450. Не устанавливает ли арбитражная практика каких-либо ограничений формы, в которой должно быть дано согласие кредитора на перевод долга, правила о форме которого устанавливает п.2 ст.391 ГК?
Практика по данному вопросу весьма разноречива. В то время как одни суды уделяют ему неоправданно принципиальное внимание, другие, в силу трудно объяснимых причин, относятся к нему довольно поверхностно и даже легкомысленно.
1. ФАС ВВО (постановление от 23.05.2005 NА43-18282/2004-20-693) признал соответствующим ст.391 ГК согласие на перевод долга, выраженное в недатированном письме кредитора, при этом не уточнив, кто был адресатом этого письма. Возможность выражения кредиторского согласия на перевод долга односторонним письмом кредитора признается и ФАС МО (постановление от 27.04.2006 NКГ-А40/3131-06); при этом им указывается, что подобное письмо имеет юридическое значение по п.1 ст.391 ГК лишь в том случае, если оно «...содержит указания на долг..., конкретизирует его размер», т.е. если из него недвусмысленно и ясно вытекает, что перед нами – акт об изъявлении согласия на перевод данного конкретного (определенного) долга.
2. ФАС ВСО (постановление от 15.02.2006 NА10-4433/05-Ф02-42/06-С2) посчитал соблюденным требование закона о необходимости согласия кредитора на перевод долга по той причине, что самый перевод долга был произведен по трехстороннему соглашению, заключенному не только с участием обоих должников (старого и нового), но и кредитора. Аналогично – см. постановления ФАС ЗСО от 29.06.2004 NФ04/3497-504/А75-2004, от 12.10.2004 NФ04-7471/2004(5692-А46-30); ФАС МО от 21.03.2006 NКГ-А41/1606-06.
3. ФАС ДО (постановление от 13.05.2004 NФ03-А16/04-1/980) признал несостоявшимся перевод долга на том основании, что договор о таком переводе «не содержит» согласия кредитора, что, видимо, следует расценивать как мнение об обязательном участии в договоре перевода долга не только должников, но и кредитора. Впрочем, в практике того же ФАС ДО встретилось дело (постановления от 01.06.2005 NФ03-А51/05-1/1262 и NФ03-А51/05-1/1263), где соглашение о переводе долга было «...согласовано Администрацией МОг.Владивостока (кредитором.
– В.Б.), о чем свидетельствует поставленная в верхнем углу печать Администрации МОг.Владивостока и подпись исполняющей обязанности главы Администрации МО г. Владивосток». О признании кредиторской отметки типа «Согласовано», проставленной на экземпляре договора о переводе долга, за факт согласия кредитора на перемену должника см. также постановления ФАС ЗСО от 17.02.2005 NФ04-308/2005(8413-А75-8); ФАС СЗО от 26.01.2005 NА56-16487/04.4. ФАС ВСО рассматривал дело (постановление от 01.06.2005 NА33-26339/04-С1-Ф02-2415/05-С2) о взыскании долга, ответчик по которому ссылался на отсутствие у него задолженности именно по причине перевода долга на другое лицо (нового должника). В подтверждение такого перевода ответчиком были представлены суду соглашение о переводе долга, а также его собственное письмо кредитору, содержащее отметку о согласовании такой операции. Лишь то обстоятельство, что отметка о согласовании перевода долга не позволяла установить лицо, ее поставившее, удержало суд от вывода о состоявшемся переводе долга.
5. ФАС ДО (постановление от 21.12.2004 NФ03-А73/04-1/3823), в принципе, готов был бы считать согласием кредитора на перевод долга факты выставления им счета-фактуры новому должнику и получения им с этого последнего оплаты по данному счету; этому помешал ряд второстепенных моментов, к самому переводу не относящихся.
6. ФАС ЗСО (постановление от 19.02.2004 NФ04/742-35/А81-2004) посчитал достаточным для перевода долга факт выражения истцом (кредитором) своего согласия на такой перевод посредством заявления, сделанного им в судебном заседании.
7. ФАС МО в одном из дел (постановление от 20.12.2004 NКГ-А40/11972-04) истолковал ст.391 ГК в том смысле, что она «... предусматривает возможность перевода долга только с письменного согласия кредитора». В действительности о необходимости облечения кредиторского согласия на перевод долга во всех случаях именно в письменную форму в этой статье ничего не сказано; вероятно, суд просто допустил смешение положений п.2 ст.391 с нормой п.1 этой же статьи.
Случайность такого вывода подтверждается его более поздней практикой, в частности постановлением от 02.02.2006 NКГ-А40/14142-05, в котором ФАС МО упрекнул нижестоящий суд в том, что тот «...ошибочно указал на отсутствие письменной формы согласия как на условие действительности самой сделки. Статьи391-392 ГК, предусматривающие перевод долга, не устанавливают особую форму согласия кредитора на перевод долга – в форме единого письменного документа. ...Установив факт согласия кредитора на перевод долга, суд ошибочно исходил из того, что закон предъявляет к форме согласия особые условия, в соответствии с которыми при переводе долга кредитор должен был бы выразить свою волю в едином документе перед заключением договора о переводе долга. Такие требования к согласию кредитора законом не предъявляются». См. также постановление ФАС МО от 03.02.2006 NКГ-А40/14208-05.8. Президиум ВАС РФ (Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой, утвержденный информационным письмом от 11.01.2002 N66, п.18), рассматривая в общем-то частный вопрос – о форме согласия кредитора (арендодателя) на заключение договора перевода долга по договору аренды (договора перенайма), отметил, «...что п.2 ст.615 ГК не устанавливает порядок и форму дачи арендодателем согласия на совершение арендатором сделок субаренды, перенайма и других, упомянутых в данном пункте. Следовательно, по воле сторон договора аренды согласие арендодателя может быть выражено в самом договоре, что освобождает арендатора от обязанности получать такое согласие на каждую конкретную сделку».