаженный быт, совместное хозяйство, финансовые взаимоотношения), по мнению девочек – эмоциональное единство членов, привязанность, взаимная любовь. На наш взгляд, в этом наглядно отражается расхождение мужского стиля жизни как более предметного и инструментального и женского стиля как более эмоционально-экспрессивного (Кон,
1981). Таким образом, изучение гендерной вариативности компонентов образа мира позволило нам выделить и описать групповые особенности представлений о семейном укладе, семейных ролях и структуре главенства внутри семьи.