429. Какие из возражений должника первоначальному кредитору (цеденту) были предметом изучения арбитражной практики? В частности, не сформулировано ли в арбитражной практике каких-либо ограничений в применении правил ст.386 ГК?
1. Президиум ВАС РФ отметил со ссылкой на ст.386 и 412 ГК, что уступка требования к должнику, имеющему встречные требования к цеденту, не ухудшает положения должника, поскольку за должником сохраняется возможность зачесть имеющиеся у последнего требования не только против цедента, но и против нового кредитора (цессионария), т.е.
противопоставить против требования правопреемника те же возражения, которые он имел против его правопредшественника[301] (постановления от 17.03.1998 N6173/97, от 03.09.2002 N6005/01)[302]. Известно также дело, в котором Президиум обратил внимание нижестоящих судов на возражения должника против иска цессионария, согласно которым «...истец не представил доказательств, подтверждающих его требования, в том числе подлинных договоров о предоставлении кредита и уступке требования, расчета взыскиваемой суммы и обосновывающих его документов», сославшись при этом именно на ст.386 ГК (постановление от 22.06.1999 N1713/98).2. ФАС ДО в одном из дел отметил, что ст.386 ГК предполагает возможность противопоставления должником требованию цессионария возражений, касающихся суммы требований цессионария (см. постановление от 12.11.2002 NФ03-А04/02-1/226). Также ФАС ДО (постановление от 01.12.2003 NФ03-А51/03-1/2949) констатировал, что возможность противопоставления должником цессионарию тех же возражений, какие можно было противопоставить цеденту, не равнозначна возможности возложения на цессионария ответственности за нарушение цедентом обязанностей, которые на цессионария не переводились.
3. ФАС МО указал о том, что одним из возражений против цедента, допустимых к противопоставлению должником против требования цессионария, является возражение о пропуске цедентом исковой давности (постановления от 28.01.2004 NКГ-А40/11243-03, от 30.01.2004 NКГ-А41/11375-03), а также – возражения об отсутствии основания возникновения обязательства, содержанием которого являлось уступленное требование (постановление от 20.02.2004 NКГ-А40/415-04), и о прекращении (частичном или даже полном) уступленного требования (частичном исполнении корреспондирующей ему обязанности) еще в то время, когда оно принадлежало первоначальному кредитору (постановления от 08.07.2005 NКГ-А40/5188-05, от 15.12.2005 NКГ-А40/12148-05; см.
еще постановление ФАС СЗО от 19.01.2005 NА21-3860/04-С2).4. ФАС СКО разрешил дело (постановление от 18.01.2006 NФ08-4649/2005), в котором признал допустимым заявление должником против требования нового кредитора об оплате стоимости строительных работ, выполненных первоначальным кредитором, возражения относительно их некачественного выполнения.
ФАС УО упомянул о праве должника по обязательствам оплаты отдельных этапов выполненных для него цедентом работ выдвинуть против требования нового кредитора (цессионария) возражение, состоящее в требовании предоставления цедентом отчетов о выполненных работах (постановление от 21.12.2005 NФ09-4191/05-С6).
Все эти и любые другие возражения могут быть адресованы должником как цеденту, так и цессионарию; каких-либо ограничений в этом отношении арбитражная практика не формулирует. Впрочем, следует отметить, что количество случаев применения арбитражными судами норм ст.386 ГК относительно невелико, поэтому делать из них выводы о каких-то глобальных тенденциях пока преждевременно.
430. Встречались ли в арбитражной практике случаи перехода требований по иным основаниям, предусмотренным законом, кроме перечисленных в ст.387 ГК?
Известны следующие подобные случаи:
а) постановление Президиума ВАС РФ от 21.05.2002 N6110/01, указавшее на случай cessio legis, предусмотренный ст.1002 ГК, а именно – случай перехода прав и обязанностей по сделкам, заключенным обанкротившимся комиссионером для комитента, к этому последнему (см. также постановление ФАС ПО от 22.07.2003 NА06-1565-18/02);
б) постановления ФАС ЗСО от 05.05.2005 NФ04-1671/2005(9907-А46-30) и от 27.10.2005 NФ04-7298/2005(15846-А27-8), согласно которым в соответствии со ст.91 Закона об исполнительном производстве «...взыскатель вправе предъявить организации иск о взыскании подлежащей удержанию с должника суммы, не удержанной по вине этой организации. Норма этой статьи является дополнительной мерой защиты прав взыскателя. По существу, банк, рассматриваемый как третье лицо, у которого находится имущество должника – владельца счета, сам становится ответственным перед взыскателем в размере удерживаемой суммы.
Следовательно, право требования к банку в отношении денежной суммы, не удержанной по исполнительному документу, по существу, переходит от владельца счета к взыскателю на основании закона (ч.1 ст.382 ГК)». В принципе, с данной трактовкой вполне можно было бы согласиться, за исключением отсылки к норме ГК: ее, конечно, следовало бы сделать не только на п.1 ст.382, но и на последний абзац ст.387;в) постановление ФАС МО от 05.06.2003 NКГ-А40/3631-03, обратившее внимание участников гражданских правоотношений на переход по основанию, предусмотренному п.2 ст.313 ГК, к третьему лицу, подвергающемуся опасности утратить принадлежащее ему право на имущество должника вследствие обращения его кредитором взыскания на это имущество по обязательству, исполнившему это обязательство, требования по этому обязательству (см. также постановления ФАС УО от 14.12.2004 NФ09-1165/04ГК и ФАС ЦО от 27.01.2005 NА14-6294-03/20/76);
г) также постановление ФАС МО от 23.09.2004 NКГ-А41/8253-04-П, установившее, что законами о федеральном бюджете на 2002, 2003 и 2004 гг. (ст.39, 34 и 34 соответственно) права требования по возврату задолженности юридических лиц, субъектов РФ и муниципальных образований по денежным обязательствам перед Российской Федерацией признаны перешедшими к Минфину России, что в полной мере соответствует положениям п.1 ст.382 и ст.387 ГК;
д) еще в одном деле ФАС МО (постановление от 16.03.2005 NКГ-А40/1308-05) отмечено, что «в соответствии с п.3 ст.552 ГК при переходе права собственности на здание, строение, сооружение, находящееся на земельном участке, к другому лицу, последнее приобретает право пользования земельным участком на тех же условиях и в том же объеме, что и прежний собственник»; нельзя не заметить, что право пользования является правом на совершение его обладателем определенных активных действий и не представляет собой требования, в то время как ст.387 ГК говорит о переходе именно требований, а не каких-либо других прав;
е) ФАС СЗО (постановление от 28.07.2004 NА66-7804-03) совершенно основательно связал со ст.387 ГК случай перехода прав арендодателя к другому лицу на основании п.1 ст.617 ГК, т.е.
при переходе права собственности на сданное в аренду имущество (см. также постановления ФАС ЦО от 15.03.2005 NА54-2918/04-С2 и от 21.03.2005 NА54-2907/04-С3, содержащие ошибочные ссылки на ст.608, вместо ст.617 ГК);ж) ФАС ЦО (постановления от 06.10.2004 NА68-15/ГП-1-04, от 11.10.2004 NА68-25/ГП-1-04, от 04.10.2005 NА68-ГП-198/2-04 и NА68-ГП-42/2-04) указал, что если в соответствии со ст.54 Закона об исполнительном производстве осуществляется передача дебиторской задолженности взыскателю, то это означает переход к другому лицу (взыскателю) прав требования такой задолженности, происходящий на основании закона (ст.387 ГК). Сомнительный вывод. Проецируя его на случай передачи судебным приставом-исполнителем взыскателю каких-либо вещей должника, необходимо будет признать переход права собственности на такие вещи от должника взыскателю. Это могло бы иметь место лишь в одном случае – при наличии материально-правового основания для отобрания и передачи таких вещей. В отсутствие же такого основания передача вещей должника производится взыскателю вовсе не для приобретения их в собственность, а для реализации таковых и осуществления права присвоения выручки, полученной от такой реализации. Законный зачет требования возврата выручки, полученной от продажи чужой вещи, с требованием взыскателя к должнику прекращает это требование, с одной стороны и, с другой, избавляет взыскателя от притязаний должника. Нечто подобное происходит и при передаче дебиторской задолженности: взыскатель получает только и исключительно возможность осуществления чужого права ее взыскания, но не сами требования, составляющие эту задолженность.